Иоанн Шаховской - АПОКАЛИПСИС МЕЛКОГО ГРЕХА
Ценность человека – в высшем этаже. И, как бы незначителен ни был на земле человек, он таит чудесное начало вечности. И от него самого только зависит умножит ли он верою своей и нравственным действием добро в мире, или – нет. Мы все призваны быть добрыми, правдивыми, чистыми, верующими в Светлый Источник своей жизни – Бога Живого. Мы все призваны к активности в добре. И каждый является «кузнецом» своего счастья, если под счастьем понимать внутреннее благо добра и мира. Благо высшее каждому предложено. В каждого человека оно положено, как закваска… Ворота в Вечную Жизнь отворены для всех… А войдет в них только тот человек, который поверит в свое благо, поверит в свое высшее счастье. «Материал» для счастья ему дан в задачах и целях жизни. Но, чтобы «взрастить» в себе жизнь истинную, надо прежде всего человеку духовно прозреть, увидеть высший смысл своей жизни и истину Божественного Бытия. Часто люди сами не знают до какой степени они близки к своему высокому благу…
У русского поэта, Маргариты Алигер, есть краткое стихотворение: «Двое». Оно открывает верное понимание человека.
«Опять они поссорились в трамвае,
Не сдерживаясь, не стыдясь чужих…
Но, зависти невольно не скрывая,
Взволновано глядела я на них.
Они не знают, как они счастливы,
И некому им это подсказать.
Подумать только: рядом, оба живы,
И можно все исправить и понять».
Ссорящиеся (особенно, по пустякам) люди, в каком то отношении слепы: около них, в них – чудесная тайна жизни, но они ее не видят. Тайна человека в том, что он есть нравственное существо, бытие духовное, призванное к все более и более высокому самосознанию… И конечно мелкими житейскими обстоятельствами, их шелухой, нельзя определять свои отношения и к жизни, и к другим людям. Поэт увидел тайну людей «поссорившихся в трамвае». Надо человеку в себе и в других увидеть душу, огромные нравственные возможности и чудесную цель жизни. Этому и учит истинная религия. Не приниженности человека (как неверно думают некоторые) она учит, но открывает перед людьми высочайшую перспективу: быть «детьми Божьими». Это несравненно важнее, чем принадлежать к «аристократии» или к «пролетариату» (понятия жалкие и условные!). «Дети Божьи», это значит души живые, рожденные для совершенства и бессмертия… «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы называться и быть детьми Божьими… Возлюбленные! Мы теперь дети Божьи» (1 Ин. III, 12).
Много есть на свете мудрецов и поэтов, которые, как этот русский поэт, хотели бы «подсказать» всем людям мелко ссорящимся в своих трамваях и квартирах, что они – братья, что они «дети Божьи» и пред ними путь высокого совершенства и слава бессмертия.
ТО, ЧТО НАДО ПОМНИТЬ
С. S. Lewis построил одну из своих книг на воображаемых «письмах старого диавола к своему племяннику». В этих «письмах» опытный диавол учит своего молодого и неопытного племянника анализировать проблемы современного человечества и вскрывать подсознательный мир людей, играя на их слабостях, пороках и недостатках. Книга Лиса тонко показывает психологический процесс разложения людей злом. Старый диавол учит своего «племянника» отдалять людей от Бога всеми средствами и путями. Чтобы преуспеть в этом, он считает очень существенным непрестанно показывать людям призраки будущего, никогда не давая его; – манить людей миражами, убеждая их идти на преступления сегодня, ради – счастья завтра.
Блаженство души вне нравственной области, конечно, недостижимо; но, ради магического, только внешними средствами достигаемого, счастья человек способен сотни раз отречься от святыни и сотворить всякое зло, – отвергнуть Творца и предать брата… В этом направлении диавол и хочет «помогать» людям.
Творец дал человеку жизнь для достижения светлой вечности. Бог хочет, чтобы люди жили светлой вечностью в каждой точке своего земного времени, которая и есть единственное их «настоящее». Только мгновение настоящего есть точка соприкосновения человека с реальностью Вечного. Только настоящее, собственно и есть у человека, у его свободной воли. И Бог открыл нам, что мы, верою, можем получить от Него силу и благодать, для каждого настоящего мгновения. Оттого дело диавольское, в значительной мере, сводится к тому, чтобы отводить людей от Божьей благодати в настоящем мгновении. Злой дух заставляет людей жить всё время «будущим». То, что будущее скрыто от человека и не подлежит его планировке, этого человек не осознает. И трудясь только во имя материалистически понимаемого «будущего», люди, в сущности, живут вне реального бытия. Это нереальное, для души человека, с материалистическое «будущее» и есть подлинный «опиум» души.
Понятие «будущего» менее всего похоже на «вечное» – говорит Льюис. «Будущее» есть самая «временная», самая нереальная часть времени человека.
Бог хочет, чтобы люди думали и о будущем, но лишь в меру подготовки настоящих дел добра и справедливости. Подготовка к вечному есть долг и настоящего мгновения. Бог хочет, чтобы, в служении Ему и другим людям, человек не отдавал всего своего сердца «6удущему», а жил вечным в настоящем. Но этого, как раз, не хотят злые духи. Им нужно, чтобы человечество всегда «гналось за радугой, никогда не настигая ее»; им надо, чтобы в этой погоне люди забывали смысл и цель жизни, и драгоценность каждого своего мгновения, для дел добра и справедливости.
Диавол называет тишину «ужасной силой»; он призывает заполнять жизнь шумом. «Всякое мгновение человеческое должно быть заполнено великой динамикой, шумом, фанфарами, «возвещающими торжественность и беспощадность». Шум – единственная самозащита зла от голоса тихой человеческой совести, от тихого Слова Божьего… «Весь мир мы обратим в Шум»! – говорит диавол. «И мы достигли уже немалого в этом направлении, но (вынужден признать злой дух) силы злые еще недостаточно шумны в мире».
С большой проницательностью, Льюис показывает свойства социальных учений и утопий, культивирующих антибожеское начало, обманывающих людей призраком будущего.
У Леонида Леонова, в восьмой главе, второй части романа «Русский Лес», есть характерная беседа русской девушки идеалистки Поли с деятелем комсомола, Сапожковым. Высокими, манящими словами о будущем благоденствии народов в результате начавшихся строек Сапожков вскружил голову Поле… «Ну, а дальше что?", – спрашивает Поля Сапожков. «В каком смысле… дальше?… «- «Я хотела, – говорит девушка, – спросить, что дальше, через сто лет… когда всё необходимое будет построено, враги побиты и старый мир останется позади»? Такой простой вопрос девушки ставит Сапожкова в тупик, и он спешит окончить беседу с Полей. «Извини, Вихрова, временно не могу приоткрыть тебе этот секрет истории: это пока великая тайна! Заходи лет через сто… тогда на досуге обсудим планы на будущее»… Так отшутился материалист, вместо того, чтобы ответить на глубокий вопрос русской девушки. Но что мог он тут сказать? Свободное развитие идей ему не рекомендуется.
Призраком, манившим народы к счастливому будущему, прошел с фанфарами по Европе и исчез национал-социализм. И сколько миражей исчезло в истории! Но шествие в мир мифов, основанных на неверии в бессмертную душу человека, продолжается и при всё тех же фанфарах обоготворения будущего. Все гремят они, эти фанфары, заглушая человеческую совесть и веру человека в высший мир. Не в спокойном; строительстве утверждается человеческий труд, а в совершении каких то исключительных дел, магических скачков в будущее количество и, механически будто бы идущее за ним, качество. Шумные лозунги ткут легенду «будущего»… Только о смерти своей забыл человек. И о зле своем забыл. Зло и смерть не истребятся никакими материальными средствами, никаким строительством, никакими космонавтами. И не закрыться от зла и смерти никаким шумом. Есть одно только спасение: Христос Воскресший.
О ЕВАНГЕЛЬСКИХ И НЕ ЕВАНГЕЛЬСКИХ ГРЕШНИКАХ
Когда смотришь на евангельских грешников, слушаешь их слова и видишь их поступки, невольно думаешь, какие эти грешники, в сущности, хорошие люди по сравнению с нами, с людьми нашей эпохи.
Вот, разъяренная нарушением заповеди Божьей, толпа подходит к Спасителю. Она влечет женщину, «взятую в прелюбодеянии», и готова ее за это побить камнями… Как благоговейно эта толпа выслушивает мудрый и кроткий ответ Спасителя на свой вопрос, и как сильно, живо говорит в это время совесть человеческая в каждом из этой толпы… Разве нечто такое возможно теперь? Безмолвные, обличаемые внутренним судом совести, эти грешники рассеиваются… Разве это могло бы произойти теперь? Трудно, во первых, предположить, что люди наших лет, столь искренне и так религиозно стали бы возмущаться прелюбодеянием; этот грех теперь приукрашен, обвит всеми бумажными лентами литературы, театра, фильма. Это область бесчисленных подражаний, особого тщеславия и своей героики. Разве возможно сейчас проявление такого религиозного отношения к греху, как у этой еврейской и языческой иерусалимской толпы? Трудно себе представить, чтобы люди в каком-либо социальном современном коллективе могли так огненно ревновать об исполнении Божьего закона и так божественно глубоко стыдиться при обличения тихого и кроткого голоса духовного Учителя… Смотрите, как начали все эти люди, один за другим, уходить «обличаемые совестью» своей! Не многие общественные обвинители ближнего могли бы сейчас проявить такую нравственную чуткость.
