В. Черепенчук - Еврейская мудрость. Афоризмы, притчи, изречения
Пусть учит отец сына легкому, чистому ремеслу и молится Тому, Кто дает богатство и почет. Бедняки и богачи есть в каждом ремесле, потому что богатство и почет не от ремесла, а дается человеку по его заслугам.
Талмуд. Кидушин
Не обручай дочь свою в малом возрасте, а только когда она вырастет и скажет: «Я хочу выйти за такого-то».
Талмуд. Кидушин
Тот, кто воспитывает сироту, приравнивается к его родителю.
Талмуд. Мегила
Человек без детей все равно что покойник.
Талмуд. Недарим
Тот, кто воспитывает, сам должен быть воспитанным.
Карл Маркс
Даже самые трусливые и уступчивые люди становятся непреклонными, проявляя абсолютный родительский авторитет.
Карл Маркс
Ребенок требует от матери безмерной, исключительной и нераздельной любви.
Зигмунд Фрейд
Счастье дает только воплощение детской мечты.
Зигмунд Фрейд
Путь воспитания лежит между Сциллой свободы и Харибдой запрета.
Зигмунд Фрейд
Дочь для отца – сомнительное сокровище, из-за нее он не спит ночами: пока юна – от страха, что ее соблазнят; когда повзрослеет – что станет распутной; пока девушка – что не выйдет замуж; когда станет замужней – что останется бездетной; когда станет старой – что возьмется колдовать.
Талмуд. Сангедрин
Ребенку нельзя просто пригрозить наказанием: надо либо сразу наказать, либо смолчать.
Талмуд. Смахот
Многие считают свое потомство вьючным животным, которое выдержит любую ношу.
Бенджамин Дизраэли
Один человек услышал, как его жена говорила дочери:
– Грешить надо тайно, чтобы никто не знал. Вот у тебя десять братьев, но только один – от твоего отца.
Умирая, тот человек сказал:
– Завещаю все имущество своему единственному сыну!
Но не успел уточнить, о каком именно сыне он говорит. Пошли его сыновья советоваться к рабби Бнайя. Тот сказал:
– Раскопайте могилу своего отца и спросите у него. Пусть сам скажет, кому оставил наследство!
Все сыновья пошли раскапывать могилу кроме одного. Его рабби и признал наследником.
Талмуд. Бава Батра
Ифтах был человеком невежественным, из-за этого он погубил свою дочь. Выступая войной против аммонитян, Ифтах дал обет Господу сказав:
– Если Ты предашь аммонитян в руки мои, то первое, что выйдет из ворот дома моего навстречу мне, когда вернусь с миром, будет обречено Господу, и вознесу сие на всесожжение.
Вознегодовал на него Господь тогда, говоря:
– Ведь если навстречу ему попадется собака, свинья или верблюд, он и их в жертву принесет?
И суждено было дочери Ифтаха выйти навстречу ему. Когда Ифтах увидел ее, разодрал он одежды свои и сказал:
– Увы, дочь моя! Ты сразила меня! Я отверз о тебе клятвенно уста мои перед Господом и не могу отречься!
Когда Ифтах вывел дочь свою для заклания, она воззвала к нему, говоря:
– Отец! Отец! Есть ли в Торе такое повеление, чтобы израильтяне приносили в жертву детей своих?
– Обет уже дан мною, дочь моя! – был ответ.
– Но ведь и предок наш Яаков (Иаков), – продолжала она, – дал обет: «Из всего, что Ты, Боже, даруешь мне, я дам Тебе десятую часть». Господь дал ему двенадцать сыновей, а принес ли он в жертву хотя бы одного из них?
Все это говорила Ифтаху дочь его, но он не внял словам ее: вышел и заклал ее перед Господом.
И горестно воскликнул Дух Святой:
– Души живые требовал ли я в жертвы мне?
Сефер га-Агада. Судьи. Цари. Пророки
У Элканы было две жены: Хана и Пнина. У Пнины были дети, у Ханы же не было детей. И соперница Ханы сильно огорчала ее, побуждая ее к ропоту на то, что Господь заключил чрево ее. Постоянно Пнина обращалась к ней с такими вопросами:
– Купила ли ты уже старшему сыну своему хитон и рубашку?
Вставая рано утром, обращалась она к Хане с вопросом:
– Отчего ты, Хана, не встаешь, чтобы умыть сыновей своих и проводить их в школу?
А в шесть часов дня говорила она:
– Хана, отчего ты не идешь встречать сыновей своих, возвращающихся из школы?
За то, что она вызывала в душе Ханы ропот на Господа, Всевышний сказал:
– Ты заставляешь ее роптать на Меня – клянусь: после грома бывает дождь – и я вскоре посещу ее милостью Моей.
Сефер га-Агада. Судьи. Цари. Пророки
Дело было с Мириам бат Нахтом, которую схватили вместе с ее семью сыновьями. Заключив их в отдаленнейшей темнице, начали выводить их поочередно перед императором. Вывели старшего из братьев.
– Поклонись идолу, – сказали ему.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Я Господь, Бог твой».
Казнили его.
Привели второго и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим».
Казнили и его.
Привели третьего и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Богу иному не поклоняйся».
И его казнили.
Привели четвертого и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен».
И его казнили. Привели пятого и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть».
И его казнили. Привели шестого и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Знай ныне и положи на сердце твое, что Господь Бог твой есть Бог на небе вверху и на земле внизу, и нет еще кроме Его».
И его казнили.
Привели седьмого, самого младшего. И сам император обратился к нему и сказал:
– Дитя мое! Поклонись идолу.
– Упаси меня Господь! – ответил отрок.
– Но почему? – ответил император.
– Потому, – был ответ, – что в нашей Торе так сказано: «Господу сказал ты ныне, что Он будет твоим Богом – и Господь обещал тебе ныне, что ты будешь собственным Его народом». Давно поклялись мы Всесвятому Благословенному, что не заменим Его другим Богом, и также Господь поклялся нам, что другим племенем не заменит нас.
Сказал император:
– Братья твои успели пожить на свете, познать жизнь и счастье; ты же еще мал, ни жизни, ни счастья не изведал еще. Послушайся меня – поклонись идолу.
– В Торе нашей, – ответил отрок, – сказано: «Господь будет царствовать вовеки и в вечность». И еще сказано: «Господь – царь на веки, навсегда; исчезнут язычники с земли Его». Вы будете уничтожены, и царство ваше будет уничтожено, а Всесвятой Благословенный жив и будет жить вечно.
Повели его к плахе.
– Дайте мне, – взмолилась мать, – в последний раз облобызать его.
Ей это разрешили.
– Головой своей заклинаю тебя, – сказала она, обращаясь к императору, – казни раньше меня, а его потом.
Не внял император просьбе ее.
– Казнить отрока! – повелел он.
Заключила Мириам сына в объятия и, целуя и лаская его, говорила:
– Дитя мое! Иди к Аврааму, предку твоему, и скажи: «Так велела мать моя сказать тебе: „Ты воздвиг один жертвенник, я семь жертвенников воздвигла; ты одним испытанием ограничился, а мое несчастье до конца свершилось“».
Не успела она освободить сына из объятий, как его тут же умертвили. Поднялась она на кровлю и, бросившись вниз, убилась насмерть.
Сефер га-Агада. Эпоха Второго Храма
Один мальчик пошел на пять лет в ученики к мастеру чтобы тот обучил его ремеслу во всех тонкостях и при этом кормил и одевал. За это он дал мастеру двадцать пять серебряных монет, но с условием, что в последний год обучения, когда уже всему научится, тот будет платить ему половину монеты в неделю. На пятый год у мастера уже было так много заказов, что сам он не справлялся и был вынужден отдавать часть другим мастерам и платил им по четыре монеты в неделю. А ученик, который тоже стал неплохим мастером, получал половину монеты в неделю, как было условлено. И он сказал учителю:
– Когда мы договаривались, ты обманул меня! Я такой же мастер, как они, и делаю такую же работу. Почему же я получаю полмонеты, а они – по четыре?
Мастер ответил ему:
– Глупец! Как можешь ты сравнивать себя с другими мастерами? Я их не учил, не делился с ними секретами мастерства, я не кормлю их и не одеваю, и инструмент у них свой. А тебя я сделал мастером, кормлю тебя и одеваю, и пользуешься ты моими инструментами. Так что будь рад и половине монеты.
Хафец Хаим «Открою уста свои в притче»
Один человек увидел на дороге ребенка, который умирал от голода и жажды. Сжалился он над ним, взял в свой дом и вырастил. Этот добрый человек даже решил выдать за него свою дочь и приготовил для нее в приданое тысячу золотых. А жениху купил разные подарки, какие даже и родной отец не всегда покупает сыну. Среди этих подарков были хорошие часы. Но жених чрезмерно загордился и сказал своему приемному отцу:
