Раиса Рашкова - Католицизм
Болонский и Равеннский университеты, где занимались юриспруденцией, возродили изучение древнего римского права. В дальнейшем это привело к тому, что имперская оппозиция папству сознательно развивала те аспекты еще языческого по сути Кодекса Юстиниана, которые утверждали превосходство государства над духовной властью. Созданная там цезарепапистская концепция государства была взята на вооружение императорами из династии Гогенштауфенов в XII–XIII вв. в их борьбе с папством и воспринята рождающимися национальными государствами.
Расцвет городской культуры и подъем всей духовной жизни Запада в XII в. обусловили развитие богословской науки. Богословие в это время выражалось в философии, а манера доказывать гармонию богословской традиции, постигать веру, обосновывая ее, и систематизировать полученные знания вокруг центральных проблем определили сущность схоластики. Пьер Абеляр (1079–1142), выдвинув принцип «понимаю, чтобы верить», подчеркивал преимущество разума перед слепой верой. В книге «Да и нет», выявляя противоречия в цитатах из Отцов церкви, он разрабатывает диалектический метод их согласования и применяет его к церковным догматам. Так он смело утверждает право на свободную мысль. Яростное неприятие его идей церковными ортодоксами Бернаром Клервоским и папой Иннокентием II (1130–1143) приносит ему много испытаний, которые он описал в «Истории моих бедствий» (1132/36), шедевре исповедального жанра. Спор Абеляра с Бернаром Клервоским о допустимости диалектики в богословии занимает важное место в его истории. И хотя Абеляр вовсе не высказывал пренебрежения к Священному Писанию, в чем его упрекал Бернар, он был осужден на соборе в Сансе в 1140 г. Его ученик Петр Ломбардский (ум. 1164) в знаменитых «Четырех книгах сентенций», необычайно популярных, дает систематическое изложение католического богословия и делает учение Августина фактической основой схоластики. «Сентенции» Петра Ломбардского были учебником теологии на протяжении всего средневековья, а «Комментарии» к ним составлялись вплоть до Нового времени. «Отцом схоластики» называют Ансельма, архиепископа Кентерберийского (ум. 1109). Этот горячий сторонник клюнийского движения был одной из ключевых фигур в проведении григорианской реформы. Его принцип «верую, дабы уразуметь» ясно провозглашает главенство веры над знанием, но и Ансельм требует, чтобы от веры переходили к познанию и умели рациональным способом доказывать истинность веры даже неверующему оппоненту. Ансельм первым привел так называемое онтологическое доказательство бытия Бога (как чего-то такого, выше чего нельзя помыслить).
Тринадцатый век называют золотым веком схоластики, а ее олицетворением – «князя схоластов» Фому Аквинского (1225–1274), «самого ученого из святых и самого святого из ученых». В его трудах «Сумма теологии» и «Сумма философии, об истинности католической веры против язычников», в которых он стремился примирить веру со знанием, средневековая христианская цивилизация обрела собственную философию. Теология использует философию для того, чтобы сделать истины Откровения доступными разуму человека, поэтому «философия есть служанка теологии». И все же Фома признает: «Наибольшее, чего может достичь человеческое богопознание, – познать, что Бог непознаваем». Церковь очень скоро стала искать в трудах Фомы опору для борьбы с ересями, провозгласила его «ангельским доктором» и «всеобщим наставником», а его философию – томизм – официальной церковной доктриной. И хотя бурный расцвет натурфилософии в эпоху Возрождения и рационализма в XVII в. подорвал влияние томизма, папа Лев XIII в 1879 г. возродил его в виде неотомизма, как «единственно истинную философию католицизма», наилучшим образом выражающую его дух и позволяющую обновлять его в соответствии с потребностями времени.
Своеобразным отражением схоластики, расцвета религиозности и веры средневековья в искусстве стала готика. Готические соборы с их строгим соотношением частей и целого, гармоничным сочетанием противоположностей, логической строгостью были эквивалентом теологических сумм. Готика отказывается от аллегоричности романского стиля и непосредственно выражает новое восприятие природы, мира и жизни. Но Высокое Средневековье было не только временем возвышения папства и теологических сумм. В расцвете искусства готики отразились также возвышение городов и рост городской культуры, рождение нового класса буржуазии, укрепление национальных монархий и расцвет придворно-рыцарской культуры. Он начинается еще в романскую эпоху (X–XIII вв.) и наиболее яркое выражение находит в литературе. Рыцарская поэзия трубадуров связана с именем герцога Аквитанского Вильгельма IX. Наиболее выдающимися представителями поэзии миннезингеров («песни восторженной любви») в Германии были Вальтер фон дер Фогельвайде, Вольфрам фон Эшенбах («Парсифаль») и Готфрид Страсбургский («Тристан и Изольда»).
Название стилю дали в эпоху Возрождения, когда, не понимая его ценности, считали его «варварским», «готским» (от итал. gotico). В действительности готика была порождением именно католического церковного духа и проявилась прежде всего в церковном зодчестве, заказчиком которого были епископы и папы. Готика возникла в Северной Франции вместе с церковью в Сен-Дени в XII в., распространилась по всей Европе, началась в зодчестве, но затем охватила скульптуру, живопись, книжную миниатюру, прикладное искусство. Замечательными ее памятниками являются часовня Сент-Шапель и собор Нотр-Дам в Париже, соборы в Руане, Шартре, Амьене, Фрайбурге, Страсбурге, а также в Ульме, Вене, Праге, Вестминстерское аббатство в Лондоне и собор в Солсбери. Устремленность готических соборов к небу и их невесомость (благодаря изобретению каркасной системы с внешними опорами для стрельчатых арок – контрфорсами), освещавшие их пламенеющими красками цветные витражи с «мистическими» розами (ибо красота мира, согласно Фоме Аквинскому, раскрывается в свете) соответствовали смыслу обращенных к Богу молитв. Необычайно жизненными и одухотворенными были многочисленные скульптуры, украшавшие соборы. Особенно впечатляющим был небывалый расцвет пластики в Германии (соборы в Бамберге, Магдебурге, Наумбурге). Они рассказывали не только о священной истории Ветхого и Нового Завета, давая религиозное воспитание народу. В них отразился и мирской дух, о чем говорит обилие гротеска, а также реалистически выполненные фигуры донаторов – светских лиц с характерными чертами их социального положения и профессии.
Наивысшего расцвета это искусство достигло в интернациональной готике XIV–XV вв.
Конец двухсотлетней драмы
Завершение борьбы пап с императорами
После Иннокентия III папы все еще пытались подчинить императоров своему диктату.
Столкновение Фридриха II (1212–1250) с папами было неизбежным, поскольку он не мог признать ни светскую власть пап, ни их духовный диктат. Этот внук Фридриха Барбароссы и воспитанник папы Иннокентия III унаследовал Сицилийское королевство и Германо-Римскую империю. Папы Григорий IX и Иннокентий IV боялись его как сильного сицилийского короля и любой ценой стремились не допустить усиления империи в Италии и Европе, видя в этом угрозу своей власти.
Наступление на Фридриха II начал Григорий IX (1227–1241), племянник Иннокентия III, которого кардиналы избрали «за старость»: ему было уже 80 лет. Но он правил Церковью с превеликой энергией еще 14 лет, посрамив кардиналов и побив все рекорды долголетия среди понтификов. Покровитель и друг доминиканцев, он предоставил им привилегию проповедовать и устраивать трибуналы инквизиции повсеместно. Этот творец инквизиции считал главной своей целью утверждение главенства Церкви в мире. Он отлучил Фридриха II от Церкви за то, что тот отложил выход в крестовый поход, а когда все-таки император выступил и без жертв занял Иерусалим, папа наложил интердикт на отвоеванные им у неверных земли и призвал к крестовому походу против этого христианского императора в его землях. Затем папа вторгся в Неаполь и заключил против императора союз с ломбардскими городами. Однако Фридрих II внезапно ворвался туда, разбил папское войско и сокрушил его союзников. Но, победив, Фридрих II пошел на уступки папе. Григорий IX признал власть императора, а тот признал суверенитет Папского государства и помог папе подчинить себе Рим. Отлучение было снято, но ненадолго. Борьба разгорелась с новой силой, ибо Григорий IX требовал от императора полной покорности: «Короли и князья склоняются к ногам священников, и христианский император должен подчиняться не только римскому епископу, но и другим духовным лицам», – писал папа. После нового интердикта Фридрих II, потеряв терпение, обратился к светским государям с посланием, в котором указывал, что папский деспотизм достиг немыслимых пределов и угрожает всем им. В ответ папа поднял против императора настоящую кампанию: он обвинил Фридриха II в том, что тот является автором возмутительного трактата «О трех великих обманщиках» («De tribus impostoribus»), в котором Моисей, Магомет и Христос ставились на одну доску и объявлялись тремя великими обманщиками. В своих проповедях он изображал Фридриха II как свирепого апокалиптического зверя, и «слова папы наполнили сердца ужасом», как пишет современник.
