Вячеслав Рубский - Теоретические основы и методология полемики с протестантизмом
1.5 Проблема изложения альтернативы в православно-протестантской дискуссии
1.5.1 Отсутствие альтернативы как таковой
Важным упущением традиционных схем построения православно-протестантской дискуссии является отсутствие качественно иной альтернативы в дискуссионном поле. Для христиан протестантских течений православие, в большинстве случаев, сводится к тем доктринам, которые они опровергают. И свою задачу они видят в «очищении» подлинного христианства (протестантизма) от «наслоений» православия. Отвечая на эти изобличения, православные авторы оставляют неизменной саму постановку проблемы. Таким образом, структурно апологии подчинены опровержению обвинений протестантизма, словно бы неправота протестантизма сама по себе означает правоту православия. В результате в полемических построениях зачастую отсутствует то, что выдвигается в качестве альтернативы протестантизму, то есть специфика православия. «Пафос нашей эпохи, – писал прот. А. Шмеман, – борьба со злом – при полном отсутствии идеи или видения того добра, во имя которого борьба эта ведётся. Борьба, таким образом, становится самоцелью. А борьба как самоцель неизбежно сама становится злом. Мир полон злых борцов со злом!».[210] Искушение, описанное о. Александром, действенно и для православной апологетики. Для десятков книг и статей миссионерского характера задача опровержения оппонента заслонила собой цель – Благовестие. Инославным не представляется возможности услышать православие в антисектанских опусах. Там, в большинстве случаев, только доказательства их неправоты.
Ю.Ф. Самарин описывает близкую к современному положению ситуацию в «состязаниях» православия с протестантизмом: «До него [А.С. Хомякова – прот. В.Р.] наши учёные богословские состязания терялись в партикуляризме. Каждое положение противников и каждый их довод разбирались и опровергались порознь. Мы обличали подложные вставки или урезки, восстанавливали смысл извращённых цитат, противопоставляли текст – тексту, свидетельство – свидетельству и перебрасывались доказательствами от Писания, от предания и от разума. При успешном для нас ведении спора выходило, что положение противников не доказано. Иногда выходило даже, что оно не согласно с Писанием и преданием, следовательно, ложно и должно быть отвергнуто. Конечно, этим устранялось заблуждение в том виде, в каком оно перед нами являлось; но ведь это ещё не всё. Осталось неразъяснённым: как, отчего, из каких внутренних побуждений оно родилось».[211] Ограниченность протестантской схемы полемики не предполагает для православного собеседника возможности изложить сущность православной веры и протестантского несогласия. Сколько бы ни был успешен апологет отвергаемых доктрин, он позиционно всегда будет оставаться позади протестантской постановки вопросов. Его апологии в принципе не смогут быть полноценными, так как являются послушными ответами на вопросы иной религиозной парадигмы, которая в этих случаях остаётся за рамками обсуждения. То, о чём говорит Ю.Ф. Самарин, есть отсутствие сопоставления православной и инославной парадигм, как явления подлинного выбора и альтернативы в межконфессиональном общении. Об этом же и слова архиеп. Иоанна (Шаховского): «Ни спорами, ни диспутами, ни препирательствами, ни грубыми обличениями нельзя показать ту положительную силу Духа Божьего, который живет в православии, который есть само православие. Этот Дух можно выявить лишь в безумном по-человечески отречении от своих разумных прав и предоставлении Суда – Духу».[212] Ведь «опровергнуть – не значит ещё победить».[213] Не может (логически) и не должна (морально) незыблемость одного принципа доказываться несостоятельностью другого. Неприемлемо выведение истинности православия из ложности протестантизма. «Ибо если есть усердие, то оно принимается смотря по тому, кто что имеет, а не по тому, чего не имеет... Ныне ваш избыток в восполнение их недостатка» (2 Кор. 8:12,14).
В статье "Разговор с баптистом" игумен Роман позиционирует свою дискуссию как противостояние «религиозным "шоу" миссионеров и миссионерш, прибывших из-за океана "спасать" страну великой 1000-летней христианской культуры, глубочайшего и уникального духовного опыта».[214] Но вся его полемика показательна и типична тем, что как раз эта «христианская культура» и «глубочайший и уникальный духовный опыт» не представлен в данной работе, не противопоставлен самой основе всех протестантских заблуждений. Вся дискуссия свелась к стандартному столкновению цитат и выявлению логических прорех.
Сектовед и полемист В.Ю. Питанов свидетельствует о недостаточности одних только опровержений и обличений: «Критика сект сама по себе не производит большого эффекта, сектанты должны видеть альтернативу своей религиозной жизни, которую хотелось бы разделить. И предоставить такую возможность им должны именно мы, православные христиане».[215] В межконфессиональную полемику необходимо внести нечто новое для собеседника. Отсутствие внятной альтернативы в полемических трактатах не предоставляет собеседнику качественно иного выбора, что делает бесперспективной саму полемику. Православному полемисту надлежит открыть представителю протестантизма новое для него (и традиционное для православия) мировосприятие.
1.5.2 Антитезис как альтернатива в той же смысловой плоскости
Нередко в качестве альтернативы представлен антитезис. При всей его правильности и логичности он подаётся в той же плоскости, в которой звучит протестантский тезис. По этой причине он принципиально не может вывести собеседника на качественно иной уровень мысли, и тем более – мировоззрения.
Например, в известной брошюре С. Носова «Папство и его борьба с православием» разбивается католическое учение о примате Римского епископа, но при этом не предлагается существенно иного учения. Есть только сталкивание понятий на одной плоскости: в ответ на библейские аргументы – библейские контраргументы, историческим фактам противопоставлены исторические опровержения с избирательным подбором цитат и отцов. Всё выглядит грамотно, но нет углубления дискуссии, возведения её на качественно новый уровень, без которого согласие с тезисом и его отрицание есть явления одного порядка: убеждения сторон равно зависят от набора аргументов «за» или «против» того или иного утверждения. Истина, сама по себе, представляется дискутирующим неубедительной. В этом смысле прав был Марк Туллий Цицерон говоря: "Доказательствами только ослабляется очевидность".[216]
Папская непогрешимость отвергается с по-папски непогрешимым пафосом: «Это учение о Церкви и о папе абсолютно неприемлемо для нас, православных. От него веет духом нехристианским. В Римо-Католичестве произошла замена Христа – человеком, Церкви… – папой… Ужасом веет от римской теории главенства римского епископа».[217] Следствием такого стиля ведения полемики является принципиальное непонимание инославными различия между Римским папой и Вселенским Собором (в его восточно-хритианском понимании). На основании подобных методов опровержения у протестантов складывается убеждение, что «Если у католиков одинаково непогрешимыми с Писанием стали энциклики Папы, то у православных – постановления (семи) Вселенских соборов».[218] Что не решает вопрос в принципе, а порождает следующий: «Почему у католиков в вопросах веры считается непогрешимым один человек — римский епископ, а у кафоликов, то есть у православных, непогрешимость присвоена Собору, то есть группе епископов, собравшихся по указу и с разрешения светской власти?»[219]
1.5.3 Положительные альтернативы
Попытка положительного дискурса в полемике обнаруживается, например, в книге диак. А. Кураева «Наследие Христа», где наряду с историческим и богословским анализом и критикой протестантизма, помещено и положительное изложение онтологической природы Предания и Церкви.
«Питер Гиллквист, бывший протестантский проповедник, который в результате своих исследований истории Церкви, ранне-христианских свидетельств, пришел к выводу, что Православная Церковь – Церковь Нового Завета»,[220] написал книгу «Возвращение домой. От протестантизма к православию». Невзирая на простоту языка и аргументации, вся она представлена как попытка донести главное в межконфессиональном разногласии.
Свящ. Сергий Кобзарь в своей книге «Почему я не могу оставаться баптистом и вообще протестантом» делает неоднократные отступления от корпуса самой полемики для того, чтобы чередой цитат из святоотеческого наследия рассказать о православии безотносительно его противостояния баптизму. В заключительной части книги, отставив полемическую аргументацию, он пишет: «Я вас умоляю, обратите своё внимание от Америки к православному религиозному наследию нашего народа, на глубочайшее православное богословие, на православный духовный опыт».[221] В данной модели недостаточность протестантизма следует из полноты и глубины православия, а не несостоятельности богословских построений самого протестантизма.
