Тайны русского слова - Ирзабеков Василий Давыдович

Кто, как не они, наши солдаты, уже которое десятилетие, невзирая на все тяготы и лишения, потери и ранения, исполняют свой долг, заслоняя нас от оголтелой ненависти ублюдков всех мастей, оберегая от смерти и наркоты. И значит, мальчикам надо идти и служить, становиться мужчинами. Мы просто обязаны быть сильными. Как-то услышал и запомнил: когда русские слабеют — другие звереют.

От доктора филологических наук профессора Т.Л. Мироновой как-то довелось услышать, что слово Русь значит бе-' лый, светлый. Отсюда, по ее мнению, и слово русый. Иное мнение высказывает ее коллега Салтыков из Свято-Тихоновского богословского университета. И заключается оно в том, что тысячелетие назад слово Русь значило вооруженный человек. И в том и в другом случае наличествуют великие, сокрытые от иноземного уха, потаенные смыслы. Русь — во все времена — есть светлый, лучезарный воин Христов, сражающийся против миродержца, князя тьмы.

Еще важно проторить свою, личную дорожку в православный храм, дабы найти неложные ответы на вопросы, с которых началась эта глава. Конечно, и в храмах не все совершенно. Но поверьте в истинность этих слов: лучшие из русских священников знают то сокровенное, чего не знает больше никто на всем белом свете.

В этих святых стенах не принято мудрствовать о национальной идее по той простой причине, что здесь она обретается вот уже второе тысячелетие. Не случайно для каждого церковного человека так святы эти понятия: вера, Родина, семья. А о какой еще иной национальной идее может идти речь?! И разве не в этой святой лечебнице — пусть непросто, пусть не сразу — преодолеваются соборно болезни и скорби нашего времени?

Поразмыслим, разве может молодой человек вырасти в беспамятстве о своих корнях, о своих предках, если сызмальства привычно пишет под диктовку родителей записки о церковной молитве за живых и почивших в Бозе сродников. И не будет он поганить душу никакой рок-какофонией, потому как с младых ногтей получил в церкви самое что ни есть правильное музыкальное образование, каковые суть: церковное, классическое и народное. В этих благословенных стенах нет и быть не может сиротства. Папы у тебя нет, мой хороший, бросил вас с мамой — но есть батюшка! Редко кто из нынешних отцов превзойдет в истинности чувств к своему чаду заботливого священника, разрешающего пред Самим Иисусом Христом наши бесчисленные прегрешения. Да и для многих женщин, приходящих в храм, священник, помимо многого, что он несет в себе, еще и, чего греха таить, такой необходимый образец, настоящего, состоявшегося мужчины. Сотворенная многими усилиями и молитвенным подвигом неустанного батюшки хорошая церковная община разве не земной прообраз небесного братства людей, истинной семьи? Какой замечательный повод задуматься об удивительных традициях русской святости, где все — не случайно, все — Промысл Божий. Не промыслительно ли, что в самом начале XX века, принесшего России величайшие беды и скорби, был явлен пронзительной чистоты пример подлинно русской христианской семьи — святых Царственных страстотерпцев и мучеников. А ведь именно с нападок на традиционную русскую семью начала свое правление безбожная власть, направив на ее разрушение свои усилия. Да и нынешние многочисленные разрушители России привычно метят ядовитые стрелы в самое святое, самое сокровенное: в Православную Церковь и русскую семью.

А ведь сколько раз им казалось, что вот еще немного — и все, падет Православная Россия. Помнится, как еще в моем далеком детстве тогдашний лидер государства грозился вскорости показать по телевизору последнего попа. Ан нет! Храмы позакрывали? Ну что ж, воля ваша. А разве — Христа нет?! И тогда Промыслом Божиим, в назидание многим, храмом становится — человек. И кто же избирается Им для этой немыслимой миссии, да еще и в лихое время? Человек могучего здоровья, обладающий к тому же богословским образованием вкупе с энциклопедической начитанностью? Нет, все происходит совсем не так: этим человеком оказывается небольшого росточка женщина, незрячая от рождения, лишенная к тому же в ранней юности способности самостоятельно передвигаться. Без аттестатов и дипломов — но наделенная от Бога такой жертвенной любовью к людям, к ближним, ко всем нам! Да-да, Матронушка наша дорогая, святая молитвенница и скоропослушница, заступница наша пред Спасителем и Его Пречистой Матерью за всех, прибегающих к ее защите и предстательству, блаженная Московская старица! Как же дивно сбылись на ней, родимой, вещие слова Апостола, услышанные им от Самого Господа: «...ибо сила Моя совершается в немощи» (2 Кор.12, 9).

Стать русскими... Это, наверное, еще и поменьше жаловаться: на власти, на погоду, на ближних, да мало ли на что! В том числе и на судьбу, памятуя о том, что судьба значит — Суд Божий, который мы сами для себя по мере своей жизни готовим: словами, мыслями, поступками. И если не хватает еще сил полюбить ближнего своего за то, что он русский, то пусть хватит сил на то, чтобы пожалеть его за то, что он русский.

Куда ни приди — только и слышишь: нас, православных, зажимают. Можно подумать, что все мы только-только на свет Божий народились. А где и когда, в какие такие времена нас носили на руках, когда быть православным было легко?! Если не считать довольно непродолжительных — по вселенским меркам — периодов отечественной истории, да еще истории Византийской Империи.

К примеру, весьма распространенная жалоба — на запрет преподавания в общеобразовательной школе Закона Божия. Так и хочется ответить: ну и слава Богу! Неужто забыли, что целая плеяда отечественных революционеров вышла из священнических семей, из учащихся духовных семинарий, причем, как правило, всенепременных отличников по означенному предмету. Так и у вождя мирового пролетариата по Закону Божию в аттестате зрелости значится оценка «отлично». Что не помешало ему спустя несколько десятилетий учинить в России такую кровавую Голгофу, какой свет не видывал. Это ему принадлежат по сей день леденящие душу строки: «Чем большее число представителей... реакционного духовенства удастся нам... расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели думать».

Троические векторы академика Раушенбаха

Каждому из нас на своем месте нужно изыскивать возможности служения России и ее святыням, среди которых — и русский язык.

Да и как подумаешь, что преподавание детям Закона Божия, это живое трепетное дело, попадет в руки наших ставших притчей во языцех чиновников — оторопь берет. Предлагаю посмотреть на эту проблему по-иному: а что, собственно, мешает учителю, считающему себя православным человеком (вне зависимости от преподаваемой им дисциплины), превратить каждый свой урок в урок Закона Божия, то есть в проповедь Христа? И разве не к ним, в первую голову, обращены слова святого апостола Павла: «Горе мне, если не благовествую!» (1 Кор. 9, 16). Предвижу возражения: ну, с литературой и историей, скажем, более или менее понятно, там это проще, а как быть с той же математикой или уроком труда?

Нередко приходилось отвечать на подобные вопросы в различных аудиториях, отвечу и сейчас. Но вначале поясню концептуальный подход к рассматриваемой проблеме, который видится в следующем: задача учителя в этой ситуации заключается вовсе не в передаче своим подопечным некоей суммы конкретных знаний в области богословия. Для этого, помимо формального разрешения, необходимо еще и специальное образование. Именно на этом поприще, как нигде, чрезвычайно актуален принцип — не навреди. Куда важнее заронить интерес к вере, к личности Христа. То, что в православном лексиконе именуется ревностью о Боге. Если появится ревность, возникнет и интерес. А интерес, как известно, рождает тягу к знаниям. Поверьте, найдут дорожки к вере сами, потому как, по слову Спасителя, начнут искать (Лк. 11,9). Только бы сверкнула та первая искорка, только бы затронуло детское сердечко наше слово: свежее, доброе, неравнодушное. Но прежде это должно случиться с самим преподавателем.