Фалес Аргивинянин - Тайна пророка из Назарета
- Дух лжи и отрицания! - бестрепетно загремел я, Фалес Аргивинянин, пусть уйдет царица Змей, пусть уйдут духи Луны и духи Пустыни, пусть останусь один я, с Семенем Любви Космической в сердце, и вступим с тобой в страшный, грозный бой за душу прекрасной Балкис, ибо вот отец ее, Арраим, поручил мне не погубить ее, а наставить на стезю добра!
С глубоким удивлением смотрел на меня Дух Отверженный! И вот как бы загладилось его чело, а глаза загасили злобу и засияли каким-то другим, странным и сочувствующим, светом.
- Храбрый эллин, - раздался его насмешливый голос, - или ты думаешь, что в предназначениях моего бытия заключаются и драки со всякими человеческими червями? Или мудрый Гераклит не внушил тебе, что борьба со мной - есть борьба во времени?! Имеешь ли ты достаточно Манвантар в твоем распоряжении, чтобы решиться на борьбу? Иди своей дорогой, червяк, и кто знает, со временем, если ты поумнеешь, может быть, мы поговорим с тобой.
И сразу погас огонь очей его, рассыпались очертания головы и тела.
Я оглянулся вокруг. Мирно покачиваясь взад и вперед, по-прежнему молился покрытый с головой равви Израэль, задумчиво пощипывая небольшую бородку, стоял мудрый Лао-Цзы, а дальше, около трона Балкис, лежала в самых неестественных позах скорченная толпа. Сама Балкис, бледная как смерть, неподвижно сидела на троне, вперив безумные очи в рубиновые глаза Царицы Змей. Я произнес заклинание, и она медленно обернулась ко мне и снова вползла на меня и опоясала мое тело. Мудрецы Балкис начали оказывать признаки жизни, а сама царица, глубоко вздохнув, закрыла лицо руками.
Долго длилось молчание... Наконец царица прерывающимся голосом сказала:
- Ты победил прекрасную Балкис, Аргивинянин. Иди и возвести миру ее поражение...
- Ты воистину безумна, Балкис! - ответил я, - никого я не побеждал, победил твой отец Арраим и Любовь Божественная. Но если ты признаешь свое поражение, то я требую от тебя - отпусти тотчас со мной тех трех посвященных, которых ты приковала к трону своей красотой. Прекрасная Балкис пожала плечами.
- Зачем они мне, Аргивинянин, - сказала она, - бери их, но скажи мне, от себя ли ты вступился за душу мою перед Господином Огнем Земли или от имени отца моего?
- От себя, царица, - ответил я, - ибо я знаю: Любовь Космическая царит в сердце Арраима и вот, как же он бросит дитя свое на погибель Пралайи?
- Ты воистину мудр, эллин, - слабым голосом, подумав, сказала Балкис, а теперь идите от меня, мудрые, - обратилась она к трем, - и оставьте бедную Балкис в одиночестве, дабы я могла подумать о Любви Космической, - с легкой насмешкой закончила она.
- Да осенит любовь Божественная сердце твое, Балкис, и да возвратишься ты в объятия отца твоего, - громко сказал я, Фалес Аргивинянин, и накинул на царицу дыхание мудрости своей. Сразу порозовели ее щеки и загорелись силой и жизнью глаза.
- Я не забуду пожелания твоего, Аргивинянин, - звонко сказала она. Трижды побеждала я Фиванское Святилище, но на четвертый ты отомстил с лихвой, мудрый эллин. Видит Небо, нет на тебя злобы в душе моей.
И вот мы оставили прекрасную Балкис. На этот раз я, Фалес Аргивинянин, взял у равви Израэля отвоеванных мной изменников святилища.
Тепло со взаимными благословениями распростились мы, трое, не забыв дать свое дыхание Мудрой царице Змей. И сказал мне на прощание мудрый Лао-Цзы:
- Аргивинянин! Много есть часов, дней, годов в Дао бесконечном, но счастливейший из них будет тот, в котором я снова встречусь с тобой, благородный эллин.
- И я знаю, что не последний раз встречаюсь с вами, мудрые, подтвердил равви Израэль, - воистину планета наша мала для мудрых...
Велико было торжество в Фиванском Святилище, когда я, Фалес Аргивинянин, прибыл туда.
С дивной пышностью отправили мы богослужение в храме Изиды, и вот, сам Гермес, Триждывеличайший, явившийся нам в облаке огненном, увенчал меня Лучами Высшего Посвящения. А затем иерофант Святилища Гераклит Мудрый низвел Огонь пространства на головы приведенных мною изменников Святилища, отдав души их во власть царице Змей, верно служившей мне в путешествии моем.
Да будем мир над головой твоей, Эмпидиокл. В дальнейших рассказах моих ты встретишь еще всех лиц, которых я назвал в повествовании своем.
Фалес Аргивинянин ВОСКРЕСЕНИЕ ХРИСТОВО
ФАЛЕС АРГИВИНЯНИН, СЫНУ МИЛЕСА АФИНЯНИНА,
О МОГУЩЕСТВЕ БЕСКОНЕЧНОМ ЛЮБВИ РАСПЯТОЙ РАДОВАТЬСЯ!
Склонился третий день после жертвы Неизреченного, но еще заря вечерняя не наводила на небосклоне разноцветных бликов своих, а я в саду Гефсиманском подле камня, казалось, еще не высохшего от слез Божественных, молился Единому, и в первый раз на планете Земля Великий Посвященный присоединил к Матери своей Имя Бога Распятого.
И только имя это слетело с уст моих, выговорив слова Тайной Молитвы, как с высот Космоса ответом далеким отозвались мне хоры светлых эволюций и крылья их с радостным удивлением зашелестели вокруг меня.
- Слава Фалесу Аргивинянину, слава! - загремели духи стихии воздушной, - Слава ему, новое имя Единого призвавшему!!! И слышал я тихий радостный вздох Матери Земли:
- Прими благословение мое, сын мой, великое и мудрое, чадо мое, шептала Земля, - ибо новое имя Бога Единого произнесено тобою как человеком, как сердцем моим! Мать-Земля благодарит тебя, мудрый сын мой Аргивинянин!
И снова произнес я славословие Богу Вседержителю Христу Распятому, и вот вся природа: и низина, и высота Земли, и свод небесный тихим шепотом повторили слова мои. И преисполнилась грусть моя силой великой, будто собралась в ней вся мощь Космоса Божественного.
- Воистину смел и мудр ты, Аргивинянин, - раздались за плечами моими слова Арраима Четырежды величайшего, - что осмелился ты ранее Таинства Неизреченного произнести имя нового ГОСПОДА ЕДИНОГО!
Пристально смотрел на меня Арраим.
- Воистину, - сказал он, - благословенна за тебя Эллада, мудрый, и из четырех эволюций человеческих, которые наблюдал я, Арраим, по пути странствий моих по нивам Всевышнего, не было никого мудрее и смелее тебя! Но, - продолжал он, положив руку на мое плечо, - не пора ли нам, Аргивинянин, пойти туда, где покоится тело Божественное?
Я ожидал этого приглашения и молча кивнул головой, неторопливо пошел за Арраимом. А он вышел из сада, пришел в город и там, зайдя в один из маленьких домиков, возвратился оттуда, держа за руку молодого ученика Распятого - кроткого Иоанна. Увидя меня, он пал на плечо мое и долго рыдал, мучительно и тяжело.
- Неужели ты не веришь, Иоанн? - серьезно спросил я, и дыхание мое, и сила пали на голову юноши.
- О нет, мудрый чужестранец, - ответил Иоанн, - Несокрушима моя вера, но я - человек обыкновенный, и сердцу ли человеческому вынести скорбь дней минувших?
- Не совсем обыкновенный ты человек, Иоанн, - сказал я, отклонив слегка плечи назад, тайным взором впился в очи его, - вспомни, Иоанн, призывают тебя, вспомни море лемурийское и страну Спящего Дракона! Вспомни, Иоанн, встречу нашу у трона царицы Балкис! Вспомни имя твое, сын Эллады!
И широко-широко раскрылись глаза юноши и вспыхнули они внезапно огнем ведения Космического.
- Я - Лао-Цзы - сын страны Спящего Дракона, - прошептал он, - и я... я знал, что Бог мой, и Спаситель мой призовет меня к себе!
А сзади кто-то уже подходил к нам, кроткий, ласковый и тихий. То была она - мать всего сущего. Вечно Юная Дева-мать, Изида Предвечная, Царица Небес, Дева Мария Преблагословенная. Все трое упали в прах перед ней.
- Встаньте, мудрые слуги мои. Ты, Арраим, и ты, Аргивинянин, прозвенел над нами голос Ее, - встань и ты, сын мой Иоанн, встань, чтобы вести Мать твою туда, где свершится последняя воля Всевышнего. Идемте вместе, мудрые, ибо вот - мудрость ваша давно перестала быть мудростью человеческой, и глазам ее будет раскрыто то, что не могут еще видеть очи сынов Земли...
- А ты, Аргивинянин, - обратилась она ко мне, - ты, вплетший нить свою в нити божественные, ибо кто,
как не ты, передал мне. Матери твоей египетской, удар, победивший плоть очей моих, и кто, как не ты, пробудивший память сына моего Иоанна и раскрывший перед ним бездны Космические; ты, Аргивинянин, говорю я, будь вторым сыном моим, а ты - всегда первый слуга мой и царь детей моих черных, Арраим премудрый, будешь мне третьим сыном. Итак, встаньте - Любовь, Мудрость и Сила, дети мои, сыновья мои, и грядемте встречать победителя Сына моего по плоти и Отца Моего по Духу!
На противоположном склоне находился гроб, охраняемый десятком римских воинов.
- Удержите глаза свои, мудрые, - властно сказала Она, Матерь Бога Распятого, - ибо не годится вам видеть тайну недр гроба Сына Моего. Но ты, Арраим, напряги волю свою - вызови сюда трех Марий - три сердца любящие и да найдут они здесь награду Любви и верности своей!!!
И вот с властью прозвучали стальные магические слова и сила изошла от потемневших очей Четырежды величайшего, прошла и рассыпалась, как сноп молний. Не прошло получаса, как вдали показались спешившие по пыльной дороге три женские фигуры. Магдалина подбежала к Матери Господа и пала на колени.
