Святитель Игнатий (Брянчанинов) - Собрание творений. Том VI. Отечник
45. Поведал авва Петр, ученик аввы Исаии: говаривал отец мой: с мужеством исправляй то, что требует исправления. Только из чистоты может приноситься истинная молитва к Богу[366].
46. Страх Божий и жительство в подвигах и лишениях доставляют отпущение грехов[367].
47. Тщетны молитвы и подвиги человека, питающего в сердце злобу на ближнего и желание мщения[368].
48. Не желай узнавать о действиях и совещаниях, происходящих в суетном мире, и не пересказывай о них другим[369].
49. Постоянно внимай помыслам, говорящим с тобой внутри тебя, и моли Бога, чтоб даровал тебе разуметь, каким из этих помыслов должно повиноваться и какие отвергать[370].
50. Всеусильно старайся не произносить устами одного, имея другое в сердце[371].
51. Он говорил: повергающий себя пред Богом в разуме и повинующийся заповедям в смиренномудрии достигает любви. Любовь вводит в бесстрастие[372].
52. Безмолвствующий должен ежечасно всматриваться в себя, миновал ли он демонов, удерживающих души на воздухе? Освободился ли он от них, находясь еще в земной жизни? Он не освободился, если находится в порабощении у них; он должен подвизаться и испросить у Бога помилование[373].
53. Он сказал: человек, которого продолжает обличать совесть, далек от милости Божией[374].
54. На мое прошение назидательного слова авва Исаия сказал: если хочешь последовать Господу нашему Иисусу Христу, то соблюдай заповедания Его. Если хочешь распять с Ним ветхого твоего человека, то устрани от себя тех, которые сводят тебя с креста, и приготовь сердце твое переносить благодушно уничижение, любить оскорбляющих тебя, смиряться пред всеми, обуздывать свои пожелания. Молчи языком и устами, не осуждай никого в сердце твоем[375].
55. Опять сказал: безмолвствующий должен соединить с дыханием своим ощущение страха Божия и размышлять постоянно о том, как предстать ему на суд Божий. Нет страха Божия в человеке, если сердце его повинуется греху; он далек еще от милости Божией[376].
56. Опять сказал: тяжкое состояние, когда на устах святость, а в сердце беззаконие и злоба[377].
57. Опять сказал: если человек не решится возложить на себя подвиг с таким самоотвержением, какое ощущается приготовившимся к насильственной смерти, и не сделает своего тела подобным тому телу, в каком пришел к нам Богочеловек, то не возможет предстать пред Ним в радости и не освободится от горького рабства. Поведав это, он воскликнул: Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй! Куда низверглась душа моя! В какой чистоте создана она! В каком рабстве находится ныне! Какой опутана суетою[378]!
58. Еще говорил: Умоляю тебя: доколе находишься в теле, не оставляй ни на минуту сердца твоего без хранения. Как земледелец не может признать надежным плод свой, доколе он находится на поле, и не знает, что может с ним случиться до того времени, как он сложится в кладовые, так и подвижник не может оставить сердца своего не хранимым, дондеже дыхание есть в ноздрех его (Иов. 27, 3). До самой кончины человека страсти сохраняют способность восставать в нем и не известно ему, когда и какая страсть восстанет; по этой причине он, доколе дышит, не должен оставлять бдительного наблюдения над сердцем своим; он должен непрестанно вопить к Богу, умоляя Его о помощи и помиловании[379].
59. Спросил я его: отец! что есть смирение и как приобретается оно? Авва отвечал: смирение состоит в том, чтоб иметь послушание, отсекать волю падшего естества, удручать себя подвигами, любить чистоту, благодушно и терпеливо переносить оскорбления и обиды от ближнего. В этом заключается смиренномудрие[380].
60. Он говорил: блажен облекшийся в нового человека прежде, нежели предстать ему на суд Христов: потому что плоть и кровь, как говорит апостол, Царствия Божия наследити не могут (1 Кор. 15, 50).
61. Он приводил и следующие слова апостола: идеже в вас зависти и рвения и распри, не плотстии ли есте, и по человеку ходите? (1 Кор. 3, 3).
62. Он говорил: оттого угнетают нас жестоко враги наши, что мы не познали с должной подробностью и точностью немощей и грехов наших, не стяжали плача в духовном разуме. Если бы открылся в нас плач, то он соделал бы для нас явными грехи наши. Если бы мы увидели грехи наши такими, каковы они на самом деле, то объял бы нас такой стыд, что мы не осмелились бы смотреть в лицо братиям нашим, отдавая всем предпочтение пред собою. Мы сочли бы себя худшими блудниц! Они грешат в неведении Бога, а мы, знающие Бога, служим греху наравне с блудницами, в сердцах наших[381].
63. Он говорил: признаком делателя добродетелей служит то, когда он постоянно держится самоукорения, отсекает свою волю пред ближним ради Бога, не допускает внушениям врага производить свое действие, содержит ум в трезвении, бодрствовании, повергается к стопам Господа Иисуса в разуме, старается умерщвлять пожелания падшего естества, чтоб не отлучиться от возлюбленного Господа Иисуса. Держащийся своей падшей воли не может быть в мире ниже с истинными христианами: потому что сердцу его соприсутствуют малодушие, гнев и раздражительность. Говорящий: что за важность, если я увижу или услышу то или другое, – подобен слепому, который, куда бы ни ввели его и откуда бы ни вывели его, не видит света. Малое облако, нашедши на солнце, пресекает действие и света и теплоты его: поймите из этого примера действие мелочей на подвижника, не понимаемое не знающими существенно монашеской жизни[382].
64. Опять сказал: у человека, занятого непрестанным созерцанием грехов своих, нет языка для пустых и многих бесед[383].
65. Опять сказал: возненавидь все мирское и самый телесный покой: потому что они соделывают тебя врагом Божиим. Как воин, имеющий сопротивника, сражается с ним, так и мы должны сражаться с телом, не допуская ему нежиться и расслабляться от излишнего успокоения[384].
Тело, изнеженное излишним успокоением и питанием, делается дебелым, особенно способным к лености, и стяжавает ощущения исключительно плотские; оно сообщает эти ощущения и дебелость сердцу. Плотское вожделение и способность к гневу и ярости необыкновенно усиливаются в таком теле и в таком сердце. Когда страсти эти придут в волнение, то действие их бывает так сильно, что ум не может ни обуздать их, ни противиться им: он низлагается и увлекается ими.
66. Опять сказал: истинный подвижник, истинно любящий Бога должен внимать каждому помыслу своему и рассматривать его, не плотской ли он? доколе действует в каком-либо члене его ветхий человек, дотоле он не признается девственником[385].
Конец ознакомительного фрагмента.
Сноски
1
Patrologiae Graecae, Т. XL, p. 963 и 964.
2
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 973.
3
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 973.
4
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 963 и 964.
5
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 964.
6
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 964.
7
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 965.
8
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 965.
9
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 1097.
10
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 1084.
11
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 965.
12
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 965.
13
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 966.
14
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 966.
15
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 967.
16
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 1084.
17
Это мнение Великого Антония, посвященного десницей Божией в тайны мира духов, неудобнопонятно для чуждых такого познания. Но Священное Писание свидетельствует, что падший дух любил женщину, и убил семь юношей, за которых она поочередно выходила замуж (Тов. 6, 15). Некоторые из падших духов столько преданы плотскому вожделению, что от него заимствовали свой характер: они именуются блудными бесами, в отличие от других бесов, преданных другим страстям.
18
Patrologiae Graecae, Т. XL, p. 967.
19
Patrologiae Graecae, Т. XL, p. 968.
20
Patrologiae Graecae, Т. XL, p. 968.
21
Patrologiae Graecae, Т. XL, p. 968.
22
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 969.
23
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 970.
24
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 970.
25
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 970.
26
Patrologiae Graecae, T. XL, p. 972.
27
