Димитрий Ростовский - Жития Святых — месяц январь

— Правитель, мы не в состоянии будем убедить ее, ибо насколько мы с детства знаем ее волю, она никогда этого не сделает и никогда не откажется от своего намерения.

Тогда правитель снова повелел представить к нему девицу на суд, поговорив ей много о плотской любви и о супружестве; когда все ласковые и льстивые речи оказались бессильными, он сказал, наконец:

— Выбирай себе одно из двух: или сочетайся браком с моим сыном, или, если желаешь сохранить девство, посвяти себя на всегдашнее служение богине Весте [1], ибо она таких девиц требует.

На эти слова блаженная Агния ответила:

— Если я презрела твоего сына, хотя и развращенного бешеною страстью, однако — живого человека, притом имеющего разум, способного слышать, видеть, ходить и пользоваться благами мира сего, — если я не могу даже смотреть на него, в виду обета Христу моему, то тем более я не могу почитать истукана глухого и немого, бездушного и неразумного. Чтобы не причинить оскорбления всемогущему Богу, я не преклоню головы своей пред бесчувственным камнем, ибо я несомненно знаю, что нет иного Бога, кроме Того, Который создал небо и землю чрез Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа, нас ради воплотившегося, пострадавшего и погребенного, в третий день воскресшего и ныне царствующего на небе бесконечным царством. Ему единому я покланяюсь и служу, как Истинному и Живому Богу, а твою лживую богиню и всех ваших гнусных богов проклинаю.

Выслушав это, правитель Симфроний сказал:

— Щадя твою юность, прощаю тебе хуления, которые ты изрекла на богов наших, ибо вижу, что ты имеешь несовершенный разум; пощади же и ты себя и не прогневляй богов.

Святая Агния ответила:

— Зачем ты мою юность, точно неразумную, презираешь, и почему ты думаешь, что я ищу у тебя какой-либо милости? Знай же, что достоинство веры зависит не от годов жизни и не от телесного возраста, а от разума, и всемогущий Бог превозносит человека более умом, нежели годами, и более благодетельствует чрез разум, чем чрез долголетие. А богов своих, от гнева которых ты меня предостерегаешь, оставь; пусть они сами гневаются на меня, пусть сами говорят, пусть сами повелевают мне почитать их и поклоняться им.

Правитель области сказал на это:

— Одно что-либо выбирай себе: или с другими девицами, для спасения чести дома своего, принеси жертву богине Весте, или, на вечный позор своему роду, ты пойдешь в непотребный дом к бесстыдным женщинам.

Святая Агния мужественно ответила ему:

— Если бы ты знал, Кто Бог мой, ты не говорил бы этого. Я же, зная силу Господа моего Иисуса Христа, не придаю никакого значения твоим угрозам, ибо вполне уверена, что и богам твоим не поклонюсь, и девство мое сохранится чистым и неповрежденным. Я имею хранителя тела моего, Ангела Божиего. Господь же мой, Иисус Христос, единородный Сын Божий, которого ты не знаешь. Он для меня крепость несокрушимая, страж неутомимый, защитник постоянный, — не так, как ваши боги, которые суть или куски меди, годные для изготовления котлов, полезных в домашнем обиходе, или камни, которыми мостят улицы. Божество же не в камне обитает, а имеет престолом небо, и не в меди обитает, или какой-либо более ценной вещи, а в вышнем царствии, будучи прославляемо и почитаемо всяким созданием. Ты же и подобные тебе, если не обратитесь от идолослужения к Истинному Богу, то вместе с богами твоими, которые отливаются ваятелями в огне и в огне растаивают, будете мучиться в вечном огне.

Начальник области сильно разгневался, повелел обнажить святую и вести ее нагую в непотребный дом, а глашатай должен был восклицать:

— Агния, нечестивая дева, похулившая богов, ведется в непотребный дом, как блудница.

Но в то время, как святая девица была обнажена для поругания, Бог не оставил ее в ее уповании и не допустил посмеяния и посрамления невесты Своей. По Божию изволению, у нее выросли немедленно столь длинные волосы на голове, что покрыли все тело ее, как какая-либо плотная одежда, и никто не мог видеть наготы ее. Когда она вошла в дом блудниц, то увидела Ангела Божиего, готового охранять ее девическую чистоту, который покрыл ее таким несказанным блистающим сиянием, что, по причине сильного блеска, не могли взирать на нее глаза бесстыдных и нечестивых юношей. Вся комната та заблистала светом подобно солнцу, сияющему во всей своей красе, и когда кто-либо пытался посмотреть на нее любопытным оком, тотчас сильно помрачались глаза его от незримой, по причине того света, святой. Когда же девица начала молиться, то увидела пред собою белую одежду, сотканную не человеческими, но ангельскими руками. Одевшись в нее и увидев себя одетою сообразно своему возрасту, святая произнесла:

— Благодарю Тебя, Господи мой, Иисусе Христе, что Ты, включая меня в число рабынь Твоих, даровал мне эту одежду!

Тогда дом греховный стал домом молитвы, место бесовских потех стало селением славы Божией, нечистый дом блудниц стал великолепным чертогом, где невеста Христова с явившимся ей Ангелом прославляла и воспевала Бога. Приходили сюда многие, развращенные умом и воспламененные страстью, но, убоявшись славы, окружавшей девицу, и видя Божественную силу, защищавшую ее девство, становились целомудренными и, поклонившись, уходили. Пришел со своими сверстниками и сам тот юноша, виновник зла, исполненный нечистой страсти. Он хотел совершить над святою девицею насилие и, видя других, прежде него входивших и уходивших без всякого успеха, смеялся над ними, называя их ничтожными и слабыми. Вошел он с дерзким намерением в комнату, в которой молилась святая, и, видя небесное сияние, не воздал чести славе Господней и бесстыдно устремился к невесте Христовой. Но прежде чем он коснулся ее рукою, им мгновенно овладел бес, с силою поверг его на землю и, удавив его, сделал бездыханным. Пришедшие с ним юноши, видя, что он долго замедлил в комнате, думали, что он творит греховное дело. Тогда один из ближайших приятелей его, желая похвалить его и поздравить по поводу исполнения и достижения желания его, вошел в комнату, и, нашедши его бездыханным, начал громко кричать:

— Мужи римские, помогите! Эта волшебница своим чародейством убила сына правителя.

Тотчас сбежалось множество народа. Видя случившееся, одни называли ее чародейкою, а другие признавали неповинною в смерти юноши. Узнав об этом, отец умершего поспешно явился в толпе и, увидев сына своего лежащего бездыханным, с рыданием обратился к святой:

— О, бесчеловечная и жесточайшая из всех женщин! Зачем ты уморила сына моего? Разве ты не могла на ком-либо другом показать силу своего чародейского искусства? Горе мне! Что ты сделала? Расскажи, как ты убила его?

Святая кротко ответила ему:

— Тот, волю которого он хотел исполнить, исконный враг рода человеческого, имеющий власть над блудниками и не боящимися Бога, и особенно над развратителями девства, тот убил его. Ибо все, сколько их ни входило сюда раньше его, остались живыми и здоровыми, так как они воздали честь Богу, пославшему Ангела Своего одеть меня этою одеждою милосердия и сохранить неповрежденным мое девство, от колыбели завещанное Христу. Видя блеск ангельского сияния, они все покланялись и выходили без вреда, а сын твой, будучи бесстыдным и не боящимся Бога, лишь только вошел, начал свирепствовать и неистовствовать, и когда он бесстыдно простер свою руку, чтобы прикоснуться ко мне, Ангел Божий тотчас предал его сатане на эту горькую и постыдную кончину, которую ты видишь. Таким образом, не моим чародейством, как ты полагаешь, но властию и повелением Ангела Божиего, он умерщвлен.

На это правитель сказал:

— Тогда лишь станет ясно, что ты не волшебством сделала это, когда ты умолишь своего Ангела, чтобы он воскресил моего сына.

Святая ответила:

— Хотя вы и недостойны за свое неверие такого чуда, но так как настало время, чтобы обнаружилось, и было прославлено могущество Господа моего Иисуса Христа, то выйдите отсюда все, и я сотворю обычные молитвы к Богу моему.

И в то время как она молилась, лежа на земле ниц, явившийся ей Ангел Божий поднял ее плачущую и воскресил умершего юношу. Последний, вышедши из дома, начал восклицать громким голосом:

— Един есть Бог на небе и на земле, и на море, Бог христианский; иные же боги суть ничто, а только обман и заблуждение, приносящие верующим в них вечную гибель!

Видя и слыша это, многие из народа уверовали в тот день, числом сто шестьдесят человек, и крестились. Спустя некоторое время, язычники отсекли головы им и воскрешенному юноше.

По поводу такого чуда сильно смутились языческие жрецы и чародеи. Распространив молву о чуде и вызвав сильное волнение в народе, они громко кричали, обращаясь к судье:

— Истреби из нашей среды эту волшебницу, убей чародейку, которая не только убивает тела, но и производит переворот в душах и сердцах!