Ольга Голосова - Толкования на Евангельские притчи. «Рече Господь…»

Говоря это, Он давал урок и ученикам, чтобы и они, когда будут учить вселенную, снисходили и с первого раза не налагали тяжких заповедей. Он не принуждал учеников поститься «в угождение тела, но по особенному Своему смотрению» (свт. Иоанн Златоуст), с премудрой целью, как и объяснил это в двух следующих уподоблениях, взятых прямо из домашней жизни: Не вливают также вина молодого в мехи ветхие (в старые кожаные бурдюки), а иначе прорываются мехи и вино вытекает, и мехи пропадают; но вино молодое, сильное и крепкое, вливают в новые мехи, и сберегается то и другое. Не следует младенцу умом предлагать высокое учение прежде времени: иначе он и впоследствии не будет способен слушать это учение. Новая, суровая заплата и новое вино означает пост, а старая одежда и старые мехи — учеников. Вот почему и Сам Спаситель беседуя со Своими учениками, часто употреблял простые выражения, как Сам же им и объяснил это: много имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить (Ин. 16, 12). Вот почему и мы должны быть снисходительны к другим и только тогда будем иметь успех.

Под словами «новая одежда, новые мехи, новое вино» можно разуметь и весь Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа, как пишет и апостол Павел: ветшающее и стареющее близко к уничтожению; древнее прошло, теперь все новое (Евр. 8, 13; 2 Кор. 5, 17). Новый Завет имеет и новые священные книги, и благодатные обновляющие нас Таинства, и новое богослужение, и новые посты — словом, имеет все новые свои установления, потому что древнему ветхозаветному Закону Христос дает новую жизнь. Он преобразовал древнюю субботу в праздник Своего Воскресения; Он раскрыл и объяснил самый дух ветхозаветных заповедей, Он основал новое благодатное Царство Божие на земле, которое есть Его Святая Церковь. И сия невеста Христова, Церковь Божия, следуя заветам своего Жениха Небесного, Христа Спасителя, помнит и держит и сие Его правило: не могут сыны чертога брачного плакать и поститься пока с ними Жених: сохраняя строгий пост во дни покаяния, предшествующие светлому празднику Его Воскресения, она прекращает этот пост с того мгновения, когда Христос, как Жених из чертога, исшел от гроба. И в постах, и в праздниках, Святая Церковь твердо руководствуется апостольским преданием, премудро распределяя дни поста и праздников в течение года, чтобы посредством тех и других воспитывать своих чад для Царствия Небесного, для вечной будущей жизни… Святые Отцы, прилагая слова Спасителя о «ветхих и новых мехах» к духовной жизни, поучают, что не следует человеку неопытному в духовной жизни, сразу вдаваться в чрезмерные подвиги: «Прежде возгрей в себе дух ревности, а потом налагай на себя и строгости, — пишет свт. Феофан Затворник. — Если же, не имея этой ревности, возьмешься за строгости, то это будет не на пользу. Немного продержишься еще в этой строгости, а потом ослабеешь и бросишь. И будет тебе еще хуже, чем было прежде». Это не значит, что строгость не годна, но только надо все делать в порядке. Надо, чтобы все шло от сердца, от души, а не на показ… Кроме того, одни внешние, телесные подвиги, без заботы о внутреннем очищении сердца от страстей, от грешных помыслов, а главное — без смирения, самоуничижения, могут даже повредить делу спасения души: такой неразумный подвижник, засмотревшись на свои мнимые подвиги, легко может возгордиться ими в впасть в прелесть: тогда, действительно, такому человеку, по словам Спасителя, бывает последнее хуже первого (ср.: Мф. 12, 45).

Архиеп. Аверкий (Таушев)

Говоря, что для учеников Его еще не настало время поститься, Господь развивает дальше эту мысль словами: Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленной ткани; ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Не вливают также вина молодого в мехи ветхие, а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают. Но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое. По толкованию свт. Златоуста, новая заплата и новое вино — это строгий пост, строгие требования вообще, а старая одежда и старые мехи — это немощность, слабость учеников, еще неподготовленных к несению больших подвигов. «Я нахожу неблаговременным, — как бы так отвечает Господь, — налагать на Моих учеников, еще слабых, пока они не обновлены, не возрождены благодатью Св. Духа, бремя строгой жизни и тяжких заповедей». Здесь Господь защищает Своих учеников от нареканий с истинно-отеческой любовью и снисхождением к ним.

Митр. Антоний Сурожский (по св. евангелисту Марку)

<…> О чем здесь идет речь? Речь идет о том, что Христос принес еврейскому народу (и через еврейский народ того времени — всему миру) совершенно новое учение: не теоретическое учение, не какие-нибудь философские взгляды, а новую жизнь, жизнь, которая не может уложиться в какие бы то ни было формальные категории. Разницу между этим учением и учением Ветхого Завета можно определить так. В Ветхом Завете все покоится на Законе; в Новом Завете — дышит свободно Дух Божий, Который является Духом благодати, тем даром Божиим, который делает нас свободными, т. е. самими собой, — и вместе с этим детьми Божиими. Если сравнить действие ветхозаветного Закона с действием заповедей Христовых, которые часто рассматриваются как приказы от Бога, как тот же самый закон, только перенесенный в Новый Завет, исходящий из уст Христа вместо уст Моисея, то мы видим, какая тут глубинная разница. Исполняющий законы Ветхого Завета мог себя считать праведным перед Богом. Он ничем не нарушил Его волю, ему не в чем в этом отношении каяться, он чист перед Богом, он может стоять с открытым лицом перед Ним, и Господь его может только принять как Своего верного друга и слугу.

В Новом Завете, в Евангелии есть место, где Христос говорит, что мы должны выполнить все Им заповеданное, и прибавляет: но когда вы все это выполните, считайте себя недостойными слугами (см.: Лк. 17, 10). Что это значит? Значит ли это: что бы мы ни делали, все равно мы ни на что не годимся? Конечно, нет. Но это значит, что когда мы исполним все заповеди Христовы, мы не можем сказать: «А теперь мы (простите за выражение) с Богом “квиты”, с нас ничего не спросится». Разница между ветхозаветной заповедью и заповедью Христовой именно в том, что заповедь Ветхого Завета, как я уже сказал, может человека сделать праведным перед Богом, т. е. идеально законопослушным; заповеди же Христовы не являются законом внешнего поведения. В форме указаний, как человек должен жить, они нам описывают человека, каким он должен быть, чтобы и внешне оказаться таковым. Иначе сказать: пока заповедь не станет для нас второй природой, вернее, пока вторая наша грешная природа не будет вытеснена нашей истинной природой, пока мы не станем как бы иконой Божией, образом Божиим на земле, — выполнение этих заповедей нас все равно праведными не сделает. Эти заповеди нам говорят о том, какими мы должны быть внутри, и как, будучи такими в глубинах наших, мы должны поступать. Это различие очень важное. И поэтому место, которое я только что вычитал, нам говорит о том, что мы не можем взять новозаветные заповеди, не можем принять жизнь, какую нам предлагает Христос, и просто выполнять то, что Он нам сказал, рабски или с расчетом на награду. Нам надо совершенно перестроиться; нам надо не искать праведности перед Богом, т. е. не искать безопасности перед Его судом, а надо постепенно как бы приобрести, выражаясь словами апостола Павла, ум Христов (1 Кор. 2, 16); можно было бы прибавить: сердце Христово, дух Христов, — с тем, чтобы жизнь по заповедям Христовым была естественным нашим состоянием.

И вот Христос нам говорит: не переносите категории Ветхого Завета в Новый, не думайте, что можно просто исполнять заповеди Нового Завета, жить Новым Заветом, новой полнотой жизни, которую Я предлагаю, так же просто, как вы жили ветхозаветной праведностью. Вино новое, еще бушующее, еще кипящее жизнью, надо вливать в крепкие новые мехи, потому что если влить это вино в старые мехи, то молодое вино их прорвет. И так оно и случается. Каждый раз, когда люди обращаются ко Христу и думают, что выполнением Его заповедей, будто простых приказов, они делаются праведными перед Ним, они перестают быть христианами. Они остаются людьми Ветхого Завета, которые еще не поняли, что закон Христа — закон свободы: не произвола, а той царственной, дивной свободы, которая нам дается через сыновство, когда мы делаемся подобными Христу и когда все, к чему Он нас призывает, делается для нас естественным прорывом души, когда все, что мы творим, является именно плодом той новой жизни, которая в нас родилась <…>.