Иустин (Попович) - Философские пропасти
Только с помощью животворной силы Святого Духа, с помощью благодати Божией человек, который трудится над собою, может развить в себе способность к различению добра и зла, к различению духов добрых и злых. Не очевидно ли, что заблуждение в различении добра и зла возникло в Европе именно из-за утраты благодати и способности к их различению? И вот, наконец, европейская этика пришла к тому, к чему несколько ранее пришла европейская метафизика: все необходимость, нет ни добродетели, ни греха, потому что нет ни Бога, ни диавола. Добродетель является добродетелью только Богом, и грех есть грех только диаволом. Тиранию же европейского «несуществующего» зла ощущают все континенты.
Из трагичного европейского заблуждения есть только один выход: усвоение единственного истинного и непогрешимого критерия добра и зла, который богомудро выразил святой Иоанн Богослов: Всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть: и всяк дух, иже не исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога несть, и сей есть антихристов (1 Ин 4: 2,3). Этот критерий действителен и для добра, и для зла. Всякое добро, не признающее, что Иисус – воплощенный Бог, не есть добро, но зло. Добро есть только то, что заключено в воплощенном Боге и исходит от воплощенного Бога. Так, в личности Богочеловека Христа дан полный и совершенный ответ на вопрос, что в мире есть добро, а что – зло. Добро – все то, что обнаруживает себя в Господе Христе, все то, что приходит от Него и что ведет к Нему; а зло – все то, что приходит не от Него, что уводит от Него и что идет против Него.
Ты можешь открыть в человеке человека, только когда разберешься в том, что он считает добром и что – злом, и все это измеришь мерою Христовою. Человек обычно весь в своей главной заботе. Если отыщешь ее, то отыщешь то, чем он живет и ради чего он живет. Люди часто провозглашают своей главной заботой недостойные этого вещи. Но и здесь нам приходит на помощь преблагой Иисус. Он и объявил самой главной человеческой заботой прежде всего поиск Царствия Божиего и правды Его (Мф. 6:33). Это значит, всегда выбирай и ищи то, что самым быстрым и верным образом ведет к Царству Божиему и правде его. Во всяком недоумении, во всякой проблеме, во всякой ситуации рассуждай так: выберу это а не то, сделаю это, а не то, потому что это меня всего вернее ведет к Царству Божиему и правде его. Измеряй себя и все свое по главной своей заботе, по тому, насколько она приближает тебя к центру своей жизни, Царствию Божию. Если будешь так поступать, то способность различения добра и зла разовьется в тебе до великого совершенства.
Человека можно оценить по его главной заботе. Если найдешь в человеке его главную заботу, то отыщешь саму изюминку его существа. Человек обычно весь живет в своей главной заботе. Здесь его и надо искать. Все его ценности и все его недостатки в его главной заботе и около нее. Здесь его рай и его ад. А когда человек является истинным христианином? Тогда, когда он через все свои мысли и желания, ощущения и дела заботится только о главной христианской заботе – искать и обрести Царство Божие и правду его – уклоняется от всякого зла и греха. Непрестанно так поступая, он ощущает себя блаженным в делании добра (ср. Иак. 1: 25) и обретает верный критерий добра и зла: добро – все, чем созидается Царство Божие в этом мире, а зло – все, что этому созиданию препятствует, все, что его делает невозможным, все, что его задерживает.
Только у совершенных христиан способность к различению добра и зла развита до непогрешимости. А совершенны те, кто долгой практикой благодатных евангельских подвигов успел полностью очистить себя от всякого греха и зла и утвердить в себе божественное добро, божественную правду, божественную любовь, божественную мудрость, божественную истину. Кто эти совершенные? Святые Апостолы, святые Отцы, одним словом христоносцы и духоносцы.
Много требуется благодатного упражнения от человека, чтобы он стал действительно способным к различению своей доброй и злой мысли, своего желания, своего ощущения, своего дела. Всякая добрая мысль своим самым внутренним нервом связывает человека с Богом. Так же и доброе желание, и всякое доброе ощущение, и всякое доброе дело. Но точно так же всякая злая мысль, злое желание, злое ощущение, злое дело своим самым невидимым, но главнейшим нервом связывает человека с диаволом. Хочет человек того или нет, но его мысли и чувства, желания и дела – это или уток на ткацком стане зла, под рукою сатаны, или уток на ткацком стане добра, под рукою Божиею.
Совершая евангельское добро, человек настолько соединяется с Богом, что рождается от Бога и становится сыном Божиим, чадом Божиим (ср. Ин 1: 12-13); а совершая зло, он настолько соединяется с диаволом, что рождается от диавола и становится сыном диавола и исчадием диавола (ср. Ин 8: 44). В Господе Иисусе не греха. Всяк, иже в Нем пребывает, не согрешает: всяк согрешаяй не виде Его, ни позна Его (1 Ин 3:6). Нет зла, нет греха, которые бы опосредованно или непосредственно не происходили от диавола. Творяй грех от диавола есть, яко сперва диавол согрешает… Всяк рожденный от Бога греха не творит… Сего ради явлена чада Божия и чада диаволя: всяк не творяй правды, несть от Бога (1Ин. 3: 8-10). Благотворяй от Бога есть; а злотворяй не виде Бога (3 Ин 1:11)
Все люди в большей или меньшей степени являются добровольными рабами греха, яко всяк творяй грех раб есть греха (Ин. 8: 34). Замученный грехом, всякий человек есть и остается мастерской греха, если не последует за безгрешным Господом Иисусом. Только Безгрешный может освободить человека от рабства греху. Только Христов человек становится свободным от греха (ср. Ин 8: 36). Каким образом? Когда безгрешный Господь становится душою его души, мыслью его мысли, ощущением его ощущения и преисполняет Собою всецелое существо человеческое, так что человек может вместе с апостолом Павлом сказать: живу же не ктому аз, но живет во мне Христос (Гал 2:20).
Без веры в Господа Христа, без перерождения в Господе Христе, без жизни в Господе Христе человек есть и остается диавольским делателищем. Преисполненная вечной и бескрайней Христовой истиной, душе не имеет места для греха. Во всяком случае не имеет любви к греху. Когда человек всем сердцем своим, всею душою своею, всем своим умом, всею своею силою проникает в Христову истину, и ограждает себя ею, и утверждает себя в ней и она оплодотворяется в нем, и срастается с ним, и становится единое с его душою и волей, тогда в душе такого человека не остается места для греха, тогда она вся Христова, вся для Него, вся в Нем, вся в Царствии Божием, вся в правде Его. Тогда человек становится делателищем Божиим, Божией мастерской.
Сама по себе сверхъестественная, божественная истина Христова становится достоянием людей естественным образом. Спаситель показал это и объяснил приведенным примером лозы и рождия. Что есть лоза для рождия, то и Господь Христос для людей. Как рождие не может плод сотворить, если не будет на лозе, так и человек, если не будет во Христе (Ин. 15: 5-8). Это естественный и органичный процесс. Чтобы человек мог творить Христово добро, он должен прежде всего стать единым целым с Господом Христом, как розги с лозою. И тогда по ним будет струиться один и тот же сок одна и та же жизнь, одна и та же истина, одно и то же добро, одна и та же сила, одна и та же богочеловечность и одна и та же вечность. Без этого существо человеческое сохнет и засыхает, как рождие без лозы (ср. Ин 15:6). Поэтому-то чудесный Господь и возвестил: без Мене не можете творити ничегосже (Ин 15:5): ничего доброго, ничего праведного, ничего истинного, ничего непреходящего, ничего бессмертного, ничего вечного. Поэтому для человека главное и самое главное – соединиться с Господом Христом, облечься в Него (ср. Гал. 3: 27) и жить Им и в этом, и в ином мире.
Если душа человека находится вне Господа Христа, она постепенно увядает, сохнет, ее мысли становятся недалекими, ощущения иссыхают, желания огреховляются и она все менее ищет Божиего, все менее желает доброго, истинного, праведного, непреходящего, вечного, до тех пор пока она наконец не возненавидит все принадлежащее Богу, Божиему добру и вечности. Душа человеческая только тогда растет к Богу и всему бессмертному и вечному, когда верой привита к древу жизни, к Господу Христу. В этом случае для человека становится совершенно естественным уклоняться от греха и порока и прилепляться ко всему вечному и богочеловечному, всему божественно истинному, праведному и доброму. И при этом совершать всякую евангельскую добродетель как нечто естественное: Тако всяко древо доброе плоды добры творит[всякое дерево доброе приносит и плоды добрые] (Мф. 7: 17). А делать грех и зло для него становится неестественным, ненормальным и отвратительным, как неестественно источнику от единаго устья источать сладкое и горькое (Иак. 3: 11) и чистому сердцу – нечистое желание.
