Жан-Клод Ларше - Бог не хочет страдания людей
Параллельно развивалось на Западе благочестие, сосредоточенное на культе страданий Христовых и на подражании христианина страдающему Христу[7]. Страдание не только принимали, но и искали в нем наилучший (преимущественный) путь спасения вкупе с идеей о том, что оно якобы позволяет получить либо «искупление грехов», либо «заслуги», способствующие спасению, или с идеей о том, что оно дает в высшей степени единение со Христом. После того как его стали рассматривать как наказание за грех, страдание нашло здесь обратное и дополнительное оправдание как средство избежания греха. Эта концепция и эта форма благочестия дали место болезненному культу страдания, достигшему апогея в течении долористов[8],
8
а также в феномене стигматов[9], хотя и маргинальном, но примечательном.
Такое представление о страдании, хотя оно в значительной мере было исправлено и очищено от излишеств в лоне Католической церкви, продолжает в различной степени налагать отпечаток не только на сознание людей, но также и на коллективное бессознательное западных обществ. Оно имело и до сих пор имеет важные последствия, многие из которых обернулись против самого христианства. Как подчеркивает автор одного философского эссе, посвященного страданию, «тот факт, что христианство на Западе некогда прославляло страдание, и тот факт, что оно прославляет его иногда и сейчас, является духовной катастрофой, следствием которой было и остается приведение к отчаянию и возмущению умов»[10].
Так, «философии подозрения», которые основаны на философской критике христианства, отчасти развивались как раз против такого представления: критика Ницше направлена на его этические импликации (поскольку они ведут к культу слабости); Маркс критиковал импликации экономические (поскольку они ведут к смирению перед нищетой), а Фрейд — психологические (поскольку они способствуют фрустрации и даже некоторым извращениям, таким как мазохизм).
9
Современный культ наслаждения во всех своих формах[11], без всякого сомнения, развивался как реакция против цивилизации, над которой доминировала христианская мораль, на протяжении веков не только осуждавшая удовольствие, но, более того, высоко ценившая страдание.
Успех таких религиозных течений, как «Новый век» («Нью Эйдж») или буддизм, по большей части состоит в их притязании позволить человеку уйти из мира страдания, в котором христианство в некоторых отношениях как будто бы хочет его удержать и даже заставить в него войти.
Сознавая, что эти прошлые оправдания страдания уже неприемлемы, христиане ничего сегодня не выигрывают, укрываясь за представлением о страдании как о тайне, в которую и не следует пытаться проникнуть, или как о реальности, разгадку которой было бы напрасно и даже вредно искать, тогда как большинство философий и других религий задаются целью как-то осмыслить страдание и освободить от него человека, между тем христианство, если только ему удастся правильно скорректировать свои взгляды, безусловно, представляет собой наиболее успешную попытку понять смысл страдания и научить человека противостоять ему и духовно его преодолевать.
Нам нужно, чтобы вновь обрести это понимание и очистить христианство от представления ложного и вредного, возвратиться к истокам. Некоторые греческие святые отцы развили по этому поводу размышления, которые позволяют возобновить (найти новый) подход к этому вопросу.
10
Это исследование, основанное главным образом, прежде всего на их умозаключениях, не является при этом историческим анализом, но скорее богословским эссе, которое, не пренебрегая тем фактом, что не все святые отцы разделяют эту точку зрения, отдает предпочтение некоторым из них и на этой основе разворачивает размышления системные и, как нам кажется, стройные. Эта стройность представляется нам тем более заслуживающей внимания, что богословам различных христианских конфессий с трудом удается достичь согласия относительно смысла, который следует придавать страданиям Христа, их месту и их функции в Его спасительном Домостроительстве, а следовательно, и относительно значения, ценности, причин и конечной цели страданий людей.
Одна из главных целей этой книги в конечном счете заключается в том, чтобы доказать, что ни богословие, ни антропология, ни христианская духовность не приводят неизбежно к оправданию и возвеличиванию страдания, а, напротив, во многих отношениях они ведут по отношению к нему к представлению априори негативному. Мы стремились показать, что, следуя замечательным словам преп. Исаака Сирина, «Бог не хочет страдания людей»[12] и никогда его не хотел; что Христос пришел к нам не чтобы заставить нас страдать, но чтобы избавить нас от власти страдания и, сверх того, от самого страдания. Эта книга также доказывает, что за недостатком сил победить и устранить физически страдания в этом мире христианская жизнь позволяет через благодать Христа победить страдание духовно и в конечном счете воскликнуть, как это сделал апостол Павел, обращаясь к смерти: «Страдание, где твое жало? Страдание, где твоя победа?» (1 Кор. 15:55). Очевидно, что христианство не является религией страдания, но религией блаженства, которое Бог дал человеку, создавая его, и которое Он хочет возвратить ему в вечности.
11
1. БОГ НЕ СОЗДАВАЛ СТРАДАНИЯ
Страдание чуждо замыслу Бога и не было создано Им
То, что Бог вообще не желает страдания, ясно видно из того факта, что Он не создавал его изначально и тем более не вкладывал его в дальнейшем в Свое создание. Оно чуждо Божьему замыслу в отношении человека и других Его творений в природе, как он проявляется от начала и в вечность.
Характеристика того, что было создано Богом, как целиком доброго и свободного от зла, подчеркивается книгой Бытия на каждом этапе творения: И Бог увидел, что это хорошо (Быт. 1:4, 8, 10, 12, 18, 21, 25) и подытоживается в выражении, которое настаивает на том, что все созданное Богом было хорошо весьма: И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма (Быт. 1:31).
Не будем делать вывод, что текст имеет в виду только моральное зло, а не зло физическое, поскольку в тот момент человек еще не был создан и диавола еще не было в раю, в связи с чем понятие морального зла не могло еще иметь смысла.
Что касается святых отцов, то когда они упоминают о зле, они имеют в виду зло не только моральное, но также и беды, в которых страдание является превалирующим элементом. Они не всегда говорят о нем, рассматривая его отдельно. Но они говорят о болезни, о тлении[13] и смерти, и страдание может ассоциироваться с ними с полным правом, поскольку им чаще всего сопровождается болезнь и оно связано с тлением
12
так же, как и большинство процессов, которые ведут к смерти. Святые отцы также говорят о страстности, что означает возможность быть подверженным естественным страстям, среди которых страдание занимает одно из первых мест.
Однако отцы утверждают, что изначально, в момент сотворения, всего вышеперечисленного не было, потому что Бог не вкладывал этого в Свое творение и тем более также не желал, чтобы это там было. Что касается человека, то Григорий Нисский замечает, что «он был создан Богом не для плохого конца, ибо Господь создал вселенную для блага»[14]. На вопрос, откуда приходят болезни, откуда берутся телесные немощи, свт. Василий Великий отвечает, что они не создавались Богом, так как Бог лишь создал природу, но не то, что подобно им, от нее отклоняется и, более того, противно ей: «Болезнь не является вечной, но она тем не менее не является творением Божиим. Живые существа созданы Богом со строением, которое является естественным для них, и они были приведены к жизни, наделенные их членами, но они заболевают, когда они отходят от их естественной конституции. Они удалились от здоровья по причине плохого образа жизни или по какой-то другой причине, которая вызвала у них болезнь. Таким образом, Бог создал тела, но не болезни. Болезнь не что-либо нерожденное, она и не создание Божие. Напротив того, живые существа сотворены с таким устройством, какое им прилично по естеству, и введены в жизнь с совершенными членами; бывают же больны, уклонившись от того, что им естественно, либо лишаются здоровья или от худой пищи, или от другой какой болезнетворной причины. Следственно, Бог сотворил тело, а не болезнь»[15]. Святитель Григорий Палама также говорит, что «Бог не создавал… ни болезней, ни физических недостатков»[16].
13
Относительно собственно страдания преп. Максим Исповедник недвусмысленно утверждает, что «Бог, Который создал природу людей, не соединял в ней в одно и то же время удовольствие и страдание, которые относятся к чувствам, но рассудочную способность для удовольствия, которая помогает человеку наслаждаться им невыразимым образом»[17].
