Архимандрит Августин (Никитин) - Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга
…Чувствуя близкую кончину, пастор Вильгельм Толле в марте 1710 г. обратился с письмом к галльскому профессору Августу Герману Франке, чтобы тот направил в Санкт-Петербург двух кандидатов богословия, которые могли бы стать пасторами. В конце сентября 1710 г. пастор Толле умер, и его место на время занял Иоганн Арнольд Паули, «пастор немецкого генерального штаба в русской службе»[471].
28 декабря того же года на берега Невы прибыли Гейнрих Готтлиб Назиус из Вислебена и Иоганн Георг Зоргер. «Они прибыли из немецкого города Галле морем через Гамбург и Архангельск»[472], – уточняет Н.G. В 1711 г. Г.Г. Назиус определен пастором в Петербург, а И.Г. Зоргер отправился с Крюйсом в Азов[473].
К этому же времени относится и учреждение в Санкт-Петербурге немецкой церковно-приходской школы. В том, что первой школой Петербурга стала школа для иностранцев, нет ничего странного. Cтроить крепость Санкт-Питер-Бурх начинали солдаты и матросы – в основном люди не семейные. Потом пригоняли строителей сезонных, не бравших с собой жен и детей. А приглашенные Петром чужеземцы приезжали с намерением осесть, с домочадцами и чадами, коим нужно было образование[474].
Есть сведения, что в 1711 г. Петр I сделал попытку открыть «разноязычную немецкую школу» для детей приглашенных им иностранцев[475]. Однако еще раньше, в 1710 г., в приходно-расходную книгу лютеранской церкви Св. Петра внесена запись о выплате 40 руб. годового жалованья «скольмейстеру» (учителю) Корнелиусу Корнелиссену. Выходец из Дании, ставший кантором церковного хора, он обучал грамоте и счету детей голландцев, немцев, датчан и немногих русских. Вероятнее всего, занятия проводились в доме вице-адмирала К. Крюйса. А позднее для классов арендовалось помещение в доме купца Вольфа, находившемся в районе так называемых «финских шхер» – между Большой Миллионной улицей, Мойкой и Зимней канавкой[476].
В 1717 г. Корнелий Крюйс назначен первым вице-президентом Адмиралтейств-коллегии, а в 1721 г. он стал адмиралом. Тем временем население Немецкой слободы значительно увеличилось; еще быстрее оно стало расти со времени появления Литейного двора. К 1716 г. здесь уже несколько инославных церквей – три протестантских (в том числе одна финско-шведская) и одна католическая.
Очевидцем этих изменений стал выходец из Шотландии Питер Генри Брюс (1692–1757). Принят на русскую службу в 1710 г. и с 1711 по 1724 г. находился здесь в чине артиллерийского капитана. В своих «Мемуарах», датированных 1714–1716 гг., Брюс пишет: «Выше Адмиралтейства находится Иноземская слобода, или иностранный город, где живут все чужестранцы из Европы; тут есть несколько протестантских и один католический молитвенный дом»[477].
Отрывочные сведения о жизни лютеранского прихода содержатся в донесениях иностранных дипломатов, живших в Петербурге, – здесь же, в Немецкой слободе. Вот одно из них. 19 июля 1717 г. французский посланник при русском дворе де Лави сообщал из Петербурга в Париж: «В здешней лютеранской церкви крестили еврея 25 лет от роду; ему был сделан экзамен в присутствии многочисленной публики, графа Матвеева и еще нескольких русских сановников. Вице-адмирал Крюйс, принадлежащий к этой церкви, сказал мне, что получил разрешение напечатать по-немецки и по-русски экзамены этого еврея и проповедь, сказанную по этому случаю лютеранским пастором; он передавал мне также, что, прежде чем креститься, еврей этот учился целый год. Следует заметить, что здесь полная свобода совести, так как царь позволяет лицам другого исповедания обращать в свою веру»[478].
К 1719 г. число прихожан увеличилось настолько, что старая церковь оказалась тесной. Богослужения стали проводиться в новом доме Корнелия Крюйса – на углу набережной реки Мьи (Мойки) и Большой Першпективной дороги (ныне – Невский проспект). Но это являлось лишь временным выходом из положения. Было решено собрать достаточную сумму на постройку каменной церкви, а для того – увеличить пожертвования так называемыми «корабельными деньгами» (Schiff sgeld): для содержания храма и пасторов брать пошлину пять рублей с каждого прибывшего в гавань иностранного корабля.
В петровскую эпоху немцы-лютеране пользовались значительными привилегиями, сохранившимися за ними и в последующие годы. В феврале 1725 г. Иоганн Ле Форт, легационный советник курфюрста Саксонского и короля Польского, сообщал из Петербурга о том, что незадолго до своей кончины Петр I «хотел привести в порядок некоторые свои дела, отдал несколько словесных приказаний, между прочим советовал не пренебрегать иностранцами, живущими в его государстве и в Петербурге»[479].
Вскоре после восшествия на престол супруги Петра I – Екатерины I (1725–1727 гг.) французский посланник Ж. Де Кампредон отправил в Париж донесение с описанием религиозной ситуации, сложившейся в России. В «аналитической записке», озаглавленной «Вызванные смертью царя поучительные рассуждения о современном положении Великороссии», французский дипломат писал: «Государыне следует избегать открыто вводить протестантскую веру в своих владениях, потому что русские, до суеверия преданные православной религии и от природы несколько недоверчивые и подозрительные, могли бы встревожиться этим, особенно если бы царица из числа протестантов выбрала себе министров и высших офицеров в войсках. Ибо тогда русские, усмотрев из этого презрительного по отношению к ним предпочтения иностранцев, что их не считают полезными для отечества и лишают принадлежащего им права на занятие гражданских и военных должностей – русские начнут, может, всеми средствами стараться произвести общее восстание, которое может сделаться гибельным для интересов царицы. А кроме того, эти самые протестанты, которых она взяла бы себе в министры и в главные военачальники, легко могли бы оказаться змеями, которых государыня пригрела на своей груди: они могли бы действовать против ее интересов, в пользу покровителей, имеющихся у них в других местах…»[480]
«Кирка на першпективе»
После кратковременного правления Екатерины I на императорский престол посажен внук Петра I – Петр II, сын царевича Алексея и принцессы Софии-Шарлотты Бланкенбургской. Воспитанием несовершеннолетнего императора руководил А.И. Остерман; правителем при Петре II стал Александр Меншиков (ок. 1670–1729), на дочери которого император должен был жениться. Самовластным правителем государства князь Меншиков стал еще при Екатерине I, обязанной ему возведением на престол.
Сын лютеранского пастора из Бохума (Вестфалия), Генрих Иоганн (Андрей Иванович) Остерман был взят в Россию Крюйсом. В России он занял видное место при дворе; об этом сообщает супруга британского посла в С.-Петербурге леди Рондо: «Родом он из Вестфалии и переехал сюда как частный секретарь одного голландского адмирала. Петр I взял его к себе, постепенно возвысил до занимаемой им теперь должности (вице-канцлера. – а. А.), но он до сих пор остается лютеранином. Он был наставником Петра II и главным орудием падения князя Меншикова»[481].
Меншиков стремился устранить от власти вице-канцлера Остермана. Вот что сообщал об этом Ле Форт в сентябре 1727 г.: «Чтобы погубить Остермана, Меншиков выговаривал ему, что это он наущает царя (Петра II. – а. А.) принять иностранную веру, за что он велел бы его колесовать. Не трудно было оправдаться. Остерман отвечал, что за его проступки его нельзя колесовать, но он знает, кого следовало бы этому подвергнуть»[482]. Однако в результате борьбы с семейством Долгоруких Меншиков в том же 1727 г. отправлен в ссылку, и, по словам Ле Форта, «барон Остерман остался в выигрыше»[483].
В 1727 г. по ходатайству А.И. Остермана император Петр II подарил лютеранам участок земли для сооружения новой церкви на «Невской першпективе» между Большой и Малой Конюшенными улицами. 26 декабря 1727 г. последовало высочайшее повеление «об отводе на Адмиралтейской стороне места под строение евангелической церкви, школы и пасторского дома»: «Указали Мы, по прошению иностранных и немецкого евангелического прихода обретающейся на Адмиралтейском острову церкви прихожан, под строение церкви ко отправлению по их закону службы, також школы и пасторского дому отвесть на Адмиралтейской стороне по большой прешпективной дороге, позади дворов генерала-майора Лефорта и адмирала Сиверса, оставя для проезду улицу, что надлежит поперечнику и длиннику сколько пристойно; а какое на том месте строение им построить должно будет, взять у них чертеж»[484].
Но как раз в 1727 г., когда строительство новой, более просторной каменной церкви стало на повестку дня, Крюйс в возрасте 70 лет скончался. Однако осиротевшая община недолго пребывала без влиятельного покровителя. Патронат над ней перенял генерал на русской службе, через год (1728) – граф Бурхард Кристоф фон Миних (Munnich, 1683–1767). Выходец из Ольденбурга, в 1720 г. Миних приглашен Петром I в Россию для строительства Ладожского канала. В 1726 г. работы завершились; при Петре II Миних – директор всех фортификаций. Новый лютеранский храм строился по его проекту.
