Томас Клири - Мудрость дзэн. Сто историй пробуждения
Вот так поэт Дзёсо освободился от мирской привязанности, чтобы стать дзэнским монахом. После смерти своего учителя Басё он три года провел в затворничестве в пещере, где написал на камешках целую буддийскую сутру, по одному иероглифу на каждом камне, и сложил их в традиционный "холм сутр". Он также написал книгу с наставлениями для священнослужителей и простых людей. И хотя ее переполняли возвышенные мысли, он назвал ее "Книгой бездельника".
В память о своем уединении Дзёсо написал стихотворение в классическом китайском стиле:
Неся свой домНа своей спине долгие годы,Улитка превращается в личинкуИ так обретает свободу.В горящем домеБоялся он больше всего,Что слюна его высохнет.В поиске дождя ученияУдаляется он на заросшую лесом гору.
Бывший настоятель
Юрэн служил настоятелем в одном из храмов в Эдо, столице третьего сёгуната. Однако чтение биографий знаменитых священнослужителей древности настолько вдохновило его, что он принял решение оставить свой пост, чтобы отдать все силы духовному самосовершенствованию.
Оставив письмо, в котором сообщал о болезни и невозможности исполнять свои обязанности, Юрэн тайно, в одиночестве отправился в Киото, древнюю столицу и традиционный центр культуры.
Останавливаясь в различных местах в окрестностях Киото, Юрэн за свою жизнь так и не приобрел ничего. Днем и ночью он распевал буддийские сутры, а в перерывах между медитацией сочинял стихи.
У Юрэна не было ни одного стихотворного сборника. Он не имел представления о литературных средствах, украшающих язык, и потому просто выражал свои мысли. И именно поэтому поэзия его отличалась неподдельной искренностью, которая выделяет ее из великого множества стихов.
Однажды он написал в стихах название для картины, на которой красавица смотрит на человеческий череп:
Теперь ты у ж точноНе возьмешь зеркала.Ты смотришь на негоДнем и ночью и видишь,Что это - твое подлинное лицо.
Он написал также несколько стихотворений, в названии которых всего один знак, и среди них - такое:
Глядя на поля,Вижу неизвестный дым,Сегодня подымающийся вновь.А чье тело станетЛучиной на завтра?
А вот стихотворение о гусях, пролетающих в свете луны:
Пусть гуси летят,Ни на миг не смолкая.Сердце мое остаетсяНа луне в осеннюю ночь.
Как-то один священнослужитель, занявший на время гостевые покои, случайно сжег их. По этому поводу Юрэн написал:
Проверь этим случаемПредельную неподвластностьОбычно неизменного сознания.
По просьбе человека, отправлявшегося на службу к знатному господину, Юрэн составил такие строки:
Отправляясь за удачей и счастьем,Никогда не забывай,Что мир - непостоянен.
А вот песнь Юрэна, посвященная духам:
Хоть и нечего мне проситьДля себя, которого я покинул,Вымолю-ка у духов Тропинку для сердца.
Изначальное учение
Высокий священнослужитель Цу-ан происходил из простой семьи. Был он бескорыстным, прямым и честным. Он не только изучал дзэн, но и прекрасно владел изящными искусствами чайной церемонии, составления ароматов и букетов и другими.
Цу-ан также знал и медицину. Хотя учитель его лечил в основном прижиганиями, сам он решил обойти всю страну, чтобы исследовать и проверить действие различных горячих источников. Он нашел два места, где вода была просто несравненна, но они, увы, находились в далеких областях, и тогда он разработал метод, который позволял бы превращать обычную воду в целебную с такими же чудодейственными свойствами. Потом он напечатал формулу и распространил ее повсюду, совершив тем самым милосердный поступок.
Ни душевные, ни физические силы Цу-аня не таяли с годами. Он всегда оставался радостным и крепким. В местности, где он жил, одну хозяйку долгие годы донимал какой-то демон. Как только появлялся лекарь, женщина словно сходила с ума и выкрикивала оскорбления, так что ни один врач не осмеливался приблизиться к ней. Когда же приходил Цу-ан, женщина, даже если она лежала в своей комнате, догадывалась о его присутствии в тот самый момент, когда он переступал порог. Она очень пугалась и покорно позволяла себя осмотреть.
Цу-ан умер в 1750 году в возрасте восьмидесяти лет. В полдень он потрогал свой пульс и сказал, что не пройдет и часа, как он покинет сей мир. И он действительно скончался менее чем через час, оставив прощальное стихотворение:
ИзначальноеПостигается безначально.Когда глаза мои закроются навеки.Моя сущность станет подлинного пустотой.
Излечение от болезни дзэн
Еще будучи молодым учеником, Дзэнский наставник Хакуин, как и большинство последователей дзэн, прежде чем освободиться полностью, пережил опыт частичного пробуждения. Обретя его, он направил все свои усилия на то, чтобы достичь более глубокого понимания.
Через месяц напряженных занятий Хакуин достиг состояния, при котором он уже забывал о еде и сне. Но в конце концов сердце и легкие его охватили неприятные ощущения, в ушах постоянно стоял какой-то звон, а в ногах был холод.
Ослабевший, страдающий от тревог и видений, Хакуин встревожился; он пытался было обратиться к лекарю, но все без толку. Потом кто-то рассказал ему о человеке по имени Хакуюси, "чистом отшельнике", который жил в горной пещере к востоку от Киото.
Люди рассказывали, что Хакуюси более двухсот лет от роду. Перед людьми он притворяется слабоумным. Он живет высоко в горах и не любит, когда к нему приходят посетители. Когда бы к нему ни заявлялись, он всегда убегает. Местные жители считают его колдуном. Он прекрасно знает астрономию и медицинские науки. Если люди искренне стремятся получить от него ответ, он порой что-то говорит, и это что-то на поверку оказывается приносящим неоценимую помощь.
Итак, зимой 1710 года Хакуин покинул Киото и отправился к Хакуюси. Взобравшись высоко в горы, что у восточных предместий древней столицы, он спрашивал дорогу у дровосеков. Хакуин брел, утопая в снегу, путь его лежал вдоль утесов и скал. Наконец, с огромным трудом он добрался до пещеры, вход в которую закрывала циновка из тростника.
Заглянув сквозь отверстие в циновке внутрь, Хакуин увидел Хакуюси, сидящего неподвижно с закрытыми глазами. Его темные волосы ниспадали до самых коленей, а тело его выглядело здоровым и крепким. На доске перед ним лежали три книги: конфуцианский канон, буддийская сутра и даосское сочинение. Не было видно никакой утвари и постели. В пещере царили чистота и запредельность, казалось, человеческий мир отсутствует здесь.
Робко, с запинками Хакуин рассказал отшельнику о симптомах своей болезни и попросил его помочь. Поначалу Хакуюси изобразил непонимание и извинился, но Хакуин продолжал настаивать и умолять его, и тогда отшельник, наконец, согласился проверить его состояние.
Осмотрев Хакуина, отшельник нахмурился и сказал: "Ты - погиб. Эти тяжелые симптомы вызваны чрезмерными занятиями медитацией. Боюсь, с помощью обычных средств: иглоукалывания, прижигания и лекарств никто не сможет вылечить тебя. Тебя покалечило внутреннее созерцание. Если ты не попытаешься ухватиться за положительные результаты внутреннего созерцания, ты никогда не оправишься. Вот о чем сказано: "Тот, кто упал на землю, должен встать с земли"".
Хакуин сказал, что он откажется от медитации, чтобы излечиться от несчастья. Хакуюси улыбнулся и заметил: "В дзэнской медитации нет ничего особенного. Вообще, медитация только тогда является правильной, когда "медитации" нет вовсе. Слишком много медитации - это ложная медитация. Ты заболел оттого, что чрезмерно увлекался; теперь, чтобы выздороветь, тебе нужно прибегнуть к немедитации".
И отшельник, цитируя буддийские сутры и рассказывая дзэнские истории, научил Хакуина истинным и правильным методам чистой медитации. Он также упомянул о чудесной технике снятия душевного напряжения и усталости, которую он, по его словам, познал из древней литературы, Хакуин попросил его описать ее поподробнее.
Хакуюси сказал: "Если, совершая упражнение сосредоточения, плохо себя почувствуешь, следует заставить сознание вообразить такую картину. Представь, что у тебя на макушке головы - шарик мягкого, чистого, ароматного масла. Исходящий от него запах освежает голову, а затем постепенно опускается к плечам, груди, легким, печени, желудку, кишкам, а потом по позвоночнику до самых бедер. Тогда застой, образовавшийся у тебя в груди, хлынет вниз, подобно воде, пройдет через все тело, опустится по ногам и достигнет подошв, где и остановится.
