Иоанн Златоуст - Творения, том 3, книга 1
Иные полагают, что это значит семьдесят семь; не так однако: напротив, это без малого пятьсот, потому что семью семьдесят составляет четыреста девяносто. И не подумай, возлюбленный, что эта заповедь тяжела. Если ты простишь согрешившему в день раз, и другой, и третий, то оскорбитель твой, хотя бы был совсем каменный, хотя бы был свирепее самих демонов, не будет столько бесчувственен, чтобы опять впасть в тот же грех, но, образумленный многократным прощением, сделается лучше и скромнее. Да и ты, если будешь в состоянии столько раз оставить без внимания сделанные против тебя грехи, приобретши навык от одного, другого и третьего прощения, не почувствуешь уже труда от такого любомудрия: часто прощая, приучишься не поражаться грехами ближнего (против тебя). Услышав это, Петр стал в изумлении, заботясь не только о себе, но и о тех, которые будут ему вверены. Итак, чтобы он не сделал того же, что сделал и в отношении к другим заповедям, Господь предварительно отклонил его от всякого вопроса. Что же такое он сделал в отношении к другим заповедям? Если Христос повелевал когда что-нибудь, по-видимому, трудное, (Петр), выходя прежде других (учеников), спрашивал и разведывал насчет заповеди. Так, когда приступил богач и вопрошал Христа о вечной жизни, и узнав, что должно делать для достижения совершенства, "смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение" (Мрк. 10: 22), - и когда Христос сказал, что "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие" (ст. 25), - Петр, хотя уже отказался от всего, не удержал при себе даже и сети, но бросил и свое ремесло, и рыбачью лодку, подошедши сказал Христу: "кто же может спастись?" (ст. 26)? Заметь здесь и скромность ученика и горячность его. Не сказал он: ты заповедуешь невозможное; повеление тяжко; закон суров. Однако ж и не промолчал, но показал и заботливость о других, и воздал Учителю должную со стороны ученика честь, сказав так: "кто же может спастись?" Еще не сделался он пастырем, а имел душу пастырскую; еще не получил начальства, а показывал попечительность, приличную начальнику, заботясь о всей вселенной. Если бы он был богат и владел множеством денег, иной, может быть, сказал бы, что он предложил этот вопрос, беспокоясь не о других, но о самом себе и заботясь о своих собственных делах. Теперь же бедность освобождает его от этого подозрения и показывает, что он так беспокоился и разведывал, и хотел узнать от учителя о пути ко спасению, заботясь о спасении других. Поэтому и Христос, ободряя его, сказал: "человекам это невозможно, но не Богу, ибо всё возможно Богу" (ст. 27). Не подумай говорить, будто вы остаетесь беспомощными; Я в этом деле участвую с вами, и трудное делаю удобным и легким. Опять, когда Христос беседовал о браке и жене, и говорил, что "кто разводится с женою своею, кроме вины прелюбодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать" (Мф. 5:32), и когда убеждал прощать жене всякое преступление, кроме одного прелюбодеяния, - Петр, в то время, как другие молчали, подошел и сказал Христу: "если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться" (Мф. 19:10).
Смотри и здесь, как он и соблюл должное почтение к Учителю и показал попечительность о спасении других, заботясь и здесь не о своих собственных делах. Итак, чтобы и здесь [2] не сказал он чего-либо подобного, Господь притчею предупредил возражение с его стороны. Поэтому и сказал Евангелист: "Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими", - показывал, что Он говорит эту притчу для того, чтобы ты знал, что если бы ты и "до седмижды семидесяти раз" в день оставил брату согрешения, то не сделал бы еще ничего великого, но далеко, несказанно далеко отстоял бы от человеколюбия Господня, и дал бы не столько, сколько получил.
4. Послушаем же притчи: она кажется ясною сама по себе, однако ж содержит в себе несказанное сокровище мыслей. "Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими". Не пробегай без внимания это изречение, но открой мне судилище то, и вошедши в свою совесть, подумай о том, что сделано тобою во всю жизнь. И когда услышишь, что (царь) считается с рабами своими, представь себе и царей, и военачальников, и градоправителей, и богатых и бедных, и рабов и свободных, и всех: "ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово" (2Кор. 5:10). Если ты богат, - подумай, что отдашь отчет, на блуднице истратил ты деньги, или на бедных; на тунеядцев и льстецов, или на нуждающихся; на распутство, или на человеколюбие; на удовольствие, лакомство и пьянство, или на вспоможение несчастным? И не в одной только трате потребуют у тебя отчета, но и в приобретении имущества: праведными ли трудами собрал ты его, или хищением и лихоимством; получив ли родительское наследство, или разоривши домы сирот и расхитивши имущества вдовиц? Как мы у своих слуг требуем отчета, не только в расходе денег, но и в приходе, допрашивая, откуда и от кого, и как, и сколько получили они денег, - так и Бог требует от нас отчета не только в употреблении, но и в приобретении. И не богач только, но и бедный дает отчет - в бедности: благодушно ли и с благодарением ли перенес бедность, не впал ли в уныние, не подосадовал ли, не возроптал ли на Божий Промысл, видя другого в роскоши и удовольствиях, а себя в нужде? Как у богача потребуют отчета в милостыне, так у бедного в терпении, или - лучше - не в терпении только, но и в самой милостыне, потому что бедность не мешает милостыне: свидетель - вдовица, положившая две лепты - и этим малым вкладом превзошедшая тех, которые положили по многу. И не богатые только да бедные, но и начальники с судьями истязуются с великою строгостью: не извратили ли они правду, не произнесли ли приговора над подсудимыми по пристрастию или по ненависти, не дали ли, уступив лести, неправедного решения, или, по злопамятству, не сделали ли зла невинным? Да и не светские только начальники, но и предстоятели церквей дадут отчет в своем начальстве, и они особенно подвергнутся строжайшим и тягчайшим взысканиям. Тот, кому вверено служение слова, даст там строгий отчет, не опустил ли по лености или по злорадству чего-либо такого, что бы сказать надлежало, и доказал ли на деле, что изъяснил он все и не скрыл ничего полезного. Опять, получивший епископство, сколько на высшую взошел он степень, столько же строжайший даст и отчет, не только в учении и предстательстве за бедных, но и в испытании рукополагаемых и в бесчисленном множестве других дел. На это-то указывая, Павел и писал Тимофею: "Рук ни на кого не возлагай поспешно, и не делайся участником в чужих грехах" (1Тим. 5:22). И, давая наставление евреям касательно их начальников, устрашал (епископов) другим образом, говоря так: "Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших" (Евр. 13:17).
Но не в одних делах, а и в словах тогда дадим отчет. И мы, вверив слугам своим деньги, требуем у них отчета во всем; так и Бог, вверив нам (дар) слова, взыщет за его употребление. Так мы истязуемы будем и дадим строгий отчет в том, не бессмысленно ли и не попусту ли тратили слова, потому что не столько вредна пустая трата денег, сколько бессмысленное, суетное и напрасное употребление слов. Напрасная трата денег делает иногда ущерб имению, а слово, произнесенное без рассуждения, разоряет целые домы, губит и разрушает души. Ущерб имения можно опять поправить, а слово, раз вылетевшее, возвратить назад нельзя.
А что мы дадим отчет в словах, послушай, что говорить Христос: "Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди", (на земле), "дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься" (Мф. 12: 36, 37). И не только в своих словах мы дадим отчет, но и в слушании (чужих слов), напр. не внял ли ты ложному обвинению ближнего; потому что сказано: "Не внимай пустому слуху" (Исх. 23:1). Если же приемлющие "пустой слух" не получат извинения, то какое оправдание будут иметь те, кто клевещет и оговаривает?
5. И что говорю я о словах и о слухе, когда мы подлежим взысканию даже за помыслы? Это самое показывал, и Павел говоря: "посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения" (1Кор.4:5). И псалмопевец говорит: "ибо помышление человеческое исповестся Тебе" (ср. Пс.75:11). Что такое: "ибо помышление человеческое исповестся Тебе"? То есть, не коварно ли и злонамеренно говорил ты с братом, не хвалил ли его устами и языком, а в сердце не пожелал ли зла и не позавидовал ли ему? На это же самое указывая, т.е. что мы подвергнемся суду не за одни дела, но и за помыслы, Христос сказал: "что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем" (Мф. 5:28). Хотя грех не вышел еще в дело, а остается пока в сердце, но и при этом не может остаться без вины тот, кто смотрит на красоту женскую для того, чтобы возжечь похоть блудную. Итак, когда услышишь, что господин "захотел сосчитаться с рабами своими", не проходи без внимания этого изречения, но представь себе людей всякого достоинства, всякого возраста, обоих полов, мужей и жен, подумай, каково тогда будет судилище, припомни все грехи свои. Хоть сам ты и забудешь свои преступления, но Бог никогда не забудет, и представит все (грехи) пред глаза наши, если только мы не предупредим загладить их теперь покаянием и исповедью и тем, что никогда не будем злопамятствовать на ближнего. Для чего же Он делает этот расчет? Не потому, чтобы Он не знал (как не знать Тому, Кто знал все вещи прежде их бытия?), но для того, чтобы убедить тебя - раба, что всем, чем ни должен ты, должен по правде; а лучше сказать, не для того, чтобы ты только узнал, но чтобы и очистился. Так и пророку для этого повелел Он говорить о грехах иудеев: "укажи", говорит, "народу Моему на беззакония его, и дому Иаковлеву" (Ис. 58:1), не для того, чтобы они только услышали, но чтобы исправились. "Когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов" (Мф. 18: 34). Так, вот сколько ему было доверено, и столько-то он издержал! Огромное количество долга! Но беда была не в этом только, но и в том еще, что он первый приведен был к господину. Если бы привели его в след уже за многими другими исправными (должниками), не так было бы удивительно то, что господин не разгневался: исправность вошедших прежде могла сделать его более снисходительным к последующим за ними неисправным. Но что введенный первым оказался неисправным, и, не смотря на такую неисправность, нашел однако ж господина человеколюбивым, вот это особенно удивительно и необычайно. Люди, когда найдут должников, обрадуются так, как будто бы нашли добычу и лов, и делают все, чтобы взыскать весь долг; если же это не удается им по бедности должников, то они гнев свой из-за денег изливают на бедное тело несчастных: секут и бьют его, и наносят ему тьму зла. А Бог, напротив, все двигал и направлял к тому, чтобы освободить его (должника) от долгов. У нас взыскать (долг) - богатство, а у Бога простить - богатство. Мы богатеем, когда получим долги, а Бог тогда особенно бывает богат, когда простит долги; богатство Божие есть спасете людей, как говорит Павел: "богатый для всех, призывающих Его" (Рим. 10: 12). Но, может быть, скажет кто: как же это, тот, кто хотел оставить и простить вину, приказал продать его? Это-то самое особенно и доказывает его человеколюбие. Но не будем спешить, последуем в порядке за рассказом притчи. "Не имел, чем заплатить", говорится. Что значит: "не имел, чем заплатить"? Опять усиленное свидетельство о неисправности (должника). Когда говорится: "не имел, чем заплатить", говорится не что иное, как то, что он был чужд добродетелей, не имел ни одного доброго дела, которое бы можно было вменить ему в отпущение грехов, потому что вменяются, несомненно вменяются, нам в отпущение грехов добрые дела, как и вера в правду: "не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность" (Рим. 4:5). И что говорю о вере и о добрых делах, когда и скорби вменяются нам в разрешение грехов? Это доказывает Христос притчею о Лазаре, когда вводит Авраама, говорящим богачу, что Лазарь "получил в жизни свое злое", и за это "ныне же он здесь утешается" (Лк.16:25). Доказывает и Павел, когда пишет к Коринфянам о прелюбодее, и говорить так: "предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен" (1Кор.5:5). Вразумляя и других грешников, он говорил так: "Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает. Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы. Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром" (1Кор.11:30-32). Если же вменяются нам в оставление грехов и искушение, и болезнь, и немощь, и измождение плоти, которые мы терпим непроизвольно и не сами себе причиняем, тем более (вменяются) подвиги, совершаемые нами добровольно и с усердием. Но этот (должник) был чужд всякого добра, а грехов имел невыносимое бремя; поэтому и говорится: "как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать" (Мф. 18:25). Отсюда-то особенно можно узнать человеколюбие господина, что он и сделал расчет, и приказал продать его, потому что и то и другое сделал он для того, чтобы не продать его. Из чего это видно? Из конца. Если бы он хотел продать его, кто бы воспрепятствовал, кто бы удержал?
