Джон Гриндер - Структура магии (том 2)
Я вижу, что вы говорите, он часто создает себе картину из слов психотерапевта. Как говорилось в части I, убедиться в этом можно, просто спросив у ваших друзей и знакомых, услышав от них подобные высказывания. Это также нечеткие функции. Этот тип активности назван термином "нечеткая функция" не потому, что это, якобы, плохая активность - на самом деле, как об этом свидетельствуют результаты Бах-И-Риты применения направленной фантазии в психотерапии, - она может явить собой фантастический ресурс. Название "нечеткая функция" дано этому конкретному способу моделирования потому, что многие люди не сознают ни наличия данного явления, ни возможностей контролировать эти способы создания репрезентаций. Как часто нам приходилось слышать, как одни люди упрекают других за то, что у них нечеткая функция отличается от собственной. Так, например, однажды авторы читали цикл лекций в одном из колледжей. Перед самым началом одна студентка упрекала своего друга за то, что он, якобы, лишен способности чувствовать. Она считала его бесчувственным, потому, что ему не было плохо, когда на занятиях по биологии он проводил анатомирование кошки (он не вижу-чувствовал). Он, в свою очередь, обвинял ее в отсутствии чуткости за то, что она не посочувствовала ему, когда он сказал, как глубоко обидело ее обвинение в бесчувственности (она не была слышу-чувствующей) . Этот межличностный конфликт и был предметом и сосредоточением нашей лекции, пока обе стороны не поняли, наконец, что ни одна из этих карт ни была правильным способом репрезентировать мир, напротив, каждая из них состояла, фактически, из тех именно различий, которые мы постепенно начинаем принимать во внимание и ценить в других людях. Оба спорщика узнали, кроме того, что-то новое для себя относительно имеющихся у него возможностей выбора того или иного способа поведения (способа репрезентировать мир). Мы помогли этой студентке усвоить вижу-видение и вижу-чувствование, так что у нее появилась возможность пройти курс по биологии, а также выполнять множество других задач, которые оказались бы для нее слишком тяжелыми, располагай она только возможностью вижу-чувствования. Многие участники наших семинаров, научившись пользоваться всеми нашими входными каналами и репрезентативными системами, множеством различных способов, высоко оценили приобретенные ими умения и возможности выбора. Например, многие психотерапевты, слушая рассказы пациентов о своих проблемах и различных мучениях этих людей, испытывают сильное страдание. Само по себе это свойство не недостаток: фактически, оно может быть очень большим достоинством. Но некоторые психотерапевты, участвовавшие в работе нашего семинара, рассказывали, как у них возникает чувство страдания, боли и подавленности, доходящее до такой степени, что они практически уже не способны оказать им какую-либо помощь. Когда схемы вижу-чувствую и слышу-чувствую выходят из под контроля и психотерапевт или пациент не имеют возможности выбора, результаты могут быть совершенно разрушительными. Мы считаем, что все может закончиться так называемыми соматическими заболеваниями.
В будущем мы планируем исследовать, какие конкретно различия каждой сенсорной системы (например, для зрения: цвет, форма, интенсивность, яркость и т.д.) могут отображаться на какую репрезентативную систему и какие при этом получаются результаты как в поведенческом, так и в психологическом аспектах. Мы думаем, что определенные сочетания нечетких функций в случае их жесткого употребления могут приводить к конкретным психосоматическим заболеваниям. В настоящее же время обратимся к рассмотрению, как нечеткие функции могут быть использованы в психотерапии.
Невозможно переоценить важность понимания нечетких функций и работы с ними. Когда психотерапевты впервые сталкиваются с этим подходом к описанию человеческого поведения, они часто удивляются : "Прекрасно, но с какой стороны это касается меня? Как я-то мог применить все это?" На этот вопрос есть несколько ответов.
Первый ответ: "Необходимо понять, что люди, обращающиеся к психотерапевту, - это не больные, свихнувшиеся с ума, порочные или дурные люди, это люди, совершающие выбор из возможностей, имеющихся в их модели мира. Возьмем для примера Марту. Это молодая женщина 28 лет была осуждена за избиение собственного ребенка. Она была опозорена не только в глазах судей, родителей и друзей, но, и что самое главное, в собственных глазах. С ней работали несколько клиницистов, много раз беседовал с ней ее священник. И тем не менее, она не доверяла самой себе, она не нравилась самой себе. Однажды она пришла на семинар, проводившийся под руководством авторов этой книги. Ее не приглашали, и она выказывала смущение и стеснительность, в то же время помощь ей была жизненно необходима. Когда мы спросили ее, 'как она попала к нам, она извинилась и сказала, что сейчас уйдет. Почти одновременно оба мы спросили ее, чего бы она хотела. Она сразу же начала плакать и рассказала нам свою историю.
Она рассказала о раннем замужестве, ребенке, мальчике, которого она очень любила, и в то же время жестоко избивала, что сама же обратилась к властям, единственно, чтобы не потерять сына и получить "законное наказание". Она рассказывала:
"Я чувствую, что на пределе. Я не вижу, как бы я могла чувствовать по-другому. Я просто теряю контроль и не могу остановить себя. Я не вижу, где выход, чтобы чувствовать себя по-другому. Иногда, когда я вижу сына, я чувствую в себе такую гордость, но только он скажет что-нибудь не так, я чувствую такой гнев, я начинаю ругать его, а потом он как-нибудь посмотрит на меня - я даже не знаю - я завожусь все больше и больше, пока не ударю его, а потом... Я просто не знаю, что случилось, я теряю контроль и бью его, как если бы сошла с ума".
Авторы немедленно опознали некоторые привычные паттерны, хотя нам еще не приходилось работать с женщиной, которая избивает своего ребенка. Мы услышали необычное употребление предикатов.
Я не вижу, как бы я смогла чувствовать по-другому.
Это один из наиболее четких примеров предикатов видения-чувствования. Кроме того, она высказывала такие утверждения:
Мой сын казался теплым. Судья показался мне холодным человеком. Я не вижу, с какого конца взяться за свои проблемы. Ясно, что это било тяжело для меня.
Во всех вышеприведенных утверждениях присутствует пересечение предикатов, связанных с кинестетической репрезентацией визуального входного сигнала. Эта женщина была вижучувствователем. Мы приступили к исследованию ее модели мира с помощью Метамодели. Мы внимательно наблюдали за ней, прислушивались к ее речи, стремясь понять, каким образом вижу-чувствующая нечеткая функция этой женщины вызвала такой результат, как избиение ребенка, ведь у большинства людей такого не происходит. По мере того, как мы выявляли полную репрезентацию или модель опыта, процесс, благодаря которому это происходило, раскрывался перед нами. Важные параметры. которые мы постепенно установили (в терминах информации, которую мы изложили до сих пор в этом томе и в томе I) можно представить следующим образом. Главным входным каналом этой женщины был визуальный канал. Фактически, она сталкивалась с большими трудностями коммуникации, так как не слышала многих из обращенных к ней вопросов и просила вас повторять их по много раз. Она легко понимала вещи, только если в них применялись кинестетические предикаты: ее ведущей репрезентативной системой была кинестетическая система. Большую часть времени она плакатировала (от термина "плакатор" в системе В.Сейтер), употребляла в своей речи много номинализаций. Главный выходной канал при общении у нее был, по-видимому, кинестетический, она легко пользовалась жестами, при ответе она пользовалась различными выражениями лица: улыбалась или хмурилась. Иногда мы спрашивали ее, какие чувства она испытывает по отношению к чему-либо. Вербальные ответы произносились ее скрипучим, голосом, причем словами она отвечала только после того, как мы начинали требовать от нее именно вербальных ответов. Когда мы просили описать еще раз, как она начала бить своего сына, то, по ее описанию, получалось, что ее действия во многом совпадали с действиями ее сына (хотя мы не имели возможности убедиться в этом).
Таким образом, вопрос о том, как эта молодая женщина вдруг стала человеком, избивающим собственного ребенка, оставался пока без ответа. Тем не менее, мы уже располагали определенной информацией, которую можно было бы представить следующим образом (см. таблицу, МАРТА I).
Визуальная информация, поступающая на вход, репрезентатирована как телесные ощущения, номинализированное вижу-чувствование, выраженное кинестетически как плакатирование. Постепенно мы начали подходить к пониманию того, посредством какого процесса эта женщина пришла к насильственному поведению. Если вы припомните, что говорилось в разделе о проигрывании полярностей, вы вспомните, что проигрывание одной полярности выявляет другую непроигрываемую полярность, в случае этой женщины такой полярностью является блаймирование (от термина "бламер" в системе В.Сейтер), которое также выражалось кинестетически (как правило, блаймирование выступает как противоположная позиция плакатированию). Более того, кинестетическое блаймирование в его наиболее ярко выраженной форме есть насилие. Один из авторов сыграл полярность, которую играла Марта. Он начал более конгруэнтно, чем получалось у нее самой. Он обеспечил также согласование тона голоса, который она, по-видимому, не замечала. Затем он скопировал ее плакатирующую позу, попросив ее же тоном не быть такой строгой к самой себе. По-видимому, тон голоса она не услышала, но, пристально глядя на него, она сначала скосила глаза в сторону, сжала руки в кулаки, начала водить ими вверх и вниз. Затем отведя взгляд до предела в сторону, она резко разволновалась, взорвалась, начала что-то невнятно, но пронзительно выкрикивать и, приближаясь к насмешнику, с силой размахивала кулаками.
