Али Апшерони - Ислам вчера, сегодня и завтра

ИСЛАМ И ФИЛОСОФИЯ

Как известно, слово «философия» дословно означает «любовь к мудрости» и в истории нашей цивилизации известно множество имен мудрецов всех времен и народов, настойчиво искавших высший смысл земного бытия, первопричину морального зла, а также того, что могло бы избавить человечество от бесконечных страданий и унижений. К сожалению, многие из них безнадежно заблудились в поисках истины и пошли в противоположную сторону от нее, уводя за собою в пустыню невежества миллионы доверчивых людей, что характерно в первую очередь именно для нерелигиозных мыслителей. Необыкновенно гордые тем, что, дескать, «сбросили с себя ярмо небес», одержимые бредовой идеей подвергнуть религиозное мировоззрение экспансии философского разума, они настойчиво стремились к постижению непостижимого и объятию необъятного, растратив в конечном итоге впустую всю созидательную энергию собственного разума. В целом же философов можно с уверенность подразделить на две основных категории, в соответствии с их собственным подходом к конечным результатам своих творческих усилий: на настоящих, подлинных философов, добросовестно исследовавших важные вопросы бытия и пытавшихся постигнуть при помощи разума извечные тайны мироздания, а также тех, кого, в отличие от первых, я в насмешку называю «философами», так как интеллектуальный вакуум и псевдофилософское пустозвонство постоянно уводят этих людей в сторону от объективного восприятия действительности. Что касается первых, то с ними, в принципе, все ясно и понятно. А что касается вторых, то характерной чертой этой категории «мыслителей» является безудержно высокомерное отношение к окружающим, перерастающее в этакое философское чванство, безнадежная запутанность терминологии и поистине патологическая склонность к заумным псевдофилософским построениям, то и дело приводящая их к бредовым выводам и к скоропалительным обобщениям. Считая себя носителями чистого, возвышенного разума, ну а всех остальных, понятное дело, лишь темной и грубой толпой, неспособной, в силу умственной ограниченности, подняться до понимания высокой мудрости их глубокомысленных рассуждений, эти титаны мысли периодически воспаряют в такие заоблачные философские выси, откуда уже не могут спуститься вниз без помощи квалифицированного психиатра. Другой характерной чертой «философов» является то обстоятельство, что они постоянно находятся в болезненном противоречии между своим пресловутым умом и невероятной житейской глупостью, вследствие чего то и дело попадают в конфликтные ситуации, заботятся только о том, чтобы пустить своим слушателям пыль в глаза, оглушить оппонентов звоном авторитетных имен, помешать им ясно поставить спорный вопрос и всесторонне разобрать его в спокойной, доброжелательной обстановке. Вместо серьезного научного анализа каждый из этих горе-философов попросту старается побить своих противников во что бы то ни стало, приписывая им всевозможную бессмыслицу которую они не говорили, утрирует собственные заслуги и умаляет достоинства других, тем самым в качестве главного орудия своей «философии» они избирают кувалду, забывая о том что насмешки — это не доказательства, а оскорбления — не аргумент. «Философ» зачастую не понимает себя сам и это является главной причиной того, что его не понимают другие, не осознает, что подлинная философия является чем-то большим, нежели красноречивые тирады и красиво построенные, но безнадежно абстрагированные теории. Он огульно критикует выводы которые выходят из под чужого пера, объявляя их несостоятельными, к каковым, кстати, в первую очередь могут быть отнесены его собственные идеи, противопоставляемые им в качестве приемлемых альтернатив. «Философ», в отличие от серьезного мыслителя, часто не понимает, что познание истины невозможно без логического анализа и всестороннего исследования вопроса и поэтому вся его псевдофилософская система как правило основана не на доводах трезвого разума и строгих логических категориях, а на вероятностях и смутных ощущениях, подсознательных эмоциях и туманных импульсах, в силу чего он может лишь переходить от одного предположения к другому, отвечая оппонентам на конкретные вопросы лишь ничего не значащими общими фразами. Конечно, иногда в случайных догадках действительно кроется истина и у серьезных мыслителей бывали порой интуитивные озарения, однако в целом человеческая мудрость есть ничто иное, как совокупность логических умозаключений, выполненная на базе осмысления личных наблюдений и практического жизненного опыта, во всей полноте их взаимообусловленности и взаимовлияния. К «философам» я отношу и тех, кто признает Всевышнего (Хвала Ему и велик Он!) только из чувства приличия или покоряясь социальной необходимости, тех, кто уверен, что только лишь страх подталкивает человека искать спасения в религии, а также тех, кто стремясь прослыть вольнодумцем, отрицает существование Бога, хотя в душе понимает обратное. Научная философия вообще не должна пониматься как антитеза теологии и, выступая против религиозного ханжества, ученые не должны подпадать под влияние ханжества научного. Среди них немало таких, кто также следует догмам, правда догмам не религиозным, а материалистическим, кто видит только недостатки духовенства, но никак не хочет видеть его многочисленные достоинства, кто закрывает глаза на то очевидное обстоятельство, что окружающий мир полон предустановленной Богом гармонии и не понимает что задача серьезного мыслителя заключается в том, чтобы познавать этот мир в пределах того, что вообще может быть осмыслено смертным человеком. Основной вопрос их философии звучит, как известно, так: «почему есть нечто, а не ничто?» при этом ученые-материалисты уже не первую тысячу лет ломают головы над тем, что, собственно, в мире первично — материя или сознание, хотя любому верующему человеку, даже не отмеченному лаврами мыслителя, понятно что Всевышний (Хвала Ему и велик Он!) пожелал создать красоту и для этого с помощью разума создал материю. Не секрет, что для каждой эпохи характерна своя ментальность, свой взгляд на важнейшие проблемы бытия, поэтому для начала я предлагаю вам, дорогие братья и сестры, приглядеться к светилам античной философии, после чего вы рассудите сами годятся ли вам эти люди в качестве средоточия мудрости и можно ли здравомыслящему человеку добиться жизненного благополучия следуя их наставлениям. Вот, например, пресловутый Сократ, родившийся в Афинах в 470 году до нашей эры, наимудрейшая фраза которого, дошедшая до нас из глубины веков, такова: «Я знаю, что я ничего не знаю». Однажды в Афины приехал с Востока великий мудрец, и Сократ отправился с ним побеседовать, вернулся философ весьма разочарованным и объявил своим ученикам: «Да он еще глупее меня, я-то хоть знаю, что я ничего не знаю, а он и этого не знает!» Что ж, стоило, конечно, стать мыслителем и посвятить свою жизнь философии, чтобы в итоге прийти к такому глубокомысленному умозаключению, так ведь он вдобавок принципиально не занимался никакими науками о природе, утверждая что все тайны мира человек, дескать, может открыть внутри самого себя. Чем же еще прославился этот великий философ? Тем что подолгу бродил по улицам родного города в сопровождении юных учеников, смущал людей, вступая в философские споры со всеми встречными-поперечными, задавал им некорректные вопросы, зло высмеивая недостатки горожан и выставляя напоказ свои достоинства. При этом Сократ говорил, что мудрый человек никогда не делает ошибок, поскольку мудрость есть ни что иное как образующаяся с годами способность всегда поступать правильно. Кроме того, он призывал молодых людей не класть в основание своих поступков чужие, непроверенные мысли или идеи, учил их сомневаться буквально во всем, однако в итоге великий философ добился того, что молодежь попросту перестала уважать своих родителей, не верила почтенным старикам и не слушала их мудрых наставлений. Как будто родители станут учить своих детей плохому, тому что непременно приведет их к жизненной катастрофе? В целом, попытка Сократа создать свою философскую систему не удалась из-за внутренней противоречивости его учения и несостоятельности методов, с помощью которых он претворял его в жизнь. В конечном итоге, как и следовало ожидать, великий Сократ дофилософствовался только до того, что доведенные его «премудростью» до исступления обозленные соплеменники приговорили мыслителя к смерти, хотя на мой взгляд, нужно было попросту выгнать Сократа из города, дав на дорогу этому «философу», которого зачем-то называют первым учителем европейского человечества, еды на неделю и пару хороших пинков. Другой античный умник по имени Диоген из Синопа начал с того, что отправился к Дельфийскому оракулу и спросил того, как ему следует жить. Получив ответ, что нужно, мол, произвести переоценку ценностей, Диоген оказался настолько понятлив, что принялся чеканить фальшивые монеты, разоряя тем самым своих сограждан, был пойман за этим позорным занятием и в наказание продан в рабство. Именно этот великий мудрец стал основателем философской школы «киников», что в переводе дословно означает «собаки» и наставлял молодежь, что жить необходимо подобно бродячему псу — просто и неприхотливо, бросая вызов богатству, обжорству и пьянству. Идеалом Диогена было полное опрощение и он следовал этому философскому принципу с подобающим мудрецу прилежанием: жил в обыкновенной бочке, питался объедками которые выпрашивал у проходящих мимо горожан, рылся на помойке, совсем как наши нынешние бомжи, однако при этом Диоген был очень гордым человеком, он не любил когда его заставляли просить подаяние дважды или заслоняли Солнце. У этого великого учителя жизни и сегодня еще остается немало последователей, включая наших вездесущих бичей и движение американских хиппи, существующее уже более трех десятков лет, однако мне представляется что задача мыслителя заключается вовсе не в том, чтобы бегать по улицам с фонарем средь бела дня в поисках «настоящего человека», а в том, чтобы светильником собственного разума освещать человечеству путь во мраке предрассудков и невежества, вести его за собой к вершинам знаний и нравственных добродетелей. Следующий образец беспримерной античной мудрости — Луций Анней Сенека, римский философ, поэт и государственный деятель, воспитатель добродетельного императора Нерона, вошедшего в историю человечества в качестве примера невероятной жестокости и неописуемой тирании. Именно мудрый Сенека оказывал решающее влияние на управление римской империей после вступления Нерона на престол, занимаясь на досуге проблемами выбора и обоснования жизненного поведения, однако его философская система оказалась полностью оторванной от жизни и совершенно неприложимой к действительности, в результате чего, охотно разглагольствуя о высокой морали в достопамятных «Нравственных письмах к Луцилию», мудрый Сенека в реальности жил в обстановке придворных интриг и его поступки, предпринимаемые в соответствии с текущей необходимостью, никак не согласовывались с проповедываемой им высокой нравственностью. Финал такого мудрствования был вполне закономерным: в первом случае великому философу удалось избежать верной гибели лишь благодаря заступничеству одной из императорских наложниц, во втором он был обвинен в прелюбодеянии и сослан на Корсику, где поначалу, несмотря на приверженность философии, пал духом. А в конечном итоге, после того как прощенный Сенека вернулся обратно в столицу и помог своему достойному ученику Нерону погубить его мать Агриппину, причем не только санкционировал матереубийство, но и выступил с оправданием этого чудовищного преступления перед римским сенатом, этот великий учитель жизни был обвинен Нероном в государственной измене и принужден императором вскрыть себе вены. Другой не менее великий мудрец — Аристотель, был, как известно, наставником одержимого идеей мирового господства Александра Македонского, который в поисках высшего смысла бытия дошел, как известно, до самой Индии, оставив после себя кровавый шлейф разрушенных и разграбленных городов, вытоптанных полей и сотен тысяч изуродованных трупов. Не будем придираться по мелочам к великому полководцу, воспитаннику мудрого философа, в учении которого разные по своему значению составляющие были бессистемно объединены в одно противоречивое целое. Ну подумаешь, прошел огнем и мечом через всю Евразию по колено в крови, зато сколько нового он попутно узнал о жизни, как говорится, и мир посмотрел, и себя показал. Теперь давайте от классиков античной философии обратимся к мыслителям просвещенного времени, может быть хотя бы поздняя философия явит нам те самые перлы премудрости, в поисках которой лишали себя сна и отдыха лучшие умы человечества. Начнем с А. Шопенгауэра (1788–1860 гг.) обосновавшего так называемую «философию пессимизма», суть которой сводится к тому, что вся человеческая жизнь — это сплошные страдания, сплошное метание между скукой и разочарованием. Земное счастье, по мнению этого великого учителя, есть ни что иное как простая иллюзия, ведь наша жизнь наполнена тусклым и мрачным существованием, она вообще лишь короткая отсрочка неминуемой смерти, минутное удовлетворение желания, поэтому нам следует подавлять свою собственную волю и бросить заботиться о своем благополучии — таков единственно возможный путь мыслящего человека по Шопенгауэру, который более являлся популяризатором чужих идей, нежели творцом собственных. Теперь перейдем к Ф. Ницше (1844–1900 гг.) с его убеждением, что настоящий человек вообще-то пока что еще не возник и что, в массе своей, люди по прежнему остаются «суперобезъянами». Современный человек, учил этот великий мыслитель, есть только лишь путь к настоящему сверхчеловеку, все вы, — упивающиеся своим смирением и благополучием приземленные обыватели, погруженные в свои мелочные дела и повседневные заботы, лишь супершимпанзе и станете настоящими людьми лишь только в том случае, если будете стремиться к сверхчеловеческому, к тем качествам, которыми обладают лишь носители истинной человечности. Единственными же представителями этой самой «истинной человечности» Ницше считал лишь философов, художников и святых, ну а движущей силой исторического процесса является, по его мнению, сильная личность. Разница же между обычным человеком и дикой обезьяной из джунглей, по мнению мудрого Ницше, меньше чем между простыми смертными людьми и носителями сверхчеловеческих качеств. Жаль что последние десять лет своей жизни этот великий философ провел в сумасшедшем доме, да и вообще довольно рано умер, а то бы ефрейтор Шикльгрубер, ставший впоследствии «сверхчеловеком» Адольфом Гитлером, возможно успел бы поглубже познакомиться с учением своего кумира и усвоил бы, что Ф. Ницше, в учении которого нет места высокой морали как таковой, по меньшей мере считал людей сверхобезьянами лишь только в переносном смысле. Другой великий учитель жизни Виссарион Григорьевич Белинский, противоречивая и сильная личность, стремился к равенству людей и всеобщей демократизации общества, фактически все поколение русских революционеров ХIХ в. черпало в его учении духовные силы для борьбы с прогнившим самодержавием. Белинский действительно многое дал развитию политической мысли в России, однако для развития философии этот великий мыслитель не дал, к сожалению, ничего. Во имя достижения общественного здравия и исключительно из сострадания к людям Белинский готов был проповедовать бездумную жестокость и о степени гуманности его учения можно судить уже хотя бы по следующим цитатам из его сочинений: «…кровь необходима… для того, чтобы осчастливить большую часть человечества можно снести голову хотя бы сотням тысяч» «…люди так глупы, что их насильно нужно вести к счастью…» и, к сожалению, как показала история, далеко не все отвергли этот мечтательный бред. Особняком в истории философии стоит замечательный русский писатель и глубокий мыслитель, отлученный от православной церкви в 1901 году, заслуженный пахарь дореволюционной России Лев Николаевич Толстой со своим «непротивлением злу насилием». Повезло же ему, что удачно родился, ибо родись он на полвека раньше или на полвека позже, то либо фельдмаршал М. И. Кутузов перед началом Бородинского сражения, либо маршал Г. К. Жуков зимой 41-го под осажденной Москвой вряд ли благосклонно отнеслись бы к рассуждениям этого великого мыслителя о «непротивлении злу насилием». Интересно было бы узнать, когда эта мысль посетила Толстого впервые, во время кавказской войны, которую самодержавие вело со свободолюбивыми горцами, или же позже, в Крымскую? Наверное, именно там, командуя артиллерийской батареей 4-го бастиона, боевой офицер Лев Толстой пришел к убеждению, что именно непротивление злу прервет порочный круг почти что непрерывного насилия, происходящего в истории. Правда, впоследствии, по свидетельству Максима Горького, Толстому «пришлось признать и почти оправдать в „Воскресении“ активную борьбу», однако эту непоследовательность можно снисходительно отнести к маленьким слабостям великого философа, в конце концов, ведь мы всего лишь люди. Только если все мы вернемся к чистой жизни в единении с природой, учил Толстой своих современников, и посвятим себя простому, благородному труду, мы сможем наконец-то победить насилие и, исцелив свою душу, исторгнуть ненависть из человеческих сердец. При этом Лев Николаевич усматривал два основных источника насилия в мире — государственную власть и революционеров, которые борются с ней. Власть, учил Толстой, это всегда насилие, причем насилие бесполезное, ибо несмотря на то, что существует суд, прокуратура и тюрьмы от этого не становится меньше преступников и недовольных. Другой же источник насилия — революционеры, которые уверены что знают как нужно устроить общество в котором все будут счастливы и готовы положить во имя этих идей как свои собственные жизни, так и миллионы чужих. Однако сами революционеры обиды за это на Толстого не держали. В. И. Ленин, например, относился к этому аристократическому мужику с большим почтением, ласково называя мудрого философа «матерым человечищем». В своей работе «Лев Толстой как зеркало русской революции» Владимир Ильич дал творчеству великого писателя самую высокую оценку и для молодой советской республики издание полного собрания его сочинений стало делом большой государственной важности. По свидетельству В. Бонч-Бруевича, Ленин лично разработал программу этого издания аж в 90 томах, куда вошли художественные, философские, педагогические сочинения писателя, его публицистика, дневники и зачем-то даже личные письма. Должен заметить, что сам Владимир Ильич тоже был тонким философом, ну и кроме того — убежденным гуманистом, поэтому в кровавой бойне времен гражданской войны и в последующих ужасах репрессий виноват, конечно же, не он. Во всем виноваты сами основоположники философии пролетариата незабвенные К. Маркс и Ф. Энгельс, которые, будучи весьма последовательными борцами за рабочее дело, в горячке классовой борьбы попросту забыли заложить в свое учение ну хоть какие-нибудь нравственные ограничения в отношении репрессий против буржуазии и в итоге победивший пролетариат превзошел в изощренной жестокости своих недавних угнетателей. Последователи вождя мирового пролетариата также относились к Толстову с большим почтением, к примеру выдающийся философ первой половины 20 века Иосиф Виссарионович Сталин, размышляя на досуге о том, каким же образом совместить идеи великого русского гуманиста с основами марксистско-ленинской философии, глубокомысленно рассудил, что сразу расстреливать всех классовых врагов было бы попросту бесчеловечно и потому приказал опутать страну Советов паутиной трудовых лагерей где «враги народа» и члены их семей, оказавшиеся там без суда и следствия, проходили под надзором философов из НКВД лечение трудом по методу Льва Толстого. Ничего не поделаешь, в творчестве гения каждый берет для себя только то, что наиболее созвучно его собственной душе, в целом же точка зрения Льва Толстого, основанная на непротивлении злу насилием, возможно и была бы правильной, если бы в мире ежеминутно не проявлялось активное злое начало с которым попросту невозможно бороться посредством этого самого «непротивления». Когда-то еще в далекие детские годы Лев Николаевич, вместе со своими маленькими братьями, искал в окрестностях родовой усадьбы заветную «зеленую палочку» на которой, по их представлениям, было написано как можно сделать всех людей на земле добрыми и счастливыми. В нежном детском возрасте подобная наивность конечно же нисколько не удивительна. Поразительно то, что этот поистине детский наив «великий писатель русской земли», как назвал Л. Н. Толстого И. Тургенев, пронес через всю свою жизнь, так и не найдя в итоге правильного ответа на фундаментальный вопрос, который поставил перед собой еще в начале 80-х годов 19 века в своем трактате под названием: «Так что же нам делать?». Еще тогда Лев Николаевич, будучи, несомненно, очень добрым, милосердным человеком, пришел к однозначному выводу: «Нельзя так жить, нельзя!» однако, к сожалению, он так и не смог подсказать нам как все-таки следует жить во всех 90 томах своих замечательных в литературном отношении произведений. И вот, в то же самое время, когда все эти вышеперечисленные мыслители демонстрируют перед нами плачевную картину своих жизненных неудач, издают этот своеобразный вопль бессилия и отчаяния, они хотят от нас чтобы мы еще и руководствовались их премудростью в нашей собственной жизни? Что касается советской философии второй половины 20 века, то в целом, среди ученых того времени были, несомненно, и весьма оригинальные мыслители, однако их философские искания изначально были заужены идеологической конъюнктурой, в угоду которой им нередко приходилось на словах соединять логически несоединимое, идти против совести и в целях самосохранения вынужденно проповедовать очевидный утопизм. Эта трагическая раздвоенность предопределила общую неопределенность их реальных взглядов и позиций, отсутствие собственного философского кредо, ну а общий порок всех тогдашних философских формулировок я усматриваю в их спекулятивности, в отсутствии надежного и убедительного логического обоснования. Наиболее ретивые и недобросовестные философы прилагали в то время большие усилия для того, чтобы дискредитировать теологию, в том числе и посредством злой иронии, основной материал для которой давало их собственное, весьма упрощенное и неуклюжее переложение основного содержания взглядов религиозных мыслителей прошлого. При этом, в своем болезненном увлечении, они нередко доходили до самых необоснованных и неверных утверждений, аморального и бессмысленного богохульства, в целом же бредовая марксистская философема о классовом характере советской науки, как о совершенно необходимом условии правильного отношения к предмету, является убедительным примером трагического надлома мыслящих людей утративших веру в Бога, примером бесплодного мудрствования мертвых умов и сердец, что в свою очередь лишний раз доказывает, насколько может быть опасно знание, оторванное от духовно-нравственного начала. Что же касается современных западных мыслителей, то в подавляющем большинстве они пребывают сегодня в глубокой растерянности и представляют собой жалкое зрелище этакого «философского бессилия» перед неумолимыми реалиями стремительно надвигающейся техногенной цивилизации, с каждым годом ускоряющей биение пульса условного времени, качественный уровень, скорость и объем общемирового информационного потока, пронизывающего современное человечество. Эти растерянность и замешательство, будучи помноженными на нравственную рыхлость и традиционную для западной цивилизации психологию воинствующего индивидуализма, вновь привели тамошнюю философскую мысль к ошибочному осмыслению реальности, перерастающему, в свою очередь, в уже знакомые нам по истории утопические теории преображения действительности, с незначительной поправкой на специфические особенности нынешнего общества. Пытаясь укрыться от жестокой правды жизни, будучи не в силах самостоятельно найти ответы на вопросы измученных страхом и неопределенностью людей, не сумев указать им единственно правильный путь искоренения зла и несправедливости, царящих в этом безумном мире, одни из философов Запада мысленно уходят вглубь самих себя, укрываясь в собственных психологических бастионах и бессовестно бросая страждущее человечество на произвол судьбы. Их деятельность в основном оторвана от живой реальности, погружена в отвлеченное, безнадежно абстрактное и за последнее время такие «мыслители» поставили перед человечеством больше вопросов, нежели дали на них конкретных, логичных ответов. С каждым годом они все глубже погружаются в проблемы вообще не входящие в круг той задачи, которой занимается философия, бездумно сжигают остатки здравого смысла, уцелевшего от боевиков и порнофильмов, на исследования темной стороны человеческой натуры, проявляющейся при болезненных состояниях интеллекта. Не столько светлая, сколько темная сторона человеческой жизни интересует подобных мыслителей, их привлекает все грубое, слепое и бесчеловечное, их идеал человека — это поистине демоническая личность, в приступе ее чудовищного эгоизма, в безумном стремлении все отнести к себе, и все определить собою. Однако, если принимать это болезненное извращение за норму, то нельзя прийти ни к чему кроме насилия и хаоса, такая философия способна только вызывать в людях страх и будить эгоистические интересы, ведь истинная свобода личности заключается вовсе не в том, чтобы не сдерживать себя в своих эгоистических порывах, а, напротив, в том чтобы владеть собой, в неуклонном и бескомпромиссном стремлении к истине. В основу всей жизни, переживаний и стремлений человеческого разума должно быть положено постижение высшего смысла бытия и тайны мироздания, приобщение к божественному свету и осознание зияющей пропасти ада. Истинная философия должна побуждать серьезные натуры к глубокому и реалистическому осмыслению окружающего мира, поощрять человека стремиться к гораздо более высокой степени морального и умственного развития, к последовательному продвижению вперед, с опорой на уже достигнутые знания. Однако, вместо того чтобы сбросить с себя весь этот мертвящий кошмар и вернуться к активной и актуальной работе разума, подобного рода философы проповедуют лишь оторванное от духовности учение, которое только играет на темных инстинктах больных и малообразованных людей, распространяя бредовые идеи, которые больше во вред дальнейшему прогрессу человечества, нежели ему на пользу. Доверчиво полагаясь на свои же собственные утопии, они выдвигают концепции, искаженные бесконечными нелепостями и переносящие людей в сферу наивных грез, в силу чего их учения никогда не смогут достичь состояния внутренней завершенности и иллюстрируют лишь трагическое ощущение тупика, переживаемое этими философами в связи с утерей животворящей духовной почвы. Другие западные интеллектуалы страдают тем, что усматривают хорошее только лишь в прошлом, не желая бороться с действительностью и преобразовывать последнюю к лучшему, при этом они старательно делают вид, будто бы не замечают изменений в окружающем мире, продолжая жить вчерашним и позавчерашним днем. В силу этого прискорбного явления за границами их рассуждений всегда остается существенная проблематика, поиск лучшего устройства общественной жизни, в которую нужно как можно скорее внести искру духовного озарения, в конечном итоге их выводы носят весьма поверхностный характер потому что все эти явления следует рассматривать только в динамике. В сво ем наивном отказе от восприятия реалий стремительно меняющейся жизни такие философы напоминают мне страуса, спрятавшего голову в песок и вообразившего, будто этим он надежно защитился от любых неприятностей, однако несмотря на такой страусиный подход этих горе-мыслителей, противоречия нашей действительности от этого вовсе не ослабевают, а напротив, с каждым годом проявляются все резче и контрастней. Третьи мыслители Запада, впавшие в фатальный, безнадежный пессимизм, вообще договорились до того, что «жизнь есть ни что иное, как заранее проигранная битва» так как в итоге всех нас ожидает неминуемая смерть, которая безжалостно перечеркнет все наши достижения и сделает усилия бесполезными. В силу этого обстоятельства, наставляют такие «философы» своих недалеких, наивных последователей, нам уже не остается ничего другого как только лишь выбрать себе подходящий способ, как поскорее уйти из этой ненавистной жизни, поскольку она, мол, сама по себе совершенно бессмысленна и может принести лишь горькие разочарования. Ими приводятся также и сотни других, столь же бездоказательных и извращающих истинный смысл бытия «объяснений», толкающих и без того измученных, отягощенных бесконечными проблемами людей на безрассудное и глупое самоубийство, в целом же все вышеприведенные примеры убедительно свидетельствуют о том, что многие мыслители Запада еще не осознали своей высокой ответственности перед человечеством и пока не ощущают грандиозности задач, стоящих перед современной наукой. В своем заумном мудрствовании эти горе-философы за тысячи лет так и не продвинулись дальше Платона, а потому и несложный по сути вопрос, — чем же является их философия, в чем заключена ее непреходящая ценность, так и остается там по прежнему спорным. Мне представляется, что их «философия» являет собой лишь собрание весьма противоречивых суждений, а потому и неудивительно, что она по сей день не имеет каких-то общезначимых результатов, хотя люди по прежнему ждут от нее мудрого, полезного совета. Для современного человека мир действительно выглядит пугающе, ибо повсюду он видит соперничество между могущественными супердержавами, способными под горячую руку в любую минуту уничтожить все живое на нашей планете, наблюдает беспощадную экономическую конкуренцию, эксплуатацию слабого сильным, ожесточенное идеологическое противоборство и бесконечные кровавые конфликты. Для того чтобы побороть свой страх, обрести долгожданное душевное спокойствие и прожить свою жизнь с максимальной пользой как для самого себя, так и для общества, современный человек нуждается в философии совершенно иного порядка. В качестве исходной модели такой философии может служить классическая мусульманская философия, представленная великими мыслителями Ислама: Аль-Фараби, Аль-Кинди и Ар-Рази, творчеством Абу Али Ибн Сина и Ибн Рушда а также других выдающихся «фаласифа». Однако, поскольку все эти мыслители жили довольно давно, их учение нуждается в разумной адаптации к мировоззрению современности, тем не менее в основных своих посылках оно несомненно останется прежним. Дело в том, что каждый из них говорил языком своей эпохи и разделял отдельные заблуждения своих современников, изредка смешивал объективное и субъективное, отсюда очевидно, что мусульманская философия уже выросла из прежних классических форм и несомненно нуждается в новых. Для того чтобы избежать ошибок всех вышеупомянутых «учений», современная мусульманская философия должна, на мой взгляд, развивать только два основных направления, которые я назвал бы «философией жизни» и «философией мироздания». Основной задачей философии жизни следует считать стремление к равновесию между духовной и чувственной составляющими человеческой натуры, образующими единое целое, которое может быть разложено на части лишь только в абстрактном воображении, обоснование такого поведения, которое изначально гарантирует верующему человеку жизненный успех, если он будет относится к этому вопросу ответственно. Она должна помогать человеку достигнуть того глубокого внутреннего спокойствия и широты миросозерцания, которые необходимы ему для видения отдаленной перспективы, для умиротворения души и устроения основ своей счастливой жизни. Иными словами — философия жизни должна быть воплощением основополагающих морально-этических принципов Ислама, быть первоосновой мировоззрения верующего человека, систематизированным воплощением социальной мудрости и колоссального житейского опыта, накопленного поколениями мусульман в процессе полутора тысячелетнего развития своей цивилизации, причем изложенного не в каких-то там заумных энциклопедических понятиях и абстрактных, неудобоваримых терминах, а непременно в простой и понятной форме, доступной пониманию каждого. Следуя этой глубоко продуманной философии человек, как существо, несущее в себе одновременно материальное и духовное начало, должен с ее помощью достичь высокого уровня гармонии между ними и только такой человек, с соизволения Всевышнего Аллаха (Хвала Ему и велик Он!), в недалеком будущем может приступить к освоению бескрайней Вселенной. Жизнь без веры, смысла и высоких идеалов — тяжелейшее из всех возможных испытаний как для отдельной личности, так и для целого народа, при этом верность религии, ее философским и морально-этическим принципам должна быть особенно строго хранима перед лицом несчастья или какого-то бедствия. Эта мудрая философия поможет человеку благополучно преодолеть разрыв между идеалом и действительностью, заполнить его земное существование полезными и интересными делами, поможет подняться до понимания высоких духовных истин и украсит его жизнь благословенным просветлением души, восходящим к порогу святости. Вкусы человека, его интересы и взгляды на мир первоначально всегда обусловлены особенностями той среды, в которой он вырос и в настоящее время живет, однако чем больше развивается человек, тем шире раскрываются перед ним все новые горизонты знаний, расширяется его социальный опыт и кругозор. Молодого человека, если он действительно желает преуспеть в этой жизни и добиться всестороннего успеха, должна привлекать не дискотека, и не рюмка, а книга. Нашим юношам и девушкам нужно хорошо понимать, что никакие институты и колледжи, никакие дипломы или свидетельства сами по себе еще не в состоянии сделать человека умным и широко образованным, что единственной основой для расширения его кругозора и последовательного раскрепощения интеллекта является лишь непрерывное чтение и размышление над смыслом прочитанного. Систематическое и осмысленное чтение есть основной и наиболее действенный инструмент самообразования человека, помимо всего прочего это еще и надежный социальный лифт, который способен, при целенаправленном, упорном приложении усилий, принести ему успех в любой конкретной области наук, а также обеспечить высокий общественный статус, независимо от того, каковы его нынешний материальный достаток или профессиональный уровень. Современный человек нуждается в знаниях не меньше чем в еде, он должен настойчиво заниматься самообразованием и самовоспитанием, взять лучшее из того что накопила к этому времени цивилизация и на основе уже достигнутого продвинуться в области знаний настолько далеко вперед, насколько это вообще окажется возможным. Для занятого интересным делом человека год никогда не бывает долгим так как он постоянно находится в творческом поиске, им движет беспокойная идея созидания которая до краев наполняет его жизнь благородным, возвышенным смыслом, вырывает его из потока бессознательного бытия. Следует помнить, что неинтересной работы на свете попросту не существует, а существуют лишь только ленивые, скучные люди, которые не то что бы не могут, а скорее просто не хотят найти себе занятие по душе. Возвращаясь к главной теме нашего разговора, замечу, что, если европейская философия имела своей первоначальной основой антиклерикальную направленность светских ученых, то в основе нашей философии, напротив, лежит высокая мусульманская духовность. Именно она определяет основное направление этических исканий мыслителей Ислама, позволяет им видеть не только обильные блага нашей современной цивилизации, но и ее обратную сторону. Мусульманская жизненная философия должна служить надежной интеллектуальной опорой нравственного богословия, учить людей тому, что подлинная красот