Иван Киреевский - Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.
Вашъ И. Кирѣевскій.
16.М. П. ПОГОДИНУ[46].
(Начало 1846 г.).
Любезный Погодинъ! Честь тебѣ и слава, и благодарность ото всѣхъ, кто дорожитъ памятью Карамзина и славою Россіи. Я прочелъ твоеСлово[47] съ истиннымъ наслажденіемъ. Давно ничто литературное не производило на меня такого впечатлѣнія: Карамзинъ явился у тебя въ своемъ истинномъ видѣ, и такимъ образомъ рѣчь твоя воздвигаетъ ему въ сердцѣ читателя великій памятникъ, лучше Симбирской бронзы. Замѣчаній, которыхъ ты отъ меня требуешь, я сдѣлалъ не много. Оттого ли, что большія красоты заслонили отъ меня мелкіе недостатки, или оттого, что ихъ нѣтъ, только вотъ все, что я замѣтилъ:
№ 1. Согражданина вашего. Онъ не Симбирскій, а Русскій гражданинъ, и слѣдовательно — согражданинъ всѣхъ насъ. Эту честь намъ уступать нельзя. Не лучше ли сказать: согорожанина вашего, нашего общаго согражданина...
№ 2. Не одинъ Симбирскъ ставилъ памятникъ Карамзину; потому выражавшій свои чувства при этомъ случаѣ не могъ быть органомъ однихъ Симбиряковъ. Нельзя ли сказать органомъ общаго чувства...
№ 3. О книжной лавкѣ Карамзинъ не заботился. Сочиненія его продавались безъ его хлопотъ. Не вѣрнѣе ли будетъ: между типографіей и письменнымъ столомъ.
№ 4. Въ прежніе вѣка не было безусловныхъ вѣрноподданныхъ. Сколько князей изгонялось за нарушенія условій! Одно подозрѣніе въ злодѣяніи Бориса возстановило противъ него всю Россію. Одно неуваженіе къ обрядамъ и обычаямъ Русскимъ уничтожило Самозванца. А тѣ грамоты, на которыхъ цѣловали крестъ наши властители при восшествіи на престолъ отъ Шуйскаго до Анны? — Нѣтъ, то-то и особенность нашего прежняго вѣрноподданства, что оно было не безусловное, но напротивъ условленное законностью. Самое слово вѣрноподданный какъ-то нейдетъ къ характеру прежнихъ вѣковъ. Въ немъ закалъ новаго времени. Оно изъ лексикона Ѳеофана и Яворскаго. Къ тому же весь конецъ этого періода слишкомъ пахнетъ риторикой, хотя начало его прекрасное.
№ 5. Нельзя ли сказать: который по примѣру древнихъ, забытыхъ вѣковъ...
№ 6. Можно ли сказать: честь и слава вѣку и государству, гдѣ крѣпостный крестьянинъ и пр.?..
№ 7. Не правильнѣе ли: забытый въ прошедшемъ вѣкѣ? Потому что въ прежніе вѣка мы безъ сравненія больше цѣнили доблести нравственныя и внутреннія, религіозныя, чѣмъ внѣшнія, видимыя.
№ 8. Что за правила твоею искусства? и зачѣмъ объ нихъ думать? — Все, что наводитъ на риторику, наводить и на зѣвоту.
№ 9. Что такое — Русскій Богъ? — Вообще эта манера говорить о Ломоносовѣ уже очень опошлилась. Тамъ, на берегу Бѣлаго моря и проч. Не лучше ли такъ: Богу угодно было, чтобы еще при жизни Самодержца, преобразователя Государства, родился тотъ крестьянинъ, которому предназначено было преобразовать наше слово. Черезъ пятнадцать лѣтъ и пр.
№ 10. Вѣдь что-то не въ тонѣ. Не лучше ли и моменты замѣнить ступенями, или по крайней мѣрѣ періодами.
№ 11. Здѣсь, кажется, мѣсто упомянуть о Новиковѣ и представить въ настоящемъ свѣтѣ его вліяніе на Карамзина. Ты, правда, упомянулъ о немъ въ другомъ мѣстѣ, но только что упомянулъ. Въ памяти о Карамзинѣ Новиковъ долженъ занимать не такое мѣсто. Конечно, собственный геній и внутренній голосъ были руководителями Карамзина; но кто раскрылъ въ немъ этотъ геній? Кто освободилъ этотъ голосъ отъ шума мелкой жизни? Кто вдохнулъ живительную мысль и далъ средства къ высокому направленію жизни? — Хорошо бы было представить здѣсь это общество незамѣтныхъ дѣлателей, трудящихся въ тишинѣ и безъ славы, безъ выгодъ, на пользу человѣчества и Отечества. Карамзинъ могъ сблизить языкъ съ естественностію и съ дѣйствительною жизнію потому, что жизнь дѣйствительная уже получила то высокое значеніе, которое было ею утрачено, и безъ котораго она не могла имѣть образованнаго слова. Карамзинъ разрѣшилъ вопросъ потому, что вопросъ уже былъ предложенъ и данныя къ рѣшенью готовы.
№ 12. Успокоившись — лишнее. Можетъ быть, писатель испытывалъ сильное волненіе, но читатель еще спокоенъ, хотя и заинтересованъ.
№ 13. Произвести впечатлѣніе о себѣ въ правительствѣ — не по Русски.
№ 14. Бабушка Екатерина Аѳанасьевна Протасова, при которой мы читали твою рѣчь, замѣтила при этомъ случаѣ, что вмѣстѣ съ необыкновеннымъ успѣхомъ, который имѣла Бѣдная Лиза, вмѣстѣ съ необыкновеннымъ восторгомъ возбудила она и сильныхъ, горячихъ порицателей, которые говорили тогда, что при этомъ упадкѣ искусства остается уже ожидать только того, чтобы писатели называли своихъ героевъ еще и по отчеству! — Вы увидите, говорили они, назовутъ! право назовутъ и по отчеству! За это злонамѣренное пророчество сердились тогда всѣ обожатели Карамзина.
№ 15. Прекрасный отрывокъ: здѣсь весь Карамзинъ въ зародышѣ. Здѣсь слышанъ и Новиковъ. Не тутъ ли сказать объ немъ?
№ 16. Начиная съ крестьянской; задача — не крестьянская, хотя и о крестьянахъ. Нужно другое слово.
№ 17. Зачѣмъ объявлять эту тайну?
№ 18. Слово республиканская свобода колетъ глаза. Не лучше ли народная?
№ 19. Какъ хочешь, закрывъ глаза — не хорошо. Потому-то онъ и ринулся въ бездну Русской Исторіи, что открылъ глаза, которые у другихъ были закрыты.
№ 20. Не лишняя ли эта вставка отъ черты до черты? Зачѣмъ тутъ разсужденіе о правилахъ науки или искусства? Не лучше ли прямо начать: Въ приготовленіи матеріаловъ и проч.
№ 21. Ужъ это слишкомъ! Богословамъ начинать съ Карамзина!
№ 22. Какъ остальныя выписки твои всѣ кстати и объясняютъ твою мысль, такъ эта выписка, надобно признаться, самая несчастная. Подумай хорошенько, можно ли безъ оговорки выставить эту мысль Карамзина? — Если была темная точка въ свѣтломъ умѣ Карамзина, то, конечно, это смѣшеніе понятій о единовластіи и самовластіи, о воспитаніи грубаго и невѣжественнаго народа просвѣщеннымъ правительствомъ! — Здѣсь начало раздвоенія между правительствомъ и народомъ. — Разумъ народа — въ церквахъ, въ университетахъ, въ литературѣ, въ убѣжденіяхъ сословій и пр. — Въ правительствѣ — народная воля; можетъ ли быть воля умнѣе разума? Можетъ казаться умнѣе, когда, не слушаясь разума, подражаетъ чужому образу дѣйствій. Отсюда минутный блескъ и неминуемое разстройство организма. Оттого Петръ идетъ не въ пути народа, а наперекоръ ему. Однимъ словомъ, здѣсь то вся завязка вопроса между Востокомъ и Западомъ въ Русскомъ образѣ мыслей. Приводя Карамзина безъ возраженій, ты опровергаешь самъ себя.
№ 23. Языкъ произвестися не можетъ.
№ 24. Отчего Жуковскій названъ воспитанникомъ Карамзина, а не просто другомъ?
Но главное, что можно замѣтить о всей рѣчи, это то, что она производитъ впечатлѣніе сильное и написана, и дѣйствуетъ прекрасно. Честь тебѣ и слава!
17.М.В. КИРѢЕВСКОЙ[48].
17 Марта 1847.
Ты пишешь, милая сестра, что тебя давно уже преслѣдуетъ мысль о освобожденіи крестьянъ, что ты молишься Богу, чтобы Онъ позволилъ тебѣ осуществить эту сладкую мечту, что думаешь, что и мы въ этомъ случаѣ одобримъ твое желаніе и просишь нашихъ совѣтовъ о томъ, какъ бы привести въ дѣйствительное исполненіе твое намѣреніе. — Благодарю тебя за то, что ты сообщила намъ свою мысль и хочешь знать наше мнѣніе. Долгомъ сердца считаю, сказать его тебѣ съ полною искренностію.
Но прежде, чѣмъ я скажу тебѣ свое мнѣніе о твоемъ дѣлѣ, я считаю также долгомъ сказать тебѣ мои убѣжденія объ освобожденіи крестьянъ въ Россіи вообще, для того, чтобы ты не предполагала во мнѣ такаго мнѣнія, котораго я не имѣю, и не придала бы отъ того моимъ совѣтамъ болѣе вѣсу, чѣмъ сколько они заслуживаютъ.
Правда, у насъ теперь безпрестанно толкуютъ объ эмансипаціи, Кошелевъ, Хомяковъ и другіе. Но я ихъ мнѣнія не раздѣляю. Не потому, чтобы я считалъ хорошимъ и полезнымъ для Россіи оставить навсегда крѣпостное состояніе; не потому даже, чтобы я считалъ это возможнымъ; крѣпостное состояніе должно со временемъ уничтожиться, когда предварительно будутъ сдѣланы въ Государствѣ другія перемѣны, законность судовъ, независимость частныхъ лицъ отъ произвола чиновниковъ, и многія другія, которыхъ здѣсь исчислять не нужно; — но въ теперешнее время, я думаю, что такая всеобъемлющая перемѣна произведетъ только смуты, общее разстройство, быстрое развитіе безнравственности, и поставитъ отечество наше въ такое положеніе, отъ котораго сохрани его Богъ! — И что такое свобода безъ законности? — Зависимость отъ продажнаго чиновника, вмѣсто зависимости отъ помѣщика. — Но выгоды помѣщика больше или меньше связаны съ благосостояніемъ его крестьянъ; но, говоря вообще, помѣщики самые дурные имѣютъ больше совѣсти, чѣмъ чиновники; кромѣ совѣсти, въ нихъ есть, больше или меньше, чувство чести, которое мѣшаетъ имъ злоупотреблять свою власть; есть зависимость отъ мнѣнія другихъ, которая была причиною, что отношенія ихъ къ крестьянамъ каждый годъ улучшаются, и съ тѣхъ поръ уже какъ я помню, измѣнились совершенно. Чиновникъ же не связанъ ничѣмъ, кромѣ своей выгоды и другими чиновниками, тоже продажными. Ты знаешь сама, въ какомъ положеніи Государственные крестьяне, а если не знаешь, то спроси брата Петра, или священника Александра Петровича, или любаго сосѣда или купца, который знаетъ ихъ положеніе, и скажи послѣ того, стоитъ-ли это положеніе того, чтобы производить переворотъ въ Россіи?
