Фома Аквинский - Сумма теологии. Том IX
Ответ на возражение 4. После созерцания Иаков стал хромать «на бедро своё» потому, что, по словам Григория, «прежде чем мы возрастём в любви к Богу, нам надлежит умалиться в любви к миру. Так, после вкушения сладости Божией у нас остаётся здоровой одна нога, тогда как другая хромает, ибо хромающий на одну ногу опирается только на ту, что здорова».
Раздел 8. ПОСТОЯННА ЛИ СОЗЕРЦАТЕЛЬНАЯ ЖИЗНЬ?
С восьмым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что созерцательная жизнь не является постоянной. В самом деле, созерцательная жизнь сущностно состоит в том, что принадлежит уму. Но все умственные совершенства нынешней жизни прейдут, согласно сказанному [в Писании]: «И пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13:8). Следовательно, прекратится и созерцательная жизнь.
Возражение 2. Далее, человек испытывает сладость созерцания урывками и в только в короткие промежутки времени, в связи с чем Августин говорит: «Ты дозволяешь мне порой ощутить в глубинах моих чувство неизъяснимой сладости… Но затем я ниспадаю обратно»[763]. И Григорий, комментируя слова из [книги] Иова: «И дух прошёл надо мною» (Иов. 4:15), говорит: «Ум недолго покоится в сладостном состоянии внутреннего созерцания, ибо его отражает и возвращает назад к себе сама необъятность света»[764]. Следовательно, созерцательная жизнь не является постоянной.
Возражение 3. Далее, то, что не свойственно человеку, не может быть постоянным. Но созерцательна жизнь, согласно философу, «лучше той, что соответствует человеку»[765]. Следовательно, похоже, что созерцательная жизнь не является постоянной.
Этому противоречат следующие слова Господа: «Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё» (Лк. 10:42), и так это потому, что, по словам Григория, «созерцательная жизнь начинается здесь так, чтобы стать совершенной в нашей небесной обители».
Отвечаю: что-либо можно считать постоянным двояко: во-первых, в отношении его природы; во-вторых, в отношении нас. Но очевидно, что в отношении самой себя созерцательная жизнь является постоянной по двум причинам: во-первых, потому, что она имеет дело с нетленным и неизменным; во-вторых, потому, что, как сказано в первой [книге] «Топики», нет ничего, что было бы противоположным наслаждению созерцанием[766]. Впрочем, созерцательная жизнь постоянна и в отношении нас – как потому, что она соответствует нам со стороны нетленной части души, а именно ума, так что она может продолжаться и по окончании нынешней жизни, так и потому, что при созерцании мы не используем наших тел, благодаря чему, по словам философа, в этом деле мы некоторым образом неутомимы[767].
Ответ на возражение 1. Способы созерцания здесь и на небесах разнятся, однако сама созерцательная жизнь сохранится по причине любви, в которой она имеет своё начало и цель. На это указывает Григорий, когда говорит, что «созерцательная жизнь начинается здесь так, чтобы стать совершенной в нашей небесной обители, поскольку возгоревшийся здесь огонь любви при ви́дении Любимого воспламенится ещё сильнее».
Ответ на возражение 2. Никакое действие, достигнув наивысшей точки, не может продолжаться долго. Но, как говорит Дионисий и как было доказано нами выше (6), высшей точкой созерцания является достижение единообразия божественного созерцания. Поэтому хотя в этом отношении созерцание не может продолжаться долго, тем не менее, оно может быть постоянным в отношении других созерцательных актов.
Ответ на возражение 3. философ говорит, что созерцательная жизнь превышает человеческое потому, что она соответствует нам в той мере, в какой «в нас присутствует нечто божественное»[768], а именно ум, который сам по себе нетленен и бесстрастен, вследствие чего его акт продолжителен.
Вопрос 181. О ДЕЯТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Далее мы исследуем деятельную жизнь, под каковым заглавием наличествует четыре пункта:
1) все ли дела нравственных добродетелей относятся к деятельной жизни;
2) относится ли к деятельной жизни рассудительность;
3) относится ли к деятельной жизни обучение;
4) о продолжительности деятельной жизни.
Раздел 1. ВСЕ ЛИ ДЕЛА НРАВСТВЕННЫХ ДОБРОДЕТЕЛЕЙ ОТНОСЯТСЯ К ДЕЯТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что не все акты нравственных добродетелей относятся к деятельной жизни. В самом деле, похоже, что деятельная жизнь касается только наших отношений с другими людьми. Так, Григорий говорит, что «деятельная жизнь подаёт хлеб алчущему», а затем, упомянув многое из того, что касается наших отношений с другими людьми, добавляет: «Подаёт всем и каждому то, в чём тот нуждается». Однако в своих отношениях с другими мы направляемся не всеми актами нравственных добродетелей, но, как уже было сказано (58, 2; ΙΙ-Ι, 60, 2, 3), только актами правосудности и её частей. Следовательно, не все акты нравственных добродетелей относятся к деятельной жизни.
Возражение 2. Далее, Григорий говорит, что слабая глазами, но плодовитая Лия означает деятельную жизнь, которая, «будучи озабочена делами, видит меньше, однако, побуждая ближнего примером и словом подражать себе, порождает многочисленные следствия добрых дел». Но это, похоже, скорее присуще любви, посредством которой мы любим ближнего, чем нравственным добродетелям. Следовательно, дело представляется так, что акты нравственных добродетелей не относятся к деятельной жизни.
Возражение 3. Далее, ранее мы показали (180, 2), что нравственные добродетели располагают к созерцательной жизни. Но расположение и совершенство принадлежат одному и тому же. Следовательно, похоже, что нравственные добродетели не относятся к деятельной жизни.
Отвечаю: как уже было сказано (179, 2), различение деятельной и созерцательной жизни основано на различии людских занятий, которые направлены к разным целям; одним из этих занятий является рассмотрение истины, каковое суть цель созерцательной жизни, в то время как другим является внешняя деятельность, к которой определена деятельная жизнь.
Но очевидно, что нравственные добродетели по преимуществу определены не к созерцанию истины, а к деятельности. Поэтому философ говорит, что «знание для обладания добродетелями значит мало или вовсе ничего»[769]. Отсюда понятно, что нравственные добродетели сущностно принадлежат деятельной жизни, по каковой причине философ относит нравственные добродетели к деятельному счастью[770].
Ответ на возражение 1. Как доказал философ, правосудность, которая направляет человека в его отношениях с другими, является основой всех нравственных добродетелей[771]. Поэтому деятельная жизнь представлена как касающаяся наших отношений с другими людьми (ибо хотя она состоит не только в этом, однако в этом она состоит по преимуществу).
Ответ на возражение 2. Побудить своим примером ближнего к добру можно посредством актов всех нравственных добродетелей, и именно это Григорий усваивает деятельной жизни.
Ответ на возражение 3. Подобно тому, как тогда, когда добродетель определяется к цели другой добродетели, она, так сказать, получает вид последней, точно так же и тогда, когда человек использует относящееся к деятельной жизни просто как расположение к созерцанию, оно входит в состав созерцательной жизни. С другой стороны, если мы осуществляем дела нравственных добродетелей [просто] потому, что они благи, а не как расположения к созерцательной жизни, то в таком случае нравственные добродетели относятся к деятельной жизни.
А ещё можно сказать, что деятельная жизнь [сама] является расположением к созерцательной жизни.
Раздел 2. ОТНОСИТСЯ ЛИ К ДЕЯТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ РАССУДИТЕЛЬНОСТЬ?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что рассудительность не относится к деятельной жизни. В самом деле, подобно тому, как созерцательная жизнь принадлежит познавательной способности, точно также жизнь деятельная принадлежит желающей способности. Но рассудительность принадлежит не желающей, а познавательной способности. Следовательно, рассудительность не относится к деятельной жизни.
