Иоанн - О Кресте Христовом
До сих пор мы перечисляли и описывали множество древних памятников и изображений креста, рассеянных на протяжении семнадцати веков в разных местах — близких и отдаленных. Для чего, однако, мы это делали? Конечно, для убеждения заблуждающихся наших собратьев — русских простолюдинов, которые, отдалившись от родной, Православной Церкви, хулят ее святыни и в том числе истинный, достопоклонясмый, Животворящий Крест Господень, думая по какому-то крайнему, безумному ожесточению и слепоте, что они хулят вовсе не истинный Крест Господень, а какой-то крыж латинский, как будто крыж у латинян не тот же Крест Христов и будто за латинян распят другой кто, а не Христос. Хула самая страшная: что может быть ужаснее того, как хулить то, чем мы спасены и постоянно спасаемся и что служит для каждого христианина источником благословения? Поносить Крест Христов — значит обрекать себя на те бесконечные, страшные мучения во аде, от которых избавил нас Крестом Господь наш, — обрекать на то вечное проклятие от Отца Небесного, которое Он снял с земли и людей за крестные страдания Своего Единородного Сына, принесшего Себя в жертву Небесному правосудию за нас грешных, — обрекать, наконец, на вечную смерть, на вечное исчезновение, потому что быв оживотворены Крестом, мы только им живем и сохраняемся. Однако заблуждающиеся могут оправдываться тем, что делают это по неведению. Но не представляется ли им едва не на каждом шагу самых ясных доказательств, что четвероконечный Крест Господень есть истинный? Не носят ли они на себе четвероконечного креста? Не совершают ли они крестного знамения о четырех концах?
Не вся ли древность церковная свидетельствует им, что этот крест есть Крест Христов Животворящий? Какой же ответ дадут они после этого? Только обращение и раскаяние могут помочь злу. Да и из-за чего и как они перестали почитать четвероконечный крест, когда, как мы видели, во все времена христиане, не исключая и русских, чтили и чтят боголепно этот крест и вовсе не знали никакого различия между восьмиконечным и четвероконечным крестами? Отчего такое внимание обращено на концы креста?
Кресты от начала христианской веры до патриарха Никона были большею частию четвероконечные. Какое же после этого будут иметь они оправдание, какое извинение, если не обратятся на путь истины и не станут почитать четвероконечный крест? Да и не на четырех ли только концах Сам Господь распростер свою Пречистую Плоть? Разве на титле был пригвожден Он? Разве на подножии, которого, как всякий здравомыслящий видел, и не было? А если бы и действительно оно было, то разве без него крест уже не крест? О, если бы просветил Господь этих грубых и жалких людей!
Послушайте, заблуждающиеся собраты! Вот откуда началось ваше непочитание истинного Креста Господня. Вас сбил с прямого пути слепой вождь ваш Никита Пустосвят. Дело было так: Никита заметил, что на просфорах стали печатать в его время вместо прежнего восьмиконечного креста с копьем и тростию — четвероконечный, и стал вопиять во всеуслышание, что истинный восьмиконечный крест Христов на просфорах упразднен и возненавиден. За ним пошли соловецкие челобитчики, которые стали кричать уже, что истинный крест упразднен не только на просфорах, но совсем, хотя в действительности восьмиконечный крест на просфорах был заменен крестом четвероконечным лишь потому, что последний употреблялся на них издревле и был признан более удобным; во всех же других местах крест первого вида был оставлен неприкосновенным. В то же время соловецкие монахи стали жаловаться и на введение будто бы вновь двучастного, или четвероконечного креста, хотя это ни в каком случае нельзя было назвать новостью. Четвероконечный крест с надписью: IС ХС HIKA употреблялся с древнейших времен в Греческой Церкви. Кроме известных уже нам свидетельств об употреблении такого креста на просфорах, о нем упоминает Константинопольский патриарх Лука Хризоверг в присланном к Киевскому митрополиту Константину деянии соборном по делу Мартина. «Латиняне, — говорит он здесь между прочим, — служат на опресноках и печатают на них Распятие, а не двоечастный крест, а Мартин учит служити на опресноках и печатати Распятие». Был в употреблении четвероконечный крест при печатании просфор и в Русской Церкви, что подтверждает харатейный требник, подписанный рукою Феогноста, митрополита Московского. Последний пишет в нем между прочим: «Кийждо поп своей просфирне повелевал бы просфоры делати по св. Епифанию, сугубовидны, кругла и четвероугольна просфора была бы собою, а печать бы была четвероконечна и четвероугольна сицевым образом:
и больше же ничтоже изменяюще, ниже прилагающе что, ниже отъемлюще что, но всяко сицевое повеление твердо да соблюдается в них, понеже восточная церковь сначала веры сицевое изображение на просфорах прияше полагати». Если же четвероконечный крест с надписью: IС ХС HIKA есть не новый, но древнейший, достопоклоняемый крест, и восьмиконечный крест на просфорах заменен четвероконечным только как более удобным, во всех же других местах остался неприкосновенным и почитался наравне с четвероконечным, то мнимым старообрядцам вовсе нет причины оставаться в своем опасном заблуждении. Да воздастся же от всех должная честь Животворящему Кресту!
В заключение вот еще разительное современное доказательство того, что четвероконечный крест есть крест Христов. Ордена всех христианских государств на земном шаре имеют своею принадлежностью непременно кресты; равно и в гербах большей части христианских держав есть изображения крестов, и везде, везде эти кресты имеют четвероконечную форму. Что же значит это единство, эта повсеместность одной формы креста? Это — признак несомненной истины. На Востоке доселе повсюду употребляются только четвероконечные кресты, и вообще во всем христианском мире во всех почти случаях также употребляют четвероконечные кресты. Только у нас одних не так давно введена, а теперь все больше и больше распространяется форма креста восьмиконечного с титлою и косым подножием, в которых, впрочем, иностранец-христианин едва ли может узнать ту титлу, которая была положена, по сказанию евангелиста Иоанна, на крест, а не врезана в крест, и то подножие, о котором упоминает Григорий Турский.
Всякий здравомыслящий христианин, конечно, почитает и такой крест как истинный крест, потому что обращает внимание не на число концов и не на положение их, а на Господа, простершегося на Кресте ради нашего спасения, и не по концам ему честен крест, а ради Господа; потому-то, если бы он стал перечислять даже концы креста, то он нашел бы их не больше четырех, так как Господь был на кресте четвероконечном. В титле он увидел бы одну надпись беззаконного прокуратора Иудеи Пилата Понтийского, которая сама по себе никак не достойна почтения, а в подножии, — он не стал бы спорить, косое ли оно было или прямое, и было ли вообще или нет, — он видел бы небольшую принадлежность креста, не больше как об одном конце, в виде бруса или площадки, на которой могли бы утвердиться ноги распятого Господа.
О, если бы прекратился этот безрассудный, бесплодный и душевредный спор о концах и воздавалось должное почтение Животворящему Кресту самым делом, а не на пустых, исчезающих в воздухе и никакой пользы не приносящих словах! Диавол долго стонал, трепеща силы креста Христова, пред которым так благоговели наши предки, — и вот он нашел удобный случай лишить, так сказать, подобающей чести истинный Крест Господень: он опутал
своими адскими сетями души простых людей и заставил их извратить богоугодное и спасительное дело почитания Креста Господня: безмолвное, благоговейное, умное почитание Креста эти люди обратили в болтливый, дерзкий и безрассудный спор о концах его, мало того — в страшные и нелепые хулы против него. Господи! Ты един веси, как велико это зло! Ты един и можешь обратить заблуждающих, просветить очи ума и сердца этих, бывших некогда чад Твоей Святой Церкви, ныне же чуждых ей! Соедини их Крестом Твоим во едино тело Церкви, научив их благоговейно приникать в тайну Твоего Креста и поклоняться ему разумно и со страхом, как святому Твоему жертвеннику, на котором заклался Ты волею ради нас грешных.
Сказавши все, что представлялось нужным, о кресте вещественном, перейдем теперь к кресту невещественному или крестному знамению.
Ж. О крестном знамении как постоянном памятнике истинной формы Святого Креста
Таково свойство лжи и заблуждения, что они большею частию сами себе противоречат, сами себя обличают и ниспровергают без всякого опровержения и обличения со стороны других. Примера тому искать не надобно далеко. Вот наши мнимые ревнители церковной старины отвергают и хулят крест четвероконечный вещественный, не признавая его истинным крестом Господним и называя его разными поносными именами; а между тем сами постоянно употребляют такой же крест четвероконечный, только невещественный, при изображении на себе крестного знамения. Или, может быть, они потому хулят крест вещественный, что он имеет четыре видимые и осязаемые конца, а у этого концы невидимы и неосязаемы и исчезают вместе с отнятием руки от известного места? Что там тотчас бросается в глаза недостаток титлы и косого подножия, а здесь этого они не могут заметить? Но кто же тому виноват, что крестное знамение, изображаемое без двух лишних поперечников, они признают за знамение истинного креста Господня, а крест вещественный, четвероконечный, если к нему не прибавлено еще двух поперечников, не хотят признать Христовым? Не невежество ли, не грубость ли, не темный ли смысл простолюдинов? И из-за этого невежества, как поток, из уст несчастных льются хулы на христианскую святыню.
