Николай Ведерников - Быть священником вчера и сегодня (сборник)

Управленческая деятельность пастыря, тесно связанная с духовным окормлением, не ограничивается только похвалой, наказаниями, разрешением спорных ситуаций, назначением и распределением послушаний. Настоятелю следует проявлять и заботу о материальных нуждах своих подопечных. И если на приходе такая забота, а скорее помощь, оказывается лишь по возможности, то в монастыре это является обязанностью наставника братии. «Итак, вы, начальники монастырей, – пишет преподобный Орсисий, – видя кого-нибудь нуждающимся в чем-либо и находящимся в утеснении, не пренебрегайте им, зная, что вы должны отдать отчет за всё стадо, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями (Деян. 20, 28)» [233] . Столь же благоразумного отношения требует и внутреннее состояние подопечных.

Степенность церковной службы, внешняя строгость жизни, особенно монашеской, порой отпугивает даже тех, кто находится уже на пороге Церкви. Современный человек может верить в Бога, признавать умом вероучение Православной Церкви, полностью откликаться сердцем на ее нравственное учение, но внешняя строгость его отталкивает. В утешение таким неуверенным и малодушным христианам древние отцы оставили примеры пастырской снисходительности к немощам пасомых.

Самый известный случай такой снисходительности описывается в житии преподобного Антония Великого. «Допускал он, однако, и некоторое послабление в напряжении подвигов, как видно из ответа его охотнику, который соблазнился, увидев, как авва Антоний шутил с братиями. Старец, желая уверить его, что нужно иногда давать послабление братии, говорит ему: “Положи стрелу на лук свой и натяни его”. Он сделал так. Старец говорит ему: “Еще натяни”. Тот еще натянул. Опять говорит: “Еще натяни”. Охотник отвечал ему: “Если я сверх меры натяну лук, то он переломится”. Тогда старец сказал ему: “Так и в деле Божием, если мы сверх меры будем напрягать силы братии, то они скоро расстроятся. Поэтому необходимо иногда давать хоть некоторое послабление братии”» [234] .

И это далеко не единичное наставление такого рода. «Итак, будем иметь и труд, и отдых, обще с ними, и учеников да не считаем рабами, – наставляет пастыря преподобный Орсисий, – чтобы утеснение их не было нашею радостию и чтобы Евангелие не укорило нас вместе с фарисеями (см. Лк. 11, 46)» [235] .

Современные возможности подобных «послаблений» весьма широки: это и паломнические поездки по святым местам, и экскурсии краеведческого характера по местным достопримечательностям. Также возможно проведение детских пасхальных и рождественских праздников (на приходах обязательно, а в монастырях – исходя из ситуации). Однако во всем нужно соблюдать меру и благочиние.

Итак, как мы видим из творений древних Святых Отцов, духовное окормление мирян и иноков, управление монастырями и приходами, организация труда и отдыха требуют от пастыря-предстоятеля благоразумия и рассудительности, следования «царскому пути». Ему необходимо помнить, что главная цель духовного окормления состоит в воспитании своих пасомых так, чтобы их души, отрешаясь от временного, стремились к вечным благам.

В заключение приведем слова преподобного Орсисия Тавенисиотского, обращенные к начальникам иноков: «Вы, начальники отдельных келий, увещевайте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте немощных, с терпением обращайтесь со всеми, внимая слову Апостола, поучающего: Отцы, не раздражайте чад своих, но воспитывайте их в наказании и учении Господнем (Еф. 6, 4), и знайте, что от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут (Лк. 12, 48). И не только на то взирайте, что полезно вам, но также, что полезно и ближним» [236] .

Учительство

С понятием пастырства восточные подвижники IV—V веков тесно связывали понятие учительства. Пастырь Церкви Христовой необходим обществу как учитель веры, благочестия. Преподаваемое им учение имеет необычный предмет и содержание – это Бог, Который выше всего, Который управляет миром, с любовью господствует над ним, это и отношения человека к Богу и Бога к человеку. Сам Иисус Христос указал пастырям на священную обязанность учительства, когда заповедал Апостолам учить своих пасомых соблюдать всё, что Он повелел им (см. Мф. 28, 20).

Древние подвижники призывают пастырей исполнять эту заповедь Христа: «Душа, которая подвизается о Христе, должна и сама верно изучить то, чего она не знает, и других ясно учить тому, что узнала» [237] . Преподобный Нил Синайский предупреждает об ответственности за умолчание спасительного слова: «Как я, если не сообщу другим дарованной мне благодати, в день Суда подвергнусь ответственности, что духовный талант зарыл в молчании, так и у тебя потребуется отчет, если вверенный тебе небесный дар ведения не преподашь и другим, способным принять его» [238] .

От пастыря ожидают наставления и совета желающие спастись. Человек, только что пришедший в храм, встав на путь спасения, встречается с новыми для него духовными явлениями, испытывает и духовный восторг, и явные козни диавола. Более тонкая духовная брань происходит у опытных прихожан и монашествующих. Поэтому пастырю нужно быть готовым поддержать и наставить обращающихся к нему. И здесь решающим моментом является духовная опытность пастыря, свой личный опыт духовной борьбы, ибо, как замечает преподобный Нил, «иные и преодолели в себе страсти, может быть, долговременным строгим житием, но не знают способа победы, потому что, как в ночном сражении, не следовали они за ходом всего дела, и ум их не познал в точности вражеских злоумышлений» [239] . Преподобный призывает «не утаивать сего знания от других, чтобы не один перешедший знал способ перехождения, но и намеревающиеся сделать то же удобно совершили сей переход по данному им уроку, и опыт одних сделался наставлением для других» [240] .

Незаменимым подспорьем в этом делании пастыря являются творения древних отцов-аскетов.

В них он обязательно найдет объяснение всех явлений, происходящих в собственном внутреннем мире и в душах пасомых. С их помощью священник может предостеречь своих духовных чад от возможных ошибок и падений, что также является его прямой обязанностью. «Горе тем настоятелям, – увещевает преподобный Нил Синайский, – которые умалчивают, когда должно говорить, они будут наказаны за погибель подчиненных им. Смотри, что говорит о сем Господь. Сказано: Когда Я скажу беззаконнику: смертью умрешь! – а ты не будешь вразумлять его и говорить, чтобы остеречь беззаконника от беззаконного пути его, чтобы он жив был, то беззаконник тот умрет в беззаконии своем, и Я взыщу кровь его от рук твоих (Иез. 3, 18)» [241] .

Пастыря можно сравнить с отцом большого семейства. Обязанность духовного наставничества требует от него обилия добрых качеств: «Учитель должен быть чужд властолюбия и тщеславия, далек от надмения; не должен быть игралищем лести, не должен ослепляться дарами, порабощаться чреву и увлекаться гневом. Он должен быть великодушен, кроток, особенно смиренномудрен, терпелив, любвеобилен и попечителен о душах» [242] .

Он обязан в каждом человеке насадить и возрастить семена веры, искоренить злые пороки, утвердить добрые навыки. Святые Отцы предупреждают об ответственности пастыря даже в том случае, если он принял бремя наставничества по принуждению обстоятельств: «Если же кто не по своей воле, потому что приняли одного или двоих, принужден бывает начальствовать и над многими, то пусть знает, что о подчиненных не меньше он должен беспокоиться, чем и о себе; потому что, как за себя, так и за них даст отчет, как скоро принял на себя заботу о спасении их» [243] .

Чтобы быть действенным, способным помогать христианам восходить по ступеням духовной лестницы, слово пастыря должно быть подкреплено его личным примером. Личный духовный опыт в подвижнической жизни убережет пастыря и от страсти ложного учительствования.

Во все времена мир был и остается пораженным этой страстью. Почти все выдающиеся личности, создатели рационалистических доктрин, стремились учить и обращать к своим учениям других людей. Ересеначальники, организаторы и руководители религиозных сект желали и желают вовлечь в свои сети всех, кого можно. В чем причина их появления и навязчивости в пропаганде лжеучения? В основе такого неправильного учительствования лежит тщеславие, самомнение, гордость ума, которые порождают духовную праздность, подменяя тяжелый труд внутренней борьбы с собой более легким – вразумлением других.

Поэтому мы не должны доверять нашим внутренним «ревностным» порывам, зачастую оказывающимся безблагодатными. Злые страсти, таящиеся в нашей душе, часто подстрекают нас вместо попечения о спасении своей души заботиться о спасении других. Преуспев в этом, они свободно входят в беспечное сердце и разрастаются в нем.

В результате, желая спасать других, пастырь сам оказывается на гибельном пути и соблазняет своим поведением окружающих. И бывает для такого пастыря последнее хуже первого (Мф. 12, 45), ибо, как замечает в письме епископу Имитию Нил Синайский, «ничто не приводит так к неизбежному мучению, как то, если многих сделаешь соревнователями худых своих дел. Ибо погибель подражавших епископу обращается в приращение наказания худо учившему в церкви и явно делающему достойное осуждения. И если даже иные отказываются от подражания, как постыдного, и тогда епископ подлежит немалому осуждению за то, что стал учителем худого, хотя водившиеся целомудренным помыслом, признав то, чему он учил предосудительным, и избежали худого» [244] .