Елена Уайт - Патриархи и пророки
Ахитофела глубоко уважали за его мудрость, но ему недоставало света, исходящего от Бога. «Начало мудрости – страх Господень» (Притч. 9:10). Этим-то он как раз и не обладал, ибо в противном случае он не обосновал бы успех государственной измены на преступлении кровосмешения. Люди с испорченным сердцем замышляют различного рода беззакония, как будто бы и не существует Всесильного Провидения, могущего разрушить их козни. «Живущий на небесах посмеется. Господь поругается им» (Пс. 2:4). Господь говорит: «Не приняли совета моего, презрели все обличения мои; за то и будут они вкушать от плодов путей своих и насыщаться от помыслов их… и беспечность глупцов погубит их» (Притч. 1:30-32).
После того как Ахитофел осуществил выработанный им для своей личной безопасности план, он настаивал на том, чтобы Авессалом немедленно предпринял военные действия против Давида. «Выберу я двенадцать тысяч человек, – сказал он, – и встану и пойду в погоню за Давидом в эту ночь. И нападу на него, когда он будет утомлен и с опущенными руками, и приведу его в страх; и все люди, которые с ним, разбегутся; и я убью одного царя, и всех людей обращу к тебе». Этот план был одобрен царскими советниками. Если бы так произошло, тогда Давид, несомненно, был бы убит, но Господь вмешался и спас его. Высшая мудрость, а не мудрость Ахитофела, управляла событиями. «Господь судил разрушить лучший совет Ахитофела, чтобы навести Господу бедствие на Авессалома».
Хусий не был призван на совет и не хотел идти туда без приглашения, чтобы в нем не заподозрили лазутчика, но после того как совещание окончилось, Авессалом, глубоко уважая всякое мнение советника своего отца, рассказал ему о плане Ахитофела. Хусий видел: если произойдет так, как советовал Ахитофел, то Давид погибнет. Он сказал: «Не хорош на этот раз совет, который дал Ахитофел… ты знаешь твоего отца и людей его; они храбры и сильно раздражены, как медведица в поле, у которой отняли детей, и отец твой – человек воинственный; он не остановится ночевать с народом». Он убедил Авессалома, что, преследуя Давида, схватить его не удастся, а поражение вызовет неизбежное разочарование, чего следует особенно опасаться. «Ибо, – сказал он, – всему Израилю известно, как храбр отец твой и мужественны те, которые с ним». И он предложил собственный план, который искусно льстил честолюбивой и эгоистичной натуре Авессалома, жаждущей проявить свою власть. «Я советую: пусть соберется к тебе весь Израиль, от Дана до Вирсавии, во множестве, как песок при море; и ты сам пойдешь посреди его. И тогда мы пойдем против него, в каком бы месте он ни находился, и нападем на него, как падает роса на землю; и не останется у него ни одного человека из всех, которые с ним. А если он войдет в какой-либо город, то весь Израиль принесет к тому городу веревки, и мы стащим его в реку, так что не останется ни одного камешка».
«И сказал Авессалом и весь Израиль: совет Хусия Архитянина лучше совета Ахитофелова». Но среди них находился тот, кого нельзя было обмануть, кто ясно предвидел последствия роковой ошибки Авессалома. Ахитофел понимал, что восстание проиграно. Он знал: что бы ни ожидало царского сына, ему, советнику, который подстрекал его на такое тяжкое преступление, пощады не будет. Ахитофел поддерживал Авессалома в восстании; он толкнул его на самый низкий поступок, и сын обесчестил своего отца. Он посоветовал ему убить Давида и научил, как это сделать; он уничтожил последнюю возможность примирения с царем, а теперь даже Авессалом предпочел его другому. Охваченный ревностью, гневом и отчаянием, Ахитофел «собрался, и пошел в дом свой, в город свой, и сделал завещание дому своему, и удавился, и умер». Так погиб, несмотря на свою мудрость и блестящие способности, тот, кто не сделал Бога своим советником. Сатана обольщает людей самыми заманчивыми обещаниями, но каждая поддавшаяся на уловки душа убеждается, что «возмездие за грех – смерть» (Рим. 6:23).
Хусий, не уверенный в том, что переменчивый царь последует его совету, не теряя времени послал Давиду предупреждение, чтобы тот немедленно перешел Иордан. Священникам, которые должны были передать это своим сыновьям, он сказал следующее: «Так и так советовал Ахитофел Авессалому и старейшинам Израилевым, а так и так посоветовал я… скажите Давиду так: не оставайся в эту ночь на равнине в пустыне, но поскорее перейди, чтобы не погибнуть царю и всем людям, которые с ним».
Молодые люди, несмотря на то, что к ним относились подозрительно и преследовали их, успешно выполнили задание. Измученный переходом и душевной скорбью, Давид получил известие, что он должен перейти Иордан в ту же ночь, ибо сын замышляет убить его.
Что должен был испытывать отец и царь, с которым так жестоко поступили в тяжкий час опасности? «Храбрый и мужественный человек», доблестный воин, монарх, слово которого было законом, – предан своим сыном, которого он любил, баловал и которому так слепо доверял, оставлен своими подданными, с которыми был связан теснейшими узами чести и верности. Теперь, оказавшись в таких обстоятельствах, какими же словами скорби он излил свое горе? В час тяжелейшего испытания Давид всем сердцем полагался на Бога и пел:
«Господи! как умножились враги мои!Многие восстают на меня;Многие говорят душе моей:"нет ему спасения в Боге".Но Ты, Господи, щит предо мною,слава моя,и Ты возносишь голову мою.Гласом моим взываю ко Господу,и Он слышит меня со святой горы Своей.Ложусь я, сплю и встаю,ибо Господь защищает меня.Не убоюсь тем народа,которые со всех сторон ополчились на меня…От Господа спасение.Над народом Твоим благословение Твое»
(Пс. 3:2-9)Давид и все следовавшие за ним: воины, советники, старики, молодые, женщины и маленькие дети – ночью перешли глубокую и быстротекущую реку. «К рассвету не осталось ни одного, который не перешел бы Иордана».
Давид и его люди укрепились в Маханаиме. Это был хорошо укрепленный город, окруженный со всех сторон горами, он представлял прекрасное убежище в случае войны. Жизнь была легка в этом краю, и жители его дружелюбно отнеслись к Давиду. Здесь многие присоединились к нему, а состоятельные люди в изобилии снабжали Давида и его приверженцев продуктами и всем необходимым.
Совет Хусия достиг своей цели, и Давид благополучно избежал смертельной опасности; нетерпеливый, порывистый Авессалом не мог ждать и отправился преследовать своего отца. «Авессалом перешел Иордан, сам и весь Израиль с ним». Авессалом поставил Амессая, сына Давидовой сестры Авигеи, начальником над всем своим войском. Его армия была большой, но недисциплинированной и слабо подготовленной для схватки с такими опытными воинами, как солдаты его отца.
Давид разделил своих людей на три отряда, которыми командовали Иоав, Авесса и Еффей Гефянин. Руководить сражением Давид хотел сам, но этому воспротивились начальники воинов, советники и народ. «Не ходи, – сказали они ему, – ибо, если мы и побежим, то не обратят внимания на это; если и умрет половина из нас, также не обратят внимания, а ты один то же, что нас десять тысяч; итак для нас лучше, чтобы ты помогал нам из города. И сказал им царь: что угодно в глазах ваших, то и сделаю» (2 Цар. 18:3, 4).
Со стен города хорошо были видны длинные ряды войска мятежников. Самозванца окружало несметное множество, по сравнению с которым люди Давида казались небольшой горсточкой. Но царь, глядя на армию противника, не думал ни о царском венце, ни о царстве, ни о собственной жизни, которая зависела от исхода битвы. Сердце отца переполняла любовь и жалость к своему мятежному сыну. Когда войска, двигаясь от городских ворот, проходили мимо него, Давид ободрял своих воинов, повелевая им идти вперед и полагаться на Бога Израилева, Который поможет одержать победу. Но даже и здесь он не мог подавить своей любви к Авессалому. Когда Иоав, за плечами которого было немало победоносных сражений, во главе первой колонны проходил мимо царя и склонил свою гордую голову перед монархом, тот дрожащим голосом произнес: «Сберегите мне отрока Авессалома». Авесса и Еффей получили такое же указание: «Сберегите мне отрока Авессалома». Но беспокойство царя, которое, казалось, создавало впечатление, что Авессалом был гораздо дороже ему, чем царство, чем преданные подданные, только увеличивало возмущение воинов бессердечным сыном.
Битва происходила недалеко от Иордана в лесу, где огромное преимущество в численности войска обернулось против Авессалома. Оказавшись в лесной болотистой чаще, неорганизованные отряды Авессалома пришли в смятение и стали неуправляемы. «И был поражен народ Израильский рабами Давида; было там поражение великое в тот день, – поражены двадцать тысяч человек». Авессалом, видя, что битва проиграна, хотел скрыться, но запутался волосами в ветвях раскидистого дерева, мул, на котором он ехал, убежал, и он беспомощно повис, став легкой добычей противника. В таком положении он был найден каким-то воином, который, опасаясь царского гнева, не убил его, но доложил Иоаву. Иоав долго не колебался. Он дружески относился к Авессалому, дважды мирил его с отцом, и тот так подло злоупотребил его доверием. Если бы не посредничество Иоава, Авессалом не получил бы надлежащих возможностей, и никогда бы не вспыхнуло восстание с его кровопролитием и жертвами. Теперь во власти Иоава было одним ударом уничтожить зачинщика зла. И он «взял в руки три стрелы, и вонзил их в сердце Авессалома, который был еще жив на дубе… И взяли Авессалома, и бросили его в лесу в глубокую яму, и наметали над ним огромную кучу камней».
