И. Свенцицкая - Апокрифы древних христиан
Апокалиптическая литература была предназначена для чтения вслух. В нее нужно было «входить» эмоционально: интонационная выразительность чтеца должна была усиливать воздействие страшных, таинственных описаний, и само это «вхождение» представлялось мистическим действом.
Христианским проповедникам приходилось не только произносить устные проповеди, но и писать послания, разъясняя учение, которое они считали истинным, переубеждая, давая конкретные советы, хваля или, наоборот, порицая. Послания эти адресовались тем христианским группам, к которым проповедник не мог прийти; они должны были читаться на собраниях верующих (Колос. 4.16).
К самым ранним относятся послания, связанные с именем Павла, сыгравшего весьма заметную роль в становлении христианского учения. Павел (Савл) был родом из Тарса, происходил он из семьи переселившихся иудеев, получивших римское гражданство, был воспитан в духе фарисейства и первоначально принадлежал к гонителям христиан, а затем стал фанатичным сторонником нового учения. Из 14 посланий, автором которых церковь считает Павла, 9 адресовано конкретным христианским общинам, 4 — отдельным лицам; особняком стоит Послание к Евреям, последнее по месту расположения среди Павловых посланий; кроме того, существовало Послание к Лаодикийцам, не признанное церковью. Не все новозаветные послания признаются современной наукой написанными самим Павлом, сравнительный анализ текста посланий позволил выделить в качестве подлинных лишь несколько {17}. Безусловно, не принадлежат самому Павлу Послание к Эфесянам, которое, по мнению большинства ученых, создано уже после смерти Павла его Последователями (стилистически оно существенно отличается от ранних посланий), и Послание к Евреям, в авторстве которого сомневались уже христианские писатели II–IV вв. (Ориген, Тертуллиан).
Послания Павла связаны с жанром поучений, издавна существовавшим в ближневосточной литературе; оказала на него влияние и античная форма философских рассуждений, написанных в форме посланий, адресованных какому-либо лицу (например, «Письма к Луцилию» философа Сенеки). Но в отличие от поучений и трактатов послания Павла — действительно письма, направленные конкретным группам христиан с упоминанием конкретных лиц и событий. Это придает им особую живость, острую полемичность.
Послания Павла, когда они писались, не были «священными книгами», хотя и почитались в отдельных христианских общинах. Во Втором послании Петра, созданном во II в. (возможно, это самое позднее из произведений Нового завета), по поводу писаний Павла сказано, что в них «есть нечто неудобовразумительное» (3.16). Христиане, не рвавшие с иудаизмом, очень резко выступали против Павла, считая его отступником от Закона; не исключено, что именно для полемики с ними, для отстаивания авторитета Павла его послания были собраны и отредактированы на рубеже I–II вв.
В посланиях Павла встречаются ссылки на слова, произнесенные Иисусом, которые, как и цитаты из пророков, были для христиан священными. В настоящее время принято считать, что именно речения Иисуса (логии) стали первой записью устной традиции. Вероятно, было сделано несколько записей в разных общинах. Папий посвятил логиям специальное сочинение «Изъяснение Господних изречений»; он же говорит о том, что Матфей записал изречения Господни на еврейском языке, а переводил их кто как мог {18–19}.
Вопрос об источниках новозаветных евангелий весьма сложен; первые три евангелия излагают историю и учение Иисуса близко друг к другу. Евангелие от Марка, самое краткое, вероятно, легло в основу евангелий от Матфея и от Луки; то, что выходит за рамки содержания второго евангелия, взято, по мнению многих исследователей, из какого-то не дошедшего до нас источника (он так и называется в научной литературе — Q, от латинского Quelle — источник), состоявшего из отдельных речений {20}. Кроме того, вероятно, существовали записи речений, которыми пользовался автор Евангелия от Марка, не знавший Q.
В 1897 г. в Оксиринхе (Египет) были найдены на папирусе восемь изречений на греческом языке, каждое из которых начиналось словами: «Говорит Иисус». В 1904 г. обнаружили еще шесть изречений. Многие из речений, которые удалось прочесть, совпадают с найденным позже (уже после второй мировой войны) среди библиотеки египетских гностиков Евангелием от Фомы, сохранившимся на коптском языке; это евангелие первоначально (нач. II в.) было написано на греческом, а затем переведено на коптский. Не исключено, что логии из Оксиринха представляют собой фрагменты этого евангелия (или его варианта). Некоторые речения в Евангелии от Фомы близки к речениям новозаветных евангелий и тоже, по мнению американского исследователя Эдвардса, восходят к Q. Когда были записаны речения, сказать с точностью трудно, возможно, перед I иудейским восстанием, во всяком случае до создания евангельских рассказов, которые были записаны уже после разгрома Иерусалима. Первые записи, поскольку они фиксировали слова Иисуса, по всей вероятности, были анонимны. Как и цитаты из ветхозаветных книг, эти речения вставлялись в устные проповеди в разный контекст и в разных вариантах.
Вероятно, к самым ранним логиям восходят знаменитые речения из Нагорной проповеди Евангелия от Матфея: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (5.3–6). Они имеют аналогии в Евангелии от Луки и в Евангелии от Фомы (в последнем они приведены в виде отдельных, не связанных друг с другом речений). Сопоставление этих трех евангелий позволяет ясно представить себе, как использовались речения различными авторами: «…блаженны нищие {21}, ибо ваше есть Царствие Божие. Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь» (Лк. 6.20–21). «Иисус сказал: Блаженны бедные, ибо ваше царствие небесное; Иисус сказал: Блаженны вы, когда вас ненавидят (и) вас преследуют. И не найдут места там, где вас преследовали; Иисус сказал: Блаженны те, которых преследовали в их сердце; это те, которые познали Отца в истине. Блаженны голодные, потому что чрево того, кто желает, будет насыщено» (Фома. 59, 72, 73).
В основе всех этих эсхатологических обещаний лежит возглашение блаженства нищим (бедным), голодным, преследуемым. Выражение Матфея «нищие духом» соответствует аналогичному выражению из кумранской рукописи (возможный вариант чтения — кроткие духом) {22}. Одно из объяснений этого выражения — «нищие по духу» (т. е. добровольно) {23}. Речение «блаженны кроткие…» восходит к ветхозаветному псалму: «А кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира» (36.11), которому в христианском писании придан эсхатологический смысл (имеется в виду: наследуют землю после Страшного суда). Оба этих речения приведены у Матфея, по всей вероятности, в наиболее ранней версии, восходящей к иудео христианским записям. В Евангелии от Луки в соответствии с его общей тенденцией сочувствия к беднякам {24}, выделения темы сострадания — речения упрощены: блаженны просто голодные и жаждущие; нет цитаты из ветхозаветного псалма {25}. У Фомы в речение о преследуемых (оно у него продублировано) вставлены слова «те, которые познали Отца в истине» (т. е. речь идет не о преследуемых вообще, а о тех, кто познал «истину»). Кроме того, в Евангелии от Фомы прибавлено обещание блаженства «избранным» (в духе гностических учений): «Блаженны единственные и избранные, ибо вы найдете царствие. Ибо вы От него, (и) вы снова туда возвратитесь» (54). Характерно, что это речение помещено в тексте раньше речения о блаженстве бедным: оно как бы дает направление для толкования тех речений, текст которых остался без особых изменений (не просто бедные, но такие, которые «избраны»).
Примеры подобного использования речений в разных контекстах будут приведены дальше в связи с разбором конкретных апокрифов. Они показывают, что сама по себе запись не воспринималась как священный текст, священными были слова, приписанные Иисусу. Эти слова можно было толковать, открывать их истинный, с точки зрения данного проповедника, смысл. Порядок записи не имел значения, речения даже иногда разделялись {26}. Такое использование речений неизбежно вело к расхождению традиции, которое особенно должно было усилиться после поражения I иудейского восстания, разрушения храма, уничтожения и рассеяния иерусалимской христианской общины, которая, если судить по посланиям Павла, претендовала на обладание наибольшим авторитетом в вопросах вероучения.
Разброд среди христиан после разгрома восстания послужил причиной усиления расхождений в содержании проповедей. Кроме того, все меньше оставалось людей, которые могли сказать, что они слышали слова самого Иисуса или по крайней мере слова его учеников. В этих условиях все более насущной становится потребность свести воедино отдельные элементы традиции, создать писаное «благовестие», фиксирующее учение Иисуса. Появляется новый жанр, которого не знала ни библейская, ни античная литература, — развернутое повествование, «ядром» которого было христианское учение об искупительной смерти и воскресении Иисуса; вокруг «ядра» группировались речения Иисуса и притчи, библейские пророчества о мессии, эпизоды из жизни Иисуса, соответствующие этим пророчествам («да сбудется реченное…»), рассказы о чудесах, им совершенных. Складывается своеобразное сочетание поучения и рассказа, характерное для евангелий, вошедших в Новый завет, и для ряда евангелий, в него не включенных, в частности для евангелий иудео-христиан.
