Дэвид Рид - Как спасти вашего близкого из Сторожевой Башни
На протяжении всего собрания дети могут плакать, а младенцы нервничать. Одна из причин такого поведения детей заключается в том, что Сторожевая Башня не делает ничего, чтобы обеспечить уход за маленькими детьми, работу детской церкви или воскресных школ — там нет никаких детских программ, и малыши наравне со старшими должны присутствовать на собраниях, в которых участвуют взрослые. От них требуется сидеть и внимательно наблюдать за тем, как выступающий проводит лекцию или беседу по принципу «вопрос — ответ», используя учебные статьи «Сторожевой Башни». И если детям Свидетелей Иеговы тяжело в Зале Царства, то в школе им еще тяжелее. В школе они должны отказываться от салютов флагу или не подниматься во время исполнения национального гимна и избегать участия в деятельности, связанной с праздниками, такой как цветные индейки благодарения и пение рождественских гимнов; В первых классах, где много внимания уделяется праздникам и дням рождения детей, это может означать, что ребенок — Свидетель исключен из жизни остального класса, по крайней мере, раз в неделю, а когда нужно салютовать флагу, то и ежедневно.
И конечно, клятва ребенка — Свидетеля Иеговы становится вопросом жизни и смерти, когда речь идет о переливании крови и родитель — Свидетель или родители отказываются от этого. (Хотя большинство больниц сегодня в таких случаях обращается за санкцией суда.)
Ничего удивительного, что эти спорные вопросы воспитания ребенка — общий фактор разводов, в которых участвуют Свидетели, это горькая борьба распространяется на право опекунства и посещений.
Кроме статей «Сторожевой Башни», рассказывающих и родителям — опекунам, и просто родителям о том, как рассматривать вопрос о праве посещения, штаб в Бруклине также сделал для своих последователей и их адвокатов сборник, куда включены материалы выигранных судебных процессов, а также 64–страничную книгу «Подготовка к судебному процессу об опеке над ребенком». Последняя помогает им избежать враждебных вопросов, возможных при перекрестном допросе и в ходе составления психологической оценки. Совершенно ясно, что Общество Сторожевой Башни готово вести войну за детей своих членов.
Что с другой стороной? Что с родителями, бабушками и дедушками, дядями, тетями, соседями и с остальными, наблюдающими за ребенком, находящимся под опекой Свидетеля Иеговы? Что с мужьями — христианами, которые в религиозно смешанных браках должны заниматься воспитанием ребенка вместе со своей женой — Свидетельницей Иеговы или бороться с ней за право опеки?
Что до соседей и родственников за пределами непосредственного круга семьи — ответ болезненный, но простой. Обычно суды руководствуются тем, что они должны избегать вопросов религиозного воспитания детей других людей. Как бы трудно это ни было, они должны оставаться просто зрителями, по крайней мере, настолько, насколько это касается законных прав. Конечно, здесь можно попробовать установить контакт и сообщить какую — то религиозную информацию или что — то потрясающее, но это не гарантирует успеха. Единственной улицей, которая всегда остается открытой является молитва Отцу Небесному за всех нас, которая напоминает нам, что Христос сказал, «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (от Матфея 19:14).
Конечно, ситуация, в которой находятся родители, позволяет им обращаться к официальным законам и к правам, которые Бог дал родителям по отношению к детям. Общество Сторожевой Башни инструктирует своих последователей делать все возможное, чтобы воспитывать детей как Свидетелей Иеговы. Но, браки, смешанные в религиозном отношении, во многом зависят от обеих сторон. Результат происшедшего, на самом деле, будет продуктом их личностного общения и воплотит любовь, готовность, мудрость и ответственность каждого. Бывали случаи, когда в преддверии судебного процесса об опеке семейные раздоры достигали суда еще до того, как ребенок был отдан одному из родителей по суду. Я знаю и другие случаи, когда муж и жена умудрялись остаться вместе, сохранить любовь и воспитывать в семье четырех или более детей до их совершеннолетия. Поэтому никто не может в точности предсказать, как именно сложится ситуация.
Если говорить о самом ребенке, мой опыт подсказывает, что по мере роста ребенка вред, наносимый ему разрушением семьи, распространяется на более длительное время, нежели ущерб от разоблачения Сторожевой Башни. Даже для случаев простых гражданских разводов, в которых не учитывался религиозный вопрос, было прекрасно документально доказано, что дети долго переживают эмоциональное потрясение. Это особенно верно для ситуаций, когда дети сами встали на определенный религиозный путь, и вынуждены общаться с инакомыслящим родителем, сражающимся за их опеку и присуждение. Возникновение здесь религиозного вопроса только осложнит для ребенка развитие событий. Исследование показало, что дети склонны винить себя в родительских конфликтах, а в случае, связанном с религиозными убеждениями, они должны будут свыкнуться с мыслью, что кроме всего прочего обижают Бога.
Говоря о влиянии, которое оказывает на детей развод, можно сказать, что он «разрывает их на части». Вот что говориться в Библии о случае отстаивания опеки, в котором почти буквально происходит все то же самое:
«Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина; нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей, нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала так женщина, которой сын был живой царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его — она его мать».
Здесь, помимо мудрости Царя Соломона, обнаруживается указание на то, что любящий родитель скорее согласиться отдать ребенка другому, нежели видеть его разорванным надвое. Точно также некоторые отцы христиане решают, что лучше позволить ребенку столкнуться с убеждениями матери — Свидетельницы Иеговы, чем разрывать малыша разводом и процессом за присуждение опеки.
Останется ли семья вместе или нет, в любом случае это может оказаться болезненно для не — Свидетеля — видеть, как детство его ребенка проникается учениями Сторожевой Башни. И все же часто это неизбежно. Тогда появляются настоящие вопросы: как реагировать супругу — христианину? Сказать ли ему, малышу, что у них плохая мама? что она в культе? что она говорит им ложь о Боге? Может быть, мама говорит ему то же самое об отце не — Свидетеле. Но опять же, может и не говорит. А если она говорит, какую цель можно достигнуть доброжелательными ответами?
В идеале, ради детей, родители смогут достичь какого — то рода компромисса. Вероятно, они решат, что, по крайней мере, пока дети слишком малы, можно подчеркивать те моменты, в которых они действуют сообща, а не те, в которых они расходятся. Вероятно, они смогут согласиться в чем — то, оставаясь каждый при своем мнении, а позже расскажут повзрослевшему ребенку, что в каких — то они придерживаются различных мнений, но все равно любят друг друга. Каждый раз, когда родители выбирают этот подход, он срабатывает.
На самом деле, не расхождение родителей беспокоит детей, а страдания и враждебность, которые так часто сопутствуют этому. Дети привыкают к расхождениям и могут жить с этим. Они уверенны, что родители хотят мороженого, а родителям почему — то нравиться шпинат. Им кажется, что неряшливая комната выглядит великолепно, а их родители говорят, что игрушки надо убрать. Они смогут понять даже то, что мама больше всего любит отдыхать в горах, а папа — на пляже. Расхождение не вредит ребенку. Вредит атмосфера несогласия.
Теперь представьте, что мать — Свидетельница Иеговы говорит ребенку, что она права, а отец ошибается и даже старается настроить его против отца? Здесь нет легкого ответа, но отвечать таким же нападением против нее не продуктивно. В таких остоятельствах родитель — христианин может найти поддержку в двух фактах: (1) Дети очень настроены на будущее и смотрят гораздо дальше того, что говорится на словах, чтобы схватить ситуацию; и (2) их широкие интересы могут диктовать ответ, отличны от того что кажется немедленно приходит в голову.
