Ефрем Сирин - Творения. Том 2
Итак, припадем к Нему, восплачем пред благостью Его, исповедуясь и говоря: «Ты, Господи, Бог наш, а не кто иный. Пред Тобой согрешили мы, и к Тебе припадаем, Господи. Ибо никто не воспротивится Тебе, когда восхощешь спасти нас, Господи, потому что благ Господь и милосерд». Хотя и пали мы по увлечению, но постараемся уврачевать себя покаянием. Хотя как человеки подпали страсти, но не до конца отчаиваемся в себе, а познавая Бога, призвавшего нас, и то звание, в которое мы призваны, послушаем Его, глаголющего: покайтеся, приближися бо Царство Небесное (Мф. 4:17). Не для некоторых только грехов положил Он покаяние, для других же не положил. Нет, напротив того, Врач душ наших дал нам врачевство это от всякой греховной язвы!
Итак, отсечем злые обычаи души своей и вместо прижигания употребим страх Божий, которым возможем остановить токи греха, чтобы не постыдиться в воскресение мертвых, когда все придет во свет, доброе ли что сделал кто, или худое. Ибо Святое Писание говорит: кая жизнь ваша; пара бо есть, яже вмале является, потом же исчезает (Иак. 4:14). Оставим пожелания, взращивающие терние, целомудренным помыслом отразим стремление сластолюбивых помыслов, потому что написано: святи будете, яко Аз свят есмь (Лев. 19:2). Оставим это, чтобы по благодати Спасителя нашего Бога улучить нам нетленную жизнь, чтобы Господь по щедротам Своим за наше обращение и искреннее покаяние предал забвению грехи наши.
Если кто из думающих о себе, что потрудились они более других, станет роптать на великое милосердие Владыки за то, будто бы другой предпочтен ему, то Сам Господь всей твари скажет тому в оправдание другого: друже, не обижу тебе: не по пенязю ли совещал еси со Мною; возми твое и иди: хощу же и сему последнему дати, якоже и тебе (Мф. 20:13–14). Бог оправдаяй. Кто осуждаяй? (Рим. 8:34). Ему слава во веки! Аминь.
О покаянии и терпении
Размышлял ли кто, что настоящая жизнь наша — то же, что беглый раб, и непостоянный переметчик (обманщик), и разоряемая храмина (дом). Оградил ли кто свою душу так премудро, чтобы не подпасть ожидаемому в будущий страшный и великий день Божию приговору на людей лукавых? Какие источники слез достаточны будут для того, чтобы нам угасить пламень прежде, нежели испытали его? Или кто умилостивит за нас Судию, чтобы не осудил нас, грешных? Кто даже из святых испросит нам прощение у Человеколюбца Бога? Кто гнев Божий обратит на милость и правосудие на милосердие, если не умолит Судию тот один, кто сам (на) себе связал бремя грехов и несет, и развязывает, и облегчает его, когда хочет? Увеличиваем бремена, когда тяжко грешим, и облегчаем их, когда горько каемся; от нас самих зависит — разрешать или вязать. Божие же дело — прощать припадающих к Нему, ибо, действительно, у нас человеколюбивый Владыка, Который покаянием разрешает бремена рабов.
Итак, прежде отшествия своего будем усиленно умолять Судию, исповедуясь Ему, чтобы избавил нас от прещения Своего. И Ной, и Иов, и Даниил — друзья Самого Бога и пророки, при всем своем дерзновении, если бы стали умолять Бога за детей, прося помилования им от наказания, то ни малой не принесли бы им пользы, и не были бы услышаны и приняты. Что же сделаем мы, вознерадев о себе самих? Кто исхитит нас от гнева Божия, кроме Единого судящего и оправдывающего Бога?
Смотри, чем воздали Богу святые мученики, подвизавшиеся на земле, и какое дерзновение обрели у Бога своим мученичеством. Изгладив свои грехопадения, не только этим прияли они дар (прощения), но в добавление получили Небесное Царство и рай, потому что пролили кровь свою за ту Кровь, которая выше всякой цены и неоценима, то есть за Кровь Владычную. Любовь к Богу предпочтя детям, даже супругам, стали они, наконец, победителями на поприще, чтобы после испытания бичеваниями получить венцы за свой подвиг. Любовь к Спасителю столь влекла ум их на одно с Ним поприще, что, будучи тленными, купили они нетленное. А мы, рабы, чем воздадим Владыке и Царю славы? Мы часто не терпим, чтобы приразилось к нам (уязвило) и слово, произносимое братом; предавая забвению язвы свои, и явные, и тайные, ведомые Богу, не можем перенести и снега, падающего из воздуха. Другие, претренные (унужденные) ради Бога, увенчались; а мы, хотя и без мучения можем стать мучениками, делаем противное и остаемся ни к чему непотребными, даже делаемся добычей мысленных оных зверей и лукавых бесов.
Что делаешь ты, человек, не радея о добродетели? Творец отдал тебя, как золото, расплавить, — именно же посредством оскорблений и искушений, чтобы ты при великом своем терпении и великодушии оказался избранным и чистым сосудом, ибо человек неискушенный бывает неблагоискусен.
Один из таковых — я, написавший это; я — ни к чему непотребный и грешный, нестяжатель всякой добродетели, недостойный называться братом вашим, потому что бежал скорби, готовившей мне венец; я — неискусный, но осмеливающийся хвалить мучеников. Ибо как скоро касаюсь таковых похвал, начинаю горько сетовать, прихожу в сильный страх; уязвляет меня совесть, и поражает мысль о воздаянии на будущем Суде за худые дела, ибо обременяемый и подавляемый ими недостоин я воззреть на высоту. И если стану произносить похвалы мученикам, совесть как зверь наступает на меня среди помыслов перед обличающим Богом, Который видит тайны всех людей. Она говорит мне: «Кто ты, распространяющийся о делах других, когда скуден ими сам? Какое оправдание дашь Богу, приведшему тебя из тьмы в свет, осмеливаясь говорить о добродетелях, которым сам не подражаешь?»
Но пока не умолк я, лучше мне, как не приобретшему своего (добротолюбия), говорить о вашем. Поскольку имею в себе человеколюбивого Владыку, то не перестану провозглашать похвалы мученикам. Рассуди: я один недостоин и скуден во всякой добродетели, однако же ростовщикам отдаю деньги, чтобы Господь, пришедши, взял их с лихвой. Хочу избежать обвинения за талант и не быть осужденным с тем лукавым человеком, который зарыл талант в землю. Потому желающему спастись даю совет: не подражать мне, грешному, но как мудрому принять слова мои. Впрочем, не почитаю совершенством (достоинством), говорить об этом, потому что волю Божию знают все, большие и малые, знатные и бедные. Каждый, если посмотрит, увидит, что для него полезно, чего хочет от него Бог, и как ему должно спастись.
Слышали вы, думаю, что уготованы нам геенна, и огонь неугасимый, и скрежет зубов, и тьма кромешная, а также червь, пламенеющая огнем и стремительно текущая пред лицом Судии страшная река, какой угрожает нам Человеколюбец, если не сохраним заповедей Божиих, если наперед не зальем пламени слезами, если не угасим геенны покаянием, если не умертвим червя целомудрием, если не умолим непогрешительного Судию, пока мы в этой ещё жизни, если не предупредим тамошнего Судию исповеданием в настоящем мире, если не покажем такого раскаяния, которое одно может умилостивить Судию.
Бог не нам, но диаволу и аггелам его назначил мучения; мы же сами великими своими пороками делаем себя наследниками страшных тех мук. Что угрожало лютому змию, то будем добровольно терпеть мы, человеки. Говорит: идите от Мене проклятии во огнь вечный, уготованный лукавому змию и аггелом его (Мф. 25:41). — Но не сказал: «В огонь, уготованный человекам». Если поступающие здесь худо в настоящей ещё жизни изведывают такую строгость и неисчислимые роды наказаний, то тем паче в будущем веке непогрешительное и неподкупное судилище будет неумолимо к нам, грешным, столь преступным пред Судией.
О, как велико наше ослепление! Умоляем Бога услышать нас и отверзнуть нам дверь, которую (сами же) загородили ещё прежде своего вшествия, то есть прежде молитвы. Что делаешь, человек, страждущий неразумием? Дверь Владычная всегда отверста и для больших, и для малых, а мы утруждаем Владыку отверзнуть её нам, — мы, которые сами её для себя затворили, ибо в нашей власти было и отверзать, и затворять её. Если не будем грешить, Владычная дверь щедрот всегда будет открыта для людей, а как скоро согрешим, она тотчас затворится. Бог не затворяет двери рабам Своим, когда приближаются к Нему в молитве. Напротив того, дверь сия всегда отверста ищущим Бога, ибо Он сказал: Просите… ищите… толцыте (Мф. 7:7), — выражая готовность Свою все дать просящему. Не будь жесток сам к себе, несчастный, не приписывай Богу бесчеловечия. Виновны мы сами, которые своей греховностью сограждаем (созидаем) стену и своими желаниями куем медную дверь.
Итак, примирившись, рассуди сам с собой и разреши от уз связанную тобой душу. Бог стоит и ещё ждет от тебя, человек, чтобы примирился ты с Владыкой; Он все ещё жаждет твоего возвращения, чтобы принять тебя, если будешь жить честно. Примири внутреннего своего человека с внешним и будь свободен от горького рабства. В таком случае и ту дверь, которую загородил ты для себя, найдешь всегда отверстой для молитв своих, за что слава Отцу и Сыну и Святому Духу ныне и во веки! Аминь.
