Тулку Ринпоче - Нарисованное Радугой
С другой стороны, когда вы достигаете «ровной равнины» не-мысли, простого покоя, наступающего после растворения рассудочного мышления, выясняется, что там нет ничего чересчур примечательного; ничего, что поражало бы слух, зрение или сознание. Неудивительно, если вы подумаете: «Неужели это куда-нибудь может привести? В этом же нет ничего особо примечательного!». Честно скажу, воззрение не является чем-то, привлекающим внимание; напротив, вниманию там вообще не на чем задержаться. Человек, не понимающий этого факта, подумает: «А что в этом толку? Я тяжело работал так много лет, и ничего не происходит! Может быть, лучше визуализировать какое-нибудь божество? Может, лучше произносить какую-нибудь особую мантру, которая даст мне особые силы, и тогда я смогу показать всем результаты своей практики, какое-нибудь реальное достижение!». Бывает, что люди становятся жертвами таких мыслей.
Во время этого процесса ваши тонкие беспокоящие эмоции никуда не деваются; со временем они проявляются снова и захватывают всё ваше существо. А почему бы им так не сделать? Все существа находятся в плену беспокоящих эмоций; все, кроме тех, кто достиг стабильности в недвойственном осознавании. Только мгновения пробуждённого состояния не попадают в сети эмоций-заблуждений. Недвойственное осознавание — наиболее действенный путь, но практика-материалиста это не устраивает. Ему нужны изменённые состояния, особенные ощущения, необычные сны. Когда такое происходит, он поздравляет себя с успехом: «Великолепно! Вот теперь всё по-настоящему!». Такова слабость человеческой природы.
Мой коренной гуру Самтен Гьяцо сказал однажды: «У меня никогда не было необычайных переживаний. Чем старше я становлюсь, тем сильнее моя уверенность в подлинности Дхармы. Я убеждён в истине трёх кай. В восемь лет я увидел суть ума и с тех пор никогда не покидал её. Иногда я более усерден, иногда — менее, но по большей части я придерживаюсь практики сути ума». Только один раз я слышал от него такие слова; больше он ни разу не обсуждал такие личные вопросы.
В то же время Самтен Гьяцо был настолько развитым и образованным, настолько внимательным к каждой детали, настолько умелым во всём, за что он брался, настолько надёжным, что люди относились к нему, как к самому Марпе Переводчику. Самтен Гьяцо был настолько точен во всём, что, если он давал вам своё слово по поводу чего-то, можно было быть уверенным, что он не забудет об этом. Таким он был человеком; на него всегда можно было положиться.
Глаза его горели удивительно ярко: иногда — как огонь свечи, иногда — как яркие глаза котёнка. Когда вы оказывались рядом с ним, создавалось ощущение, что он видит всю вашу внутреннюю суть, все самые потаённые секреты. Так или иначе, он был скрупулёзно внимателен ко всем своим повседневным делам, как духовным, так и мирским. Он никогда не становился в позу, никогда не напускал на себя вид «высокореализованного». Таких в Тибете и без того было предостаточно — людей, никогда не опускавших пустого, остекленевшего взгляда к земле и любивших произносить фразы типа: «Все дхармы сансары и нирваны — великое равенство!». (Ринпоче смеётся). На самом деле, какой толк в подобных претензиях?!
Как вы сами видите, вполне возможно потерять поведение, увлёкшись воззрением. Возможно и другое — потерять воззрение, увлёкшись поведением. Заботиться об остальных, помогать им лекарствами и образованием — определённо доброе дело. Однако им нужно заниматься с отношением Четырёх Безмерных, безо всяких эгоистических целей заработать себе таким путём славу или уважение и без мыслей: «Я делаю добро! Я помогаю другим!». Делать что-то, исходя из Четырёх Безмерных, означает создавать добродетельную карму общего обусловленного типа. Помогать другим из чистых побуждений, не думая о себе, — лучший вид обусловленной добродетели; это воистину великолепно!
Необусловленная добродетель, с другой стороны, — это тренировка в пробужденности, свободной от мыслей. Многие спрашивают: «Каким образом сидение в медитации может помочь другим? Было бы лучше пойти и накормить их, оказать им медицинскую помощь и построить им школы». Бывает, что людям хочется сделать что-нибудь для других, хотя они ещё сами ничего не достигли. Помогать другим — безусловно доброе дело, и это может принести некоторую пользу. Вы, конечно, создаёте хорошую карму, помогая другим, но такие альтруистические поступки необязательно означают, что вы будете освобождены. А только после освобождения вы сможет те принести неизмеримую пользу всем существам.
Самой важной техникой для того, чтобы избежать всех ловушек на пути, является знание и вера в Дхарму. «Знание» означает: изучая и понимая учения, научиться разбираться в том, что истинно, а что — нет. Истинным знанием, однако, тем знанием, ради приобретения которого нужно прилагать усердие, является понимание воззрения. Воззрение, медитация, поведение и плод — все зависят от воззрения. Усердие в медитации имеет отношение к стадии развития, а усердие в поведении — это тренировка бодхисаттвы.
Очень важное условие — это неослабевающая вера в Три Драгоценности. Её можно обрести, подумав о том, что без Драгоценного Будды этот мир был бы совсем слеп. Без него — мог ли кто-нибудь рассчитывать достичь всеведущего состояния просветления или освобождения от сансары? Исключительно на пути изучения и следования его словам, Драгоценной Дхарме, наши глаза могут увидеть истину. Но, если бы не было никого, кто поддерживал и передавал бы эти учения, как письменно, так и устно, их бы попросту не осталось. Тогда Будда появился бы, поучил бы, а потом — ничего; весь процесс не занял бы и сотни лет. За то, что учения Будды до сих пор доступны нам, мы должны быть благодарны Драгоценной Сангхе, состоящей в основном из бодхисаттв десяти бхуми, сыновей Победоносных и т. д. Моя роль заключается в том, чтобы преподавать Дхарму, и, независимо от того, получается это у меня или нет я определённо получил благословения Драгоценной Сангхи. Когда я думаю об этом, доброта Трёх Драгоценностей кажется мне воистину невероятной! Так как я могу не верить в них?
Другое условие: знание, т. е. то, что помогает нам различать: что истинно, а что — нет. В древние времена Будда учил, что в мире есть триста шестьдесят основных религий и систем веры. Они называются также «триста шестьдесят ложных точек зрения». Они неверны, потому что состоят в основном из различных вариаций этернализма и нигилизма. Правильному видению мира учил Будда. У этого есть простая причина: живое существо не может реализовать правильное, не смешанное с умопостроениями, воззрение, поскольку сознание любого живого существа рассудочно. Единственный путь превзойти понятийное сознание — это следовать словам Полностью Пробуждённого, Будды.
Знание — это то, что помогает нам отличать правду от неправды, верную тренировку в медитации от неверной. С тем, как мы постепенно проходим всё более глубокие уровни истины, с тем, как наше знание ширится, наша фиксация уменьшается. А фиксация и наше «цепляние» — это корень сансары, не так ли? Когда мы перестаём цепляться за болезненные или приятные ситуации, мы становимся свободны от сансары. Как сказал Тилопа: «Ты связан не своими переживаниями, а тем, что уцепился за них. Так что прорвись сквозь своё цепляние, Наропа!»
Говорят также: «Знак учёности — мягкость и дисциплинированность». Представьте себе кусок бумаги, сгоревший в огне. Он становится совсем мягким. Чувство мира в душе — истинный знак учёности. «Признак успеха в медитативной тренировке — ослабление беспокоящих эмоций». Эта фраза означает, что тренировка в созерцании сути ума растворяет три или пять ваших ядов, являющихся неузнанным выражением вашей сути. Это происходит в момент узнавания сути. Беспокоящие эмоции улетучиваются бесследно, как задутое пламя.
Живые существа всё время гоняются за миллионами самых разных вещей. Теперь — самое время отдохнуть. Иначе мы так и будем продолжать свои скитания по сансаре. Ничто, кроме внимательности, не сможет отключить или остановить вашу карму. Именно наши кармические действия и беспокоящие эмоции принуждают нас скитаться по сансаре; именно их нужно отбросить. Не пора ли перестать находиться под их властью? И не правда ли, что моменты (истинного) созерцания не подвержены карме и беспокоящим эмоциям? Воззрение — вот подлинная причина того, почему будды не находятся во власти кармы и беспокоящих эмоций; они вошли в твердыню (истинного) созерцания.
Подлинная и полная реализация воззрения расплавляет все заносы кармы и беспокоящих эмоций и таким образом позволяет расцвести качествам изначальной пробужденности. Это и есть истинное значение понятия «будда», Пробуждённое Состояние Ума. Если вы действительно позволите этому случиться, не будет ли это отсутствием всех препятствий и совершенством всех положительных качеств? Истинное воззрение — это именно то, что устраняет все недостатки. Стабильность в созерцании обнажает суть природы ума, свободную от всех затемнений; эта суть похожа на небо, которое ни во что нельзя раскрасить и к которому ничего не может прилипнуть. И при этом само по себе небо никуда не может исчезнуть. Пожалуйста, поймите этот наисущественнейший пункт!
