Мать - Мать. Воспитание личности. Книга первая
Пока же высшее существо не появилось в земном мире, чтобы мы сами могли узнать, что же оно из себя в действительности представляет, по всей видимости, было бы мудро со стороны всякого человека доброй воли ясно осознать, что именно является для него идеалом всего самого прекрасного, благородного, чистого, светлого и вообще самого лучшего, и стремиться воплотить этот идеал в своей жизни, что и будет на самом деле величайшим благом, которое он сможет дать и всему миру, и всем своим собратьям.
Бюллетень, ноябрь 1954 г.О женском вопросе
В этой статье я хотела бы поговорить о женском вопросе, вопросе, который кажется столь же старым, как и само человечество, хотя, если быть точным, следовало бы сказать, что на самом деле вопрос этот гораздо более древнего происхождения. Ибо если мы хотим найти основной принцип, который определяет соответствующее положение вещей и разрешает, таким образом, сам вопрос, нам придется обратиться к самому началу всей Вселенной и даже, более того, к эпохе, предшествующей сотворению мира.
Некоторые древнейшие традиции, а возможно, самые древние из них, считают причиной создания мира волю некоего всепревосходящего Абсолюта к самопроявлению посредством самообъективации; первым актом этого процесса была эманация, содержимым которой выступало творческое, созидающее начало – Сознание. Далее, поскольку все эти древние учения, говоря об этом первожесте Абсолюта, по отношению к Нему употребляют мужской род, а для эманации – Сознания используют женский род, они тем самым утверждают великий первичный акт причиной последующего разделения полов, причем с превосходством мужского над женским. И, действительно, хотя прежде возникновения проявленного мира и мужское, и женское начала составляли единое целое, сосуществуя неразличимо, а приоритет принятия первичного решения принадлежит мужскому началу, для выполнения этого решения ему потребовалось произвести эманацию женского начала; такая картина должна быть истолкована в смысле равной важности обоих начал: если рождение тварного мира и было невозможно без женского, то ведь оно и не могло бы проявить себя без предварительного соизволения мужского.
После такого объяснения, конечно, вполне естественно может возникнуть вопрос: а не слишком ли оно, так сказать, «человеческое»? Но, говоря по правде, от этого никак не уйти при любых объяснениях, которые даются человеком, по крайней мере в том, что касается их формулирования. В самом деле, мы можем сослаться на пример тех выдающихся личностей, которые в своем восхождении к Немыслимому и Непознаваемому сумели подняться над человеческой природой и соединиться с объектом своих устремлений и поисков в высочайшем и, в определенной степени, невыразимом переживании. Но стремясь и другим дать возможность воспользоваться всеми благами достигнутого ими открытия, они неизбежно должны были дать описание своего опыта, и чтобы это описание было понятным, им с необходимостью приходилось прибегать к средствам человеческого языка, к свойственным человеческому сознанию образам и представлениям, говорить на языке символов. Вполне естественно возникает и такой вопрос: послужили ли подобного рода оккультные переживания и их толкование источником того чувства превосходства, которое мужчина почти всегда испытывает по отношению к женщине, или же, наоборот, как раз само это столь широко распространенное чувство диктовало форму представления результатов оккультного опыта…
Как бы то ни было, бесспорным остается тот факт, что мужчина считает себя выше женщины и стремится к господству над ней, женщина же чувствует себя угнетенной и бунтует – явно или в скрытой форме – против такого порядка вещей; и ссора между полами длится из века в век, по смыслу одна и та же, но повторяющаяся во множестве самых разнообразных форм и оттенков.
Само собой разумеется, мужчина во всем винит женщину, а женщина, наоборот, – мужчину. В действительности же, вина в равной степени лежит на обоих и ни одна сторона не может похвастаться своим превосходством над другой. Более того, до тех пор, пока не изжиты сами эти предубеждения о превосходстве одного пола и неполноценности другого, никто и ничто не сможет положить конец тому недоразумению, которое делит род человеческий на два противоположных лагеря, и вопрос о взаимоотношении полов разрешен быть не может.
На эту тему было уже столько сказано и написано, было предложено такое количество самых разнообразных решений, что не хватило бы и целого тома самого внушительного объема, чтобы представить все имеющиеся точки зрения. Теории, вообще говоря, имеются замечательные, или, во всяком случае, у каждой есть свои достоинства, но вот на практике все оказывается не так гладко и, по моему мнению, в этом отношении мы вряд ли продвинулись намного вперед со времен Каменного Века. Ибо в своих взаимоотношениях мужчина и женщина выступают – и тот, и другая – одновременно в двух ролях: с одной стороны, это владыка и господин, и притом весьма деспотичный, а с другой – раб, и весьма жалкий раб.
Это именно так, это отнюдь не преувеличение, ибо пока у вас есть желания, пристрастия, привязанности, вы являетесь их рабом, а следовательно, и рабом тех людей, от которых зависит их удовлетворение.
Так, женщина находится в рабстве у мужчины из-за своего влечения к самцу и его силе, из-за желания иметь свой кров, где она чувствует себя под защитой, и, наконец, из-за стремления удовлетворить свой инстинкт материнства. Со своей стороны, и мужчина находится в рабстве у женщины, главными причинами которого являются страсть к обладанию, жажда управлять и властвовать, влечение плоти, желание уюта и удобств, создающихся совместной супружеской жизнью.
Поэтому подлинную свободу женщинам не смогут дать никакие законы, только они сами и могут быть творцами собственной свободы; подобным же образом и мужчины, как бы ни привыкли они управлять и властвовать, перестанут быть рабами, какими они в действительности и являются, только тогда, когда освободятся от своей внутренней порабощенности.
И это состояние тайной войны между полами, которую часто даже и не признают, но которая постоянно происходит, по крайней мере, в подсознании, это состояние будет, по всей видимости, неизбежно продолжаться до тех пор, пока человеческие существа, возвысившись над своим обычным уровнем сознания, не приобщатся к сознанию совершенному, пока они не соединятся с Высшей Реальностью. Ибо как только вы достигаете сферы этого высшего сознания, вы убеждаетесь, что различие между мужчиной и женщиной, на самом деле, существует только в физическом отношении.
Можно с большой долей уверенности предположить, что вначале на земле оба типа существ – мужской и женский – были, так сказать, представлены в своем чистом виде, каждый из которых обладал своими собственными свойствами и ярко выраженными отличительными чертами; но с течением времени в результате неизбежного смешения человеческих типов, влияния наследственности – когда появлялись сыновья, столь похожие на своих матерей, и дочери – на отцов, в результате социального прогресса, возрастающего сходства занятий мы пришли к тому, что сегодня уже невозможно восстановить подлинный облик ни одного из первоначальных чистых типов: мужчины во многих отношениях уподобились женщинам, а те, в свою очередь, приобрели множество мужских черт, все это особенно проявляется в современном обществе. К несчастью, эта старая, вошедшая в привычку ссора, теперь объясняемая единственно физическими различиями, до сих пор не прекращается, а возможно, и еще более подогревается духом соперничества полов.
В лучшие минуты своей жизни как мужчина, так и женщина могут забыть о различии полов, но при малейшем поводе все возвращается к прежнему положению: женщина снова ощущает себя именно женщиной, мужчина – мужчиной и старая ссора вспыхивает вновь и так продолжается до бесконечности, в той или иной форме, явно или скрытно, и, возможно, тем ожесточеннее, чем менее ее склонны признавать. И само собой напрашивается мнение, что так будет продолжаться до тех пор, пока не наступит такое время, когда уже не будет больше ни мужчин, ни женщин, но лишь живые души, ставшие живым воплощением единого общего первоначала в телах, лишенных признаков пола.
Ибо в мечтах видится мир, где исчезнут, наконец, все эти противоречия, где сможет жить и развиваться существо, которое гармонично соединит в себе все лучшее, что было достигнуто человеческим родом, у которого будут неразрывно связаны сознание и действие, замысел и исполнение, видение и созидание.
До тех пор, пока не произойдет это радостное и полное разрешение рассматриваемого здесь вопроса, Индия в этом отношении – равно как и во многих других, имеющих такое же глубокое значение, – остается страной разительных контрастов и противоречий, которые, тем не менее, могут быть сняты в широком, всеобъемлющем синтезе.
