Макарий Оптинский - Письма о смирении, самоукорении и терпении скорбей
Все так и благоустроивается, и владыка изъявил согласие на принятие, а тут и келлия приуготовляется, и сестры все по духу. Да продлит Господь жизнь матушки вашей на многая лета к пользе спасающихся под ее материнским мудрым покровом.
О себе скажу, что при частых недугах, посещающих меня, и тупозрение постигает; читаю и пишу с трудом, слова двоятся, в глазах соринка осталась — в левом глазе, и около нее образовалась опухоль, и оттого бывает потемнение; а правым глазом я вижу только одни строки, разобрать же их не могу; что делать? о всем благодарение Господу. Он знает, что творит, и верно на пользу грешной душе моей.
Слава Богу, проводили святую четыредесятницу и продолжаем седмицу святых страстей Христовых; да сподобит Он всех нас, проводя ее с чувством благодарности к милостивому Искупителю нашему Господу Иисусу Христу, встретить с сердечной радостью день славного Его Воскресения и духовно торжествовать. Чего и тебе усердно желаю и поздравляю с оным праздником приветствуя: Христос Воскресе!
Прощу помолиться о мне грешном, и остаюсь желатель твоего здравия и спасения, многогрешный И. М. 3 апреля 1851 года.
Письмо 76
Христос Воскресе!
Благодарю тебя за поздравление меня с праздником и за христосованное яичко, которое исправно получил и ответствую: во истину Воскресе!
Благодарение Господу, что ты успокоилась в новом твоем обиталище и, искусившись в немощах своих, избираешь полезнейшее средство к успокоению: не входить в чужие дела, под мирным кровом достопочтеннейшей вашей матушки игумений; и занявшись чтением отеческих книг, находишь в них отраду, не от того, как ты думаешь, что давно не читала, но стомах [7] душевный не мог изваривать духовной сей пищи, по нездоровью оного, как пишет святой Иоанн Златоуст: "Как алчба признак есть телесного здравия, так и усердие к слушанию слова Божия можно считать самым лучшим признаком душевного здравия".
Сколько бы мы ни читали читанного нами в отеческих писаниях, всегда находим новое, и пищею души; а по мере вашего устроения, ощущаем вкус ее, меньше или больше; и то нам велия польза, что видя высоту жительства, какую проходили святые отцы, — и мы должны бы им следовать, но, по немощи нашей, далеко отстоим, — должно нас смирять: а смирение когда стяжем, то и одно оно сильно ходатайствовать о нас перед Богом; что же может быть вперед, то от нас закрыто в завесе судеб Божиих, коим мы должны смиренно покоряться, и выше меры Он не пошлет искушения. Смиренный на всяком месте и во всякое время получает успокоение от благодати Божией: "Научитеся от Мене" и прочее (Мф.11:29).
Расположение твоих келлий очень хорошо, да даст тебе Господь мирно и спокойно пожити в оных. 24 апреля 1851 года.
Письмо 77
Благодарение Господу, даровавшему тебе мирное успокоение совести касательно моей худости. Дай Бог, чтобы сие мирное чувство не нарушалось противными ветрами вражьих внушений, в коих ты довольно искусившись, можешь познавать: откуда и какой ветр навевает, по чувству, в сердце являющемуся: ежели мир и спокойствие является, то сие приписывай Божией благодати и благодарение приноси; а когда приразится смущение, то ищи вины в себе, ибо вещество страсти не исторгнуто, и потому, приражением от чего-либо, на действие подвизается.
Это я говорю не в одном относящемся до меня действии, но о всех случаях, какие могут представиться к искусу нашему, смотрением Божиим, и к обличению нашего устроения.
Да преумудрит Господь тебя в бранях духовных и укрепит против невидимых сил, восстающих на нас; крепкое на них оружие у нас — смирение, о котором только легко воспомяну, дабы подать повод поучиться и стараться о снискании оного.
Прошу не оставить меня в своих молитвах желающего тебе мира, здравия и спасения многогрешного И. М.
Письмо 78
Я все это время нахожусь в суете, как и тебе известно, и побыв на гостинной, так ослабеваю, что едва домой добреду. Суеты нигде не избежишь и у вас не обходится без нее, как ты пишешь. Да мы еще не такой меры, чтоб могли вынести безмолвия зной, опутаны все и внутри преисполнены страстей.
Пишешь, что началось твое тягостное делание по келлии — немирствие с N.! Вот тебе и поприще, и подвиг! Может быть есть смотрение Божие — твое с нею сожитие. Ее неустроение показывает и тебе твою немощь и кроющиеся внутри страсти. Ни мало ее не оправдывая, советую тебе войти внутрь себя и познать, какие действуют страсти? противляешься ли им и печешься ли о искоренении оных? — Наблюди, да не помрачатся душевные очи — не видеть своих страстей, а чужие зорко зреть, прибегни к самоукорению, — о чем прочти в 81 главе Каллиста и Игнатия и у Аввы Дорофея — "О еже себя укоряти, а не ближняго", и "О злопомнениии". Исторгай из сердца твоего все те вредные былия, кои разоряют любовь; заповедь же сия простирается и до любления врагов: то чем оправдимся не сохранив ее? В тонкости мне неизвестны действия ее к тебе и твои к ней, но видно, что между вами есть закваски вражды. — И что тяжелее сего? Надобно искать разрешения и истребления сей злокачественной закваски — в любви и смирении.
Не говоря о ней, — ибо не к ней пишу, а тебе советую, — начни с себя: пусть ты права, то будь же и мирна; а ежели сего нет, то ищи вины в себе, укоряй себя, зазирай, прости ее в ее поступках и молись за нее Богу, будь уверена — и ее сердце обратится к тебе. Рассматривая себя беспристрастно, может быть, найдешь что-нибудь, в чем можно и нужно себя укорить; и как сердце чуждо мира, то и надобно к исцелению его лечбы, кои Бог и посылает. Мы имеем много учений и примеров отеческих, только нужно за делание приняться. Вспомни у св. Варсонофия: как Андрей и Феодор были стужаемы оскорблением братий, живущих с ними, и как святой старец увещевал их, и писал, что, как его, так и брата смущает тот же диавол на вражду. — Поговори с нею мирно, не требуя повиновения; а главное — ты "повинися Богу, и повинутся тебе вся", по слову Исаака Сирина.
Все сие написал тебе не в укоризну, а желая тебе получить мир и спокойствие в бранях твоих, уверен быв, по твоим словам, что не оскорбишься на меня, возвратишься на первое чувство усердия и расположения к моей худости.
Ты желаешь, чтобы дух твой умиротворился к ней и искоренился залог неприятного чувства, которое ты ощущаешь к безблагодарности и непризнательности. — Залог этот есть твоя вина, а не она вложила его в тебя; она только показала его тебе, смотрением Божиим; то ты и должна иметь труд и молиться о помощи Божией к искоренению оного залога. По сему твоему устроению, безмолвие для тебя не полезно, как пишет св. Лествичник в 27 степени. А надобно сообращение иметь с людьми, к познанию своей немощи и подвигу о благочестии.
Мысль о свободе, говоришь, подает силы к понесению всего встречающегося; а без этой мысли можно впасть в уныние, в чем сознаешь свое малодушие, а мало выше упоминаешь о N. N. и замечаешь: "Вот как проучивают скорби Б-ских монахов!".
Но подумай, от кого это зависит? Ежели судьбы Господни по всей земли, и промысл Его обходит нас во всякое время, то не подлежит ли и она промыслу Божию, устроившему тако оной? и конечно к ее пользе; а без воли Божией, мог ли кто что ей сотворить? Когда царь и пророк Давид взывал к Богу: благо мне, яко смирил мя еси (Пс.118:71) и: прежде даже не смиритимися аз прегреших (Пс.118:67); то что мы о себе можем думать, не имея смирения? Паче должны благодарить Господа, что смиряет нас, хотя невольно. — А ты мечтаешь о мнимой свободе! — но не хуже ли она и рабства, ежели страсти нами господствуют? — Да даст тебе Господь истинный разум и смирение. 29 сентября 1851 года.
Письмо 79
Что касается пути монашеского, то в этом никто не должен сомневаться, что оный есть истинный, по установлению и преданию святых отцов и учителей наших, искусом своим прошедших путь сей жизни и оставивших нам неоцененное сокровище своих учений и примеров. И мы должны воздавать милосердому Господу немолчное благодарение за милость сию и позвание нас к сему поприщу.
Но есть в сем устроении многие и различные степени, как и в древние времена; видим, были великие подвижники, достигшие совершенства; видим и в меньшей мере к оному приближавшихся; а некоторых, за мучительствующие предприятия страстями, и не достигших бесстрастия, но не лишившихся надежды спасения; были также и слабые и немощные; но покаяние всем не возбранено, и нам недоведомо, какой суд Господь над кем определил. Но все оные и достигшие совершенства имели великое и глубокое смиренномудрие, без которого все наши дела и подвиги не благоприятны Богу.
Взирая же на нынешние времена и оскудение делателей и наставников сей жизни, нельзя не поскорбеть, и что вступающие на путь сей, хотя и с ревностью, но идя самочинно, в две крайности впадают: или, высоко возвысившись, обольщаются мнением; или ниспадают слабостью жизни. Но все нельзя отчаяться или порицать путь сей, видя ослабление и немощи умножившиеся, и отступление от высоких подвижнических дел, и лишающихся духовных дарований.
