Сборник - Патерик Печерский, или Отечник
Рассказав о своем участии в деле, — святой Нестор свидетельствует о дивных делах Божиих, которые были при обретении честных мощей.
В ту ночь в святом Печерском монастыре бодрствовали два брата, ожидая, когда игумен с некоторыми иноками тайно перенесет честные мощи преподобного, и глядели пристально на пещеру. И, когда раздались звуки церковного била к утрене, они увидели три столпа, как дуги светозарные, которые стояли над пещерой преподобного Феодосия и перешли на вершину святой великой церкви, куда должны были перенести преподобного. Это видели и другие иноки, шедшие в церковь к утрене, и много благочестивых в городе лиц.
Досточудный же Стефан, который после преподобного Феодосия был игуменом Печерским, потом устроил на Клове свой монастырь, затем же, изволением Божиим, был епископом града Владимира, находился тогда в Клове, в своем монастыре. Он в ту ночь видел через поле, над пещерой великую зарю. Думая, что переносят честные мощи преподобного Феодосия, — он был об этом накануне извещен — сильно жалел, что это происходит без него. Севши на коня, он поехал к пещере, взяв с собой Климента, которого поставил вместо себя на Клове. Едучи, они увидали издали яркую зарницу и, когда приблизились, увидали над пещерой много свечей; когда же подошли к пещере, уже не видели ничего. Тогда поняли они, что это было божественное сияние от честных мощей преподобного Феодосия. Придя к дверям пещеры, они застали святого Нестора с братией, окруживших честные мощи. Преподобный Нестор о прочих тех событиях свидетельствует так.
На другой день по обретении честных мощей, по изволению Божию, собрались боголюбивые епископы Ефрем Переяславский, Стефан Владимирский, Иоанн Черниговский, Марин Юрьевский, Антоний Порозский и игумены всех монастырей, множество черноризцев и благоверных людей из города, со свечами и фимиамом. Честные мощи святого Феодосия перенесли в Богом созданную и пречестную церковь, и возрадовалась пречестная церковь, приняв своего светильника, и можно было видеть в церкви дневной свет, покрываемый светом свечей; и святители окружали, иереи припадали, иноки с народом стекаясь лобызали с усердием мощи святого, воссылая Богу духовные песни и принося преподобному благодарственные хваления. И так положили мощи преподобного в близкой ему церкви Успения Пресвятой Богородицы, на правой стороне, месяца августа в четырнадцатый день, в четверг, в первый час дня, и радостно праздновали тот день.
Нельзя здесь умолчать и о том, что в третий день по перенесении мощей преподобного отца нашего Феодосия сбылось одно его пророчество; совершилось же это так.
Когда преподобный отец наш Феодосий был еще жив и содержал игуменство, его единственной заботой было, как бы лучше пасти врученное ему Богом стадо, и он заботился не только о черноризцах, но и о мирских душах, как бы им спастись, особенно же о своих духовных детях, наставляя и утешая приходящих к нему, иногда же заходя и в их дома и подавая им благословение. Был один вельможа, духовный сын святого, именем Иоанн и супруга его, Мария, оба благочестивые, живущие в целомудрии. Пришел к ним однажды блаженный в дом (он любил их, потому что они жили в заповедях Господних и в любви между собой) и поучал их о милостыне убогим, о царствии небесном уготованном праведным и о муках грешным, и многом другом от Божественных писаний говорил он им, пока речь не дошла и до положения тела во гробе. Благочестивая жена Иоанна, прервав преподобного, спросила: «Отче честный, кто знает, где мое тело будет положено?» Боговдохновенный же Феодосий, исполненный пророческого дара, отвечал ей: «Поистине говорю тебе: где будет положено мое тело, там и ты по прошествии годов упокоишься». Так и сбылось в восемнадцатый год по преставлении святого, когда принесли его честные мощи, ибо тогда скончалась жена Иоаннова, Мария; и преподобный, по перенесении своем, положен был в четырнадцатый день августа, а она в шестнадцатый в той же церкви Пресвятой Богородицы Печерской, против гроба преподобного Феодосия, но по левую сторону. Потом, в пятнадцатый год по перенесении преподобного Феодосия, преставился на девяностом году жизни, и муж той женщины, великий боярин Иоанн, сын Вышаты, храброго воеводы, внук воеводы Остромира, который и сам воеводствовал не малое время и жил по закону Божию, праведностью не хуже предков, благий, смиренный, воздерживающийся от всякой злой вещи; он был положен у главы жены своей, против гроба того же преподобного Феодосия. Так что и на нем сбылось предсказание преподобного, что положен он будет там же, где и сам преподобный.
Следует вспомнить здесь и то, что Господь, прославляющий прославляющих его и благоволивший, чтоб преподобный отец наш Феодосий был перенесен телом в восемнадцатый год от преставления своего из темной пещеры во святую Печерскую церковь и стал светильником всемирным, просвещающим всех добрыми делами.
Произошло же это так. Сердцеведец положил на сердце блаженному Феоктисту, который был тогда игуменом Печерским, постараться, чтоб имя преподобного Феодосия было вписано в синодик или соборник церковный, и чтоб этот преподобный был причтен к лику древних преподобных отцов и всех святых, которым повсюду святая православная Церковь совершает празднество. Начал напоминать об этом блаженный Феоктист благоверному великому князю Михаилу Святополку Изяславичу, и молил его, повелеть преосвященному митрополиту Никифору собрать освященный собор епископов, игуменов и весь церковный клир и огласить то, чтоб устроить дело, как будет им угодно. Великий же князь Святополк, будучи боголюбив и ведая, что житие преподобного свято и богоугодно, со сладостью принял сказанное и в радости призвал преосвященного митрополита и просил его собрать боголюбивых епископов на собор и совещаться о том. Митрополит, выслушав это сочувственно, собрал епископов, игуменов и весь клир церковный и объяснил им дело. И сам великий князь Святополк начал рассказывать всем житие преподобного Феодосия. Итак, все единодушно и единогласно согласились и установили, чтоб преподобный был почитаем во святой православной Церкви, как равный всем празднуемым прежним святым. И повелел преосвященный митрополит епископам, чтоб каждый в своей епархии по всем церквам вписал имя преподобного Феодосия в соборник святых. С радостью сделали то епископы: вписали имя преподобного отца нашего Феодосия и начали поминать его по всем церквам, молясь ему и с похвалой совершая каждый год день торжества его, во славу Вседаровитому Богу и угоднику Его дароименитому Феодосию.
Блаженному же Феоктисту, который с таким усердием постарался послужить отцу своему, преподобному Феодосию, чтоб вписать имя его в соборник, Бог воздал превыше трудов его. В скором времени избран он был епископом богоспасаемого града Чернигова и рукоположен тем же преосвященным митр. Никифором. Когда же вступил он на свой престол, тогда христолюбивый князь Давид и княгини, бояре и все люди с неисповедимой радостью приняли его, как давшего церкви неисповедимую радость вписанием в соборник имени преподобного Феодосия, через которого с блаженным Феоктистом ожидаем и мы услышать эту радость: «радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лк. 10:20).
Поместим здесь и сказание блаженного епископа Симона о чудесном украшении золотом и серебром честной раки преподобного отца нашего Феодосия, который украсил святую Печерскую церковь, как золотом и серебром нетленным, честными своими перенесенными мощами, а все прочие православные церкви почитанием святого имени своего. Было же это так.
По немалом времени от перенесения мощей преподобного отца нашего Феодосия, тысяцкий Георгий, сын Симона, внук Африкана, князей Варяжских, имевший княжескую область от князя Георгия Владимировича (Мономаховича) в земле Суздальской, в знак великой любви своей к преподобному пожелал украсить честную его раку. И он послал из града Суздаля в богоспасаемый город Киев, в Печерский святой монастырь одного из бояр своих именем Василий, и дал ему шестьсот гривен серебра и пятьдесят гривен золота, чтобы оковать честную раку преподобного. Взяв все с собой, Василий с неудовольствием отправился в путь, проклиная свою жизнь и день рождения своего и говоря себе: «Что это умыслил наш князь потратить такое богатство, и какая будет ему за это награда, что он оковал гроб мертвеца; как без толку собирал он, без толку и расточает. Тяжко мне одному, что не посмел я ослушаться господина моего; к чему покинул я свой дом, и ради кого иду в этот горький путь, от кого приму я честь; не послан я ни к князю, ни к одному из вельмож, что скажу я той каменной горсти, и кто даст мне ответ, кто не посмеется безумному моему приходу!» Вот, что говорил он сопровождавшим его, и многое еще другое. Святой же Феодосий явился ему во сне, говоря с кротостью: «О, чадо, я хотел воздать тебе награду ради труда твоего, но, если ты не покаешься, то потерпишь много зла». Но Василий роптал, не переставая, и Господь навел на него великую беду за его грехи. Все кони пали, а остальное все украли у них воры, кроме того сокровища, которое они везли.
