Иерей Геннадий Егоров - Священное Писание Ветхого Завета. Часть 1.

Только через два года, наконец, Давид примиряется с Авессаломом, впрочем, себе на беду, поскольку честолюбие Авессалома было выше всех родственных чувств и Авессалом начинает привлекать сердца израильтян к себе. Каким образом? Будучи очень красивым внешне и, видимо, человеком обаятельным, он, сидя у ворот, встречался с теми, кто шел к царю ради суда или ради решения каких-то вопросов, и говорил, что «дело твое доброе, справедливое, но у царя некому выслушать тебя… О, если бы меня поставили судьей в этой земле! ко мне ходил бы всякий, кто имеет спор и тяжбу, и я судил бы его по правде… И так поступал Авессалом со всяким израильтянином, приходившим на суд к царю, и вкрадывался Авессалом в сердце израильтян» (2 Цар. 15:3–6) — еще одна вариация на тему Каина и Хама. Наконец, приобретя достаточное количество приверженцев, Авессалом, выйдя из Иерусалима и придя в Хеврон, объявляет себя царем. Давид оказывается к этому совершенно неготовым и не хочет верить, что это действительно так, но когда он получает подтверждение, то вынужден с ближайшими своими соратниками и слугами, пешком, срочно бежать из Иерусалима.

В бегстве Давида из Иерусалима и в действиях Авессалома открываются очень яркие пророческие черты. Начнем с того, что, хотя было много разных дорог, Давид уходит из Иерусалима через поток Кедрон, через гору Елеонскую, пеший вместе со своими слугами и соратниками. На этой горе он узнает о том, что его ближайший соратник и советник Ахитофел перешел на сторону Авессалома и там Давид молится: «Господи, Боже мой, разрушь совет Ахитофела» (2 Цар. 15:31). Здесь мы с вами вспоминаем молитву Гефсиманскую Христа.

Затем Давид уходит дальше от Иерусалима, и некий Семей идет по склону холма и кидает камни в Давида и злословит его и кричит: «Уходи, убийца и беззаконник! Господь обратил на тебя всю кровь дома Саулова, вместо которого ты воцарился и предал Господь царство в руки Авессалома, сына твоего; и вот, ты в беде, ибо ты — кровопийца» (2 Цар. 16:7–8). Авесса предлагает Давиду немедленно пойти и убить этого злословящего человека, однако Давид ему запрещает и говорит: «Оставьте его, пусть он злословит, ибо Господь повелел злословить Давида. Может быть, Господь призрит на уничижение мое, и воздаст мне Господь благостию за теперешнее его злословие» (2 Цар. 16:10–12). Прп. Ефрем Сирин проводит здесь параллель с тем, как Господь в Гефсиманском саду запретил апостолу Петру прибегнуть к оружию для Его защиты, а Семея уподобляет священникам и книжникам, которые хулили Иисуса Христа, изнемогавшего под бременем креста [80].

Затем обратим внимание на фигуру советника Давидова Ахитофела. Когда Авессалом занимает Иерусалим, то около него оказываются два прежних советника Давида: добровольно перешедший к нему Ахитофел (кстати, дед Вирсавии) и Хусий, друг Давида. Последнего сам Давид попросил не идти с ним, а вернуться и тоже поступить на службу Авессалома для того, чтобы помешать Ахитофелу давать свои советы, поскольку тот, действительно, был искусным советником и представлял собой великую опасность для Давида, как человек давно его знавший, и который мог неопытного и молодого еще Авессалома наставить на весьма верные политические и практические решения. И вот, «сказал Ахитофел Авессалому: "Выберу я 12 тысяч человек, и встану, и пойду в погоню за Давидом в эту ночь; и нападу на него, когда он будет утомлен и с опущенными руками, и приведу его в страх; и все люди, которые с ним разбегутся; и я убью одного царя, и всех людей обращу к тебе; и когда не будет одного, душу которого ты ищешь, тогда весь народ будет в мире". И понравилось это слово Авессалому и всем старейшинам Израилевым» (2 Цар. 17:1–4). Конечно, все это нам очень напоминает известный совет Каиафы (Ин. 11:50).

Но Хусию все-таки удается отговорить Авессалома от подобных действий. Тогда Ахитофел понимает, что поскольку Авессалом его не послушался и не погнался за Давидом и не убил его сразу, то дело его проиграно, и соответственно проиграно и дело самого Ахитофела. Дальше происходит следующее. «И увидел Ахитофел, что не исполнен совет его и оседлал осла и собрался и пошел в дом свой и сделал завещание дому своему и удавился и умер» (2 Цар. 17:23). Это единственное место в канонических книгах Ветхого Завета, где говорится о подобном самоубийстве, поэтому оно для нас тоже, по-видимому, значительно и указывает нам на смерть Иуды, которая, несомненно, здесь изображается. Собственно образ Ахитофела здесь толкуется как изображение сатаны, который вложил в сердце Иуды погубить Христа, и как прообраз самого Иуды, который предал своего Господина и Учителя.

О том, что все это восстание есть дело диавольское, свидетельствует не только то, что Авессалом клеветал на отца, но и то, что он при жизни поставил себе памятник (2 Цар. 18:18). Значит, не искание справедливости, а именно гордость была причиной его действий. Какой разительный контраст по сравнению с действиями Давида по отношению к Саулу. Притом, что Давид был помазанником, а Авессалом — нет.

После того, как Давиду удалось уйти за Иордан, он собрал вокруг себя верных людей, сгруппировал их в войско и дал сражение войскам Авессалома. Несмотря на то, что он просил сохранить жизнь Авессалома, взять его живым, Иоав, который имел для этого полную возможность, хладнокровно Авессалома убивает, в ответ на что Давид до крайности огорчен и устраивает день скорби по погибшему своему сыну. Эту скорбь Давид вынужден скрыть по требованию Иоава, который говорит, что царь оказывается больше заботится о своих врагах, чем о своих друзьях, и в тот день, когда мы одержали победу, царь устраивает день скорби. Тем самым он заставляет его все-таки выйти и приветствовать народ и поздравлять их с этой победой.

Давид возвращается в Иерусалим, и те, которые его преследовали, и те, кто примыкали к Авессалому стараются с ним замириться и получить прощение, но, тем не менее, и остаток царствования Давида продолжает быть беспокойным. После победы над Авессаломом первыми Давида призвали вернуться в Иерусалим представители колена Иудина. Они же и встретили его у Иордана. Это вызвало недовольство и беспокойство прочих израильтян, чем воспользовался некий вениамитянин Савей. Он пытается отделить колена Израильские от Иудеи и устраивает восстание, возгласив: «Нет нам части в Давиде, и нет нам доли в сыне Иессеевом; все по шатрам своим, Израильтяне!» (2 Цар. 20:1) Давид после убийства Авессалома был огорчен и оскорблен действиями Иоава. Поэтому во главе войска, которое посылается против Савея, он ставит другого человека — Амессая. Однако Иоав, узнав об этом, догоняет Амессая, убивает его и сам возглавляет погоню. Таким образом, мы видим еще одно деяние Иоава, которое показывает насколько тот заботился о своем собственном положении при дворе царя и ради этого положения он не останавливается ни перед какими убийствами, которые он совершал, как мы видим из Священного Писания, совершенно хладнокровно, расчетливо и коварно. Как в случае с Авениром, так и в случае с Амессаем.

Уже в самые последние годы своего правления Давид решает устроить перепись населения, в результате чего возгорелся гнев Божий на Давида, даже Иоав говорил: «Господь Бог твой да умножит столько народа, сколько есть, и еще во сто раз столько, а очи господина моего царя да увидят это; но для чего господин мой царь желает этого дела?» (2 Цар. 24:3). Почему так? Почему, скажем, в книге Чисел мы видим целых два исчисления народа, и они производятся по указанию Божиему, а здесь вдруг такое решение Давида вызывает гнев Божий. Для чего, собственно, переписывали людей в древности — с двумя целями: во-первых, чтобы определить, сколько человек можно призвать в случае военных действий, во-вторых, чтобы определить, сколько налогов и податей можно собрать с той или иной территории. Мы еще пока не видим во времена Давида регулярного налогообложения, его благосостояние держится на военной добыче, на подношениях и дани окрестных народов. Но все-таки, по-видимому, уже в его время начинается поддержание царя за счет внутренних государственных резервов. С другой стороны, мы видели неоднократно, что Сам Господь обеспечивал израильтянам победу, нередко даже по указанию Божию количество войска сокращалось перед сражением для того, чтобы именно победа Божия была явлена для всех. А здесь Давид устраивает перепись для того, чтобы ощутить ту силу, ту власть, которую он получил.

В результате Господь предлагает через пророка Гада наказание, которое не на самого Давида падает, а на весь народ. Господь предлагает ему либо несколько лет голода, либо преследования от врагов, либо три дня моровой язвы. Давид говорит, что лучше впасть в руки Божии, чем в руки человеческие и избирает последнее наказание.