Александр Мень - Практическое руководство к молитве
И конечно, центральное место занимает наша общая молитва, общественная молитва. Вы спросите, как же можно к Богу обращаться всем вместе? Да, Христос сказал: «Молитесь наедине». Но Он же сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я среди них...» (ср. Мф 18, 20) Значит, мы отдаем Ему свое сердце, значит, мы вместе служим Ему, значит, это и есть богослужение...
Лекция прочитана 3 февраля 1990 г. в клубе «Красная Пресня»
«Да исправится молитва моя...»
(из проповедей)
Покаяние
Об избавлении от грехов
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Вот снова запели всеми нами любимое песнопение, которое начинается словами: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче», — приближается время Великого Поста. Как после долгой дороги путник чувствует близость воды, ощущает свежесть реки, так и мы с вами приближаемся к великому очистительному времени. И каждый пост мы должны встречать так, как будто он последний в нашей жизни [...]
Но что же может сделать человек? Какие усилия воли, какие старания могут избавить нас от греховности? Мы с вами уже не дети и хорошо понимаем, что они чаще всего бывают бесполезны. Мы обычно возвращаемся все к тем же мелким, нудным, повседневным грехам, и все так же нас пожирают раздражительность, уныние, мрачность, зависть, суетность, озлобленность. Кто же нас выведет из тупика, вытащит из болота, в котором душа наша погрязает и погибает? Нет у нас иной помощи и иного спасения, кроме Господа Иисуса Христа, кроме Его любви — второй любви. Потому что первая нас создала, первая дала нам жизнь и мир; а вторая любовь Его, видя, что мы не способны этими дарами воспользоваться, что мы все доброе обращаем во зло и живем во зле, вторая Его любовь нам протягивает руку и говорит: «Встань, спящий, пробудись, пробудись! Я, Господь, к тебе пришел. Я умер, хотя бессмертен, Я все испытал твое, кроме греха, чтобы быть с тобой рядом и тебя очистить и оживотворить. Вот перед твоими глазами Мой Крест, на котором Я принимаю твои страдания и твои грехи, чтобы ты очистился Моею благодатью».
Кто верует Христу — тот спасен, кто призывает имя Иисусово — тот спасен, кто идет за Господом — тот спасен. Но для этого надо пойти за Ним, а для того, чтобы пойти, надо увидеть, что мы недостойны, что мы не можем сами себя спасти — а для этого надо постичь покаяние, то есть увидеть себя правдиво и честно. Поэтому мы молимся этой молитвой — «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче», — ибо мы уже привыкли ко всему, и двери покаяния для нас закрыты. Нам кажется, что мы живем обычно, как и все, иногда, подобно фарисею из притчи [см. Лк 18, 9—14], гордимся перед другими и превозносимся — но чем мы гордимся? И сегодня через евангельскую притчу Церковь призывает нас: «Встань, как мытарь, не думай о своих заслугах, о своей силе, о своих добродетелях, а только встань, как он, и повтори: “Боже, милостив буди мне, грешному”». Аминь.
Из проповеди «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче». Пасхальный цикл
Об Иисусовой молитве
[...] Между Творцом и тварью лежит бездна — как между абсолютным и условным; ее нельзя перепрыгнуть ни логически, ни бытийственно.
Но есть мост, который перекинут над этой бездной. И почувствовал этот мост [...] Павел. Потому что он увидел Христа и внутренне с Ним соединился, бесконечной любовью был к Нему прикован — так, что ему казалось, что он носит раны Христовы на себе, что он с Ним вместе на кресте умирал и с Ним воскрес. Он так и говорит: «Уже не я живу, но живет во мне Христос... Вместе с Ним я умер и вместе с Ним я восстаю к жизни» [см. Гал 2. 20; Рим 6, 8]. Если с Богом нельзя слиться, то с Богочеловеком можно, ибо Он принадлежит одновременно двум мирам: нашему и запредельному.
И на этом построен весь путь христианских мистиков, от Павла до сегодняшнего дня.
Путь к Отцу — только через Сына.
«Аз есмь дверь», — говорит Христос [ср. Ин 10, 9]. Я есть дверь, врата в небо.
Повторяя различные молитвы, христианские подвижники могут быть уподоблены восточным, индийским, которые повторяют разные мантры. Здесь есть сходство и параллель. Но одна из главных молитв христианского подвижничества называется «Иисусовой молитвой», где повторяется постоянно имя Родившегося, Жившего на земле, Распятого и Воскресшего.
И вот эта христоцентричность главной христианской молитвы радикально отличает ее от всех остальных медитаций и мантр, потому что здесь происходит встреча: не просто концентрация мысли, не просто сосредоточение, не просто погружение в некий океан или бездну-духовность, а встреча личности с Лицом Иисуса Христа, Который стоит над миром и в мире.
Мне вспоминается стихотворение в прозе, написанное Тургеневым, — когда он стоял в деревенском храме и вдруг почувствовал, что Христос стоит рядом. Повернувшись, он увидел обычного человека. И потом, когда отвернулся, он опять почувствовал, что Он здесь.
Это правда, оно так и есть. И Церковь Христова потому и существует и развивается, что Он стоит внутри нее [...]
Из лекции «Христианство», прочитанной 8 сентября 1990 г. в московском Доме техники
О прощении ближних
[...] Сегодня нам напоминают о падении Адамовом, о нашей общей греховности, ибо Адам — это есть все мы с вами. Все мы отпали от Бога, все мы пошли своими путями. Все мы находимся в непослушании, в самовольном блуждании, и все мы стоим перед лицом Божественного милосердия. Как бы ни был грешен и слаб человек, если он захочет изменить свою жизнь, Господь пошлет ему для этого силы.
[...] Наша подготовка — в наших руках. Господь Иисус говорит: «Если вы хотите, чтобы вас простил Отец Небесный, то и вы должны прощать тем, кто виноват перед вами» [ср. Мф 6, 14]. В самом деле, как это понятно, как это просто и логично! Можем ли мы говорить: «Господи, забудь, изгладь, вычеркни», когда у нас в сердце сидит злоба, оберегается и охраняется злопамятство? Нет, конечно. Поэтому сегодня Церковь призывает нас к прощению. Мы не можем жить друг с другом без прощения, ибо каждый человек всегда виноват перед другими: муж перед женой, дети перед родителями, родители перед детьми, соседи перед соседями. Мы люди, живые люди, и если бы не умели прощать друг друга, то весь мир превратился бы в ад, хаос злобы.
И давайте начнем сегодня. Давайте вспомним все то злое, что есть в нашей жизни, и оставим это за порогом Великого Поста. Я, конечно, знаю, что это трудно, но ведь это дело Божие, это призыв Христов, ради этого стоит поступиться собой. «Се время благоприятное», — говорит нам Церковь [ср. Пс 32 (31), 5—6], а мы взываем устами Псалмопевца: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче». И научи меня каяться, научи меня видеть свои грехи, и не оставь меня тогда, когда я в отчаянии увижу, как велик их сонм, как велика их сила, как неодолима сила греха. Чтобы в тот момент, когда я скажу себе, что нет мне спасения, нет мне прощения, нет мне исцеления — чтобы тогда я узнал, что оно есть. Оно есть и даруется нам Духом Христовым, Христом Спасителем, невидимо присутствующим здесь, живущим среди нас, пришедшим в этот мир, чтобы ни один человек не погиб, но имел жизнь вечную [см. Ин 3, 15]. Аминь.
Из проповеди на Прощеное воскресенье. Пасхальный цикл
О молитве св. Ефрема Сирина
[...] Каждый день Великого Поста, кроме субботы и воскресенья, читается молитва: «Господи и Владыко живота моего». Молитва эта написана, по преданию, в IV веке в Сирии [...] подвижником Мар-Афремом, или, как мы привыкли его называть, Ефремом Сирином — сирианином. Это был [...] монах, поэт, богослов, [...] один из славных сынов сирийской Церкви, вошедший в мировую литературу как знаменитый писатель [...]
Слова молитвы, довольно точно переданные стихами Александра Сергеевича [Пушкина], в переводе с сирийского звучат так на церковно-славянском: «Господи и Владыко живота моего», то есть: Властелин моей жизни, Тот, Кто дал мне жизнь, Тот, Кто является центром и средоточием моей жизни. «Не дай мне дух праздности», то есть лености, которая, по старинной пословице, — мать всех пороков. Невинная вроде вещь — леность, но она порождает очень много темного, черного.
«Уныние»... Христианство — радостное учение, радостное, и тот, кто унывает — тот от него отходит. Преподобный Серафим Саровский, великий русский святой начала XIX века, говорил: «Нет нам дороги унывать, ибо Христос всех спас».
«Любоначалие» — это значит властолюбие. Это есть у каждого; не думайте, что такие вещи, как культ личности, — это только в политике: это может быть и в семье, и в любом малом сообществе. Каждый человек несет в себе зерна вот этих стремлений: подавить волю другого, задушить ее, подчинить себе.
«Празднословие» [...] я исключаю детей: дети имеют право болтать, но до 15—16 лет. Когда дети болтают, они учатся общению, они упражняют свой язык; но когда этим «детям» уже больше двадцати, а иногда — больше сорока... Это значит: быть беспощадным к своей жизни. Подумайте (давайте будем честными перед собой): сколько нам осталось жить всем? Совсем немного. Поэтому, я повторяю, мы должны ценить жизнь, любить тот дар, который Бог дал нам, и помнить, что в вечность мы унесем только то, что у нас будет в сердце. А празднословие, болтовня — это страшное слово, это значит убивать время [...]
