Патрисия Сент-Джон - Трое отправляются на поиски
– Мама, ты идешь? – спросил Давид, прыгая под одеяло.
– Сейчас приду, – отозвалась мама, которая в эту минуту укладывала Джоану.
– Пожалуйста, поторопись, потому что я не могу больше ждать, – я так хочу узнать то, что ты обещала рассказать мне! – прокричал Давид. Он нарочно не стал произносить вслух слово «тайна» – ведь это касалось только их с мамой, Джоана была еще слишком маленькой, чтобы знать то, о чем говорят взрослые. Тайна действительно была очень важной. Он даже не сразу смог поверить тому, что сказала ему мама. После того как она ушла, Давид еще долго лежал и все думал и думал о том, что услышал.
Через два месяца у мамы родится еще один ребенок. Это произойдет тогда, когда в полях и в саду расцветут цветы, перед праздником Пасхи, до того как станет по-настоящему жарко. И он, Давид, будет помогать маме заботиться о малыше, и они все вместе будут выбирать для него имя. Если родится девочка, то он хотел бы, чтобы ее звали Роза, потому что в это время в саду будут цвести розы; а если родится мальчик, то, по мнению Давида, его нужно назвать Петром в честь апостола Петра, который ходил по воде вместе с Иисусом.
Мама будет очень нуждаться в его помощи, так как Джоана еще очень беспомощна, а у папы всегда много дел в больнице. Первое время маме придется оставаться в постели, а когда она поправится, на нее обрушится целый вал забот: кормление, купание, стирка пеленок и убаюкивание младенца. Давид постарался вспомнить то время, когда только-только родилась Джоана, но тогда ему было всего пять лет, и он не чувствовал за нее никакой ответственности и даже почти не замечал ее. Теперь дело обстояло по-другому. Он был готов посвятить всего себя заботам о ребенке.
Вдруг Давид вспомнил о чем-то, что заставило его сжать кулаки от отчаяния.
Всего через пять месяцев после рождения сестры или брата ему придется уехать в Англию, чтобы ходить там в школу, и целый год он не увидит малыша. Давиду и раньше не очень-то хотелось уезжать, но сейчас ему претила эта мысль во стократ сильнее. Две горячие слезы сползли по его щекам.
– О Боже, – прошептал он, лежа в кромешной темноте, – пожалуйста, придумай что-нибудь, чтобы мне не пришлось уезжать. Я хочу стать проповедником, когда вырасту, а для этого мне совсем не обязательно ходить в школу. Я мог бы остаться здесь и учиться у папы тому, как нужно проповедовать, и помогать маме заботиться о ребенке. Пожалуйста, сделай так, чтобы я никуда не поехал.
Он утер слезы краешком одеяла и стал смотреть в окно. На небе не было ни облачка, каждая звезда была на своем месте, проливая свет на тот кусочек темного мира, который ей суждено было освещать. Они останутся на своих местах до тех пор, пока не взойдет солнце и не рассеется ночной мрак.
Но Давид был еще слишком мал, чтобы понять урок, который преподали ему звезды. А ведь каждому из нас есть чему у них поучиться! Он отвернулся от окна, зарылся лицом в подушку и… заснул.
Глава одиннадцатая «Нас избрал Бог»
Давид, его отец и Ваффи трижды уже готовы были отправиться в путь, но всякий раз папе приходилось возвращаться в больницу по неотложному делу. Первый раз зазвонил телефон, когда они уже подъезжали к воротам, и ему пришлось выйти из машины и отвечать на звонок. Потом к ним подошел какой-то человек и попросил у отца лекарство, когда они уже выехали на дорогу. Но в конце концов ему удалось уладить все дела, после чего они быстро свернули за угол и скрылись из виду. Мальчики наконец-то почувствовали облегчение.
Ваффи, высунув голову в окно, молчал, что было ему не свойственно. Наверное, он чувствовал: сегодня – особенный день. Может быть, сегодня ему откроется некая тайна, она позволит ему перестать бояться и стать счастливым. Каждую ночь мальчик подолгу не мог заснуть, он, не переставая, думал о черных волнах, которые видел той страшной ночью; и даже когда засыпал, то часто просыпался от кошмара – все тех же черных волн. Если, став христианином, он сможет навсегда избавиться от подобного страха, то он, Ваффи, готов сделать все от него зависящее, чтобы только не видеть их больше. И совсем не обязательно посвящать в свои планы родителей и знакомых. Это будет их с Давидом тайна.
Давид прикорнул на отцовском плече. Он хотел обсудить с папой многие волновавшие его вопросы, но так, чтобы Ваффи не слышал. К счастью, Ваффи не понимал по-английски.
– Папа, – начал он, – а мама уже сказала тебе о ребенке?
– Конечно, – улыбаясь, сказал отец. – Она сказала мне об этом совсем недавно. А ты рад тому, что у нас в доме появится младенец?
– Рад, – ответил Давид. Он немного помолчал и сразу перешел в наступление:
– Папа, когда у мамы родится ребенок, ей потребуется моя помощь. Пожалуйста, не отправляй меня в школу в Англию. Ведь малышу к тому времени исполнится всего пять месяцев, а я мог бы ходить и здесь в дневную школу.
Папа ничего не ответил. Они достигли вершины холма, с которого открывался великолепный пейзаж – долины, изрезанные холмами. Виднелась петляющая между возвышенностей белая полоска дороги, протянувшаяся на многие мили.
– Давид, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – наконец заговорил отец.
– Я буду проповедником, – уверенно ответил Давид, – и, может быть, врачом, как ты. Ты же научишь меня, правда?
Папа с улыбкой покачал головой.
– Чтобы учиться, нужно ходить на занятия и сдавать экзамены, – заметил он, – но дело даже не в этом. Ты не можешь так вдруг, просто по одному своему желанию стать проповедником. Мы проповедуем Слово Божье, потому что нас избрал Бог. Быть проповедником – значит исполнять волю Божью, рассказывать людям о Нем. Бог избирает для этого дела не всех подряд. Когда я готовлюсь в больнице к операции, то выбираю самый чистый, самый острый скальпель, и если ты хочешь, чтобы когда-нибудь Бог выбрал именно тебя, то должен готовиться к этому уже сейчас.
– Но как? – спросил Давид.
Папа сделал паузу и сказал:
– Когда-то очень давно Богу потребовался посланник, чтобы сообщить народу важное известие, но Он не мог найти ни одного взрослого, кто мог бы справиться с Его поручением, тогда он избрал мальчика, которого звали…
– Самуил, – живо подхватил Давид.
– Правильно, Самуил, – сказал папа, – потому что Самуил мог исполнить поручение Бога. Долгое время этот мальчик готовился, стараясь оставаться чистым душой и телом, хотя жил среди порочных и злых людей. Многие годы он слушался своего наставника Илия, был исполнителен и опрятен, стремясь быть лучше, чем окружавшие его люди. И именно потому, что он учился служить Богу, Самуил никогда не хныкал и не просился домой, хотя, служа при храме, видел свою мать только один раз в год. Поэтому Бог избрал этого чистого, послушного и смелого мальчика Своим посланником.
– Смотрите! Кролик! – не оборачиваясь, воскликнул Ваффи.
– А в другой раз, – продолжил папа свою мысль, – Бог захотел избрать царя для Своего народа, но никто из сильных, храбрых солдат не подходил для этой должности, и тогда выбор Божий пал на маленького пастуха.
– Меня, – сказал Давид и захихикал.
– Да, его тоже звали Давидом, – подтвердил папа. – Как ты думаешь, почему Бог избрал именно его?
– Потому что он был хорошим пастухом, – ответил Давид, на ходу припоминая эту библейскую историю.
Машина мчалась по каменистой горной дороге, отчего ее бросало из стороны в сторону, и Давид подпрыгивал на своем сиденье, явно получая от этого удовольствие.
– Верно, – согласился с ним папа. – На протяжении многих лет Давид изощрял свое умение вдали от людей. Он научился не многому, но кое-что удавалось ему лучше других: метко стрелять из своей рогатки, искусно играть на гуслях и побеждать медведей и львов. Никто за ним не приглядывал и никто никогда не слышал, чтобы из его стада пропала хоть одна овца. Итак, Давид готовился, и когда потребовался воин, который смог бы одолеть великана, Бог вспомнил этого мальчика, который втайне от всех учился побеждать противников.
– Но разве здесь я не могу готовиться к служению Богу? – спросил Давид, все еще подпрыгивая на сидении.
– Не можешь, – ответил папа. – В этой стране тебе не удастся хорошо научиться чему бы то ни было. Готовиться к служению Богу – значит быть там, куда посылает тебя Бог, смело и настойчиво делать свое дело – ярко светить людям, где бы ты ни был. Я надеюсь, что ты будешь жить среди добрых людей, но, возможно, вокруг тебя окажутся и злые. Тогда тебе придется стать таким, как Самуил, – не похожим на всех прочих.
– «Быть… чадами Божьими непорочными среди строптивого и развращенного рода», – процитировал Давид выученный им стих.
– Вот именно, – сказал папа с некоторым удивлением. – Я рад, что ты запомнил эти слова. Когда ты будешь в Англии ходить в школу…
– Я видел ежика! – завопил Ваффи, и отцу пришлось остановить машину, чтобы мальчики смогли как следует рассмотреть зверька. Ребята хотели было завернуть его в резиновый коврик, лежавший на полу машины, и отвезти Джоане, но потом все-таки отпустили: еж был очень колючим и вообще мог оказаться ежихой, которую дома ждали детеныши. Мальчики забрались в машину и продолжили путь, высматривая на горизонте красные горы, у подножия которых располагалась та самая деревня. Вскоре они увидели их макушки, ярко освещенные лучами восходящего солнца. Въезжая в деревню, они сразу заметили девочку с ребенком на спине, она вышла из-за деревьев и замахала им рукой. Это была Лейла. Папа оставил машину в тени деревьев, и Лейла проводила их в дом своих хозяев. Она застенчиво поздоровалась с друзьями, радуясь их приезду, но на ее лице они заметили легкую тень беспокойства. Она шла впереди, показывая дорогу, и молчала.
