Нэвилл Друри - Трансперсональная психология
Однажды Лилли оказался в пространстве, которое он назвал «космическим компьютером». Ему казалось, что он только маленькая и несущественная часть какогото макрокомпьютера. Это напоминало ситуацию, о которой писал Хорхе Луис Борхес, когда в одном из рассказов[82] упоминал о комто, «кто существует благодаря тому, что снится кому-то другому». Лилли испытал мощные волны энергии, столь интенсивные, что их можно было бы сравнить с Бардо Второго Ясного Света. Однако при этом не было ощущения счастья и порядка. Лилли чувствовал лишь бесконечный ужас в вихре кружащейся бессмысленной энергии, в лишенном любви космическом танце, где «не было места человеческой ценности».
После этого испытания Лилли пересмотрел свои взгляды на происхождение физической вселенной, которые он сформулировал во время своих научных исследований. В его прежней концепции не было места ни элементам мистического транса, ни доктрине «любви» и «смысла». Видение негативного Бардо показало, что необходима новая программа. Он осознал, что до сих пор не ценил божественной энергии, которая действовала через него. Поэтому он включился в диспут с Аланом Уоттсом о восточном мистицизме. В Исалене он обсуждал достоинства гештальт-терапии с Фрицем Перлзом и Идой Рольф. Там же он встретился с Баба Рам Дассом, который вернулся из Индии.
Дасс познакомил его с различными техниками йоги и сутрами Патанджали. В результате Лилли убедился, что если он хочет достичь единства с Бесконечным, то должен отбросить как «программирующего», так и «программу». Свои достижения и методы он должен увидеть в новом свете, поскольку разделение на видящего и видимое уже не применимо в состоянии абсолютного Единства. Позднее он написал: «За трансцеидепцией существует бесконечное разнообразие неизвестного… За этим неизвестным существует пока еще не познанная, полная, окончательная Истина».
Для Лилли это означало, что даже если мы придерживаемся какойто системы верований, мы все же должны всегда оставаться открытыми, поскольку нельзя расчитывать, что нам удастся охватить трансцендентное неизвестное и втиснуть его в наши вербальные концепции.
С Оскаром Ичазо, чилийским мистиком, который руководил «эзотерической школой» в Арике, Лилли обсуждал проблему негативных пространств. Для того, кто ищет истинное мистическое сознание, очень важно владеть техниками освобождения от негативных свойств внутренних сфер сознания.
Ральф Метцнер освоил технику «йоги огня», которая служит для сжигания препятствий, возникающих на пути к Единому. Лилли освоил процедуру, которую он назвал «сжиганием кармы». Этот процесс требует высокой степени концентрации. Негативные качества должны быть обнаружены и «выброшены» в негативное пространство, откуда они уже никогда не смогут оказывать никакого влияния. Они исчезают с карты внутреннего сознания.
Система Ичазо опирается на учение Гурджиева и предполагает постепенное духовное пробуждение человека. В интервью «Psychology Today» Ичазо утверждал, что одной из главных его целей является уничтожение мыслей, детерминированных эго. Когда эго, или множества эго, стремясь к ложной безопасности и самоутверждению, само оказывается в том аду, который оно себе создало, оно достигает критической точки, за которой следует распад и возрождение. Разрушение начинается в момент, когда игры эго становятся полностью выявленными и понятыми; иллюзия рассеивается, субъектно-объектные отношения разрушаются, карма сожжена. Для Ичазо упадок общества несет с собой момент просветления. Роль и программы этого общества уже не обязывают. Остается только сатори.
Лилли искал в системе Ичазо альтернативу концептуальным схемам, обязательным в науке. Это было время, когда нарастала истерия вокруг наркотиков, которая исключала возможность проведения в Соединенных штатах скольнибудь тщательных исследований ЛСД. Именно Ичазо познакомил Лилли со структурой позитивных и негативных состояний сознания от сатори вплоть до антисатори. Подобно архетипическим образам, эти вибрирующие уровни являются «неотъемлемой частью нашего человеческого наследства» «доступны большинству из нас».
Таблица 1. Уровни сознания по Джону Лилли
В Таблице 1 я суммировал основные уровни сознания по Гурджиеву, Ичазо и Лилли. Я прибавил к ним соответствующие уровни сознания по кундалини Тантра Йоги и по Каббале. Это дает основание для интересных сравнений.
Как и Джон Лилли, доктор Станислав Гроф включился в Движение за Развитие Человеческого Потенциала после многих лет исследований психоделических средств и необычных состояний сознания.
Родившийся в 1931 г. в Праге, Гроф изучал медицину и защитил докторскую диссертацию. В 1954 г. он начал исследовать психотерапевтическое использование ЛСД. Эти рискованные исследования он продолжил после иммиграции в Соединенные Штаты в 1967 г. Затем Гроф работал в Балтиморе, штат Мэриленд, в Центре Психиатрических Исследований, а позднее стал доцентом в университете Джона Хопкинса. Его особый интерес вызвали исследования воздействия психоделических средств на неизлечимо больных раком пациентов с целью уменьшить их страдания. Одновременно он работал с пациентами, страдающими депрессией, алкоголизмом, шизофренией, с наркоманами и людьми, имеющими психосоматические заболевания.
Гроф вскоре открыл, что его исследования ведут в более глубокие уровни сознания. В одном из интервью в 1984 г. он сказал:
«Я был воспитан на фрейдовском психоанализе. Поэтому, когда мы начали работать с ЛСД, я ожидал, что в первую очередь мы столкнемся с биографическим материалом. Я искал средство, с помощью которого можно было бы быстрее и успешнее добывать бессознательный материал и благодаря которому психоанализ можно было бы углубить и сделать более динамичным. К моему удивлению, люди не задерживались на биографическом материале, который, согласно западной психологии, считался единственно доступным, — детские воспоминания и индивидуальное бессознательное. Незапланированно, а по сути, вопреки моей воле, пациенты стали затрагивать сферы, которые психоанализ совершенно не принимает во внимание. Первая встреча была очень острой… смерть и рождение. Сначала люди чувствуют, что умирают, а потом — вновь рождаются: часто это сопровождается подробностями их биологического рождения. Однако затем это переживание состояния смерти изменилось, превратившись в нечто вроде двери в трансцендентальное, архетипическое — трансперсональное, как это теперь называют. Весь этот материал был для меня большой неожиданностью»[83].
Под влиянием этого материала Гроф начал создавать модель человеческого сознания, которая включала бы в себя эти новые элементы. Он пришел к убеждению, что психоделическая встреча с сознанием происходит на четырех уровнях.
Первый, наиболее поверхностный уровень, охватывал явления, связанные с восприятием: интенсификацию цветов и геометрических форм, а также усиление звуков, шумов, мелодий и т. д. Следующий уровень Гроф назвал «биографическим»; его содержание составляли нерешенные конфликты в настоящем, проблемы детства, а иногда травматические воспоминания из прошлого: дифтерит или коклюш, случаи, когда кто-то тонул, тяжелые операции, ранения и т. д. По Грофу, это незавершенные паттерны или неразрешенные конфликты, которые должны быть выявлены и переработаны.
Двигаясь еще дальше, мы добираемся до третьего уровня — пренатального опыта. Он относится к различным фазам опыта рождения и, как писал Гроф в книге «Области человеческого бессознательного», это манифестация глубинного уровня бессознательного, которого определенно не затрагивают классические фрейдовские техники.
Гроф считал, что он локализировал некие «матрицы», или паттерны опыта, связанные с процессом рождения и внутриутробного существования. Он охарактеризовал их в своей книге «Человек перед лицом смерти», написанной в соавторстве с доктором Джоан Хелифакс:
«Участники экспериментов с ЛСД часто говорят о переживаниях агонии, смерти и рождения (либо возрождения), которые обладают характерными чертами повторного переживания травмы реального биологического рождения. Другие не проводят таких прямых аналогий и свою встречу со смертью и опыт смерти-возрождения выражают посредством философских и духовных категорий. Даже для этой второй группы пренатальному опыту часто сопутствует целая цепь физиологических симптомов, объяснить которые можно только в контексте биологического рождения. Это разного рода физические боли в различных участках тела, ощущение давления, затруднение дыхания, изменения цвета кожи, стрессы, напряжение мышц, состояние, напоминающее апоплексический удар, возбуждение и нерегулярный ритм биения сердца, обильное потоотделение, чрезмерное выделение слизи и слюны, а также тошнота. Положение тела и движения этих людей поразительно напоминают поведение ребенка во время различных этапов родов. Кроме того, эти люди часто говорят о том, что видит плод и новорожденный, и даже отождествляют себя с ними. Общим моментом являются ощущение и поведение, характерные для новорожденных, а также образы женских гениталий и груди»[84].
