Никодим Святогорец - Невидимая брань (издательство «Сибирская благозвонница»)
Это так действительно и бывает. Но пока-то дойдет твоя молитва до такой силы, враги не дадут тебе покоя и тебе и минуты не обойтись без брани или опасений ее. Помощна ли тут молитва? Всеконечно; и более, нежели всякое другое орудие духовной брани. Она всегда привлекает Божию помощь, и сила Божия отражает врагов; только будь она усердна и предана в волю Божию. Место ее – в самом начале противоборства нападениям вражеским. Вот как идет все дело. Когда внимание, как страж неусыпный, дает знать о подступах вражеских и стрелы их восчувствуются, то есть или помысл страстный, или движение страсти появятся внутри, – ревнующий о спасении дух, сознав в этом злобное дело вражеское, своих сил напряжением нещадно отражает то от сердца, не давая туда проникнуть, и в то же время, в одном почти с сим акте внутреннем возносится молитвою к Господу, призывая Его на помощь. Помощь приходит, враги рассеиваются, и брань стихает.
Святой Иоанн Колов прйточно изображает это так, говоря о себе: «Я подобен человеку, который сидит под большим деревом и видит, что к нему приближается множество зверей и змей. Так как он не может стоять против них, то поспешно взлезает на дерево и спасается. Так и я: сижу в своей келлии и вижу злые помыслы, восстающие на меня; и как у меня недостает сил против них, то прибегаю к Богу посредством молитвы и спасаюсь от врага» (Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов. Пункт 11).
Святой Исихий пишет о сем в своем слове о трезвении и молитве: «Надлежит тебе острым и напряженным взором ума смотреть внутри, чтобы узнавать входящих; узнав же, тотчас противоречием сокрушать главу змия, с воздыханием возопив в то же время ко Христу Господу. И получишь тогда опыт невидимого Божеского заступления» (пункт 22).
Еще: «И так всякий раз, как случится умножиться в нас лукавым помыслам, ввергнем в среду их призывание Господа нашего Иисуса Христа и тотчас увидим, что они начнут рассеиваться, как дым в воздухе, как научил нас опыт» (пункт 98).
И еще: «Мысленную брань будем вести в таком порядке: первое дело – внимание; потом, когда заметим, что подошел вражий помысл, бросим на него из сердца с гневом слова клятвы; третье затем дело – помолиться против него, обращая сердце к призыванию Господа Иисуса Христа, да развеется этот демонский призрак тотчас, чтоб иначе ум не пошел вслед этого мечтания, как дитя, прельщаемое каким-либо искусным фокусником» (пункт 105).
И еще: «Прекословие обыкновенно преграждает дальнейший ход помыслам, а призывание имени Иисус-Христова изгоняет их из сердца. Как только вообразится в душе прилог представлением чувственного какого-либо предмета, как-то: оскорбившего нас человека, или женской красоты, или сребра и злата, или когда все подобное бывает в нашей мысли, тотчас обличается, что привели в такое мечтание сердце наше духи злопамятства, блуда, сребролюбия и другие. Если ум наш опытен, обучен и навык блюсти себя от приражений вражеских, и видеть ясно, как днем, обольстительные мечтания и прелести лукавых, то тотчас отпором, прекословием и молитвой Иисус-Христовою легко угашает разженные стрелы диавола, не позволяя страстному мечтанию увлекать вслед себя и наши помыслы и помыслам сим согласоваться с призраком прилога, или дружелюбно беседовать с ним и вдаваться в многомыслие, или сосложиться с ним, – за чем с некоторою необходимостью следуют худые дела, как ночь за днем».
И много подобных мест найдешь ты у святого Исихия. У него встретишь полное очертание и всей невидимой брани, и я советовал бы тебе почаще перечитывать его о трезвении и молитве слово.
ЧАСТЬ 2
Глава первая
О ПРЕСВЯТОМ ТАИНСТВЕ ЕВХАРИСТИИ
До сих пор я предлагал тебе, любезный читатель, о четырех орудиях, потребных тебе к одолению врагов в невидимой брани, как-то: о ненадеянии на себя, о надежде непоколебимой на Бога, о противостоянии греху и борьбе с ним и о молитве. Теперь я хочу указать тебе еще на иное некое могущественное в сем деле орудие, именно на Пресвятое Таинство Евхаристии. Таинство сие как между Таинствами есть самое высшее, так и в числе орудий духовных есть самое сильное и врагопоразительное. Четыре орудия, о которых мы говорили, получают силу свою от благодатных сил и даров, стяжанных нам Кровию Христовою; Таинство же сие и есть самая Кровь Христова и самое Тело Христово, с присущием Самого Христа Бога. Теми четырьмя орудиями боремся с врагами мы силою Христовою; в сем же Христос Господь поражает врагов наших нами, или вместе с нами. Ибо, кто вкушает тело Христово и пьет кровь Его, тот со Христом пребывает и Христос с ним, как Он Сам сказал: Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает, и Аз в нем (Ин. 6, 56). Посему когда одерживаем мы победу над врагами, то это кровь Христова побеждает их, как написано в Апокалипсисе: И тии победиша его (диавола-клеветника) кровию Агнчею (Апок. 12, 11).
Сие святейшее Таинство, сие всепобедительное орудие, паче же Христос, сущий в сем Таинстве, может быть действенно приемлемо двояким образом: во-первых, таинственно, в таинстве Тела и Крови Христовых, с достодолжным приготовлением, то есть сокрушением, исповедью, очищением чрез епитимию и потребным пощением; во-вторых, духовно и мысленно в уме и сердце. Первое может иметь место столь часто, сколько это возможно по обстоятельствам внешним, внутреннему состоянию и по усмотрению духовного отца; а второе – каждое мгновение, так что тебе можно всегда иметь в руках сие всемощное оружие и ограждаться им от врагов непрестанно. Внемли же сему и Святых Христовых Таин причащайся сколько можно чаще, как только имеешь разрешение от духовного отца своего; мысленно же и духовно вкушать Христа Господа ревнуй непрерывно, к чему руководство предложено тебе мною в предыдущих главах о молитве.
Глава вторая
КАК НАДЛЕЖИТ ПРИНИМАТЬ СВЯТОЕ ТАИНСТВО ЕВХАРИСТИИ, ИЛИ ПРИНИМАТЬ ХРИСТА ГОСПОДА ТАИНСТВЕННО – В ТАИНСТВАХ
Для достижения цели, с которою приступаем к сему божественному Таинству, надлежит нам иметь некие особые расположения, совершать особые некие дела и употреблять особые некие меры прежде причащения, во время причащения и после причащения. Прежде причащения надлежит через Таинство Покаяния и Исповеди очистить себя от всякой скверны грехов, как смертных, так и не смертных, и исполнить, что на исповеди наложит духовный отец, соединяя с сим твердую решимость от всего сердца, всею душою, всею силою и всем помышлением служить единому Господу Иисусу Христу и делать одно Ему благоугодное. Так как Он в сем Таинстве дает нам тело Свое и Свою кровь, с душою и Божеством и всею силою воплощенного домостроительства, то, помышляя о том, как ничтожно даемое Ему нами сравнительно с тем, что Он нам дает, положим в сердце по крайней мере все для нас возможное всеусердно делать во славу Его и, если б нам пришлось овладеть самым высшим даром, какой когда-либо приносили Ему земные и небесные разумные твари, изъявим готовность принести то без размышления Его Божескому величию.
Возжелав принять сие Таинство, чтоб силою его победить и поразить врагов своих и Господних, с вечера еще, или даже раньше того, начинай помышлять, как сильно Спаситель наш, Сын Божий и Бог, желает, чтобы ты с приятием сего Таинства дал Ему место в сердце своем, дабы, соединясь с тобою, помочь тебе изгнать оттуда все страсти твои и победить всех врагов твоих.
Сие желание Господа нашего столь велико и пламенно, что сего никакой тварный ум не может вместить в совершенстве. Ты, впрочем, чтоб хоть сколько-нибудь подойти к сему, потрудись поглубже напечатлеть в уме своем следующие два помышления: первое, как неизреченно радостно Всеблагому Богу пребывать в приискреннем общении с нами, как удостоверяет Сама священная Премудрость, говоря:…радость Моя… с сынами человеческими (Прит. 8, 31); и второе, как сильно ненавидит Бог грех и потому, что он препятствует соединению Его с нами, столь для Него желательному, и потому, что он прямо противоположен Божеским Его совершенствам. Будучи по естеству беспредельно благим и чистым светом и неизреченною красотою, не может Он не гнушаться безмерно грехом, который не что иное есть, как крайнее зло, мрак, растление, мерзость и срамота в душах наших. И сие Божие нетерпение греха столь велико, что с самого начала его все промыслительные о нас Божеские деяния и установления Ветхого и Нового Завета направляемы были к истреблению его и изглаждению следов его, особенно же предивное страдание Спасителя нашего Иисуса Христа, Сына Божия и Бога. Некоторые богословы и учители говорят даже (припомни сказание святого Дионисия Ареопагита о видении Титу), что если б потребовалось, то Господь Иисус готов бы был подъять тьмы других смертей для уничтожения силы греха. Так преследует его Божеское негодование.