Александр Мень - Читая апокалипсис (Беседы об Откровении святого Иоанна Богослова)
19, 17-18. Здесь мы видим противопоставление радостного пира, символизирующего Царство Мессии, Христа, и пира хищных птиц, созванных на поле брани. Этот поэтический образ тоже заимствован из древних поэм Ветхого Завета. Ангел взывает, "говоря всем птицам: летите!" Для каждого человека минувших времен это был совершенно прозрачный образ: когда шло войско, над ним темной тучей летели вороны и грифы, и когда кончалась битва, они опускались на землю. В представлении древних, полет этих птиц столь же неотделим от битвы, как для нас теперь неотделим от нее грохот канонады и взрывов. Пал Вавилон, значит, сонмы летящих птиц собираются на трупы. Христос говорил: "где будет труп, там соберутся орлы" (Мф 24,28). И вот они собираются "на великую вечерю Божию", но у этих птиц своя трапеза.
19 И увидел я зверя и царей земных и воинства их, собранные, чтобы сразиться с Сидящим на коне и с воинством Его.
20 И схвачен был зверь и с ним лжепророк, производивший чудеса пред ним, которыми он обольстил принявших начертание зверя и поклоняющихся его изображению: оба живые брошены в озеро огненное, горящее серою;
21 а прочие убиты мечом Сидящего на коне, исходящим из уст Его, и все птицы напитались их трупами.
19, 19-21. Однако зло продолжает сопротивляться. Против Христа выступает антихрист во главе царей земных, причем Иоанн не рассказывает, как Христос победил - все происходит словно в одно мгновение: "И схвачен был зверь и с ним лжепророк..." Их бросают в серное озеро. Напомню, что горящая сера - это намек на Содом. Мировое зло еще бушует, в мире еще продолжаются смерть, грех, но антихрист и исторические силы зла уже каким-то образом рушатся. Это совершенно определенное пророчество, здесь ясно указано, что наступит такой момент в истории, который можно будет обозначить годом и, может быть, даже месяцем и числом, когда зло начнет рушиться. Я думаю, что это произойдет еще не скоро, может быть, через десятки, сотни лет. В сущности, это неважно, ведь мы все равно это увидим - или оттуда, или отсюда. Итак, зверь и лжепророк брошены в озеро, горящее серою, и убиты мечом, исходящим из Его уст, а птицы напитались их трупами.
Что это за птицы? Просто поэтический образ? Не исключено, но можно понять и иначе: мир не разделился в тот момент на стоящих вокруг Всадника на белом коне и примкнувших к лжепророку и зверю, точнее, не весь разделился. Какая-то часть мира, подобно прожорливым птицам, не заинтересована ни в том, ни в другом, и ей только бы "поклевать". И возможно, что значительная часть людей будет во время этой битвы столь же безучастна, как птицы, которые кружат, чтобы клевать тех, кто падет, а кто это будет - им безразлично; им все равно, чем питаться, лишь бы была пища. Это все притчи. Назовем таких людей нейтральными, теми, кто оказался где-то в промежутке, не сдвинулся ни туда и ни сюда. Но я подчеркиваю - зло в мире еще остается. Речь идет о падении царства зверя, о падении "Вавилона".
Спросите футурологов, социологов, биологов и прочих, и они вам скажут, что наша цивилизация имеет все шансы плохо кончить. Но не будем обманываться: это вовсе не значит, что она обязательно в ближайшее время погибнет. Один Бог знает, когда это произойдет, но так или иначе угроза для мира есть всегда. Мы видели, как гибнут цивилизации, так же может погибнуть и наша. А может быть, она достигнет больших высот и станет новым Вавилоном, а потом уже падет. Когда Вавилон разрушится, Церковь будет в полноте своей силы, и останутся люди, среди которых будет очень много подобных этим птицам, "птицам небесным"... В дальнейшем произойдет сложный процесс, который Апокалипсис описывает необычайно таинственными красками, заимствованными из разных апокрифов, и над этими образами до сих пор почти безуспешно бьются комментаторы. Но есть и будет то, что запечатлено в этой картине.
В сущности, в видении Всадника на белом коне запечатлено явление духовных сил Христовых, новое явление силы. Будут ли в этой борьбе гибнуть люди, или это чисто духовная борьба? Что можно сказать об этом? Каждый духовный кризис порождает кризис общественный, который может породить и социальные конфликты. Мы знаем, что в истории борьба идей неоднократно принимала самые низменные и гнусные формы. Вполне возможно, что падение "Вавилона" будет сопровождаться тяжелыми социальными потрясениями. Но, возможно, это будут только духовные катаклизмы. Жизнь показывает, что всякая деградация, и, в первую очередь, духовная, протекает болезненно... Конечно, щепки будут лететь во все стороны...
Двадцатая глава есть кульминация Апокалипсиса в том смысле, что здесь показано торжество Царства Божьего на земле. Эта глава вызывала наибольшие споры и вопросы, приковывала к себе внимание очень многих исследователей, толкователей, комментаторов. Она удивляла тем, что в ней говорилось о вещах, отсутствующих в так называемом Малом Апокалипсисе, то есть в пророческих словах Христа, приведенных в синоптических* Евангелиях. Многое здесь так и остается тайным и сокровенным. Перед нами не просто характерные, типологические, повторяющиеся из века в век события, а какие-то окончательные свершения. Перед нами - пророчество, торжественное предсказание. И уже в силу этого обстоятельства мы не в состоянии полностью проникнуть в тайну этих текстов.
* Синоптические Евангелия - это Евангелия от Матфея, от Марка и от Луки, которые в основных своих чертах совпадают.
Мы сейчас живем как бы в Ветхом Завете по отношению к грядущему. Мы словно через тусклое стекло, лишь гадательно можем предвидеть то, что совершится в будущем. Главное, о чем повествуется в этой главе, это тысячелетнее царство. Среди богословов, среди учителей и отцов Церкви с самого начала возникли разномыслия по этому вопросу. Такие отцы, как св. Ириней Лионский, св. Иустин Мученик, Папий, Мефодий Олимпийский и другие считали, что действительно в каком-то предконечном периоде мировой истории Царство Христово восторжествует здесь, на земле, по эту сторону истории. Другие же, в частности блаженный Августин, наиболее резко выступавший против теории тысячелетнего царства, объяснял эти слова Иоанна так: тысячелетнее царство, царство праведников, которое царствует с Христом, - это Церковь и ее странствия по земле.
Это толкование было принято с молчаливого согласия многих богословов и вошло почти во все популярные толкования вплоть до нашего времени. Между тем блаженный Августин явно расходится с прямыми словами Иоаннова Откровения. В нем описано прежде всего таинственное вторжение духовных сил в мир зла, в его средоточие, говорится о метафизическом центре всякого черного импульса, который назван здесь драконом. Как вы помните, этот морской образ связан с противящимися Богу силами и называется сатаной, что по-русски означает "противник", а также "змеем древним", что напоминает рассказ об Эдеме и падении человека. И вот это самое существо, которое вмещает все темные силы, сковано и на какой-то срок оказывается парализованным.
Теперь спросим себя: можно ли, положа руку на сердце, сказать, что в истории Церкви был период, когда сатана был скован? Только человек, не знакомый с историей Церкви, может ответить утвердительно. Наоборот, сатана выстоял все это время, а часто и преуспевал. Сказать, что он был скован, значит просто не считаться ни с фактами, ни с тем текстом, который есть.
Некоторые толкователи говорили следующее: во времена земной жизни Спасителя были книжники, которые считали, что Царство Мессии будет временем земного процветания, они думали, что виноград будет давать плодов в миллион раз больше, что пшеница будет такой, как в стране великанов... Полагали, что это представление было воспринято автором Апокалипсиса. На это мы отвечаем так: какие бы народные, мифические, традиционные представления книжников, фарисеев, персов, египтян и кого угодно ни воспринял апостол Иоанн, Апокалипсис - это откровение Божье, значит, мы должны за его символами и формами прочесть слово Божье, обращенное к нам. А оно говорит о том, что наряду с торжеством зла, которое будет происходить неоднократно, наступит и торжество добра. Это не так нелепо, как кажется, потому что хотя царство антихриста началось уже давно и периодически возникает и возобновляется, можно сказать, периодически переоснащается или перевооружается, не может быть, чтобы дело Божье никогда не смогло хотя бы в какой-то степени заявить о себе на земле, утвердиться на ней, кроме как в "запредельном" состоянии.
Человечество будет участвовать в божественном процессе воссоздания мира, и если люди откликнутся на Божий призыв, то не осуществятся те угрозы, которые обещает Апокалипсис, а произойдет, так сказать, плавное вхождение мира в Царство Божье. И уже здесь, на земле, начнется преображение твари с участием человека. Нечто подобное говорит и Тейяр де Шарден.
Мысль эта не противоречит Писанию, хотя тайна остается тайной. В какую сторону пойдет человек, нам неизвестно. Но тем не менее в какой-то период будет явление Церкви в Духе и силе. Может быть, это будет через миллион лет, я не знаю, этого не знает никто, но важно, что это будет. Маленькая оговорка: тысячу лет здесь, конечно, не следует понимать хронологически, и шесть дней творения могут значить шесть тысяч лет, потому что у Бога один день, как тысяча лет. Некоторые считают, что это будет как бы восьмой день творения. Много есть всяких расчетов, но так или иначе речь идет о каком-то сроке, точнее об определенном периоде времени, так как апостол прямо говорит, что этот срок кончится.
