Ианнуарий Ивлиев - Беседы на Евангелие от Марка, прочитанные на радио «Град Петров»
Он совершенно явственно несет на себе черты того жанра рассказов, возникших в ранней Церкви, которые в современной библеистике принято называть «мессианскими историями», или «историями о Христе». Мы уже встречались с такими рассказами. Например, с повествованием о Крещении Иисуса. И мы замечали, что такие истории, отражая некие факты жизни Иисуса, подобны не репортажам с места событий, но подобны иконам, на которых символичен и исполнен богословского значения каждый штрих, каждое слово. Богословская цель «мессианских историй» очевидна. Их цель – показать, что Иисус есть Мессия, Христос, с Которым на землю приходит Бог и Его Царство.
Внимательно вслушаемся в рассказ о Преображении. В нем упоминается некая высокая гора (Фавор или не Фавор, – какое это имеет значение?). Гора – библейский символ встречи с Богоявлением, место Божественного откровения. Марк говорит, что, когда Иисус преобразился, то есть явилась Его Божественная слава, присутствие Бога в Нем, то Его одежды сделались блистающими как снег; а когда сияние прекратилось, всех накрыло облако. Но ведь и облако – известный библейский символ, знак присутствия Божия. Так и Моисей встретил Бога в облаке. В облаке Бог явился в скинию. Облако наполнило храм при его открытии, во времена Соломона. Иудеи мечтали о том времени, когда на землю явится Мессия. Тогда облако присутствия Божия вновь заполнит храм: «Тогда... явится Слава Господня и Облако, как явилось при Моисее, как и Соломон просил» (2_Мак_2.8). Итак, осеняющее облако – знак того, что Мессия пришел, и всякий в то время, знакомый с Библией, понимал этот символ именно так.
Три ученика – Петр, Иаков и Иоанн – видят Богоявление. Они видят небесный мир. А в этом небесном мире – преображенный Иисус как Мессия и небесный Сын Человеческий из пророка Даниила, в этом мире Моисей и Илия. Моисей как законодатель Израиля, как воплощение Закона и Торы. Илия же был величайшим из пророков. Люди всегда смотрели на него, как на пророка, принесшего им голос Самого Бога. В нашей истории Илия воплощает собой пророческую традицию. К тому же библейское предание говорило, что оба, – Моисей и Илия, – были живыми взяты на небо. Вот там, в небесном мире, они, воплощающие Закон и Пророков, – рядом с Иисусом Христом. Встреча этих двух великих исторических лиц с Иисусом означала, что величайший из законодателей и величайший их пророков благословляли Его, свидетельствовали о Нем.
Наконец, с небес раздается, как и в истории Крещения, голос Божий. Еще раз напомню, что, согласно бытовавшим тогда убеждениям, небо после последнего из малых библейских пророков молчит. И откроется и «заговорит» только при пришествии Мессии. Мессия пришел, небеса заговорили. Бог возвестил нечто похожее на то, что было Им возвещено при Крещении. Тогда глас был таким: «Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мк_1.11). Теперь мы слышим: «Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте». Мы уже обсуждали первую часть этого «гласа» – «Сей есть Сын Мой возлюбленный». Во-первых, это намек на Пс_2, считавшийся мессианским псалмом. И «Сей есть Сын Мой» означает «Он, то есть Иисус есть Мессия, Христос, Спаситель». Ну, а «Сын возлюбленный» – намек на Исаака, сына Авраама, которого отец принес в жертву. Иначе говоря, В Иисусе на землю пришел Христос, но не такой, какого ожидали иудеи, а такой, какого им послал Бог, – Христос, идущий на жертвенные крестные муки и смерть ради искупления всех людей. Но что же означают слова «Его слушайте»? Для учеников сказанные, они означали, что отныне они должны быть послушны не Моисею, не пророкам, но Ему, Иисусу Христу. Ветхий Завет сменился Новым! И как только были произнесены эти небесные слова, Моисей и Илия исчезли. Ученики «посмотрев вокруг, никого более не видели, кроме одного Иисуса».
После такого переживания, они были потрясены и сбиты с толку. Слишком все было трудно. Происходило нечто такое, что не только совершенно не укладывалось в их голове. Почему их Учитель, которого они только что видели в славе, должен умереть? И «что значит: воскреснуть из мертвых?»
Дополнение к теме.
Сообщение о Преображении дает повод к различным предположениям.
Одни видят в нем изначально рассказ о Воскресении или Вознесении, датировка которого была перенесена в земную жизнь Иисуса. (Впрочем, против этого говорит то, что в других рассказах о пасхальных событиях не играют никакой роли ни Илия, ни Моисей, не слышится никакой небесный голос, которые требовал бы от учеников слушать Иисуса).
Греческое слово μεταμορφώθη (Он был преображен) напоминает также о повествованиях из греческой мифологии, в которых идет речь о преображениях (метаморфозах) божественных образов. (Впрочем здесь речь идет о богах, которые, чтобы общаться с людьми, преображаются в человеческие образы, в то время как в Мк_9.2–3 рассказывается о преображении человека Иисуса).
Иные придерживаются мнения, что в этом рассказе образно выражена только вера в то, что Иисус был Мессией или Сыном Человеческим. Но тогда мы должны спросить себя: Какова же была причина того, что в раннем христианстве этот рассказ мог вообще возникнуть и затем прочно войти в предание? (Даже тот, кто не сомневается в реальности Преображения земного Иисуса, должен спросить себя: По какой причине Марк написал этот рассказ? Ведь в своем Евангелии он сообщает лишь часть того, что происходило с Иисусом во время Его публичной деятельности).
Очевидно, для Марка в этом рассказе о Преображении Иисуса было важно, что все события происходят по особой инициативе Иисуса, и что его свидетелями были отнюдь не все ученики (Мк_9.2). Увидеть Иисуса таким, каким Он здесь изображен, даже для Двенадцати было чем-то очень необычным! Такое видение должно было быть особым даром от Бога: «И (Он) преобразился перед ними» (буквально: «И Он был преображен перед ними», или, уточняя смысл, «И Бог преобразил Его перед ними»).
Что должно было выразить совместное появление Илии и Моисея (Мк_9.4), нам теперь сказать трудно, потому что Илия и Моисей вместе появляются только здесь. Может быть, они просто воплощают «небесный мир», ибо, по иудейскому убеждению, оба они не умерли, но были восхищены на небо. В пользу такого понимания говорит также предшествующий стих: «Одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить». Поскольку небесная жизнь, которой будут удостоены праведники после воскрешения, в раннем иудействе всегда сравнивалась с новой, сияющей одеждой, такая картина могла быть понимаема только как откровение небесной жизни в земном Иисусе.
Именно это должны были понять и почувствовать три апостола: с Иисусом на землю пришел небесный мир (Мк_9.4). Мы только тогда имеем полное представление об Иисусе, когда мы видим, что Он уже во время Своей земной деятельности принадлежал также и «миру небесному».
Кому бы не захотелось продлить тот момент, в который ты ощущаешь присутствие Царствия Божия в общении с Иисусом? «Петр сказал Иисусу: Равви! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии». Такое предложение понятно, но очевидно также, что оно – результат непонимания и растерянности («ибо не знал, что сказать»). Петр все еще не хотел – или не мог – принять всерьез слова Иисуса, сказанные за шесть дней перед этим: «Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками» (Мк_8.31) и «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк_8.34).
Также и по этой причине была рассказана история о Преображении Иисуса: Она как бы давала понять, почему нам и после Пасхи так трудно осознать слова Иисуса о крестоношении. Если даже Петр...
Но это ничего не изменяет в истинности слов Иисуса. Необходимость крестного пути не противоречит любви Божией. Напротив! Это о Нем, Кто должен идти путем страданий, Бог говорит с небес: «Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте».
Мы спрашивали: Почему в раннем христианстве мог возникнуть такой рассказ и почему он передавался далее? – Теперь нам уже легче ответить на этот вопрос.
Рассказ о Преображении Иисуса, во-первых, мог возникнуть с целью сообщить, что среди апостолов были некоторые, которым было даровано более глубокое знание об Иисусе. Они ощущали, что Иисус принадлежал также и к небесному миру. Они в Нем увидели «Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк_9.1). – И даже если эта идея им была дарована только после Пасхи, в истинности этой мысли ничто не менялось.
Но наш рассказ также разъясняет, что не понимает сути дела всякий, кто хотел бы удержать тот блаженный момент, в который к нему приходит и его освещает Иисус. Тот факт, что в Иисусе на землю пришло Царство Божие, не означает, что отныне наша жизнь на этой земле обязательно должна стать лучше.
Мартин Бубер в своих «Хасидских историях» рассказывает:
