Феофан Затворник - Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться
Так, почитали, подумали, поклонов положили — вот и все занятия, приличные говеющему дома. Но постоянно выдержать внимание в таком напряжении не всегда удается. Когда утомитесь, можно сесть поработать, как я уже поминал.
И то хорошо Вы сказали, что попоститься надо. Надо, надо, но не слишком. Вы и так мало кушаете. Надо же, чтобы была сила в церкви простоять и дома поклоны класть. Но как найдете более удобным и себе подручным, так и сделайте. Надо только дать знать телу, что и оно виновато в том, что надо каяться и потому нести труды говения. И у сна надо отнять немножко и длительности и покойности. Эта статья, кажется, потребует у Вас жертвы. И не поленитесь её принесть, как сумеете. Всякого рода лишения уместны в эти дни.
А поговорить? И поговорить можно, только не о пустяках, а все о том же. Вместо разговора назначьте лучше час совместного чтения — и читайте вместе. Вечером это очень было бы пригоже. Ничего не могло бы быть лучше, если бы кто из вас рассказывал назидательные истории, в коих проявлялась сила покаяния и причащения. И для чтения-то совместного выбирать бы такие сказания из Четьи Минеи.
Довольно на нынешний раз. Что ещё нужно, после прибавлю.
34. Продолжение о говении. Приготовление к исповеди. Поверка жизни
Продолжим нашу беседу о говении.
Все, что было сказано, есть рамка, в которую вставляется говение, или внешний чин и порядок, которого держатся обычно добрые говельщики. Потрудитесь и Вы его придерживаться, если хотите быть доброю говельщицею. Только не принимайте пасмурного вида, не помрачайте лица своего. Все делайте с охотою, с добрым и радостным расположением духа. Так проводите время, как проводят его те, которым предстоит быть на пиру у царя. У этих только о том и мысли и речи, как будет этот пир, как встретиться с царем, что сказать, как он приветит, как бы получше нарядиться и не ударить лицом в грязь и прочее. Но Вам предлежит несравненно лучшее и высшее — предлежит пир не у земного, но у Небесного Царя. Если Вы потрудитесь принарядиться и приготовиться так, что Царю понравитесь, то будете Им приласканы, получите то, чему цены нет, и обрадованы несказанно.
Вы сказали, что возьметесь говеть так говеть! Благослови, Господи! Извольте же придумывать, как принарядиться. Старые платья все прочь, новенькие надо. Если что из старого окажется гожим, то вымыть, выгладить и представить все в таком виде, как бы это было совсем новое. Хочу этим сказать, что Вам надобно пересмотреть себя: худое охудить и отбросить, а хорошее удержать, выправить и усовершить.
Войдемте же в себя самих и начнем перебирать, что есть в нас.
Вмешательство в это дело какого-либо стороннего лица неуместно и совсем невозможно. Войти в Вас и разобрать дела Вашей совести никто не может, кроме Вас самих. И извольте это сделать сами. Я сделаю Вам на этот случай только несколько указаний. И в тех книжках, которые Вам означал для чтения, есть много об этом руководительных указаний. Но скажу и ещё кое-что.
Чтобы себя хорошо рассмотреть, надо обратить внимание на три стороны нашей деятельной жизни: на дела — единичные действия, совершенные в такое-то время, в таком-то месте и при таких-то обстоятельствах; на сердечные расположения и характеристические наклонности, под делами скрытые; и на общий дух жизни.
Вся наша жизнь состоит из непрерывного ряда деяний: мыслей, слов, дел, одни другими сменяющихся и одни другие погоняющих. Пересмотреть все такие деяния — особо каждое — и определить их нравственную цену нет никакой возможности. Даже если бы Вы вздумали перебрать и пересудить деяния свои, в один день совершенные, и этого не сможете сделать. Человек — приснодвижное существо. Сколько передумает и переделает он от утра до вечера! Сколько же наделает он от исповеди до исповеди! Как же тут быть? Никакой нет нужды все перебирать и пересуждать особо. У нас есть неусыпный страж — совесть. Что худо сделано, она никак не пропустит; и как Вы ей не толкуйте, что то ничего, а это сойдет, она не престанет твердить все свое: что худо, то худо. И вот Вам первое дело: прислушайтесь к совести и все те дела, которые обличает она, без всяких извинений признайте грешными и готовьтесь исповедать их.
Это можно бы назвать первым и последним делом: то есть сознаться, что безответно виноваты в том, в чем обличает совесть, положив вперед избегать того, — и довольно бы, если бы можно было быть удостоверенными, что сама совесть во всем исправна. А то бывает, что иного она не заметит по какому-либо смятению, иное забудет по давности, а иного, может быть, и грехом не считает по неведению или неполному знанию обязательных для нас дел. Вот здесь-то на подмогу совести и надобно обратиться к заповедям Божиим, в слове Божием изображенным, и, пересматривая их, допытываться, не сделано ли нами чего-либо против той или другой заповеди. При этом многое припомнится, что забылось, и многое помнимое в ином виде представится, нежели как мы о нем думали. Слово Божие уподобляется зеркалу. Как, смотрясь в зеркало, всякий видит, где какое пятно или порошинка на лице или на платье, так и душа, читая слово Божие и там исчисленные заповеди рассматривая, не может не видеть, исправна ли она в тех заповедях или неисправна: совесть, просвещена будучи при сем словом живого Бога, тотчас скажет это ей нелицемерно. И вот Вам второе дело. Перебирайте заповеди и смотрите, исполнены ли они Вами или нет. Например: заповедь повелевает подавать милостыню всякий раз, как кто просит её. И смотрите, всегда ли Вы это делали или не всегда: отказывали иногда не по какой-либо уважительной причине, а просто презрели нищего. Если окажется это, вот и замечайте: грех. Заповедь говорит: прощать всякому все, даже неприятное и обидное. И смотрите, были ли Вы всегда уступчивы, не было ли споров, крупных разговоров и даже ссор. Если припомните, что бывало, замечайте и ещё: грех, хоть совесть обычно ни во что ставит такие дела. Ещё: должно на Бога все свое упование возлагать. Так ли у Вас всегда было? В обычном течении дел этого не заметишь, но, когда встречается нужда, это тотчас выходит наружу, тотчас видно бывает, на чем опирается душа, на Боге ли или на чем другом, забывая о Боге. То несомненно, что и свои все способы надо употреблять, чтобы выпутаться из стеснительных обстоятельств, ибо и они от Бога, но окончательного успеха чаять лишь от Бога, почему к Нему обращаться с молитвою о помощи, и, когда уладится дело, Его благодарить, яко Единого Избавителя, не поминая о своих способах. Вот и смотрите, так ли Вы действовали. Если не так, замечайте и ещё: грех. Так поступайте со всякою заповедью и замечайте, какими делами против какой заповеди Вы проступились. Этим способом подробнее переберете Вы свои дела.
Но как это удобнее сделать? Учили Вы Катехизис? Там каждая заповедь истолкована и показано, какие добрые дела какою заповедию на нас налагаются и какие грехи запрещаются. Возьмите его и с помощию его пересматривайте дела свои. Помнится мне, что в доме у Вас есть книжка, как исповедать и исповедоваться, преосвященного Платона Костромского. Там перечислены очень подробно вопросы, какие следует предлагать исповедующимся. С нею, может быть, ещё удобнее будет Вам пересмотреть себя.
Полагаю, что Вы в первый раз хотите заняться собою как следует и определить, что такое Вы и что есть в Вас. Потрудитесь же просмотреть себя хорошенько по этому указанию. После, в другие разы, уже не будет для Вас так сложно это дело. А теперь потрудитесь.
Что ещё останется сделать Вам после сего, пропишу в следующий раз.
35. Продолжение. Поверка расположений сердца. Определение главного характера, или духа, своей жизни
Продолжаю. Вторая сторона жизни — расположения, или настроения и склонности, сердца. Дела не дают ещё о себе полного познания. Надо поглубже в себя войти и рассмотреть, каково сердце, — и на это больше обратить внимания, чем на дела. Может случиться, например, что иной окажется неподатливым (не поможет другому) случайно, хоть сердце имеет милостивое. Но тут же не подаст и другой, не по случайности какой, а потому, что страдает скупостью. На вид оба дела одинаковы, а по внутреннему настроению действующих между ними большая разность. Дела — это единичные, в этот час и в этом месте действия, а расположения означают постоянные настроения сердца, коими определяется характер и нрав человека и откуда исходят его наибольшие желания и направления его дел. Добрые из них называются добродетелями, а худые — пороками, порочными наклонностями и страстями.
Какие расположения в сердце должно иметь христианину, указывают изречения Христа Спасителя о блаженствах, именно: смирение, сокрушение, кротость, правдолюбие и истинолюбие, милостивость, чистосердечие, миролюбие и терпение. Святой апостол Павел следующие указывает христианские благорасположения сердца, яко плоды Духа Святаго: любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5, 22–23). В другом месте: облецытеся… якоже избраннии Божии, святи и возлюбленни, во утробы щедрот, благость, смиреномудрие, кротость и долготерпение, приемлюще друг друга и прощающе себе, аще кто на кого имать поречение: якоже и Христос простил есть вам, тако и вы. Над всеми же сими стяжите любовь, яже есть соуз совершенства: и мир Божий да водворяется в сердцах ваших, в оньже и звани бысте во единем теле: и благодарни бывайте (Кол. 3, 12–15). Противоположные сим расположения суть пороки или страсти — источники всех худых дел, губящих нас. Главнейшие из них суть: гордость, тщеславие, своекорыстие, невоздержание, гнев, ненависть, зависть, леность, страсть к утехам чувственным, уныние, отчаяние. О них апостол законоположил, что христианам не только иметь их не должно, но даже чтобы и помину о них не было среди них: ниже да именуется в вас (Еф. 5, 2).
