Иннокентий Херсонский - О грехе и его последствиях
Намеревающиеся вступить в сражение с каким-либо сильным неприятелем стараются первее всего узнать предварительно свойства своего противника, состав его полчища, силы и средства, коими он может располагать: подобно сему и для нас, коим предлежит брань со грехом, нужно, для успеха в своем деле, предварительно узнать, в чем состоит грех, где его начало, каковы его свойства, в каких выражается он видах, откуда берет силу, что ему благоприятствует и что для него противно. Кто скажет нам это? Скажет, во-первых, слово Божие, в коем грех изображается во многих местах со всеми ужасными его последствиями; скажет, во-вторых, история рода человеческого, исполненная примерами всякого рода грехов и преступлений человеческих; скажет, наконец, самый ежедневный опыт, и чуждый и свой собственный. Увы, для изображения свойств греха нет нужды прибегать к каким-либо умозрениям и пособиям мудрости человеческой, довольно посмотреть внимательно на людей, и заглянуть в собственное сердце, коему, как справедливо замечено священным бытописателем, от юности прилежит помышление на злое во все дни!
На вопрос: что есть грех? ответствует нам апостол, говоря, что грех есть беззаконие (1Ин.3,4). И действительно, сущность всякого греха состоит в нарушении какого-либо закона, так что если не было бы закона, то не было бы и греха. Поелику же закон сам по себе есть не что иное, как выражение воли Божией, то грех столь же справедливо называется преступлением сей всесвятой воли. При каждом грехе, человек, всякий раз, вместо закона поставляет свой слепой произвол, вместо закона пресвятой воли Божией — свою злую волю, а посему при всяком грехе человек становится противником и врагом своему Создателю. Уже по сей одной черте, может судить всякий — как преступен, опасен и зловреден грех: ибо малое ли дело стать твари против своего Творца?
Так как требования закона все состоят из двух вещей — первое, чтобы мы исполняли все благое и справедливое, во-вторых, чтобы не делали ничего худого и несправедливого: то грех, как нарушение закона, тоже состоит из двух главных видов — во-первых, из исполнения того, что закон повелевает делать — грехов, так называемых, опущения, во-вторых, из совершения того, что закон запрещает делать, — грехов, так называемых, нарушения. Так, например: грешит тот, кто отнимает у ближнего, каким бы то ни было образом, его собственность; грешит и тот, кто самую свою собственность не употребляет во благо ближнего, когда может это сделать: ибо закон повелевает не только не обижать ближнего ничем, но и помогать ему всем. Подобным образом грешит не только тот, кто лжет и вводит других в заблуждение, но и тот, кто, зная истину не открывает ее и не выводит из заблуждения. Это должно приметить особенно: ибо многие считают для себя грехом одно то, что сделали они худого и богопротивного, а что не сделано ими доброго и общеполезного, — того нисколько не ставят себе в преступление. Нет, и это грех, когда человек, могши сделать что-либо доброе, не делает того по своему нерадению или малодушию. Все таковые осудятся с рабом, закопавшим свой талант в землю. И он не сделал никому ничего худого, представивши потом свой талант своему господину целым: но поелику не употребил его, как должно, то и лишен всего, в наказание за леность.
Так как свободная деятельность человека выражает себя тремя главными способами — мыслию и желанием, словом и беседою и наконец, самими действиями; то и грех имеет три главных вида. Есть грехи мысленные — это все нечистые помыслы и желания, греховные воображения и воспоминания. Питать в уме своем и сердце подобные мысли и желания, значит грешить: ибо, кроме того, что от таких мыслей и желаний часто Происходят худые слова и дела, они сами по себе уже портят Душу и делают ее нечистою и богопротивною. Как опасна и зловредна сия внутренняя нечистота и греховность мыслей и чувств — разительно показывает пример духов нечистых, ибо у них нет ни нашего слова, ни нашей телесности, их порча и развращение все заключено в их духе, и однако же как оно ужасно!
Второго рода грехи состоят из худых и гнилых слов. Сюда относятся все виды лжи и обмана словесного, все роды божбы напрасной и клятв безрассудных, все пересуды и злоречия на счет ближнего, все лжесвидетельства и клеветы, все соблазнительные шутки и срамословия. Сюда же должно отнести и грехи слова письменного, когда то, что грешно произносить устами, пишется на бумаге, и таким образом распространяется и стократ более делает соблазна и вреда, нежели произносимое устно. К сему же роду грехов будут принадлежать и те случаи, когда мы могли сказать что-либо хорошее и полезное, и не сказали, когда должны были защищать истину священную, или обнаружить ложь и клевету бесчестную, и не сделали того из расчетов самолюбия или своекорыстия.
Третий вид грехов состоит из самых порочных действий. Здесь, если начать исчислять поименно, то недостанет числ и слов. — Приметим только, что иные грехи прямо против Бога и веры в Него, как-то: неверие, хула и отчаяние; иные грехи устремлены прямо против ближнего, например: татьба, убийство; иные против самого грешника, например: сладострастие, невоздержание и пьянство.
Не все грехи, бывают, без сомнения, в каждом человеке, обыкновенно одна какая-либо страсть берет верх над другими и, становясь господствующею, нередко даже изгоняет другие страсти, с ней несовместные, например: скупость изгоняет невоздержание, но в сущности дела каждый грешник носит в себе семя всех пороков, подобно тому, как праведник носит в себе начало и семя всех добродетелей. Тем паче нельзя быть с одним каким-либо грехом или пороком по произволу. Человек гордый, например, бывает вместе и завистлив, и мстителен, и жесток, человек скупой — притеснителен, лжив и низок; плотоугодник — клятвопреступен, лицемерен и расточителен.
Не все грешники стоят также на одной степени развращения: в грехе, как и в добродетели, есть своя постепенность. Первая степень, когда человек начинает предаваться по временам разным порокам, или одному какому-либо, без особенного расположения ко греху, не забывая по временам и покаяние, хотя без особенных плодов его. Вторая степень — когда худые действия обращаются в навык, порок или страсть, становятся постоянным началом действий и правилом для жизни, не заглушая однако же вовсе желания исправиться и перестать грешить. Третья степень — когда развращение доходит до того, что грешник, совершенно ослепленный грехом, почитает его для себя необходимостью, вовсе забывает закон и страх Божий, грешит нераскаянно, с намерением всегда оставаться таким, как есть.
Состояния греховные также различны. Есть состояние греховного неведения, в коем человек, следуя влечению растленной природы и худым примерам, совершает многие грехи, не имея надлежащего понятия о том, как совершаемое им противно закону и природе. В таком состоянии находятся многие из бедных язычников, по недостатку истинной религии. Есть состояние беспечности духовной, в коем находящиеся вовсе не думают о том, что и как должно человеку делать, чего требует закон Божий и что воспрещает, живут как случится, поступают как случится, грешат и беззаконствуют как случится. Пример и обстоятельства, привычка и страсти суть для них вместо всех правил и законов. Есть состояние духовного лицемерия, когда человек ясно видит, чего требуют долг и совесть, и старается сохранять на себе всю личину честности, но в тайне предается всему, к чему влекут его страсти. В таком лицемерии обличал некогда Господь фарисеев. Есть состояние духовного ожесточения, когда грешник выходит из свойственной греху боязни и скрытости, бесчинствует явно, упорно отвергает все вразумления и хвалится своими преступлениями. Есть состояние отчаяния, когда грешник, пробудившись от греха, чувствует крайнее к нему отвращение, но вообразив, что его грех неотпустителен, готов бывает на самые отчаянные поступки и против других и против самого себя: пример сего состояния — несчастный предатель Христов.
Видите, сколько болезней и язв у души человеческой! Видите, сколько уз и оков у нашей бедной свободы и воли! Видите, сколько удиц и петлей у врага нашего диавола! Посему-то св. Писание так часто советует нам непрестанно трезвиться духом и бодрствовать, посему-то люди, опытные в духовной жизни, не советуют полагаться ни на какую свою добродетель и твердость, ибо, как показывают примеры, можно с самой высокой степени совершенства духовного вдруг упасть и разбиться в прах. Но да не унывает при сем никто! Велика сила греха, но стократ больше сила благодати Божией. Многобразно полчище пороков, но еще многообразнее лик святых добродетелей Мы не одни — с нами Искупитель наш, с нами Дух Святый и Всемогущий, с нами Ангелы хранители, с нами все Святые Божий, с нами Церковь и ее таинства. Нет греха, побеждающего милосердие Божие, нет преступления, коего не могла бы смыть с души нашей всесвятая Кровь, пролитая за всех нас на Голгофе. Всякий грешник, кто бы он ни был и как бы ни были велики грехи его, если только восхощет искренне и твердо, может, при помощи благодати Божией, сделаться паки чистым и праведным и удостоиться царствия небесного: пример тому покаявшийся на кресте разбойник. Аминь.
