Диомид Яковин - Миссия Христа. Загадки библейского сюжета
Схождение Духа на Христа, сопровождавшееся словами «сей есть Сын Мой возлюбленный», как раз и проясняет для нас смысл и механизм крещения. Бог объявляет крестившегося Иисуса Своим Сыном, и то же Он делает в отношении каждого человека в момент принятия крещения. Обратите внимание, что если бы люди были изначально созданы Богом, они бы уже являлись Его сынами и крещение их (признание их «заново» сынами Бога) было бы совершенно бессмысленным. Здесь уместно вспомнить притчу о блудном сыне, в которой отец радуется его возвращению, и отнюдь не пытается провести нечто вроде обряда усыновления над ним – зачем, ведь перед ним несомненно его дитя. А вот если бы отец из этой притчи решил взять к себе в семью еще, скажем, некоего товарища блудного сына – вот тут обряд усыновления очень бы пригодился.
Таким образом, никакой грех человека не требует «рождения от Духа», каковым является по сути своей крещение. И действительно, согласно представлениям Церкви, крещение категорически запрещено проводить повторно. Для снятия же грехов с души используется совершенно другой обряд – исповедь, как уже отмечалось выше, в первой главе. Своих детей, что бы они не совершили, повторно не усыновляют, усыновляют лишь чужих детей – и разумеется, лишь единожды. Повторное проведение обряда усыновления означало бы, что в первый раз Бог «недостаточно признал человека своим сыном», или что первый раз «крещение не подействовало и его нужно повторить». Что равным образом и абсурдно, и кощунственно.
Итого: таинство крещение не имеет никакого отношения к грехам и их «смыванию», а представляет собой обряд усыновления Богом чужого Ему по происхождению человека. Форма этого обряда закономерно сводится к имитации рождения младенца, а суть – к схождению Духа (что равно, вероятно, дарованию человеку вне-природной составляющей души, или какому-то изменению в имеющейся душе) и признанию Духом данного человека одним из Его сынов.
Кстати. Данное следствие из нашей гипотезы позволяет нам сделать несколько частных выводов, в отношении исторически спорных моментов. А именно:
– Так называемая «обливательная» форма крещения (когда человека лишь обливают водой из ковшика, но не погружают в воду целиком) нарушает, как минимум, символическую логику обряда. Человек при крещении должен полностью находиться в воде, как это было в утробе матери, ибо именно новое рождение символизирует обряд. Но я бы также предположил, что форма обряда в данном случае может нести и иную нагрузку, помимо символической. Мы видим, например, что причастие подается нам в форме реальных хлеба и вина, а не просто некоей невидимой благодатью путем, скажем, наложения рук (как в случае рукоположения священника). Разумно предположить, что за формой таинства стоит, помимо символического, еще и физический смысл. Что форма обряда не произвольна, что она обеспечивает возможность для Бога осуществить воздействие. Поэтому, обливательное крещение выглядит, как минимум, рискованной затеей. Если вы не знаете, как это работает – лучше не отступать от инструкции…
– Еще более сомнительной становится позиция тех, кто считает крещение сознательным актом, допустимым лишь для взрослого (совершеннолетнего) человека. Крещение есть причисление человека к числу сынов Божиих (пожалуй, здесь я напишу данный термин без кавычек). В рамках бытовой аналогии это подобно, одновременно, получению гражданства и усыновлению. И то и другое в нашем мире считается нормальным производить в младенческом возрасте. Сторонники же «осознанного крещения» могут представить себя в роли младенца-сироты (или, еще более точно, младенца в семье родителей-садистов). Хотели бы они, чтобы их как можно скорее усыновила некая добрая семья? Или они предпочли бы подождать совершеннолетия?
Итоги
Выше я предупреждал читателя, что не считаю излагаемую версию библейских событий безусловно верной. В первую очередь потому, что сам источник фактов, Библия (а в рамках данной версии я намеренно опирался только на нее) представляет собой, увы, слишком скудный материал, когда речь заходит о заре человеческой истории, о завязке ее сюжета. Для полноценной версии, для уверенности в правоте выводов – просто недостаточно данных. А значит, вероятность построения ошибочной версии очень и очень высока.
Поэтому, прошу читателя не торопиться обвинять меня в ереси… Наиболее важными мне представляются не те конкретные выводы, которые делаются в данной книге, не сама версия, а подход. И мы видим, как мне кажется, что этот подход работает, ибо построение, хотя бы в качестве примера, внутренне непротиворечивой версии оказывается вполне возможным. Что оказывается возможным не прятаться от вопросов, а ставить их и отвечать на них. Что нет нужды прибегать к помощи взятых «с потолка», надуманных, логически противоречивых, непонятно почему и как действующих «метафизических» «законов», что можно объяснить библейские события исходя из логики и здравого смысла. Что бытовые аналогии (столь часто используемые Христом в притчах) прекрасно работают и в той области богословия, которая считается для них якобы недоступной и подлежащей лишь «возвышенному» метафизическому истолкованию.
Мы видим, и это главное, на мой взгляд, что парадигма христианского мировоззрения может быть совершенно реалистичной.
Приложение. Символика христианского креста
Данное приложение не является прямым продолжением книги, а скорее представляет собой «бонус» к ее основному содержанию. Я хочу поделиться с вами небольшим рассуждением о значении Креста – этого важнейшего христианского символа, поскольку это рассуждение имеет некоторое отношение к обсуждаемым выше вопросам.
Итак, вот перед нами два основных современных варианта христианских крестов:
Рис.1. Четырехконечный и восьмиконечный кресты
Первый вариант, четырехконечный – упрощенный, второй же – восьмиконечный – более подробно изображает тот Крест, на котором был распят Христос: верхняя перекладина обозначает табличку с надписью «Иисус Назорей Царь Иудейский», а нижняя – поперечину-подставку под ноги казнимого.
Таким образом, оба варианта Креста – это символические изображения римского орудия казни, после Распятия ставшие символами христианской веры.
Это, разумеется, так, но достаточно ли это объяснение? Допустимо ли сводить к нему весь символизм Креста? Сомневаюсь. Ведь если Крест – всего лишь символ конкретного орудия казни, и его изображение не несет больше никакой символической нагрузки, то в таком случае форма этого орудия – лишь историческая случайность. Но орудий казни – великое множество. Готовы ли вы согласиться, что Христос мог бы умереть, будучи прибитым к простому шесту без перекладин – и тогда символом христианства стал бы шест, а не крест? А если бы Ему, подобно многим христианским мученикам, отрубили голову – символом христианства стали бы топор и плаха? А что, если бы орудием казни стала виселица – самое, наверное, распространенное орудие казни? Какова была бы тогда символика христианства? Нет, подобные предположения покажутся нам невозможными и даже кощунственными.
Итак, разумно предположить (и едва ли кто-то из христиан станет это оспаривать), что форма орудия казни Христа имеет огромное символическое значение. Что Бог, скажем так, управлял этим вопросом – то есть, Христа казнили не каким попало способом, а строго таким, каким Ему было нужно из соображений символизма.
Как вы могли заметить, я не сторонник символических трактовок библейских событий. Однако есть моменты, когда именно символика имеет решающее значение. Отчасти это так в случае с таинством крещения, а в данном случае, в случае с орудием казни Христа, символика выходит на первый план. Ибо смысл самой казни Сына Божьего не может быть объяснен исходя лишь из символизма, слишком уж это событие серьезно и необычно, а вот выбор орудия казни очевидным образом необходимо отдать на откуп символизму.
Я совершенно уверен, и полагаю, читатель-христианин согласен со мной: случайность формы орудия казни, в случае с казнью Христа, следует полностью исключить.
А это означает, что первична форма Креста как символа, а не как орудия казни. Что не символ христианства имеет форму орудия казни, а напротив – что конкретное орудие казни имело ту форму, которая требовалась Богу в качестве символа. И тогда, трактуя символизм Креста, мы должны понимать, что первичен символизм линий, графического знака Креста. Что же это за символизм?
Перейдем к графике. Что такое вообще крест как символ, сам по себе? Крест – это знак пересечения двух линий, и потому – символ пересечения вообще, как такового. Берем одну линию, и перечеркиваем ее другой. Лучший пример из обычной жизни – перекресток. Если вам потребуется обозначить некую точку символом пересечения (дорог, орбит, интересов, и тд) или символом встречи – лучшим и очевиднейшим символом будет именно крест.
