Вениамин (Федченков) - Небо на земле
«Евангелие в церкви читается нам для того, чтобы мы искренно и твердо веровали во Христа, чтобы учились Его закону, чтобы подражали Ему, облекались в Него,.. чтобы и на небе нам быть с Ним»… и дома должно читать; а мы «читаем всякие журналы, газеты, книги;.. а между тем единственной на потребу книги, книги книг — Евангелия — не читаем».
***
«О сугубой эктении. Для чего такое начало сделано Церковью в сугубой эктении: «Рцем вси, от всея души и от всего помышления нашего рцем»? И потом: «Господи Вседержителю, Боже отец наших, молимся Ти, услыши и помилуй»? И за тем: «Помилуй нас, Боже, по велицей милости Твоей, молимся Ти, услыши и помилуй»? — Церковь возбуждает чад своих к всесердечной, от всего помышления молитве. Обратите внимание: о чем прежде всего Церковь молит после столь усиленных возгласов («Святый Боже») к Триипостасному Вседержителю Богу, и — на самое имя «Вседержителя». Она молится прежде всего о державном своем Помазаннике, Государе… покровителе и защитнике Церкви, гражданской главе всех своих подданных, от которого зависит их благосостояние;.. чтобы Господь Бог во всем споспешествовал и помогал ему;.. ибо его благопоспешество есть общее благо всех его подданных; и вообще — его благосостояние есть общее благосостояние».
Потом за «священное сословие отцов наших»… За «усопших отец и братий,.. ибо и усопшие суть также члены Церкви братия наши, имеющие великую нужду в наших молитвах… За братию храма… и за всех прихожан»…
«Что за эктения! Какая сила! Какая всеобъемлющая любовь дышит в ней! Чего не испросили бы мы у Бога, каких благ и живым и умершим нашим братиям; если бы все эти возгласы находили искренний отголосок в глубине души нашей, и все мы единодушно, как бы едиными устами, молились Господу Вседержителю, всех — живых и мертвых — содержащему в деснице Своей! Все испросили бы, по неложному Его обещанию: «Вся, елика аще воспросите в молитве верующе, приимете» (Мф. 21, 22). Какое разнообразие прошений, какая благопотребность, какая простота и вместе глубина премудрости, какой дух спасения дышет во всех их (прошениях)!»
***
«Иже Херувимы тайно образующе». Чем образуем мы херувимов? Во–первых, пением их священной песни — Аллилуиа», «тем что поем Трисвятую песнь, как они; и во–вторых тем, что подъемлем как и они, Господа Славы и носим в себе чрез причащение Его», «воспринимаем в себя всецело Христа Бога в сердце, как на престоле херувимском, носим Его, пламенно любим Его, как любят Его херувимы. И ради Его любви отрешаем свои сердца от всякой земной любви: ибо любовь земная несовместима с любовью Божиею». «Потому мы и должны отложить всякое житейское попечение, чтобы возлюбить Его всею полнотою сердца, пламенною любовию». «Презирай, христианин, сласти плотские, если хочешь насладиться сладостию Божественною, нетленною, вечною, святою: иначе не возможешь вкусить сладости Божией».
«Всякое ныне житейское отложим попечение» — эти весьма важные слова херувимской песни остаются для большей части христиан гласом вопиющего в пустыне. Так мы осуетились, измельчали от житейских попечений и пристрастий!»
Между тем вообще «в храме», а в особенности в этот момент и в дальнейший — «место только молитве, покаянию, славословию и благодарению Творца и Господа, Спасителя и Судии нашего, а не помышлениям земным, или страстям житейским, плотским. И «да молчит» здесь всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет (в Вел. Суб.); и никого и ничего да не предпочитает Творцу; да не стремится ни к кому и ни к чему; но всем умом и сердцем погружается в Господа… «Да желает и молит себе» «и всем людям» единого на потребу — спасения души… «Храм — небо земное; здесь — Престол Царя неба и земли; здесь совершается страшная пренебесная Жертва — Тело и Кровь Владычня, и верные соединяются с Господом и обожаются обожением чудным».
«Какое» нужно «небесное сердце! Даждь мне Господи, — молит он и о себе, — дух небесный, сердце чистое, любвеобильное, не связанное никакими житейскими похотями и страстями; ибо «никто из связавшихся житейскими похотьми и сластьми не может приходить или служить Тебе, Царю Славы!» (тайная молитва во время Херувимской).
***
После перенесения Даров на престол между прочими тропарями читается последний стих 50 псалма (Помилуй мя Боже): «Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимские: тогда благоволиши жертву правды, возношение и всесожегаемая; тогда возложат на алтарь Твой тельцы». Последние слова вызвали у о. Иоанна такие переживания:
«Тельцы» означают бессловесные страсти наши, которые мы должны умерщвлять, закалая их ножом самоосуждения, самоукорения, покаяния, самоотречения». «Заклание в жертву бессловесных животных и излияние крови их напоминало и изображало заклание Агнца Божия Господа Иисуса Христа за грехи мира»; а также указывало и на «умерщвление бессловесных страстей плотских христианами, — как говорит о себе апостол: «умерщвляю тело мое и порабощаю» (1 Кор. 9, 27); или как он пишет христианам: «умертвите уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, страсть, похоть злую и лихоимание, еже есть идолослужение (Кол. 3, 5)… Иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми» (Гал. 5, 24). И посмотри: как полки мученические отдали себя добровольно и с радостью на муки различные за Христа, и скончались мучительными смертями; как преподобных лики бесчисленные изнуряли и поработили духу плоть свою и стали бескровными мучениками, — непрестанно умерщвляя мятежную плоть постом, бдением, долулежанием на голой земле, постоянными молитвами, трудами… Мы же хотим идти к жизни будущей и царствию — легким и широким путем угождения плоти и страстям своим, леностию и нерадением к молитве, к исправлению себя и ко всем добрым делам? — Слишком ошибаемся!»
После всех этих молитв «я — пишет батюшка, — прибавляю от себя в конце (тайной последующей) молитвы, начинающейся словами «Господи, Боже Вседержителю» — следующие слова, в таком сочетании: «сподоби нас обрести благодать пред Тобою еже быти Тебе благоприятней Жертве нашей и вселитися Духу благодати Твоея в нас и на предлежащих Дарех сих» — на всех разсадницех… и на всем учащемся юношестве;.. на нищих людях Твоих, вдовицех, сирых и убогих, на пострадавших,.. — на всех заповедавших мне недостойному молиться о них, — и на всех людех Твоих, яко вси Твои суть. Ты бо создал еси их по образу и подобию Твоему; Ты отродил еси их водою и Духом; Ты благодать сыноположения даровал еси им; Ты залог Духа в сердца их дал еси, Егоже ничто же есть дражае, освятительнее, утвердительнее, совершительнее; Ты питаешь Плотию и Кровию Сына Твоего, ихже ничтоже есть сладостнее; Ты подаеши им вся благая по естеству и по благодати, имже несть числа! Присвой убо всех нас Тебе, отчуждаемых грехом и врагом, борющим нас; и да никтоже от нас будет стяжание и брашно чуждему (диаволу). Сам нас спаси, Отче Щедрот и Боже всякого утешения».
***
«Верую во Единого Бога» — для чего поется от лица всех на Литургии?.. Для того, чтобы оживлять свою веру в Триипостасного, всех животворящего и чудотворящего Бога, и ею оживляться; чтобы при содействии ее сделать себе более благотворным имеющее совершиться таинство Тела и Крови Христовой; ибо без живой правой веры оно не может принести нам пользы, и не может быть усвоено; ибо верою усвояется и ощущается в своих спасительных плодах».
«Для чего поется «Верую» пред пресуществлением святых Даров? Для чего и священник читает в это время про себя Верую? Для того, чтобы предстоящие веровали и помнили, что при пресуществлении Святых Даров участвует Святая Троица, и что тайна Евхаристии есть дело Святой Троицы: Отца и Сына и Святого Духа; для того, чтобы и священник неосужденно, с несомненною верою в благость и всемогущество Отца и Сына и Святого Духа, совершил Святое Таинство, и потом во время причастился его; ибо в это особенно время потребна для священника великая вера; так как в это по преимуществу время, враг усиливается поразить ум и сердце священника холодностью и неверием, или возмущать сомнением».
«На Литургии верных Символ веры поется христианами для того же, для чего и — пред крещением, пред напутствием больного, пред таинством исповеди; т. е. как необходимое условие к достойному участию в таинстве и к восприятию силы таинства: «аще веруеши от всего сердца твоего», как верует св. православная Церковь, — можно тебе (Деян. 8, 37) присутствовать при совершении таинства, или и принять в свое время Св. Тайны, если ты приготовился говением и чистосердечным покаянием; если же не веруешь, то недостойно присутствовать, тем более — причащаться».
Веруешь ли ты во все это, стоящий? «Веруешь ли ты», в частности, «в будущую блаженную жизнь? Веруешь ли в будущую бесконечную муку, уготованную нераскаянным грешникам? — Не веруешь! Или веруешь, но очень слабо, темно, туманно. Помилуй себя: если бы ты веровал в бесконечную жизнь, то был бы готов жертвовать всем: и трудом, и достоянием своим, и спокойствием, и здоровьем, и самою жизнию. А ты живешь рассеянно; губишь время даром;.. проводишь время в удовольствиях; о избежании будущего гнева Божия не помышляешь; грехов своих бесчисленных ничем не искупаешь; искреннего покаяния во грехах не показываешь. О! вспоминай, человек, чаще вечность; помни, что все здешнее — тлен. А там, в вечной жизни, — вечный покой, вечная радость, вечное наслаждение, вечный свет, вечное чудесное благоухание, вечное созерцание неприступного Света Святыя Троицы»..
