Харилал Пунджа - Интервью (Сатсанг с Мастером)
Но давайте по порядку. Кто такой Пуньджаджи? Он определяет себя как ТО. Он святой, мастер, духовный учитель (хотя в отношении себя Шри Пуньджа не использует ни одного из этих слов). Он приводит нас к конечному пункту нашего странствия, к прекращению сансары — миллионов лет поисков и страданий.
Чему он учит? Просветлению — здесь и сейчас! «Мы все просветленные, но не знаем об этом. Порабощенность — просто ошибочная идея», — говорит он, в действительности рабства нет. Прямо сейчас мы можем пробудиться от сна, в котором нам пригрезилась жизнь в иллюзорном мире. Нам незачем откладывать пробуждение на потом; чтобы проснуться, надо иметь только желание Свободы и мгновение внутреннего безмолвия. Всего лишь миг между двумя мыслями, двумя дыханиями. Нет необходимости медитировать, придерживаться садханы, изучать нечто или делать что-то. Не надо ничего достигать, обретать, получать или понимать. Надо только сохранять безмолвный покой. Это значит: ничего не делать, не прокручивать никаких мыслей, не позволять возникать желаниям, не иметь привязанностей и антипатий, ничего не ждать. И все это сопровождается самовопрошанием.
Самовопрошание (атма-вичара) — это обращенный к себе вопрос «Кто я?», который является ключом к пребыванию в здесь и сейчас. Этот вопрос нацелен на корень ума, Вичара действует, минуя ум, и возвращает нас к нашей истинной природе.
Если мы не являемся телом — мешком с костями, кровью и плотью, — если мы не есть ни чувства, ни ум (представляющий собой просто ворох мыслей, идей, мнений), то кто же мы? Свою истинную природу нельзя ни понять, ни даже ощутить. Ее можно только проявить. Она недосягаема для ума, поэтому ее невозможно описать словами. Наша сущность вневременна и бесконечна. Ее называют Сознанием, Пространством, Любовью, Безмолвием и Тем, что выше Безмолвия. Мы — Единое, Бог, Ничто. Абсолютная Пустота, незапятнанная словами и названиями, непостижимое чудо и тайна.
Все наши проблемы вызваны отождествлением с телом, чувствами и умом. Такое лжеотождествление создает разделенность, двойственность, порождающую страдания. «Множественность — признак ложности», — говорит Пуньджаджи.
Во время самовопрошания человек смотрит в корень «я». Тот, кому удалось увидеть истинное «Я», больше уже ни в чем не нуждается. Он обретает Свободу, свободу от ума. Свобода — это быть самим собой, вечно наслаждаться ничем не ограниченной безмятежной полнотой, покоем, любовью, радостью, счастьем и блаженством. В этом состоянии человек воспринимает себя таким, каков он есть, без концепций, мнений и суждений. Тут нет прошлого и нет забот о будущем. Это просто открытость тому, что есть, — вечной реальности Сердца. И это — знание. Это — Истина, и это очень просто. Только лишь наш ум пытается убедить нас в том, что стать просветленным сложно. Кто же убедит нас в том, что это легко? Учитель — тот, кто уже просветлен. Очень немногим людям удалось достичь просветления без общения с воплощенным гуру. Одной из таких уникальных личностей был Рамана Махарши, спонтанно осознавший высшее «Я». Но и среди тех, у кого есть гуру, просветленные встречаются очень редко. Так что это огромная удача — иметь такого духовного учителя, как Пападжи. Истинный учитель является существом, способным подтолкнуть нас, не решающихся прыгнуть в «здесь и сейчас». Такова его беспричинная милость, исходящая из бездонной глубины его Сердца.
Говорить о Пападжи так же трудно, как описывать высшее «Я»: слова неадекватны, бессильны, неуместны. Как описать его чистую любовь, безграничную мудрость, его сострадание, милосердие и терпимость? Как описать то безмолвие, которым он так щедро одаривает нас? Как выразить неописуемую красоту истинного «Я», сияющего из глубин его естества?
Сейчас он восьмидесятитрехлетний человек — возможно, самый счастливый человек на Земле. Его счастье заразительно и всеохватывающе. Он наделен непревзойденным ярким и радостным чувством юмора. Его сатсанги всегда сопровождаются периодическими взрывами хохота. Он никого не осуждает и не критикует, ни к кому не придирается. Он свободен от диктата эго и ума. Он источает чистоту своего Сердца, которая есть Истина. Пуньджаджи способен видеть за внешностью и именами своих посетителей их Сердце, их сущность. Как у всех святых, его слова и поступки порой бывают неожиданными и загадочными, но время всегда доказывает его правоту и демонстрирует величие его мудрости. Он чудесный, непредсказуемый, шаловливый — и ему очень нравится просто быть самим собой. Его сатсанги прекрасны; на них часто звучат музыка и песни, исполняемые в честь любимого Пападжи. Эти сатсанги — момент любви, Момент Истины. На них мы возвращаемся к тому «сейчас», которое всегда было нашим домом.
Вокзал — не дом
Пападжи и Мадхукар
Многие годы, вплоть до 1992г., Пападжи проводил в своем доме сатсанги для небольших групп. Когда количество посетителей увеличилось в десятки и сотни раз, сатсанги стали проводиться в специально арендованном большом помещении. В этом здании, расположенном неподалеку от жилья Шри Пуньджи, собиралось до 300 человек. По мере роста числа участников сатсангов для них последовательно открылись: ресторан, книжный магазин и булочная. Стали продаваться аудио- и видеозаписи встреч с Пападжи; о нем начали писать книги и снимать фильмы.
Пападжи всегда отрицательно относился к желанию своих последователей создать ашрам — он чувствовал, что подобные структуры обречены на вырождение. Так как во время публичных выступлений Шри Пуньджа часто и недвусмысленно высказывался на эту тему, многих людей интересовало, что он думает о квазиашрамных проявлениях, растущих вокруг него как грибы. Чтобы прояснить ситуацию, Мадхукар, один из наиболее активных учеников Пападжи, представил ему список вопросов и попросил ответить на них на одном из публичных сатсангов.
Мадхукар
Дорогой Пападжи! Начался уже 1993 год, и я хотел бы смиренно попросить Вас ответить во время сатсанга на нижеследующий перечень вопросов. Мне кажется, что всем нам будет полезно узнать Ваше мнение. За последние два года Вы общались со множеством людей, которые относятся к Вам как к своему учителю, мастеру, гуру. Становитесь ли Вы для них духовным учителем?
Не знаю — это их дело.
Разве Вы не являетесь частью этого процесса?
Я им помогаю, но никто не является ничьей частью. Моя роль сводится к тому, чтобы сообщить вам: вы не часть, вы — целое. Части неизбежно исчезнут, но пока что в них таится опасность.
Кто задает вопрос: «Разве Вы не являетесь частью этого процесса?» У кого возникла эта идея? Кто задает вопрос? Если ты найдешь ответ на вопрос «Кто я?», у тебя будет ответ и на тот вопрос, который только что прозвучал. Твой вопрос, твоя идея о том, что есть «части», — это порождение твоего ума. Если ты не спрашиваешь себя, кем ты являешься, то ты становишься всем сотворенным миром (а не только его частью). Найди посредством вопрошания Реальность, в которой нет и никогда не было частей. Вопрошание приведет к неделимому Целому.
Что это за «части», о которых я говорю? Это люди, думающие: «Я — то-то и то-то. Я отделен от Целого». Если вы не вопрошаете, вы становитесь частью феноменальной Вселенной. Вы становитесь чем-то, обреченным на гибель. Так что посредством вопроса «Кто задает вопрос?» обратитесь к своему истоку.
Первым и самоочевидным ответом будет: «Вопрос задаю я». Однако под «я» вы понимаете просто совокупность таких атрибутов, как тело, чувства, желания и надежды. Существ, ищущих Исток, можно сравнить с волнами на поверхности океана, которые хотят понять, кем в действительности они являются и откуда появились. Задавшись этими вопросами, волны поначалу думают, что являются частями целого: «Мы — части океана. Некоторые из нас большие, другие — маленькие. Одни катятся впереди, другие их догоняют. Все мы находимся в постоянном движении». Если волны ограничиваются изучением своих относительных размеров, скоростей и координат, они никогда не выяснят, чем являются на самом деле. За видимыми формами и названиями не разглядеть сущности.
Поэтому волны решили действовать иначе. Они собрались на сатсанг и стали на нем серьезно вопрошать: «Кто же мы на самом деле? Каков наш исток? Что является нашей истинной природой?» И потом все эти части, эти волны вдруг обнаружили: «Мы — вода». Это открытие сразу же свело на нет значение названий, форм и размеров волн. Волны нашли свою общую сущность, природу, реальность — ту реальность, которую они прежде игнорировали, считая, что существуют только как формы и названия. Имена и формы не были созданы водой — их породило неведение. Они возникли из-за того, что волны не понимали, чем в действительности они являются.
