Иоганн Арндт - Об истинном христианстве
1. Слова сии изрёк Сам многомилостивый и милосердный Бог чрез Пророка Исаию, дабы утешить печальное сердце наше возвещением того, что Он милостиво взирает на нас. Но если ты хочешь, чтобы Бог милостиво взирал на тебя, то надобно, чтобы ты в сердце своём, в самом себе был смирен и нищ духом (см.: Мф. 5:3) и не считал себя достойным никакого божеского или человеческого утешения, но почитал себя совершенно ничем и взирал верою единственно на Христа.
2. Тот, кто считает себя чем-либо, не смирен в сердце своём, и Бог не воззрит на него. Поэтому св. Павел говорит: кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя (Гал. 6:3). Причина этому та, что Бог один есть всё; и если хочешь ты научиться познанию Бога, то должен не только знать, что Он один есть всё, но твёрдо содержать сие в сердце и являть то в самом себе.
3. Если же ты должен явить в своей жизни, что Бог един есть всё, то надлежит тебе соделаться в сердце своём ничем, то есть до того малым, до того уничиженным, как бы ты был совсем ничто – подобно тому, как Давид, будучи презрен женою своею Мелхолой за то, что плясал он пред ковчегом Господним, сказал: я ещё больше уничижусь и сделаюсь ещё ничтожнее в глазах моих (2 Цар. 6:22).
4. Человек, который хочет быть чем-либо, представляет из себя некую материю, из которой Бог не творит ничего, вернее, из которой получаются безумцы. Но человек, который желает быть ничем и считает себя за ничто, есть та материя, из которой Бог творит нечто, творит людей славных и мудрых пред Ним. Те, которые почитают себя пред Богом за нижайших и малейших, суть великие и славные пред Богом; кто считает себя величайшим грешником, тот пред Богом есть величайший святой.
5. Вот уничижение, которое Бог возвышает! Вот смирение, на которое Он взирает! Вот человеческое ничто, из которого Бог творит нечто! Ибо как Бог сотворил небо и землю из ничего и соделал их славными и чудными созданиями Своими, так и из человека, ставшего ничем в сердце своём, сотворит Он нечто преславное.
6. Взгляни на Давида, как Бог воззрел на его смирение, принял его уничижение и претворил оные в жизнь столь славную, какой была жизнь Давида! Посмотри также на Иакова, который говорит: Господи! недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему (ср.: Быт. 32:10).
7. Воззри на Господа Иисуса Христа – как Бог Его смирение и нищету, всё уничижение Его, когда Он сделался за нас клятвою (ср.: Гал. 3:13), презреннейшим и малейшим из сынов человеческих (см.: Ис. 53:3), обратил в столь великую славу!
8. Взгляни на художника: если хочет он создать какое-либо произведение искусства, то ему надобно иметь для сего материю совсем новую, не попорченную прежде того кем-нибудь другим. Так поступает и Бог. Если соделывает Он нечто из человека, то человек должен быть ничем. Но кто считает себя чем-либо, тот не есть Божия материя, над которою Ему угодно работать, ибо материя Божия, из которой Он творит нечто, есть ничто; только на такого человека взирает Бог. Потому Дева Мария и говорит: Господь призрел на смирение рабы Своей; ибо отныне будут ублажать Меня все роды (ср.: Лк. 1:48).
9. Итак, тот нищ духом в сердце своём, кто почитает себя столь малейшим, что не думает быть достойным никаких благодеяний Божиих, духовных или телесных. Ибо кто считает себя чего-либо достойным, тот думает, что он есть нечто, тогда как он ничто; тот не обретает благодати Божией, но лишается её. Ибо благодать Божия не пребывает с человеком, который почитает себя чем-нибудь. Кто почитает себя достойным чего-то, тот не получит в дар от Бога всего. Всё, что ты имеешь, это дар и милость Божия, а не твоё достоинство. Человек не имеет ничего ему принадлежащего, кроме своих грехов, окаянства, ничтожности и немощи: всё прочее принадлежит Богу.
10. Человек есть не что иное, как тень. Посмотри на тень дерева: что она такое? Ничто. Если дерево пошевелить, то и тень придёт в движение. Чьё же это движение? Не тени, но дерева. Так и жизнь твоя: чья она? Не твоя, но Божия, как написано: Им мы живём, движемся и существуем (ср.: Деян. 17:28). Плоды дерева видны и на тени, но находятся они не на тени, а на дереве. Так и приносимые тобою добрые плоды не твои. Они, конечно, являются в тебе – но являются как тень, происходят же из вечного начала, которое есть Бог, подобно тому, как плод растёт не из самого дерева (как полагают то́ не разумеющие науки о растениях), хотя он и висит на нём, как дитя держится груди матери, – но из растительной силы его, из внутреннего семени; в противном случае и сухие деревья приносили бы плоды. Человек по естеству есть сухое дерево; Бог – его растительная сила, как говорит Псалом: Господь крепость жизни моей (Пс. 26:1), и как сказал Господь: если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет (Лк. 23:31)? Посему все люди суть сухие деревья, Бог же есть растительная сила их. Я буду, как зеленеющее дерево, на мне будут обретать плоды Твои (ср.: Ос. 14:9); кто пребывает во Мне, тот приносит много плода (ср.: Ин. 15:5).
11. Итак, если человек в сердце своём осознаёт свою нищету и окаянство и почитает себя ничем, утешается же единою благодатью Божией во Христе, то Бог взирает на него. Воззрение же Божие никак нельзя уравнять с воззрением человеческим, от которого не ощущается никакой силы. Нет, воззрение Божие есть сила, жизнь и утешение. Способно же воспринять такое воззрение Божие только смиренное и верующее сердце; и чем обильнее вкушает оно утешение Божие, тем больше почитает себя малым и недостойным. Образ сего дан нам в праотце Иакове, который считал себя недостойным всех благодеяний Божиих и земных благ. Так подлинно смиренное сердце почитает себя недостойным небесного вечного благословения и утешения и также говорит Богу: «Я не сто́ю той великой любви и милосердия, которые Ты явил мне во Христе – а ныне у меня два стана (ср.: Быт. 32:10), когда даровал Ты мне Сына Твоего и с Ним всё: дары благодати и славы». И если бы человек пролил столько слёз, сколько воды в море, то и тогда не был бы он достоин небесного утешения, ибо оно даётся только из милости и благодати и ничем заслужено быть не может. Человек сам по себе заслуживает лишь наказания и вечного осуждения.
12. Кто истинно познаёт сие верою, тот уразумевает свою нищету и удостаивается воззрения Божия. Без осознания же человеком своей духовной нищеты Бог не взирает на него, и человек не обретает благодати Божией. Поэтому говорит св. Павел: я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова (2 Кор. 12:9). Бог столь благ и милосерд, что не хочет дать погибнуть творению Своему, но чем оно слабее в самом себе, тем крепче в нём сила Божия, как Господь говорит Павлу: сила Моя совершается в немощи (2 Кор. 12:9).
13. Итак, чем смиреннее христианин в своём сердце, тем более взирает на него Бог, дабы явить богатство славы Своей над сосудами милосердия (ср.: Рим. 9:23). Воззрение же Божие заключается в том, что Бог дарует человеку, без всякой его заслуги, благодать небесного утешения, превышающую всякое человеческое разумение (см.: Еф. 3:19). Посему и невозможно сравнить утешение Божие и утешение человеческое.
14. Человек не потому жалок и несчастен и не потому должен считать себя бедствующим, что он нищ и не имеет утешения в мире сем, но потому, что он грешник. Ибо если бы не было греха, то не было бы и никакого бедствия. Какие бы великие напасти не случались с человеком, он заслуживает ещё больших. Поэтому не должен он печалиться о том, что не получает тех или иных благодеяний: он не сто́ит и самомалейших, и даже собственного своего тела. Таким образом, хотя плоти и крови и неприятно это слышать, однако же ради истины каждый должен сам обличать грех свой, дабы обитала с ним благодать Божия.
15. Чем может возвеличиться человек? для каких слов отверзать ему уста свои? Ничего лучше он не может сказать, как следующее: я согрешил; Боже, умилосердись надо мною! (ср.: Лк. 15:21; 18:13). Бог не требует от человека ничего, кроме двух этих слов; ничего, только бы он раскаивался во грехах своих, оплакивал их и призывал милость Божию. Кто не делает этого, тот оставляет самое важное в своей жизни. Не плачь о своём теле, что оно наго и неприкрыто, терпит голод и жажду, гонение и заключение в темницу, бедность и болезнь. Но плачь о душе своей, что она принуждена обитать в этом греховном и смертном теле. Бедный я человек! – говорит Апостол Павел, – кто избавит меня от сего тела смерти? (Рим. 7:24).
16. Такое христианское познание своей внутренней нищеты, такое алчущее помилования покаяние и вера, прилепляющаяся единственно ко Христу, отверзают дверь благодати во Христе, чрез которую входит к тебе Бог. Итак, будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною (Откр. 3:19–20). Сия вечеря есть прощение грехов, утешение, жизнь и блаженство. В этих дверях веры (см.: Деян. 14:27) встречает в своё время милосердный Бог смиренную душу. Здесь возникает истина из земли и правда приникает с небес. Здесь встречаются милость и истина, лобызаются правда и мир (ср.: Пс. 84:11–12). Здесь приходит бедная грешница Мария Магдалина, плачущая душа человека, и помазует миром Господу ноги, омывает их слезами и отирает власами сердечного смирения и уничижения (см.: Лк. 7:37–38). Здесь является духовный священник Бога и Отца (ср.: Откр. 1:6) во святом украшении веры и приносит истинную жертву – сокрушенное и смиренное сердце (ср.: Пс. 50:19) и наилучший фимиам – благоухание сердечного раскаяния. Вот истинная освящённая вода – слёзы о грехах, к омовению и очищению духовных Израильтян чрез веру силою крови Христовой.
