Лука Войно-Ясенецкий - Я полюбил страдание
Архиепископ Лука стремился привлечь в Крым священнослужителей из других областей страны. Но и здесь ему препятствовали: милиция не прописывала приезжих. Уполномоченный составлял "дела" то на одного, то на другого священника и требовал, чтобы архиерей увольнял неугодных. Владыка Лука до последней возможности защищал достойных пастырей. Какое бы дело ни благословил архиепископ, уполномоченный немедленно аннулировал его. Эта борьба продолжалась годами.
Со скорбью пишет архиепископ Лука Святейшему Патриарху Алексию о положении дел в селах епархии: "По воскресеньям и даже праздничным дням храмы и молитвенные дома почти пустуют. Народ отвык от богослужений и кое-как лишь сохраняется обрядоверие. О венчании браков, об отпевании умерших народ почти забыл. Очень много некрещеных детей. А между тем, по общему мнению священников, никак нельзя говорить о потере веры в народе. Причина отчуждения людей от Церкви, от богослужений и проповедей лежит в том, что верующие лишены возможности посещать богослужения, ибо в воскресные дни и даже в великие праздники в часы богослужений их принуждают исполнять колхозные работы или отвлекают от церкви приказом привести скот для ветеринарного осмотра, устройством так называемых "воскресников"... Это бедственное положение Церкви может быть изменено только решительными мероприятиями Центрального Правительства".
Известно, что со стороны Святейшего Патриарха Алексия в отношении к архиепископу Луке встречалась некоторая настороженность. Тем не менее, Владыка Лука всегда с полным послушанием относился к высшей церковной власти. "Патриарха надо не осуждать, а жалеть", - пишет он в письме. И в одной из своих проповедей архиепископ Лука пламенно убеждает паству всегда иметь глубокое уважение к Святейшему Патриарху, помнить о великих трудах и страданиях, выпадающих на его долю.
В 1948 году Православная Церковь отмечала пятисотлетие своей автокефалии, но архиепископ Лука не был приглашен в Москву. Он писал: "На очень важный съезд представителей всех Православных Церквей было приглашено много епархиальных архиереев, но не я. Это окончательно доказывает, что велено (КГБ - ред. ) держать меня под спудом". Когда Владыке Луке было отказано в переводе в Одессу вместо Крыма, он писал, что Святейший Алексий "не властен", "после моего одиннадцатилетнего анамнеза мое место только в захолустье".
Сохранилось еще такое свидетельство близких архиепископа Луки о его смирении и нестяжании. В 1951 году Владыка ездил в Одессу, где Святейший Патриарх отдыхал на своей даче. София Сергеевна Белецкая писала дочери Владыки: "К сожалению, папа опять одет очень плохо: парусиновая старая ряса и очень старый, из дешевой материи, подрясник. И то, и другое пришлось стирать для поездки к Патриарху. Здесь все высшее духовенство прекрасно одето: дорогие красивые рясы и подрясники прекрасно сшиты, а папа - такой замечательный - хуже всех, просто обидно..."
В это время Владыка Лука все меньше занимается врачебной деятельностью. "Угасает моя хирургия, и встают большие церковные задачи", писал он старшему сыну. В другом письме он говорил: "Хирургия несовместима с архиерейским служением, так как и то, и другое требует всего человека, всей энергии, всего времени, и Патриарх пишет, что мне надо оставить хирургию".
Еще незадолго до отъезда из Тамбова Владыка Лука писал: "Мое сердце плохо, и все исследовавшие его профессора и врачи считают совершенно необходимым для меня оставить активную хирургию".
Когда архиепископ Лука переехал в Крым, директор Симферопольского медицинского института и его Ученый совет почли за лучшее сделать вид, что о его приезде им ничего не известно. Студенты-медики, встречавшие архиепископа Луку в Симферополе с цветами, были за это наказаны.
В начале 1947 года Владыка писал сыну: "Мои доклады в Хирургическом обществе и на двух съездах врачей имели огромный успех. В Обществе все вставали, когда я входил. Это, конечно, многим не нравилось. Началась обструкция. Мне ясно дали понять, что докладов в своем архиерейском виде я больше делать не должен. В Алуште мой доклад (по просьбе врачей! ) сорвали...
Я дал согласие два раза в месяц читать лекции по гнойной хирургии и руководить работой врачей в хирургических амбулаториях. И это сорвали. Тогда я совсем перестал бывать в Хирургическом обществе".
Однако в то же время Владыка объявил бесплатный врачебный прием, и сотни больных со всего Крыма хлынули на второй этаж архиерейского дома на Госпитальной.
Кроме церковных служб, проповедей, приема больных и административной работы по епархии, в 1949 году Владыка Лука занимался сбором материалов для своей монографии - переработанной диссертации "Регионарная анестезия", которая должна была принести хирургам несомненную пользу.
Симферопольские военные медики направили к архиепископу Луке своего представителя М.Ф. Аверченко с просьбой поделиться с ними своим врачебным опытом. Владыка с радостью согласился консультировать в их госпитале. К приезду консультанта все отделения госпиталя готовили обычно самых тяжелых больных. Но уже в июне 1951 года Владыка Лука писал: "От хирургии я отлучен за свой архиерейский сан, и меня не приглашают даже на консультации. От этого погибают тяжелые гнойные больные..."
Владыка Лука состоял в дружеских отношениях с академиком В.П. Филатовым, глубоко верующим человеком. Филатов принял в свой институт Валентина Войно-Ясенецкого, он же наблюдал за больным глазом архиепископа Луки. Владыка писал сыну Алексею: "Филатов... очень хороший человек, вполне верующий. Я был у него два раза, и он приезжал ко мне в гостиницу прямо-таки для исповеди". И в другом письме: "С Филатовым долго беседовал о его научной работе и душевных делах. Он вполне религиозный человек".
Будни старца-архиепископа были уплотнены до последней степени. День начинался в семь утра. С восьми до одиннадцати длилась ранняя обедня. Владыка Лука ежедневно произносит проповеди. За предельно скромным завтраком секретарь Евгения Павловна Лейкфельд ежедневно читает две главы из Ветхого и две главы из Нового Завета. Потом начинаются дела епархиальные: распоряжения Патриархии, почта, прием духовенства, назначения и перемещения, претензии властей. Канцелярия находится тут же в квартире. Секретарь епархии, пожилой священник о.Виталий, привык к тому, что архиерей требует четких докладов и ясных ответов на вопросы. Решения архиепископ Лука принимает незамедлительно и твердо.
Личный секретарь Владыки Луки Евгения Павловна Лейкфельд - очень близкий ему человек, пожилая интеллигентная женщина, учительница литературы с университетским образованием. С большим трудолюбием ею написаны сотни писем и проповедей, записаны и неоднократно перебелены "Воспоминания" Владыки. За время работы у Владыки она четыре с половиной раза прочитала вслух всю Библию, перечитала несчетное число газет, журналов (некоторые на немецком и французском языках) , богословских трактатов.
Чтение прессы и книг продолжается до обеда. После обеда - отдых. Затем с четырех до пяти - прием больных. Под вечер небольшая прогулка по бульвару вдоль мелководного Салгира. На прогулке Владыку часто сопровождают его внучатые племянники Георгий и Николай. Архиепископ Лука и это время не теряет попусту: рассказывает мальчикам главы Священного Писания. Через много лет Георгий и Николай Сидоркины говорили, что навсегда запомнили эти, преподанные как бы между прочим, уроки. И снова кабинетная работа: Владыка Лука склоняется над проповедями, письмами, хирургическими атласами - до одиннадцати вечера.
Праздничные дни архиерея также очень загружены: "Пишу тебе поздно вечером, вернувшись из Джанкоя (от Симферополя до Джанкоя сто километров) , где служил в день Покрова Пресвятой Богородицы. Литургия продолжалась (с проповедью) четыре часа и целый час благословлял людей. Устал. Всю ночь не спал", - пишет он Михаилу в 1951 г.
"Не мала и моя работа, особенно теперь, Великим постом. Моя служба длилась пять часов. Очень утомляюсь...". Еще в Тамбове некоторые роптали: "Что у нас, монастырь, что ли? " Но Владыка Лука, как ему это ни было тяжело физически, служил по полному уставу.
Летом из города Владыка переезжал на небольшую частную дачу вблизи Алушты. Но и здесь изо дня в день продолжалась та же рабочая страда. Единственное отличие состояло в том, что на Южном берегу Крыма он позволял себе несколько более долгие прогулки и охотно плавал в море.
Духовным другом и советником архиепископа Луки был архимандрит Тихон (Богославец) , которого глубоко почитали по всему Крыму и Украине и к которому приезжали за духовными наставлениями издалека. Архимандрит Тихон был настоятелем Крымского Инкерманского пещерного монастыря, а после его закрытия жил в Симферополе. Сохранились свидетельства о случаях прозорливости о. Тихона.
Архимандрит Тихон скончался в 1950 году. В слове на панихиде в годовщину смерти старца архиепископ Лука говорил: "Я имел счастье в течение более трех первых лет моего управления Крымской епархией иметь его ближайшим другом и самым ценным, дорогим советником. Все его советы в делах церковных, в которых нуждался я, когда возникали одна за другой тяжелые смуты в разных местах нашей епархии, эти советы всегда были не только мудры, они были проникнуты подлинным духом христианским. Он подавал мне такие советы, какие мог подавать только истинный ученик Христов". Память о. Тихона почитают в Крыму до сих пор.
