Протопресвитер Михаил Помазанский - Православное Догматическое Богословие
Связь Церкви на земле с Церковью на Небе
Члены Церкви, воинствующей против зла на земле, находятся в тесной связи с членами Церкви, торжествующей на Небе. Апостол Павел такими словами ободряет новообращенных христиан: «Вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу» (Евр. 12:22-23). Иными словами, мы не отделены от наших умерших в вере братьев непроходимой пропастью смерти: они нам близки в Боге, у Которого «все живы» (Лк. 20:38).
Церковь воспевает эту связь в кондаке праздника Вознесения Господня: «Еже о нас исполнив смотрение и яже на земли соединив небесным, вознеслся еси во славе, Христе Боже наш, никакоже отлучаяся, но пребывая неотступный…» [Исполнив всё, предопределённое относительно нас, и всё, что на земле, соединив с небесным, Ты вознёсся во славе, Христе Боже наш, никак не разлучаясь, не пребывая неотступно с нами…].
Конечно, есть различие между Церковью Христовой на земле и Церковью святых на Небе: члены земной Церкви еще не являются членами небесной.
По этому поводу «Послание Восточных Патриархов» (17 век), в ответ на учение кальвинистов о единой невидимой Церкви, так формулирует православное учение о Церкви: «Веруем, как и научены верить, в так именуемую, и в силу вещей таковую, то есть Святую Вселенскую Апостольскую Церковь, которая объемлет всех и повсюду, кто бы они ни были, верующих во Христа, которые ныне находясь в земном странствовании, не водворились еще в отечестве небесном. Но отнюдь не смешиваем Церкви странствующей с Церковью достигшей отечества, потому только, как думают некоторые из еретиков, — что та и другая существует, что обе они составляют как бы два стада одного Архипастыря Бога и освещаются одним Святым Духом. Такое смешение их неуместно и невозможно; поскольку одна воинствует и находится еще в пути, а другая торжествует уже победу, достигла отечества и получила награду, что последует и со всей Вселенской Церковью».
Земля и небесный мир — это две разные формы бытия: там бестелесность, — здесь телесная жизнь и физическая смерть; там — достигшие, здесь — ищущие достигнуть; здесь — вера, там — лицезрение Господа; здесь — надежда, там — исполнение.
И, тем не менее, нельзя представлять существование этих двух областей, небесной и земной, совсем раздельным. Если мы не достигаем святых небесных, то зато святые достигают нас. Как изучивший всю науку владеет ее началом, как полководец, вошедший во внутрь страны, обладает ее пограничной частью: так достигшие неба имеют в своем обладании пройденное ими и не перестают быть участниками жизни воинствующей Церкви.
Святые апостолы, отойдя из этого мира, не оторвались от тела Церкви. Они не только в прошлом были, но и остаются основаниями Церкви (От. 21:14), потому что Церковь зиждется на «основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Ефес. 2:20). Находясь на небе, они продолжают быть в общении с верующими на земле. Такое понимание присуще древней святоотеческой мысли, восточной и западной. Вот слова Златоуста: «Опять память мучеников, и опять праздник и духовное торжество. Они страдали, и мы радуемся; они подвизались, и мы ликуем; их венец — общая слава, или лучше, слава всей Церкви. Как же скажешь, это может быть? — Мученики — это наши части и члены: Если страдает один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены (1 Кор. 12:26). Венчается голова, — и остальное тело ликует. Один делается победителем на олимпийских играх, — и весь народ веселится и принимает его с великой славой. Если же на олимпийских играх получают такое удовольствие те, которые нисколько не участвовали в трудах, то тем более это может быть по отношению к подвижникам благочестия. Мы — ноги, а мученики — голова; но не может голова сказать ногам: вы мне не нужны (1 Кор. 12:21). Прославлены члены, но превосходство славы не отчуждает их от союза с остальными частями: ибо тогда особенно они и славны, когда не чуждаются союза с ними… Если Владыка их не стыдится быть нашим Главою, то тем более они не стыдятся быть нашими членами, ибо в них выражена любовь, а любовь обыкновенно соединяет и связывает разобщенных, несмотря на разность их по достоинству».
«Ибо души благочестивых усопших, — говорит блаж. Августин, — не отходят от Церкви, которая является царством Христовым. Посему и на алтаре Господнем совершается память их в принесении Тела Христова… Почему бы это совершалось, как не потому, что верные даже после смерти остаются членами Церкви»
О. Иоанн Кронштадтский в своих «Мыслях о Церкви» пишет: «Признавай, что все святые — старшие братья наши во едином доме Отца Небесного, которые от земли перешли на небо, и всегда они в Боге с нами, и постоянно нас учат, руководят к жизни вечной, посредством составленных ими церковных служб, таинств, обрядов, поучений, церковных установлений, как — постов, праздников, — и так сказать, вместе с нами служат, поют, говорят, поучают, помогают нам в разных искушениях и скорбях; и призывай их как живущих с тобой под одним кровом; прославляй, благодари их, беседуй с ними, как с живыми; — и ты будешь веровать в Церковь».
Церковь в молитвенных обращениях к апостолам и святителям называет их своими «столпами», на которых и ныне утверждается Церковь. «Ты — столп церковный… Вы — столпы Церкви… Ты, святитель, — пастырь добрый и учитель теплый… Вы — очи Христовой Церкви… Вы — звезды церковные…» Согласно сознанию Церкви, святые, отойдя на небеса, составляют как бы небосвод церковный. «Честную твердь церковную, яко звезды величайшия просвещаете присно, и верныя озаряете, мученицы божественнии, Христовы воини» (в общей службе мученикам). «Яко звезды многосветлыя мысленно возсиявше на церковней тверди всю тварь просвещаете» — слышим мы в церковных молитвах, обращенных к тому или другому святому. Основание для таких обращений к святым находится в самом слове Божием. Так, в Откровении св. Иоанна Богослова читаем: «Побеждающего сделаю столпом в храме Бога моего» (Откр. 3:12). Таким образом, святые являются столпами Церкви не только в прошлом, но и во все времена.
В этой связи Церкви со святыми, так же как и в возглавлении Церкви Самим Господом, заключается одна из таинственных сторон жизни Церкви.
Свойства Церкви
Девятый член символа веры указывает четыре основных признака Церкви: Веруем… во едино, святую, соборную и апостольскую церковь. Свойства эти называются существенными, т. е. такими, без которых Церковь не была бы Церковью.
Единство Церкви
В греческом тексте во едино выражено числительным во едину (еп mian). Таким образом, символ веры исповедует, что Церковь одна: а) одна внутри себя, неразделенная; б) одна, рассматриваемая извне, т. е. не имеющая рядом с собой какой-нибудь другой. Ее единство состоит не в объединении разнородного, а во внутреннем согласии и единодушии. Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас (Еф. 4:4-6).
Изображая Церковь в притчах, Спаситель говорит об одном стаде, об одном овчем дворе, одной виноградной лозе, одном основном камне Церкви. Он дал одно учение, одно крещение и одно причащение. Единство верующих во Христа составляло предмет Его первосвященнической молитвы перед крестными страданиями: да еси едино будут, молился Господь.
Церковь едина не только внутренне, но и внешне. Во вне ее единство проявляется в согласном исповедании веры, в единстве богослужения и таинств, единстве благодатной иерархии, преемственно идущей от апостолов, в единстве канонического устройства.
Церковь на земле имеет сторону видимую и невидимую. Невидимую составляют: то, что ее Глава есть Христос; что она оживотворяется Духом Святым; что в ней совершается таинственная внутренняя жизнь в святости более совершенных ее членов. Однако, Церковь, по существу ее членов, видима, так как состоит из людей в теле, имеет видимую иерархию, совершает, видимо молитву и священнодействия, исповедует открыто, словесно веру Христову.
Не теряет своего единства Церковь из-за того, что рядом с ней существуют не принадлежащие к ней христианские общества. Эти общества находятся не в Церкви, а вне ее. Не нарушается единство Церкви из-за временных разделений недогматического характера. Разногласия среди церквей возникают нередко из-за недостаточной осведомленности, неправильных сведений. Затем, к временному прекращению общения побуждают иногда личные заблуждения отдельных иерархов, возглавляющих ту или другую поместную церковь, нарушения ими канонов Церкви или установленного древней традицией подчинения одной территориальной церковной единицы другой. Более того, жизнь показывает нам возможность таких внутрицерковных потрясений в поместной церкви, которые препятствуют нормальному общению других церквей с данной поместной церковью до выявления и торжества защитников подлинной православной истины. Наконец, связь между церквами может быть иногда надолго нарушена политическими обстоятельствами, как это не раз бывало в истории; в таких случаях разделение касается только внешних отношений, но не затрагивает и не нарушает единства духовного, внутреннего. Истинность единой Церкви определяется православием ее членов, а не их количеством в тот или иной момент. Св. Григорий Богослов писал о Православной Константинопольской Церкви перед 2-м Вселенским собором:
