Георгий Чистяков - О страдании
Ещё звонок, пожалуйста.
– Алло! ‹обрыв записи›
… потому что если больной отчаивается, то беда ждёт и его, и всех, кто его окружает. Если мы в испытаниях наших – потому что испытания бывают самые разные: с работы выгнали, кто-то из близких заболел… ещё что-то произошло такое в жизни неприятное – если мы в этой ситуации отчаиваемся, то беда будет умножаться и умножаться. Христианство начинается там, где мы побеждаем это отчаяние, поэтому опять-таки не испытание спасительно, а то, как мы его встретим, то, как мы на него ответим. Ещё звонок, слушаю вас.
– Отец Георгий! ‹обрыв записи›
… хорошо напомнили нашим слушателям, что Христос взял на Себя наши страдания, пострадал за нас. И, я подчёркиваю, не только за нас, но и вместо нас, это понять чрезвычайно важно. Но дал нам пример Иисус не страдания, а служения, потому что это было страдание за людей, и ради людей, и вместо людей, Его страдание было служением, а наши болезни – это просто испытания наши. Вот в чём принципиальная разница. Ещё звонок, слушаю.
‹обрыв записи›
Бывают случаи, когда сила характера отталкивает человека от Бога, когда человек говорит: «Я справлюсь со всем сам, мне Бог не нужен, мне никто не нужен, я сам справлюсь», – а бывают случаи как раз совсем другие, когда сила характера помогает человеку опереться на Бога: для того, чтобы схватиться за протянутую руку Христову, тоже нужна сила характера. Но поскольку люди в основном живут всё-таки не на необитаемых островах, как Робинзон Крузо, а живут среди других людей, то наша задача, вот, задача христиан – помочь людям открыть Бога в трудные моменты их жизни. Но только мы должны с величайшим целомудрием подходить к этому. Очень осторожно и без насилия, без раздражения внутреннего открывать человеку дорогу, которая ведёт ко Христу. Не требовать, чтобы он пошёл по ней, а как-то намекнуть ему на то, что есть у него эта уникальная возможность. У нас ещё звонок, слушаю вас.
‹обрыв записи›
Честно говоря, не помню, о какой именно проповеди вы говорите. Я всегда подчёркивал и не устаю это подчёркивать, что мы, люди, не знаем ни дня, ни часа, в который Сын Человеческий придёт. Мы должны быть готовы к концу, но мы не должны строить свою жизнь исходя из того, что конец наступит, там, завтра, или через год, или через три года и т. д Мы не должны рассчитывать жизнь в надежде на конец или ожидая конца, но должны быть ежедневно готовы. И тогда, только в этом случае, в наше сердце, в конце концов, войдёт правильное понимание того, что есть конец истории, того, что есть наше окончательное соединение со Христом, потому что иначе мы будем всё-таки находиться во власти каких-то не христианских представлений о кончине века, а во власти позднеантичного мифотворчества. Не надо идти этим путём, надо прислушиваться, прежде всего, к тому. Что в Евангелии нам говорит Иисус об этом. Ещё звонок, слушаю.
‹обрыв записи›
Ну, сегодня мы всё-таки говорим о болезнях человека, а не о болезнях общества, поэтому мне бы не хотелось отвечать на ваш вопрос сегодня, но я постараюсь ответить на него в одной из передач. Ещё один звонок, пожалуйста.
‹обрыв записи›
…боли, и поэтому… их болезни к ним подкрадываются и обнаруживаются уже близкими и врачами, там, или ими самими, в тот момент, когда уже всё бесполезно. Одно другое не исключает. Понятно, что боль указывает человеку и врачу, что его надо лечить, но как мы на эту боль отреагируем – об этом я говорю сегодня, потому что именно врач должен решать вопросы, «как?», отреагировав на эту боль как на сигнал лечить человека, а мы с вами – родные, близкие, друзья, в конце концов, сами больные – должны на эту боль реагировать по-другому: не испугаться, не сломаться, не поддаться отчаянию. Итак, перед каждым стоит своя задача: врачу боль даёт сигнал «лечи», а мы, встречаясь с болью, должны почувствовать, что задача сейчас – достойно на это испытание отреагировать. Ещё звонок.
‹обрыв записи›
Вы читали где-нибудь в Евангелии о том, что молиться надо за крещёных только, и разве вы забыли, что и крещёные, и некрещёные – все Божьи? Мы уже как-то говорили об этом, и, по-моему, не один раз, что всех призвал Господь к жизни из небытия, и верующих, и неверующих, и дурных, и благих, и преступников, и святых, и христиан, и не христиан, и православных, и неправославных. И., конечно же, обо всех абсолютно необходимо молиться, и мы не будем с вами решать за Бога, какую молитву Он услышит, а какую Он не услышит. Я думаю, что не слышится Богом прежде всего та молитва, которая идёт не от чистого сердца, та молитва, которая совершается по обязанности, та молитва, которая совершается устами, только устами, в то время как сердце где-то далеко блуждает и занято чем-то посторонним. Вот такая молитва, она, разумеется, услышана не будет, а что касается молитвы за некрещёных, то давайте всё-таки не забывать о том, что и крещёный, и некрещёный – все призваны одним Богом-Творцом к жизни, и поэтому все мы братья во Адаме и его дети. Ещё звонок, слушаю.
‹обрыв записи›
… для него выходы, если он сам их не видит, его надо, в конце концов, отвлекать от этих страданий. То есть тут уже надо бросаться на помощь и помогать человеку всеми силами, и прежде всего помочь понять человеку, больному, страдающему, умирающему, что главное осталось при нём, что неповторимость его личности, она не отобрана болезнью, что болезнь может сожрать всё: физические силы, ногу, руку, печень, лёгкие, – но нашей личной неповторимости ни одна болезнь никогда не сожрёт. Вот это мы должны показать больному: что он остался таким же человеком и в сердцевине своей абсолютно полноценным, не смотря на то, что тело его, может быть, прямо на глазах разрушается. Это очень важно, спасибо вам за замечание. Ещё звонок, слушаю.
– Алло! ‹обрыв записи› Спасибо, мой дорогой и…
Вот и помогайте добрым словом, и делом, и участием друг другу. Именно не помогать друг другу разрушаться, а помогать друг другу выплывать, выкарабкиваться, выбираться из ситуаций трудных и тяжёлых, в которых мы постоянно оказываемся и со здоровьем, и с внутренним состоянием, и с обстоятельствами и т.д. Ещё звонок, слушаю.
– Алло!
– Да?
– Отец Георгий, здравствуйте!‹обрыв записи›
Спасибо, Андрей Николаевич, но здесь постановка вопроса, такая, которую вы делаете, она довольно опасна, потому что часто, отталкиваясь от выдвинутого вами тезиса, люди отказываются лечиться, люди говорят: «Если Бог хочет, чтобы я вылечился, он меня исцелит». А вместе с тем врач призван к своему труду не кем-то, а именно Богом, и посылает нас Господь друг другу помогать и Сам помогает нам руками наших друзей, руками наших братьев и сестёр. Поэтому если я относительно своей болезни и могу думать, что это какое-то испытание для меня, то по поводу болезни тех людей, которые нас окружают, мы должны понимать, что Господь ждёт нашего в ней участия, ждёт того, что мы объявим этой болезни войну и в конце концов её победим. Обстоятельства необходимо преодолевать, из них вырастать. Болезнь – это зло, а со злом надо бороться. И тот, кто не борется со злом, становится, в конце концов, преступником. Ещё звонок, пожалуйста.
– Отец Георгий!
– Слушаю.
‹обрыв записи›
Откуда мы с вами можем сказать, к смерти этот грех или не к смерти? Не наша с вами задача судить о том, как Господь отреагирует на тот или иной грех. Это не наша задача, не надо вникать в то, что не нашего ума дело. Ещё звонок, пожалуйста.
– Отец Георгий, на самом деле тут нет противоречия, ведь ‹обрыв записи›
Ну, я с вами никогда не соглашусь, с болезнями надо бороться, и не случайно же церковь наша так много почитает святых врачей – и Косьму и Дамиана, и Кира и Иоанна, и Пантелеймона и Ермолая, и святителя Луку, и многих-многих других. Если вы полистаете месяцеслов, то вы обнаружите великое множество святых врачей, вся жизнь которых именно была посвящена этой самой ежедневной борьбе со злом, выражающимся в виде болезни, потому что болезнь – это зло, повторяю, а со злом необходимо бороться. Ещё звонок, слушаю вас
– Алло, здравствуйте, отец Георгий!
– Добрый вечер!
– Вы знаете, мне кажется, болезни посылает дьявол, вот, так, когда мы отступаем от каких-то правил, отступаем от природы, от требований природы. Мне кажется, тут Бог…
‹обрыв записи›
Есть очень хорошее латинское слово,«iignoramus» – «мы не знаем». Есть вещи, которых мы не знаем. Мы не знаем, откуда болезнь, мы не знаем, какова причина болезни и есть ли она вообще, эта причина. Но мы знаем, что с болезнями надо бороться, мы знаем, что больному надо помочь, мы знаем, что больному надо помочь и физически выздороветь, и нравственно выздороветь, не сломаться и окрепнуть, и мы видим из Евангелия, что Господь, исцеляя, сразу помогает человеку избавиться и от его греховности, и от его недуга, чисто физического, значит, одно идёт об руку с другим, одно теснейшим образом связано с другим, избавление от недуга духовного, психологического, и избавление от болезни физической, вот, но откуда берутся болезни, мы не знаем, и, наверное, не надо нам этого знать, потому что знать всё невозможно, и есть какие-то вещи, просто по природе своей недоступные человеческому уму. Поэтому не будем гадать, от кого болезни – от Бога, или от дьявола, или ещё от кого-то или от чего-то, – гадать не нужно. Ещё звонок, пожалуйста.
