Филип Шафф - Иисус Христос – величайшее чудо истории. Опровержение ложных теорий о личности Иисуса Христа и собрание свидетельств о высоком достоинстве характера, жизни и дел его со стороны неверующих
Счастлив тот, кто может в чистоте сердца веровать, что Иисус есть Сын Божий и источник блаженства! Истинная вера не дело природы, а дело Бога, действующего на душу через Святого Духа, Который открыл нам Христа в Его истинном существе точно так же, как Христос открыл Отца. «Плоть и кровь, – сказал Господь Петру, после того как он засвидетельствовал славное свое исповедание веры, – плоть и кровь не открыли тебе этого, но Отец Мой небесный». Вера, со своей оправдывающей, освящающей и спасающей силой, не зависит от науки и учености; она с одинаковой легкостью возжигается в сердце малолетнего ребенка и невежественного раба. Особенная слава Спасителя и Его религии заключается в том, что Он одинаково обращается ко всякому человеку без различия пола, возраста, народа и состояния. Его спасительная благодать простирается на всех под единственным только условием покаяния и веры. «Чего не видит ни один ум разумных, то постигается в простоте детского сердца».
Но этот факт не уничтожает необходимости мысли и доказательства.
Откровение есть сверхъестественное дело, превышающее ум, но оно в то же время не неестественно и не исключает возможности исследования. Напротив, естественное и сверхъестественное вместе образуют одно откровение и управление Божие. 2) Христианство одинаковым образом удовлетворяет как глубочайшим интеллектуальным, так и нравственным и религиозным потребностям человека, который создан по образу Божию и для славы Божией. Оно есть откровение истины и жизни. Вера и знание – не противоположности, но взаимно дополняющие друг друга силы; не враги, а неразлучные сестры-близнецы. Вера не только предшествует знанию, но и необходимо также ведет к знанию; с другой стороны, истинное знание всегда коренится в вере, основывается на ней и служит пособием для веры, на которой утверждается. Так мы находим их соединенными в славном исповедании св. Петра, где он от имени всех апостолов говорит: «мы поверили и узнали, что ты Христос». 3) Да, они так тесно связаны друг с другом, что высказанное блаж. Августином, Анзельмом и Шлейермахером положение «вера предшествует знанию», 4) мы можем представить в обратном виде и сказать: «знание предшествует вере»; 5) потому что как можем мы веровать во что-нибудь, не имея по крайней мере хоть какого-нибудь общего исторического представления о бытии и сущности его? Вера, даже в самой низкой своей форме, как подчинение божественному авторитету и признание истины Его откровения, есть столько же деятельность духа и разума, сколько воли и сердца. Отсюда древние определения веры обнимают следующие три пункта: знание, согласие и уверенность. Один только разве идиот или сумасшедший неспособен веровать. Наша религия требует не слепой, но разумной, сознательной веры, и чем она сильнее и пламеннее, тем успешнее ведет все к более и более глубокому проникновению в свое вечное, священное содержание.
Как живая вера во Христа есть душа и средоточие всей практической стороны христианства и всякого благочестия, так правое учение о Христе есть душа и средоточие всякого здравого христианского богословия. Святой Иоанн отрицание плотского начала в Сыне Божием поставляет признаком антихриста, и, следовательно, веру в эту центральную истину он поставляет знамением христианства. Воплощение вечного Слова и божественная слава, светящаяся чрез покров Его человечества, составляют великую тему его Евангелия, которое Иоанн, как возлюбленный ученик и искренний друг Иисуса, написал под влиянием сердца Христова ангельским пером. Апостольское исповедание веры, выходя из слов Петра, с особенной силой выдвигает учение о Христе и дает ему центральное положение по отношению к предшествующему учению о Боге Отце и последующему о Боге Духе Святом. Развитие древнего кафолического богословия началось и окончилось победоносным защищением высшего пункта его учения об истинном божестве и человечестве во Христе, выдержав борьбу с иудейскими и евхионитскими ересями, отвергавшими во Христе первое, и с языческим гностицизмом, низводившим Его человечество до призрачной тени. Богословие, в своем настоящем и неповрежденном виде, есть истинно-христологическое богословие, и представляет учение о Христе как Богочеловеке. Эта идея есть поистине «член стоящей и не падающей Церкви». Слово Христово – это верный и действительный руководитель к истине, дело Христово – это единственный, всегда текущий и удовлетворяющий источник мира.
При изложении учения о личности Христа мы вместе со святым Иоанном, руководясь введением к его Евангелию, можем начать сверху, с вечного рождения Христа, и проходить чрез творение и приготовлявшееся откровение ветхозаветного домостроительства, пока придем к Его воплощению и к Его истинной человеческой жизни для спасения человеческого рода. Или мы можем вместе с другими евангелистами начать снизу, с рождения Христа от Девы Марии, проходить через постепенно следующие друг за другом ступени Его земной жизни, Его речей и чудес, пока возвысимся до восприятия Его в небесную славу, которую Он имел прежде сложения мира. Результат в обоих случаях получится один, а именно: Христос соединил в Своем лице всю полноту Божества и всю полноту безгрешного человечества.
Богословы старого времени, как католические, так и протестантские, Божество Иисуса доказывали преимущественно чудесами, которые Он творил, пророчествами и прообразами, которые Он исполнил, божественным именем, которое Он носит, божественными свойствами, которые Ему принадлежат, и божественной славой, на которую Он имел право, которую Ему вполне воздавали апостолы и которая воздается всей Христианской Церковью до настоящего времени.
Но при такого рода доказательствах с одинаковой справедливостью можно идти противоположным путем, выходя из рассмотрения совершенств человечества во Христе, которые, на что согласна даже неверующая партия, так высоко превосходят всякое до Христа и после Него виденное человеческое величие, что они могут быть объяснены рационально только действительным соединением человечества с Божеством, согласно со свидетельством об этом Самого Иисуса Христа и Его апостолов. Чем глубже мы проникаем через покров Его плоти, тем яснее мы видим славу Единородного Сына, от Отца исполненного благодатью и истиной. 6)
Такое почитание Спасителя – заслуга новейшего богословия. Но сильные и коварные нападения неверия новейшего времени на достоверность Евангельской истории по этому самому непременно требовали и требуют более сильного защищения ее, и уже привели к новому торжеству веру Древней Церкви в ее божественного Главу.
Наше гуманистическое, филантропическое и, однако, скептическое время представляется более восприимчивым к принятию доказательства Божества Христова от человечества, чем к восприятию древнедогматического метода, который шел обратным путем. Вместе с Фомой, этим представителем почтенного и серьезного сомнения между апостолами, некоторые благородные и испытующие умы отрекаются верить в Божество Господа на том будто основании, что они убедятся в этом только свидетельствами собственных чувств или основательными доводами разума: они хотят «вложить свои пальцы в язвы гвоздинныя и руки в ребра Его», прежде чем в смиренном благоговении воскликнуть: «Господь мой и Бог мой». Они не могут легко прийти к вере в чудеса посредством абстрактных рассуждений или исторических свидетельств; но если б они могли хоть раз увидеть великое нравственное чудо – личность и существо Христа, то чудесные Его дела не представили бы им никакого препятствия в вере, потому что сверхчеловеческое существо необходимо должно творить сверхчеловеческие действия; необыкновенная, чудесная личность должна совершать и чудесные дела. В противном случае и величайшее чудо было бы неестественно. Каково дерево, таковы и плоды. Мы веруем в чудеса Христа, ибо мы веруем в Его лицо как в лицо Богочеловека и средоточие чудес нравственного мира.
С этой точки зрения мы попытаемся общедоступно и в системе проанализировать и представить человеческое существо Христа. Мы покажем человека Иисуса от Назарета, покажем, как Он явился, после простых и несложных известий о Нем неученых и честных галилейских рыбаков, как Он жил верою в христианство, и мы найдем Его во всех положениях Его жизни – как частного, так и общественного деятеля – так высоко стоящим и так единственно совершенным, что именно это совершенство среди несовершенного и грешного мира представляет неопровержимое доказательство Его Божества.
Для более полного исследования предмета следовало бы нам рассмотреть Христа как в общественной, так и в личной Его деятельности: мы должны были бы представить Его как Учителя, Чудотворца и Основателя духовного царства, пределы господства которого не ограничиваются ни временем, ни пространством. Каждая из этих точек зрения неизбежно привела бы нас к одному и тому же результату. Но мы ограничиваемся ради настоящей нашей цели рассмотрением личного характера Христа, и этого, надеемся, достаточно будет для достижения того же самого результата.
