Александр Мень - На пороге Нового Завета

Синагоги были местом, где люди собирались не для совершения храмового культа, а для совместной молитвы, назидания и чтения священных книг (О происхождении синагог см. том. 5). Александриец Филон говорит, что целью еженедельных собраний в молитвенных домах было "воспитание в отечественной философии". Он называл синагоги "школой благоразумия, мужества, мудрости, благочестия и нравственной чистоты"(30).

В Александрии появились и первые обращенные в иудаизм иноверцы. Огромной помехой для них был непонятный язык Писания. Да и сами египетские иудеи почти забыли наречие отцов. Уже начиная с Плена они говорили в быту на арамейском, а теперь их живым языком стал греческий диалект койне. Отсюда возникла настоятельная потребность в переводе священных книг. Осуществляться он начал около 250 года до н.э. в правление Птолемея II Филадельфа, царя, известного своим благожелательным отношением к иудеям.

Нашлись, конечно, и консерваторы, которые увидели в этом предприятии посягательство на святыню. Поэтому защитники перевода, чтобы подкрепить его авторитет, создавали вокруг него легенды. Одна из этих легенд записана около 200 года до н.э. в повести "Послание Аристея" (31). Книга содержит самый ранний, дошедший до нас рассказ о событиях, связанных с первым переводом Библии. Однако историческая ценность многих деталей в "Послании" вызывает сомнение.

Автор повествует о том, как Деметрий Фалерийский, библиотекарь царя, навел Птолемея II на мысль включить иудейский Закон в число книг Музея. Царь не только согласился с этим, но и выполнил желание Аристея - освободил еврейских рабов, а желающих уехать на родину - отпустил. Затем были отправлены послы в Иерусалим к первосвященнику Элеазару с просьбой прислать переводчиков. Элеазар, хотя и оговорился, что дело это необычное, выразил готовность помочь царю. Были выбраны ученые, по шесть человек от каждого колена, которые и прибыли в Александрию. Царь принял их с необыкновенным почетом и дал каждому из семидесяти двух старцев отдельную келью, где они могли бы работать. Эти помещения находились на острове Фаросе, недалеко от знаменитого маяка. Работа была будто бы закончена за семьдесят два дня, и у каждого из старцев получились тождественные тексты. Перевод было решено оставить в неприкосновенности как вдохновленный свыше.

Между тем, по данным Диогена Лаэрция, Деметрий был придворным Птолемея I, а при Филадельфе - отправлен в ссылку. Точно так же и Менедем, упомянутый в "Послании Аристея", умер до этих событий. Есть и другие указания на то, что легенда очень вольно обращается с историей(32). Однако в том, что царь, известный книголюб, хотел иметь иудейские книги в своем собрании, и в том, что переводчики прибыли из Иудеи, нет ничего невероятного.

Как бы то ни было, первой в истории книгой, переведенной на иностранный язык, оказалась Библия. Этот труд получил известность как "Перевод Семидесяти", Септуагинта.

По свидетельству древних, при царе Филадельфе было переведено лишь Пятикнижие. Остальные книги переводились постепенно, вплоть до II века до н. э. Поскольку тогда состав Библии еще не был окончательно кодифицирован, в Септуагинту включили и книги, впоследствии не вошедшие в канон(33).

Эта греческая Библия, особенно Пятикнижие, несла на себе черты новой эпохи и новой среды, в которой она возникла. Однако при этом ее греческий язык сохранил особенности еврейского подлинника, что придало Септуагинте своеобразное звучание и сакральную красоту.

Перевод Писания был встречен александрийской Общиной с восторгом. В честь его установили особый праздник. "Доныне, - пишет Филон, - ежегодно устраивается торжественное собрание и шествие к острову Фаросу, куда приплывают не только иудеи, но и очень многие другие, чтобы почтить то место, где впервые воссиял перевод, и возблагодарить Бога за старое и вечно новое благодеяние. После молитв и славословий некоторые разбивают палатки на берегу моря, другие, расположившись на прибрежном песке под открытым небом, пируют с родными и друзьями" (34).

Септуагипта стала Библией иудеев рассеяния, прозелитов, а потом и христианской Церкви. Апостолы и евангелисты будут цитировать Писание но этому переводу. Труд, совершенный в Александрии, сделал слово Божие доступным всему миру.

Правда, впоследствии Септуагинта подвергалась нападкам со стороны иудейских учителей(35). Поводом послужили расхождения между переводом и еврейским текстом. Но теперь мы знаем, что в III веке до н.э. Библия существовала в нескольких вариантах, принятых у разных групп переписчиков. Они отличались друг от друга деталями, которые, впрочем, не меняли сути. С одного из них и был сделан первый греческий перевод(36).

Есть в Септуагинте несколько мест со следами сознательной интерпретации. Они обусловлены той аудиторией, к которой книга была обращена. Так, слова Книги Исход Элогим ло текалел ("Бога не поноси") были переданы: "богов не поноси". Иными словами, переводчики истолковали этот текст как призыв к веротерпимости(37).

Однако терпимость не мешала александрийским иудеям резко отрицательно относиться к язычеству. Египтяне спрашивали: "Почему, если евреи - граждане, они не почитают тех же самых богов, что и александрийцы?" (38) Ответ был ясен и прост: Моисей заповедал чтить лишь единого Бога, Господа неба и земли.

Это воззрение могли бы принять и стоики, и поклонники Сераписа. Но библейская религия не могла идти по пути синкретизма. Перед лицом Египта, и Ассирии, и Греции с их пантеонами учители Ветхого Завета отстаивали чистоту своей веры. Эта чистота далась им дорогой ценой, и они не хотели теперь ничем поступаться, когда речь шла о данном им Откровении.

Но означало ли это, что ветхозаветная вера остановилась на своем пути, ограничив себя раз и навсегда лишь охраной святыни? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны покинуть Египет и посетить маленькую Иудею, где духовные борения и искания на самом деле все еще продолжались.

Глава девятая

ЭЛЛИНСТВО И РЕЛИГИИ ВОСТОКА

1. Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 67.

2. "Вавилоника" сохранилась только в фрагментах. О значении всемирно-исторической концепции Бероса см. : С. Аверинцев. Греческая "литература" и ближневосточная "словесность".-ТЛДМ, с. 238.

3. Пер. Б. Тураева - в его кн.: История древнего Востока, т. 2. Л., 1937, с. 253.

4. См.: В. Тарн. Эллинистическая цивилизация, с. 310-311.

5. Лукиан. О сирийской богине, 10.

6. Бион. Плач об Адонисе, 33-38.

7. Овидий. Метаморфозы, X, 724-728.

8. Бион. Плач об Адонисе, 24.

9. Иез 8, 3-14. См.: М. Брикнер. Страдающий бог в религиях древнего мира. СПб., 1909, с. 16 сл.; Д. Мережковский. Тайна Трех. Египет и Вавилон. Прага, 1925, с. 295 сл.; G. Frazer. Аdonis, Attis, Osiris. Lоndon, 1922, р. 6-12.

10. См.: Н. Rаhner. Greek Myths and Christian Mystery. London, 1963, р. 58.

11. Катулл, LХIII, 28-31.

12. Овидий. Метаморфозы, X, 104-105.

13. Лукиан. Разговоры богов, 12, 1.

14. Катулл, LХIII, 49-93.

15. Арнобий. Против язычников, V, 5-7. См.: Ф. Зелинский. Религия эллинизма, с. 38 сл.

16. Аполлодор. Мифологическая библиотека, II, 1, 3,

17. Иосиф Флавий. Археология, XII, I, 1.

18. И. Флавий. Против Аниона, I, 14, Тацит. Исторические записки, IV, 83, М. Нильсон справедливо подчеркивает, что мистерии были неотделимы от г. Элевсина и перенесение их в Египет было лишь подражанием традиционным обрядам Деметры. Само это перенесение было уже отступлением от древнего обычая (М. Nilssen. Тhе History of Greek Religion, р. 309).

19. Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 53, 78.

20. Цит. по кн.: А. Ранович. Эллинизм и его историческая роль. М , 1950, с. 322.

21. Тацит. Исторические записки, IV, 83-84.

22. Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 28.

23. Цит. по кн.: Н. Никольский. Избранные произведения по истории религии. М. , 1974, с. 113. Некоторые авторы пытались вывести имя Серапис не из египетского, а из вавилонского языка. Но, по-видимому, эти попытки несостоятельны. См.: М.Коростовцев. Религия древнего Египта. М., 1976, с. 250.

24. Геродот, например, путал евреев с филистимлянами (Геродот. История,II, 104). См.: В. Струве. Упоминание иудеев в ранней эллинистической литературе, с. 227.

25. Клеарх у И. Флавия. Против Апиона, I. 22.

26. Климент Александрийский. Строматы, I, 15, Каллифонт-у И. Флавия. Против Апиона,I, 22.

27.Цит. по: В. Струве. Ук. соч, с. 231.

28. Там же. См. Н. Мещерский. Екатей Абдерский и его отношение к иудеям.-В кн.: Язык и литература, т. II, вып. 2. Л., 1927.

29. См.: С. Лурье. Антисемитизм в древнем мире. Пг. , 1922, с. 21, Ф. Зелинский. Асинарии-ослопоклонники.-ЕЭ, т. III, с.268.

30. Филон. Dе Vita Mosis, II, 27, Leg. аt Саjum, 23.

31. Создание книги чаще всего относят к последним годам III в. или первым годам II в. См.: прот. А. Князев. Историческое и богословское значение "Письма Аристея к Филократу".-ПМ, Париж, 1957, XI, с. 130-131. Перевод "Послания к Аристею" приложен к первому русск. переводу "Иудейской войны" Иосифа Флавия (1787). Англ пер. АРОТ, v. II, р. 83-122, Аristeas tо Рhilocrates. Ed. and tr. by M.Hadas. N.Y., 1951. Легенда, рассказанная в "Послании", перешла в раннехристианскую традицию. См.: Климент Александрийский. Строматы, I, 22; Псевдо-Иустин Увещание к эллинам, 13; Ириней. Против ересей, III, 21. Сохранилась она и в Талмуде (Гемара Иерусалимская, Мегилла, 62, 4).