Кларк Пиннок - Разумные основания для веры
Принцип аналогии
Но можем ли мы ныне, в конце ХХ века, допускать возможность воскресения Иисуса — этого чудесного события, столь далекого от нашей привычной жизни? Как можем мы признать достоверность беспрецедентного события, не имеющего никаких аналогов в опыте человечества и противоречащего весьма уважаемому ныне мнению, что история есть непрерывная цепь причин и следствий?
В ответ я могу лишь сказать, что принцип аналогии действительно является важным методом отбора данных в историческом исследовании, но мы не должны доверять ему безоговорочно, полностью исключая из рассмотрения все новое, не имеющее аналогов в прошлом. Долгое время существовал некий универсальный опыт, уверенно отрицавший, что человек может ступить на Луну. Однако было бы ошибкой утверждать, что такое никогда не случится. Не допускать даже возможности того, что чудо воскресения может произойти, — это значит позволить принципу аналогии завести себя слишком далеко. Такая позиция близка к непробиваемой атеистической убежденности, не отступающей даже перед лицом самых неоспоримых свидетельств. Никто, однако, не имеет права распространять в приказном порядке метафизику и предписывать реальности законы, запрещающие то, о чем говорит Благая Весть. Рассуждения, содержащиеся в первых трех кругах, привели нас к возможности существования Бога, а потому мы не имеем права исключать возможность чуда.
При обычных обстоятельствах ученый (в том числе историк) не учитывает в своих исследованиях возможность чуда; подобным образом и юрист, действующий по закону, не должен рассчитывать на то, что президент помилует его подзащитного. Если такое помилование действительно произойдет, то оно будет свободным решением президента, не зависящим от мастерства адвоката. Как юрист, он не может ничего сделать для того, чтобы добиться помилования; однако это не значит, что помилование невозможно. Чудо, если оно происходит, конечно же, происходит неожиданно — иначе оно не было бы чудом. Но если существует надежное свидетельство в пользу того, что чудо случилось, такое свидетельство нужно тщательно изучить, а не отбрасывать в сторону.
Принцип аналогии обращается преимущественно к нашему обыденному опыту. Но реальность не ограничивается тем, что пережил я сам. Наше знание обогащается переживаниями и рассказами других. Обычно эти сообщения вполне соответствуют нашим ожиданиям, но это не обязательно должно быть так. Иногда рассказы других открывают нам новые перспективы, дают возможность увидеть реальность с иной точки зрения. В таких случаях мы не делаем сразу же вывод о том, что сообщение, услышанное нами, непременно ложно. Мы тщательно взвешиваем все «за» и «против», чтобы понять, может ли оно быть верным.
Говоря о воскресении Иисуса, мы имеем дело с такой ситуацией: у нас есть убедительные сообщения о том, что произошло уникальное событие; объяснить эти свидетельства обычным образом не удается, поэтому представляется естественным, учитывая общий контекст, признать это чудесное событие действительно происшедшим. Отказ сделать это равносилен, на мой взгляд, отказу от того способа, которым мы обычно получаем знания о мире. Есть люди, которые готовы заплатить и такую цену, лишь бы избежать необходимости поставить перед собой вопрос о вере во всей его полноте. У меня, однако, есть некоторые сомнения в честности этих людей.
Что же это означает?
Для отдельного человека это означает необходимость принять решение. Существуют достоверные свидетельства того, что Бог приходил в мир в Лице Иисуса Христа и что Он претендует на право быть Господином жизни каждого из нас. Бог воскресил Иисуса, подтвердив тем самым слова, сказанные Иисусом прежде воскресения. Мы получили верное свидетельство того, что Христос — Господь всего сущего. Утверждение Иисуса о том, что Он — Сын Бога, и Его обещание прощения и спасения всем, верующим в Него, получили самое недвусмысленное обоснование. Следующий шаг — за нами.
Если Бог действительно существует и если Он действительно хочет, чтобы слова Иисуса о спасении были приняты как исходящие от Него, то вряд ли Он мог бы совершить что-либо более убедительное, чем воскресение Христа. Ричард Л. Пертилл замечает: «Если я утверждаю, что обладаю полнотой власти в какой-либо организации, то самым лучшим подтверждением моего заявления была бы моя способность изменить правила, действующие в этой организации, или сделать по своей воле исключение из этих правил. Подумайте теперь, как Бог, Который никогда не мешает вселенной идти своим ходом, мог показать достоверность посланной Им вести» [12].
Поэтому я советую вам, дорогие читатели, осознать, на какую власть претендовал Иисус, а также и то, что Его власть убедительно подтверждена. Как во время Своего земного служения Он призывал людей довериться Ему, так и сейчас Он призывает нас поверить Ему и следовать за Ним.
По отношению к Иисусу невозможно сохранять нейтралитет. Его можно либо принять, либо отвергнуть. Не принять никакого решения — значит принять отрицательное решение. Он не призывает нас исповедовать веру лишь на словах или в уме. Он призывает нас принять окончательное решение и начать строить свою жизнь на Нем, как на единственной надежной основе (Мф 7:21-27).
Достоверность того, что Иисус Сам говорил о Себе, имеет много следствий для нас. Одно из них — это полная уверенность в спасении и прощении. Павел сказал, что Иисус был «предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего» (Рим 4:25). Христос рассматривал Свою смерть как акт искупления человечества, освобождения его от греха, и Его воскресение свидетельствует, что грех теперь устранен и мы освобождены от его власти. «Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе…"(Рим 8:1).
Второе следствие связано с надеждой. В иудейском представлении воскресение означает окончательное спасение человека в новой жизни. Первых христиан воскресение Христа исполняло надеждой, потому что служило доказательством возможности искупления и отдельной личности, и всего творения. Петр говорит, что Бог возродил нас «по великой Своей милости… воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому, к наследству нетленному, чистому, неувядаемому, хранящемуся на небесах для вас…» (1 Пет 1:3-4). Воскресение Христа дает нам возможность сохранять надежду среди любых тревог и обескураживающих обстоятельств. Оно есть верное доказательство тому, что Бог победит силы тьмы и Его Царство восторжествует.
Фактическое подтверждение истинности христианского благовестия означает, что внутреннее стремление человека к осмысленности (первый круг аргументов), его переживание присутствия Бога в жизни (второй круг), желание понять и объяснить мир (третий круг) имеют под собой реальную почву. Человеческая жизнь имеет смысл, потому что она не продукт случайного стечения обстоятельств, а результат творческой активности Бога; более того, она освящена исторически достоверным явлением Самого Бога в Личности Иисуса Христа.
Глава 5
Пятый круг: социально–этические свидетельства веры
То, о чем пойдет речь в этом разделе, прекрасно выражено в одном из документов 2-го Ватиканского Собора: «Присутствие Божье более всего открывается… в братском милосердии верующих, которые, будучи объединены в духе, трудятся ради евангельской веры и сами являются знамением единства» [1]. Образ жизни первых христиан в их общинах был, очевидно, весьма необычен для окружающих, пытавшихся выяснить, на что же надеются эти люди (1 Пет 3:15). Их поведение, находившееся в согласии с духом Евангелия, привлекало внимание многих и придавало достоверность их вероучению. Вера христиан получала наглядное подтверждение благодаря примеру христианских общин, все более привлекавших всех, кто искал новый жизненный путь и новые общественные идеалы. Августин пишет, что к христианству он пришел в значительной мере благодаря тем примерам милосердия, которые он мог видеть в церкви [2].
В первых двух разделах речь шла о том, как Иисус способен утолить экзистенциальную жажду человека. Содержанием следующих двух разделов стала интеллектуальная основа веры и вопрос об отношении веры к истине. Теперь же нам необходимо обратиться к социальным потребностям человека. Нужно признать, что потребность в спасении имеет важнейший социальный аспект; спасение предполагает полноту жизни в новом обществе, гуманном в подлинном смысле этого слова.
Вполне объяснимо, что многие молодые люди в наше время столь безудержно отдаются новым религиозным течениям, именуемым обычно «тоталитарными сектами» или «культами». Последние часто обещают братские отношения в новой семье. Многие из этих молодых людей свидетельствуют, что другие члены культа заботилась о них и принимали их такими, как они есть; они помогали новичкам почувствовать себя неотъемлемой частью группы. В современном западном обществе связи между людьми донельзя ослаблены, а потому существует сильная потребность в простой дружбе и участии. Хотя я думаю, что эти новообращенные сектанты могли найти такую дружбу и в христианской общине, факт остается фактом: там они ее не нашли. Их неутоленное стремление повело их в другое место, в секту, чье вероучение, может быть, и казалось им нелепым, но чья общинная жизнь внушала им доверие [3].
