Фома Аквинский - Сумма теологии. Том I
Во-вторых, различие между ними нельзя понимать в смысле разделения чего-то общего им всем, ибо общая сущность остается неделимой; но различительные принципы сами должны образовывать вещи, которые различны [между собой]. Далее, ипостаси, или Лица, различаются или образуются отношениями, или свойствами, поскольку они как таковые суть самосущие Лица. Так, отцовство есть Отец, а сыновство – Сын, ибо в Боге абстрактное и конкретное не отличаются одно от другого. Кроме того, это противно природе происхождения, чтобы оно образовывало ипостась, или Лицо. Ибо происхождение в смысле действия обозначает исхождение от самосущего Лица и, следовательно, предполагает последнее; в то время как в смысле претерпевания происхождение, то есть «получение рождения», обозначает направленность к самосущему Лицу, но еще не образование Лица.
Поэтому лучше говорить, что Лица, или ипостаси, различаются скорее отношениями, чем происхождением. Ибо, хотя они различаются тем и другим, тем не менее, согласно нашему способу разумения мы различаем их главным образом и посредством отношений. Потому имя «Отец» обозначает не только свойство, но и ипостась, тогда как термин «Рождающий» или «Дающий рождение» обозначает только свойство, поскольку имя «Отец» обозначает отношение, которым отличается и образуется ипостась; термин же «Рождающий» или «Дающий рождение» обозначает происхождение, которое не есть то, что отличает и образует ипостась.
Ответ на возражение 1. Лица суть как таковые самосущие отношения. Поэтому различение посредством отношений не противоречит простоте божественных Личностей.
Ответ на возражение 2. Божественные Личности не могут различаться ни в том, что касается бытия, в котором они суть самосущие, ни в том, что касается абсолютного, но только лишь в том, что касается чего-либо относительного. Поэтому отношения достаточно для их различия.
Ответ на возражение 3. Чем первичнее различение, тем ближе оно к единству а потому это должно быть наименьшее возможное различие. Таким образом, различием между Лицами должно полагать то, что различает их в наименьшей возможной степени, а это и есть отношение.
Ответ на возражение 4. Отношение предполагает различие субъектов, когда оно акцидентно. Но когда отношение является самосущим, оно не предполагает, но само привносит различие. И когда говорится, что отношение по своей природе есть связь с чем-то другим, слово «другое» обозначает нечто соотносительное, которое является не первичным, но одновременным в порядке природы.
Раздел 3. Остаются ли ипостаси, если из лиц мысленно абстрагировать отношения?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что ипостаси остаются, если свойства или отношения будут мысленно абстрагированы из Лиц. Ибо то, к чему нечто добавляется, может быть постигнуто и тогда, когда добавленное отнимается. Так, человек есть нечто добавленное к животному, которое остается постижимым и в том случае, если от него отнять разумность. Но лицо есть нечто добавленное к ипостаси, поскольку лицо есть «ипостась, отличающаяся по своему достоинству». Следовательно, если отнять от Лица его свойство, ипостась остается.
Возражение 2. Далее, то, что Отец есть Отец, и то, что Он есть некто, – это так не в силу одной и той же причины. Ведь Он есть Отец в силу отцовства, а если сказать, что Он есть некто в силу отцовства, то из этого следовало бы, что Сын, Которому не свойственно отцовство, не есть «некто». Итак, если отцовство мысленно абстрагировать от Отца, то Он по-прежнему остается «некто», то есть ипостасью. Следовательно, если свойство отнимается от Лица, ипостась остается.
Возражение 3. Далее, Августин говорит: «Нерожденный не есть то же самое, что и Отец, так как если бы Отец не родил Сына, ничто не препятствовало бы тому, чтобы Он назывался нерожденным»[603]. Но если бы Он не родил Сына, Ему не было бы свойственно отцовство. Следовательно, если отнять отцовство, то ипостась Отца как нерожденного по-прежнему остается.
Этому противоречит сказанное Иларием: «Сыну не свойственно ничего, кроме рождения»[604]. Ведь Он – Сын по «рождению». Следовательно, если отнять сыновство, то не останется и ипостаси Сына; и то же верно по отношению к другим Лицам.
Отвечаю: абстрагирование, производимое умом, двояко: когда всеобщее абстрагируется из особенного, как если животное абстрагировать из человека; и когда форма абстрагируется от материи, как если форму круга абстрагировать умом от чувственной материи. Разница между двумя этими абстрагированиями состоит в том, что при абстрагировании всеобщего от особенного то, от чего производится абстрагирование, не остается[605]; ведь если разумность как отличительное свойство отнять от человека, то человек не остается в [представлении] ума, но – только животное. Но если мы абстрагируем форму круга от медной монеты, и форма круга и медь остаются в представлении нашего ума. Теперь, хотя в действительности в Боге нет ни всеобщего, ни особенного, ни формы, ни материи, тем не менее, что касается способа обозначения, в Боге имеется некое подобие этих вещей. Потому Дамаскин говорит, что «субстанция есть общее, а ипостась – особенное»[606]. Следовательно, когда мы говорим об абстрагировании всеобщего из особенного, то даже если свойства отнимаются, в [представлении] ума остается общая [трем Лицам] всеобщая сущность, но не ипостась Отца, которая есть особенное.
Но в том, что касается абстрагирования формы от материи, если отнять неличные свойства, то идея ипостаси и лица остается; например, если мысленно абстрагировать от Отца нерожденность и изводящее начало, то ипостась и личность Отца остаются.
Если же мысленно абстрагировать свойство Лица, то идея ипостаси более не остается. Ибо свойства Лиц не должно понимать как нечто добавляемое к божественным ипостасям подобно тому, как форма добавляется к предсуществующему субъекту. Они несут в себе свои собственные «подлежащие», поскольку они как таковые суть самосущие Лица. Так, отцовство есть Сам Отец. Ибо ипостась обозначает нечто отдельное в Боге, так как ипостась есть индивидуальная субстанция. Поэтому, коль скоро отношение различает и образует ипостаси, как было сказано выше (2), из этого следует, что если мысленно абстрагировать отношения Лиц, то не остается и ипостасей. Некоторые, однако, полагают, как мы уже отметили выше, что божественные ипостаси различаются не отношениями, а лишь происхождением, так что Отец есть ипостась, не [происходящая] от другого, а Сын – ипостась, [происходящая] от другого посредством порождения. А вытекающие из этого отношения, которые рассматриваются как свойства, образуют понятие Лица и потому называются «личными свойствами». Отсюда, если эти отношения мысленно абстрагировать, то остаются ипостаси, но не Лица.
Однако это невозможно по двум причинам: во-первых, потому что отношения различают и образуют ипостаси, как было показано выше (2); во-вторых, потому что каждая ипостась разумной природы есть личность, что следует из определения Боэция: «Личность есть индивидуальная субстанция разумной природы»[607]. Поэтому для того, чтобы осталась ипостась, а не личность, необходимо абстрагировать разумность от природы, но не свойство от личности.
Ответ на возражение 1. Лицо не добавляет к ипостаси различительное свойство в абсолютном смысле, но лишь различительное свойство достоинства. Далее, это различительное свойство связано с достоинством именно потому, что оно понимается как самосущее в разумной природе. Поэтому, если отнять различительное свойство от Лица, то не остается и ипостаси, тогда как она оставалась бы, если бы мы отделили разумную природу. Ибо и Лицо и ипостась суть индивидуальные субстанции. Следовательно, в Боге различительное отношение существенно принадлежит обоим.
Ответ на возражение 2. В силу отцовства Отец есть не только Отец, но и Лицо, и «некто», то есть ипостась. Однако из этого не следует, что Сын не есть «некто», или ипостась, как не следует и то, что Он не есть Лицо.
Ответ на возражение 3. Августин имеет в виду вовсе не то, что если отнять [свойство] отцовства, то сохранялась бы ипостась Отца как нерожденного, как если бы нерожденность образовывала и отличала ипостась Отца [от других ипостасей]. Это невозможно, так как «быть нерожденным» не означает ничего в положительном смысле, а лишь отрицание, как он сам же и говорит. Но он говорит обобщенно, поскольку не всякое нерожденное существо есть Отец. Поэтому если отнять отцовство, то ипостась Отца не остается в Боге как отличная от других Лиц, но только от тварей, каковое верование мы находим у иудеев.
