Лев Толстой - Соединение и перевод четырех Евангелий
Мр. VII, 20 /Мф. XV, 18/;Мр. VII, 21 /Мф. XV, 19/;Мр. VII, 22, 23)
И собрались к нему православные и из них ученые, они пришли из Иерусалима.
И когда увидели, что ученики его и сам он сообща нечистыми, то есть неумытыми, руками едят хлеб, то стали они ругаться.
Потому что, если не вымоют рук, руками не едят, держась предания старины.
И также с торгу не едят, если не вымоют. И много еще держатся постановлений: как мыть посуду, горшки, сковороды.
Потому и спрашивали его православные ученые: Зачем ученики твои не ведут себя по преданию предков, а немытыми руками едят хлеб?
И на ответ он сказал им: Хорошо сказал про вас, лицедеев, Исайя, как написано: Эти люди языком чтут меня, а сердце их далеко от меня.
Дурно чтут меня, уча учениям и постановлениям человеческим.
Бросаете повеление Божие, а держитесь повелений человеческих, мытья
чашек и склянок и многое такое делаете.
И сказал им Иисус: Ловко вы отменили заповедь Божию, чтобы свое повеление соблюсти.
Моисей сказал вам: Чти отца и мать твою. И кто ругает отца и мать, тому смерть.
А вы выдумали, если скажет человек корван (значит, в дар Богу), то как будто ты от меня уже пользовался.
Тому уже даете ничего не делать для отца и матери.
Вы уничтожаете слово Божие тем преданием вашим, какое передаете. И много такого делаете.
И призвав весь народ, Иисус сказал: Слушайте меня все и понимайте.
Ничего нет такого, что бы, входя в человека, могло поганить его. Но то, что выходит из него, вот это поганит человека.
Есть уши слышать, так понимай.
И когда он ушел в дом от народа, спросили его ученики об этой притче.
И он сказал им: Или и вы не поняли?
Разве вы не знаете, что все, что снаружи входит в человека, не может его поганить.
Потому что входит к нему не в сердце, а в брюхо. И потом выходит, очищая всякую пищу.
А что из человека выходит, вот то-то не опоганило бы человека.
Потому что из сердца людей злые рассуждения выходят: блуд, похабство, убийства, воровство, корысть, злоба, обманы, наглость, завистливые глаза, клевета, гордость, дурачество.
Все это злое изнутри выходит и поганит человека.
ИЗГНАНИЕ ИЗ ХРАМА И ОТРИЦАНИЕ, ВНЕШНЕГО БОГОПОЧИТАНИЯ
(Ин.II , 13-16)
И подошла пасха еврейская. И Иисус пошел в Иерусалим.
И в храме увидал: продают быков, овец, голубей и сидят менялы — меняют деньги.
И он взял, свил кнут из веревок и повыгнал из храма овец и быков, а менялам рассыпал деньги и опрокинул столы продавцам голубей.
И сказал: Вынесите это отсюда и не полагайте, что базар может быть домом Отца моего.
Мή ποιεΐτε здесь должно быть переведено: не «не делайте», но: не полагайте, не считайте, что базар может быть домом Отца моего. Трудно думать, чтобы Иисус в той же речи, в которой он сказал, что храм не нужен, назвал бы храм домом Отца. Он говорит: «Базар не называется домом Бога».
(Мр. XI, 16, 17)
И не велел, чтобы какие-нибудь припасы приносили через храм.
И наказывал и говорил: Разве не знаете, что написано: дом мой — дом молитвы
будет называться для всех народов (Исаия 56, 7); а высчитаете моим домом пещеру разбойников (Иеремия VII 4-11).
Слова пророка Исайи употреблены здесь в том же смысле, как и слова к самарянке в следующей главе.
Вынесите это все потому, что дом мой не тот, где приносят жертвы, но дом мой есть весь мир, где люди знают истинного бога.
Следующее затем место Иеремии: «а не пещерой разбойников» подтверждает это значение.
Вот все это место из Иеремии VII, 4-11: Не верьте лживым речам, когда вам говорят: здесь храм Вечного, храм Вечного, храм Вечного. Но если хотите переменить вашу жизнь и ваши дела, если будете судить по правде друг друга, если не будете угнетать странного, сироту и вдову, если не будете проливать безвинной крови в этом месте, я оставляю вас в стране отцов извека в век. Но вы верите лживым речам, а они вам не на пользу. Вы что делаете? Воруете и убиваете, блудите, лжете, служите Ваалу и бегаете за богами, которых не знаете. И потом приходите в дом моего имени и говорите: Теперь мы спокойно можем делать пакости. Что же? Дом мой разве вертеп разбойников?
(Ин. II, 18, 19)
И заговорили иудеи и сказали ему: Какие же ты нам покажешь права, чтобы такие дела делать?
И сказал им Иисус: Уничтожьте храм этот, и в три дня взбужу его.
'Eγείρειν не значит никогда и не может значить: «строить», «воздвигать», а значит: взбудить, и в этом месте именно значит взбудить как что-то живое, и потому должно быть переведено: взбужу живой храм.
Значение этого стиха объяснено в стихах 21 и 22 тем, что храм означает тело Иисуса, а три дня означают срок, после которого он воскреснет. И так и понимает это место церковь. Объяснение это не может удовлетворить меня, признающего воскресение самой кощунственной выдумкой, уронившей учение Христа, о чем будет сказано в своем месте. Христос не мог разуметь своего воскресения в теле, так как это было бы понятие, разрушающее все его учение. Объяснение это выдумано после теми, которые верили или выдумали басню воскресения. Но слова, которые подали повод к этому объяснению, были сказаны и, очевидно, имели свое определенное значение. Объяснение это очень неудовлетворительно.
Для чего, говоря о своем теле, Христос сказал храм, и для чего после изгнания жертв из храма он сказал о воскресении? Стоит только забыть ложное церковное объяснение, чтобы смысл слов был не только ясен, но даже необходим как разъяснение предшествовавшего. Иисус изгоняет из храма все то, что нужно для принесения жертв, следовательно для молитвы, по понятиям иудеев, и, вспоминая слова Иеремии, говорит, что надо творить добро, а не собираться в храме творить жертвы. Вслед за этим говорит не условно, как обыкновенно понимают слова Иисуса: "разорите храм, а я сделаю его живым, поставлю новый", но — положительно. Он сказал слова Иеремии, в которых сказано, что дом Бога есть весь мир людей, где все народы признают Бога, а не вертеп разбойников, и говорит: Так разорите же храм, я сделаю вам новый — живой храм, — укажу, научу. И сделаю этот живой храм скоро, потому что мне не нужно руками строить. В три дня сделаю то, что вы делали сорок шесть лет.
(Ин. II, 20; Мф. XII, 6, 7)
Сказали иудеи: сорок шесть лет строился этот храм, и ты в три дня возбудишь его?
И сказал им Иисус: Говорю вам, что важнее храма то,
чтобы вы понимали, что значит: жалости к людям хочу, а не служб церковных.
Стих этот, находящийся в главе об укорении учеников за срывание колосьев, там не у места, так как там нет и речи о храме, а Иисус говорит: Вот что важнее храма. Во всяком случае, мысль, выраженная в этом стихе, повторенная и у Мф. IX, 13, прямо отвечает на возражение иудеев и выражает воззрение Иисуса на храм-
За этим следуют стихи 21 и 22 гл. II Иоанна, заключающие мнимое объяснение писателем этих слов.
(Ин. II, 23-25; Мр. XI, 18)
И когда он был в Иерусалиме на празднике пасхи, многие поверили в его учение, понимая доказательства, которые он приводил.
Сам же Иисус не отдавался вере их, потому что он сам знал все.
И потому ему не нужно было, чтобы кто-нибудь указывал о человеке, он сам знал, что есть в человеке.
И книжники и старшины священников слышали это. И подыскивались, как бы его погубить, потому что они боялись его оттого, что весь народ дивился на учение его.
По толкованиям всех церквей выходит, что весь смысл этого места в двукратном исполнении Христом полицейских обязанностей насчет чистоты храма, и в двух стихах (21-м, 22-м), сказанных не Христом, но одним из писателей Евангелия; — те самые стихи, которые я пропускаю. Смысл тот, что Христос воскреснет после трех дней. Хорошо, он воскрес и предсказывал свою смерть. Неужели нельзя было предсказать яснее и, главное, уместнее? Дело идет совсем о другом.
Он пришел в храм, выбросил все то, что нужно для их молитвы, точно так же, как теперь бы сделал тот, кто, придя в нашу церковь, выкидал бы все просвиры, вино, мощи, кресты, антиминсы и все те штуки, которые считаются нужными для обедни. Его спрашивают, какой он σημεΐον покажет для объяснения того, что он делает. Σημεΐον никогда, ни по какому лексикону не значило и не значит чудо, но, положим, это значит чудо. Что же значит вопрос иудеев? Человек по выкидывал все, что нужно для обедни, и у него спрашивают: «Какое ты нам покажешь чудо, что ты это делаешь?” — Вопрос этот по меньшей мере непонятен. Евреи могли спросить, зачем он это делает; могли спросить, чем он заменит то, что он уничтожил; могли спросить, какое он имеет право это делать? Но с какой стати вместо того, чтобы его выгнать, они спрашивают его: „Покажи нам чудо“. Еще удивительнее то, что на вопрос иудеев: покажи нам чудо, он отвечает вовсе не тем, что покажу или не покажу чудо, а говорит: “Бросьте этот храм, — я вам в три дня сделаю новый — живой». По толкованиям церкви это значит, что чудо, которое он сделает, он сделает после смерти, чудо, в которое никто из евреев и после смерти-то не поверит. И эти слова его убеждают всех. И вслед за этим говорится, что чудеса его, т.е. то, что он обещал сделать после смерти, убедили всех, и много народа ему поверили. Ведь стоит только снять очки церковные, чтобы видеть, что это не разговор, а бред сумасшедших. Иисус делает непонятное дело, выгоняет скотину из храма. Евреи, вместо того чтобы выгнать его, говорят зачем-то: Покажи нам чудо. Он забывает о том, что он выгонял за что-то все, что нужно для службы, из храма, и говорит: Чудо я вам покажу, когда умру, но так, что вы не увидите, и от этих слов его все поверили в его учение. И смысл всего тот, что Христос чрез три дня воскреснет. И сказал это не Христос, а писатель Евангелия. И стоит только опомниться и на минуту отнестись к словам Евангелия, божественного откровения по учению церкви хоть с тем уважением и вниманием, с которым мы читаем водевиль, т.е. не предполагать вперед, что мы услышим бред сумасшедшего и ничего не поймем, а предполагать, что то, что написано, что-нибудь да значит и что нам не безынтересно понять, что тут сказано, и нам будет все ясно.
