Максим Калинин - Жития Святых. Земная жизнь Пресвятой Богородицы. Пророк, Предтеча и Креститель Господень Иоанн. Апостолы Христовы
Особая сила заключается в словах Предтечи: Тот, Которого послал Бог. В Святом Писании Мессия обозначается весьма часто таким названием; потому что Он был предметом чаяния всех языков. Итак, Тот, Которого Бог обещал за столько веков людям и Которого Он послал как Спасителя, говорит только слова Божии, ведь Он рожден от Бога, Своего Отца. И хотя Он был послан, Он пришел на землю добровольно, по внушению Своей собственной любви к грешникам, которым даровал Он спасение, Сам сделавшись человеком. Поэтому дана Ему и благодать без определенной меры, не так, как другим людям, так как Бог без меры не дает Святого Духа ни пророкам, ни апостолам, но разделяет Его дары каждому, не сообщая одному лицу всей их полноты. И только в отношении к Христу Бог не мерой даровал Ему Духа.
Креститель, указав ученикам своим, что Христос получил дары Святого Духа во всей их полноте, и показав, что Он бесконечно выше его, Иоанна, присовокупил, что Христу все предано от Отца в полную власть: Отец любит Сына и все дал в руку Его (Ин. 3, 35).
Причина такого дара — любовь. Бог Отец возлюбил Сына и даровал Ему мир и все, что есть в мире, на небе и на земле. Он дарует земным царям часть мира размеренную и определенную, а Христу даровал всю вселенную, без меры и без предела.
Говоря: Отец любит Сына, и все дал в руку Его, Предтеча как бы так вещал своим ученикам: мы все естеством чада гнева, а Иисус Христос есть Сын Отца Небесного Единородный и Возлюбленный. Отец Небесный все отдал во власть Его, чтобы мог Он даровать верующим в Него возможность всем пользоваться для своего спасения. Как же мог бы я по вашему желанию воспрепятствовать Ему совершать дело вашего же спасения? Как я, верный друг Его, дерзнул бы сделать что-либо противное Ему?
Поскольку ничто так не способно обязать людей веровать тому, в чем хотят их убедить, как представление благ, какие их ожидают, или бедствий, какие могут их постигнуть, то и святой Иоанн пользуется таким же средством, чтобы возбудить в своих учениках веру во Христа Спасителя. Верующий в Сына, — говорит он, — имеет жизнь вечную. Только через веру вселяется в нас Тот, Кто есть Жизнь; Христос оживотворяет тех, которые веруют в Него.
А неверующий в Сына не увидит жизни. Неверующий в Иисуса Христа как Искупителя не увидит и в последующей жизни Того, Кто есть свет и жизнь душ человеческих. Чтобы сподобиться такой жизни, должно веровать не только в Единого Бога, но и в Его Сына, Который пришел в мир и дал всем тем, которые приняли Его и уверовали во имя Его, власть быть чадами Божьими. Итак, тот, кто не хочет веровать в Сына, не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем. Не сказал Иоанн: «гнев ожидает его», но: «пребывает на нем», показывая этим, что гнев Божий никогда не отступит от него; Иоанн употребил такое выражение, которое означает непрестанное мучение неверующих.
Около полугода с тех пор, как Господь Иисус Христос начал творить и учить, святой Его Предтеча продолжал свое пророческое служение с полной свободой.
Враги его, преимущественно фарисеи, хотя были многочисленны и сильны, не осмеливались открыто остановить его в великом его деле. Может быть, они давно уже в нечестивом своем совете решились погубить дерзновенного обличителя их пороков и заблуждений, но не исполняли своего злого намерения потому, что боялись народа, который не скрывал своего глубокого благоговения к великому пророку.
К тому же и час, назначенный для того Провидением, не пришел: посланничество святого Иоанна еще не было выполнено, его служение не вполне совершилось. Впрочем, час этот был уже близок. Путь Господу был уже приготовлен. Наступило время, когда воплотившийся Сын Божий должен был начать открытое служение роду человеческому, так как до этого были только начатки Его проповеди, сопровождаемые немногими чудесами. Господь Иисус раньше как бы избегал полной о Себе гласности «для того, — говорит Златоуст, — чтобы народ не разделился на две части, из которых одна принимала бы Его учение, а другая следовала бы учению Иоанна. Премудро было устроено, что Иисус начал открытую Свою проповедь после заключения Иоанна в темницу, ибо нужно было, чтобы Евангелие в порядке следовало за законом и пророками, которые оканчивались вместе с Иоанном»[52].
Слава быть гонимым от иудеев предстояла Крестителю. Действительно, святой Иоанн заключен был в темницу и убит по козням и настоянию фарисеев. Ирод не мог и не осмелился бы взять под стражу святого Иоанна, если бы на то не было согласия и содействия фарисеев, в то время могущественных. Фарисеи внушили Ироду опасность восстания, которое слабому тетрарху представилось вероятным по тому доверию, какое иудеи имели к Крестителю, и по многочисленности собиравшейся вокруг него народной толпы. По козням и содействию фарисеев святой Иоанн Креститель предан был Ироду Пилатом, под верховной властью которого Ирод тогда находился. Спаситель предсказал, что Его подвергнут страданиям те же самые люди, которые преследовали и святого Иоанна (см.: Мф. 17, 12).
Ирод Антипа был в супружестве с дочерью Ареты, владетеля каменистой Аравии и князя пустынных племен, с которыми Ирод Великий долгое время вел войну. Утомленный этой войной, не приносившей ему ни выгоды, ни славы, Ирод Великий заключил с Аретой мир, предложив ему семейный союз, и торжественно принял в Иерусалиме арабскую княжну в качестве жены своего любимого сына Ирода Антипы. Немало времени жила эта аравитянка со слабым и изнеженным своим мужем как верная ему жена и преданный друг.
А соблазнительница Ирода Антипы Иродиада была дочерью Аристовула, сына Ирода от Мариамны, происходившей из дома Маккавеев. Еще очень молодой Иродиада отдана была в замужество, основанное на семейных и государственных расчетах, за своего дядю Филиппа — сына Ирода от другой Мариамны, дочери иерусалимского первосвященника. Тайная ожесточенная вражда существовала между потомством этой Мариамны и Мариамны-маккавеянки. Ирод, может быть, надеялся утишить эту вражду в своем семействе посредством женитьбы своего сына от первой Мариамны на внучке от второй; но последствия этого брака были печальные: молодая и честолюбивая Иродиада презирала своего мужа, который был вдвое ее старше и стоял ниже ее и по способностям, и по крови. Впрочем, она имела от него дочь Саломию.
По завещанию Ирода, утвержденному Августом, Филипп оказался лишенным царственного наследства: ему не было выделено ни одной области, ни одного города. Он переехал в Рим и жил там как частный гражданин. Для Иродиады эта жизнь была невыносима. Рожденная во дворце, она желала жить и блистать в царских чертогах. Невольно тогда обратила она все внимание свое на Ирода Антипу. Муж ее был сравнительно беден, а Антипа богат; муж ее не имел никакого значения в свете, а Антипа был тетрархом галилейским и мог быть царем в Иудее. Иродиада пламенно желала быть царицей и решилась сделаться женой Антипы, который легко попался в ее сети.
Правда, это дерзкое желание нелегко было выполнить: Филипп был жив, и хотя бы Иродиада получила от него свободу выйти замуж снова, Антипа, как родной брат ее мужа, был одним из таких лиц, с которыми для Иродиады брачный союз был невозможен. Законом Моисеевым положительно запрещено было брать в супружество жену своего брата не только при его жизни, но и когда умрет он не бездетным. С другой стороны, при жизни мужа обычай запрещал жене домогаться развода. Муж мог отослать от себя свою жену, но если бы жена сама отвергла своего мужа, это было бы для нее позором. Наконец, Антипа хотя и мог иметь не одну только жену, но ни его первая жена (дочь Ареты), ни сама Иродиада не были из числа таких женщин, которые бы потерпели соперницу на владетельном троне.
Эти затруднения разрешил легко и скоро сам Антипа. По своим делам прибыв в Рим, он остановился в доме своего брата. Страсть к Иродиаде вспыхнула в нем, и, очарованный ее ласками и красотой, Антипа решился сделать ее своей женой. Будучи саддукеем, воспитанный в духе тогдашнего языческого Рима, Антипа не задумался над нарушением Моисеева закона; знал он также, что иудейские хранители закона приучены его отцом к молчанию в подобных обстоятельствах, а с народной молвой надеялся ужиться. Труднее для Антипы был вопрос касательно своей жены, дочери Ареты. Антипа знал, что, отослав ее от себя без всякой вины, он глубоко и неизгладимо оскорбит ее отца; но, ослепленный страстью к прекрасной своей племяннице и, может быть, в надежде на наемное войско и римскую помощь, Антипа пренебрег и гневом Ареты. Решено было, что когда Антипа возвратится домой, Иродиада уйдет тайком от своего мужа из Рима, встретится с Антипой в Тивериаде, и планы приведутся в исполнение.
Дочь Ареты узнала о составившемся против нее заговоре еще до приезда Иродиады в Тивериаду и решилась бежать из дворца, где ее могли погубить или кинжал, или яд. Известив отца о своем положении, она заблаговременно собрала все сокровища, будто бы в намерении прожить несколько времени в крепости Махере. Когда прибыла из Рима Иродиада и остановилась в Тивериадском дворце, дочь Ареты поняла, что время ее бегства наступило. Затаив кипевшую в сердце злобу, она испросила у Антипы дозволение переехать на время в перейскую его резиденцию и с улыбкой на устах в сопровождении царской свиты оставила сделавшуюся ей ненавистной Тивериаду. На границе пустыни, среди моавитских гор, ее встретили арабские вожди, друзья ее отца. Перейдя к ним и оставив свою притворную веселость, громко и грозно перед лицом всех провожавших ее придворных Ирода стала она обвинять соблазнительницу своего мужа и преступную его неверность и предала себя и свое дело правосудию Божию…
